Глава 29

– Притон, и в Африке притон! – пробормотал Косяк по-русски, оглядывая огромный ангар.

Подпирая потолок массивными колоннами, стальные подпорки из ног грузовых рипперов были увешаны гирляндами светильников, света которых едва хватало, чтобы обозначить контуры людей и столов. Между широкими столами, грубо сваренными из подручных материалов, сновали серебристые тела кибов-официантов и шатался контингент, залитый всякой дрянью по самые брови.

Кто-то пытался вести переговоры, шушукаясь за столами и настороженно оглядываясь на мимо проходящего недобрым взглядом. Но многие уже потянулись к арене, откуда слышались завораживающие ритмы негромкой музыки. Наступало время вечернего выступления послушниц Красных домов, всегда балующих посетителей известного на все пограничье заведения выступлением своих учениц.

От такого сотрудничества выигрывали все. И зрители, которым на дармовщину позволялось посмотреть первые танцы пинолей, еще не вступивших в свою полную силу, и сами Дома, получавшие площадку, где можно было обкатывать своих учениц и на практике убедиться в действенности того или иного ритма, танца, движения и способности послушниц влиять на мужчин.

Да и само заведение, признанное как нейтральная территория, становилось местом не для склок, а где заключались и рушились союзы между главарями многочисленных стай, где происходил найм или расчет за выполненную работу, где заключались сделки. Порой честные, но чаще всего заканчивающиеся чьей-то смертью…

– М-да уж. Количество харь, не отягощенных интеллектом, явно зашкаливает… Лари, куда ты нас привел?

– Я же говорил, это «Дно». Нейтральная территория, где решаются важные вопросы, – торопливо ответил Лари, поправив обруч торговца, и ловким движением локтя исправил траекторию несчастного, что уже ничего не видел и пер напролом. Упав в стороне, огромный детина с осоловевшим взглядом свернулся в клубок и замер со счастливой улыбкой на лице.

– Этот точно уже все вопросы решил, – переступая тело, Косяк подтянул полы плаща, – если тут все такие переговорщики, то неудивительно, в какой жопе вы сидите. Вот счастье, урвал куш – и все спустил в унитаз…

– Чего ты разворчался, – ответил басом третий участник процессии. Темный плащ с глубоким капюшоном скрывал лицо говорившего, но не смог укрыть могучую фигуру воина, шагавшего позади несокрушимым гранитным утесом, – легионеры развлекаются. Как еще должен проводить время настоящий воин, получивший свою часть добычи?

– Да как угодно, но не превращаться в животное! Пошел бы лучше себе новые доспехи справил. Вон как приводы гудят, и лязг от сочленений, как от толпы ракшасов…

– Нам за тот столик.

Указав на нишу в стене, где комфортно бы разместился десяток людей за броневым листом от грузового риппера, Лари принялся перешептываться с вынырнувшим из полумрака кибом-официантом. Закончив с заказом, радушно указал на обе стороны стола.

– Присаживайтесь, гости. Нечасто бываете у меня, поэтому предлагаю это отпраздновать…

– Не пыли, – хмуро пробормотал великан, по-хозяйски усаживаясь у крайнего места. Вольготно развалившись на лавке, оставил за спиной глухую стену, а сам уселся лицом к проходу. – Вначале нужно дело сделать. А потом уже и будем отмечать. Ты лучше пока рассказывай, как тут устроился…

«Лучше бы он этого не говорил», – подумал Косяк, но внешне состроил заинтересованное лицо и нацепил маску внимательнейшего слушателя. Хотя, как устроился бывший копейщик, затем арсенальщик фаланги, наверное, уже знала вся стая, звери и даже птицы в лесу.

Недавний десятник за свой неуемный талант болтать и быстро находить общий язык с незнакомыми людьми был замечен и оценен по достоинству. Как сказал тогда Косяк, «нефиг забивать микроскопом гвозди». Лари не знал, что такое микроскоп и кто такие гвозди, но сравнение было явно лестным, потому как ему сделали предложение возглавить новый отряд из… одного человека.

И теперь Лари сражался один. Вначале его отрядили в подмастерья к одному из старших мастеров Серых Сборщиков. Там он постигал мудрую науку торговли и учета. Пару самостоятельных караванов, сто плетей за полгода службы сделали из него расчетливого человека. И теперь он сам уже слыл довольно удачливым торговцем Приграничья, у которого всегда можно было приобрести подержанную броню, разрядники по бросовым ценам, а зачастую предлагались и полные децемы кибов, на которых еще не успела остыть сварка на заделанных пробоинах.

Естественно, такой выскочка в ряду уважаемых толстопузов, давно поделивших рынок, был как бельмо на глазу. И очень часто на его караваны совершались нападения, но все они отбивались стаей Свирепых. Жестко и решительно. Да так, что никто не спасался. Нападавших обирали до нитки, лишали всего, даже одежды. А после того как узнавали имя нанимателя, гнали горе-нападавших голышом в чистое поле, мол, идите на все четыре стороны.

А вот нанимателю потом возвращался должок, и не просто один к одному, а вместо одного каравана наниматель, решивший прижать выскочку, вдруг лишался трех своих. Такая арифметика была проста, а самое главное, доходчива. И спустя несколько месяцев «выскочку» просто тихо ненавидели, делали гадости втихую, но в открытую нанимать грабителей перестали.

Были попытки бойкота, демпинга и бесконечных сговоров, но все это уже были Ларины заботы, его война. Которую предстояло выигрывать каждый день, ведь его цель – обеспечить сбыт многочисленных трофеев и наладить грамотное снабжение». Непривычные слова Чужака своей были знакомы, но в таких словосочетаниях не употреблялись. Но только покрутившись в шкуре торговца, Лари начал понимать смысл этих слов, а самое главное осознавать нужность своей работы. Ведь только благодаря ему в стаю уходили рипперы со свежими разрядниками, новыми комплектами доспехов, движители для кибов, листы броневых сегментов, уловители энергии и, конечно же, бесперебойные поставки имбирика и медицинских препаратов.

Но в последний раз ему задали задачку-нерешайку. По крайней мере, сколько он ни бился, а сам решить ее не мог. Он уже прожужжал связным все уши о своей тяжелой участи и невозможности решить задачу самостоятельно. Вот поэтому и пришлось вызвать «тяжелую артиллерию»…

– Ну наконец-то, – прервавшись на секунду от нравоучительной истории, когда он разделал конкурента на спекуляции, Лари замахал в сторону приближавшегося официанта с огромным подносом.

Модификация боевого модуля «мечник», у которого были демонтированы боевые ятаганы и убраны многочисленные смертоносные шипы, при этом он смотрелся лысым богомолом. Используя заложенную разработчиками гибкость, киб умудрялся передвигаться по бурлящему движением общему залу проворным официантом, при этом не уронив ни одного блюда.

Оказавшись возле стола, киборг беззвучно опустил на него поднос. Благодаря быстрым движениям трехпалых клешней, посреди стальной плиты стали вырастать горы угощения и ровные стопки дозаторов. А когда вдобавок к еде были выставлены огромные сосуды, повидавшие не одно падение о твердый пол, в которых пенилась бурая жидкость, у великана не выдержали нервы, и он раздраженно поправил края глубокого капюшона.

– Так надо, Юрган, это деловая встреча. Если мы просто будем тупо сидеть за пустым столом, то все подумают, что мы пыль придорожная без модуля в кармане. А мне нельзя портить репутацию. Кто захочет иметь дело с голожопым оборванцем?

– Ваш заказ, почтенный. Пятнадцать модулей второго уровня, – требовательно прозвучал скрипучий механический голос.

Крякнув от неожиданности, великан наградил торговца тяжелым взглядом. Но тот, как ни в чем не бывало, достал из складок балахона горсть жетонов и, бросив на полированный металл столешницы, сделал небрежный жест рукой. Отсчитав положенную сумму из горки, киборг опустил жетоны в прорезь грубо приваренного к поясу контейнера и удалился в сторону сияющего в стене провала.

– Ты совсем имбирика обожрался? – прошипел Юрган, опуская руки на пояс. Ощутив пустоту чехлов, только бессильно захрустел костяшками сжимаемых кулаков.

Глаза привычно отсканировали ближайшие окрестности, но на удивление, глухой звон жетонов вызвал совсем не ту реакцию, какая обычно была вне этих стен. Там, снаружи, за эти модули памяти уже доказывали бы право владения. Пришлось бы свернуть не одну челюсть и охладить не одну горячую голову дополнительным отверстием в черепе.

– Успокойся, вождь, это деловая зона. Здесь заключаются сделки и происходит расчет за выполненную работу. А если кто страдает склерозом, то ему быстро вернут память. Даже быстрее, чем он успеет обгадиться от страха, – кивнув в сторону стен с неясными тенями, доходившими почти до потолка, Лари ухватился за кружку.

Делая глубокий глоток, шумно выдохнул со словами:

– Десять «Вершителей» в максимальной комплектации плюс модифицированное энергополе… тараном не пробьешь.

Юрган переглянулся с Косяком. Тот и сам заметил массивные фигуры, что высились четырехметровыми изваяниями. Покрытые москитной сеткой тяжелые киборги не бросались в глаза, но были на виду. Тем самым так ненавязчиво и неброско старались убедить посетителей в соблюдении нехитрых правил заведения.

– Чем больше мишень, тем легче попадание, – безразлично пожал плечами Косяк, – тем более если действовать здесь, то от этих слонов больше вреда, чем пользы. Наши манипулы вырежут тут половину зала, пока эти черепахи только разогреются.

– А вот и гость показался, – заволновался Лари, вглядываясь вглубь зала. – Только прошу вас, будьте повежливей. Вы уйдете, а мне тут работать. И так прохода не дают обвинениями во всех бедах. А если еще и разругаемся с Кольцами, то эти живодеры быстро воздух пережмут. Мне никто и гайки ржавой не продаст.

– С каких пор ты стал такой боязливый, Лари? Неужели звон модулей стал для тебя ближе, чем треск разрядников? Давно забыл, как в фаланге строй держал?

– Ты не прав, вождь. У меня тут такая же война, как и у вас, – обиженно пробурчал торговец. – Только она без рек крови и гор трупов…

– Да хватит вам уже, – проговорил Косяк, зыркая по сторонам провалом капюшона. – Мы здесь по делу, а вы как дети малые. Лари, ты уверен, что у них есть то, что нужно?

– Если кто и сможет здесь помочь, то только Кольца…

Оставив тяжелый вздох торговца без внимания, Косяк обвел бурлившую движением и разговорами деловую зону «Дна». Привычно просвечивая и оценивая окружающую обстановку через призму опасности, усмехнулся привычке, выработавшейся за год бродячей жизни.

Год, который превратился в вечность. Вначале, конечно, ему было тоскливо, и он просто не понимал, как дальше жить среди чужих людей, на чужой планете.

Но после того как его задница нашла себе очередное приключение в виде спора с Карматом, жизнь его превратилась в настоящий ад. Хотя, чего греха таить, ему нравилась такая жизнь. Оказавшись в центре внимания и являясь возмутителем спокойствия от рождения, Косяк взялся за дело с размахом.

Получив от молодого вождя карт-бланш на военную реформу, он взялся за стаю всерьез. Заложенные репетиторами в детстве знания по истории древнего мира, так и не пригодившиеся для поступления на военную кафедру, очень пригодились в мире, где понятие о тактике отсутствовало в принципе. Все сражения сводились к свалке толпы на толпу, и только киборги сражались в подобии строя, но, как он разобрался, не по причине хитрого замысла, а по банальной легкости управления.

Но свои знания не вложишь в чужую голову. Это Косяк понял спустя неделю занятий с ветеранами. Те ни в какую не желали переучиваться на новую манеру боя. И он плюнул на этих толстолобых, для них был сформирован отдельный легион. Пусть сражаются, как умеют и как хотят. Он хотел дать лишний шанс на победу, а если он им не нужен, то и пусть идут лесом.

Конечно же, такое отношение не осталось без внимания. Ветераны начали роптать о слишком большой вольности чужака, который не ставит ни во что былые заслуги легатов, а гоняет их в хвост и в гриву.

Но Юрган принял его сторону. Часть ветеранов откололась, получив причитающуюся долю, оставшаяся часть притихла, но продолжала бурчать недовольными сычами, но при этом держалась в стае. Эти были отданы Кармату. Отдельному «штурмовому» легиону было предложена «великая честь» – быть тараном атаки, в брешь обороны противника.

Убедив вождя плюнуть на старых легионеров и в следующий найм брать исключительно новичков, что только прошли «барьер», а то и простое «мясо», Косяк принялся за обучение новобранцев всерьез.

Он превратил их будни в кошмар. С утра до вечера муштра на строевую слаженность. Фаланги маневрировали, рассыпались, проходили сквозь друг друга, не теряя копий, перемещалась по полю по команде пронзительных рожков. И постоянные учения и обкатка кибами. С утра до вечера скрип пыли на зубах, лязг металла, треск разрядников и запах озона…

Такие совместные учения были в диковинку всем и вначале вызывали только усмешки среди опытных технооператоров. Но вскоре избиение молодняка уже не было такой легкой задачкой, и техно приходилось с каждым разом быть все изобретательнее и резвее.

А затем время учебы кончилось, и стая вышла на большую дорогу.

Вначале были небольшие караваны. Всего по десятку рипперов, на которые обязательно кто-нибудь да клевал. Тем самым новые легионы уже обкатывались в боевых условиях, а стая зарабатывала такой необходимый авторитет.

Спустя год их путешествий по сектору и бесконечных сражений они могли выставить шесть фаланг по триста бойцов каждая и десять легионов кибов. Это уже была сила, с которой считались все банды в округе.

Слава об удачливом вожде и непобедимой стае пронеслась по приграничью, как волна. Они стали знамениты, и теперь к ним приходили люди со всего пограничья сектора. И, кроме того, сами не желая этого, они стремительно обрастали трофеями и барахлом, которое необходимо было где-то складировать и ремонтировать.

Поэтому вопрос с постоянной базой встал в полный рост, и его необходимо было решить. Но здесь была тоже загвоздка. Отстраивать базу было делом довольно затратным. Оставался вариант только кого-то подвинуть, а лучше выселить. Посовещавшись до хрипоты в малом кругу советников, вождь, не имеющий «достаточного капитала и ресурсной базы», принял очевидный вариант – захват. Осталось дело за малым. Найти «желающих» на выселение.

– Идут, – торопливо произнес Лари, суетливо отставляя бокал и проверяя, все ли готово к приему дорогого гостя.

В их сторону, рассекая людей словно «вершители», продвигалась четверка квадров. Подавляя вскрики недовольства хмурыми взглядами, телохранители в однообразных доспехах с эмблемой трех сомкнутых колец на груди шли компактной группой. Возле стола двое квадров почтительно расступились, и встречающие оказались под прицелом цепкого взгляда коротышки. В таком же дорожном плаще, но с оголенной головой, блестевшей лишенной волос лысиной, представитель одной из самых опасный гильдий сектора достал прозрачную сферу. Легкое касание – и над столом, отсекая его от звуков и цветов внешнего мира, возникла серая рябь подавляющего энергополя.

Сразу выделив Юргана, гость удостоил остальных лишь мимолетным взглядом. Словно обозначил улыбкой домашних питомцев, но с удовольствием дал бы им пинка, лишь бы не мешались под ногами. Но нельзя. Хозяин не обрадуется, поэтому приходится вежливо терпеть.

Косяку взгляд не понравился. И даже не потому, что его просто обнулили, как пустое место. Этот взгляд был как трясина. В нем плескалась тина, которая могла затянуть в глубину, утащить на дно, и там, погрязнув в дерьме, ты уже не всплывешь. Ему даже почудился запах болотной тухлятины.

Хорошо, что он был под капюшоном и не было видно лица, а то переговоры начались бы не с обмена вежливостями, а с гримасы отвращения. И тут бы всем тщательным планам пришел конец. Но этого нельзя допустить. Им нужен слишком специфический набор оборудования, который могли продать только рабовладельцы.

Только у них были шунты полного подчинения. И сколько бы Лари ни заливался соловьем, используя свое красноречие, пронырливость и природную харизму – влезать без мыла в одно место, серые сборщики не брали контракт на изготовление специфического товара. И чем настойчивее был торговец стаи, тем чаще он встречал отказ. Пока ему прямым текстом не объяснили: все, что связано с шунтированием, это вотчина работорговцев. А переходить дорогу суровым ребятам без тормозов, которые были на короткой ноге с «небесниками», никто не хотел. Любой модуль, любой механизм, но только не то, что было под контролем гильдии Трех Колец.

Стае, для превращения в непобедимую силу, нужна была разведка и ресурсы для скрытных операций. Тех, кто превратится в ночной кошмар для врагов. И для этой роли идеально подходили самые свирепые хищники Осириса – ворки. Но как приручить этих бестий местной фауны, сильно походивших на земных пантер, только крупнее в два раза и с пастью бегемота, усеянной несколькими рядами острейших зубов, никто не знал.

Пока идею не подсказал глава технооператоров. Витас видел, в какого преданного исполнителя превращается человек с активным шунтом полного подчинения. Он предложил пойманных хищников посадить на рабский поводок, тем самым избежав долгого процесса приручения и дрессировки. Идея была одобрена. Ведь заполучить союзников, способных бесшумно подкрасться к жертве, порвать когтями броню легионера на лоскутки и сваливаться ему как снег на голову, стоило многого.

Оставалось дело за малым – вживить имплантаты в череп зверя и превратить того в ходячий разведывательно-диверсионный комплекс.

Очнувшись от воспоминаний, Косяк стал немым участником оговоренного спектакля…

– Какое событие! – слащаво улыбаясь, прокаркал обладатель синих глаз. – К нам решил обратиться сам Свирепый. Самый таинственный и загадочный вожак стаи, не нарушившей ни одного обязательства. Его воины славятся неизвестными умениями, а по всему пограничью ходят легенды, что любой из свирепых может выдержать бой с тремя «секачами» и разделать их под металлолом, годный только в переплавку. А еще говорят, что сам Свирепый тренируется против «ракшаса» в максимальной боевой комплектации. Правда ли это, мой гость?

– Люблю сказочников, – ухмыльнулся Юрган, – они делают половину работы, а нам стоит только показаться на горизонте, как все враги разбегаются в панике.

– Что только ни придумают слабаки в свое оправдание, – кивая в согласии, человек гильдии пригубил из принесенного телохранителем кубка. Любуясь игрой чистой воды в узорах литого стекла, вдруг сбросил маску любезности и перешел на деловой тон: – Да вот только киборги не придумывают. Представляете, ко мне совершенно случайно попала запись одного интересного боя. Не хотите взглянуть?

Безразлично пожав плечами, Юрган охватил взглядом своих товарищей. Лари только вернул растерянный взгляд, а Косяк едва заметно повел плечом. Пусть, мол, показывает свои козыри, а там посмотрим, к чему ведет этот гусь, сразу же взявший быка за рога и собравшийся провести переговоры по своему сценарию.

На проекции возникло изображение холмистой местности. Вдалеке маячили высокие деревья джунглей, подступавших к протоптанной грунтовке и с нависающей буйной зеленью. Среди мешанины телеметрической информации, скрывающей изображение под множеством бегущих строчек, проступили неповоротливые туши мастодонтов.

Меланхолично переставляя массивные ноги, оставляя на земле глубокие следы, туши рипперов едва ползли по дороге. Нагруженные под завязку присосавшимися к горбатому позвоночнику контейнерами, чиркавшими пыльную дорогу гирляндами грузовых отсеков, грузовые рипперы ползли по дороге многометровой змеей. Оглашая окрестности тяжелым скрипом повидавших виды механизмов, грузовики вползали в долину бесконечной чередой идущих стык в стык туш.

Проекция замельтешила движением. Резко увеличиваясь в размерах, караван стремительно вырастал в размерах. В кадре замелькали стальные лапы с вывернутыми вовнутрь суставами.

Передвигаясь пока на четырех ногах, «оборотень» спешил к каравану, чтобы там разогнуться во весь рост, щелкнуть суставами, взобраться в кабину оператора и наброситься на жалких людишек двухметровым «мечником».

Навстречу валу кибов, что готовы были накрыть караван ковром стальной саранчи, из массивных фургонов высыпали фигурки людей.

Организованно разбегаясь, охранники каравана распределились в четкие построения. Когда первый оборотень достиг строя, его уже встретила шеренга четырехруких гигантов со щитами, а за ними застыли в ожидании охранники, набранные из самого разношерстного люда. Сжимая в руках короткие копья с искрящимися максимальным зарядом наконечниками разрядников, вторая и третья шеренги были готовы закончить начатое квадрами.

Перешедшая в боевой режим волна кибов с лязгом и грохотом врезалась в щиты первой шеренги. Скрежет стали, красное марево перегруженных полей защиты и хеканье великанов.

Первая шеренга выдержала удар, а затем желтый щит с эмблемой оскаленной пасти ворка был убран в сторону, и в бой вступила свободная пара рук.

Схлестнувшиеся с великанами и отброшенные назад легкие киборги смогли сделать только по паре пустых замахов, как сами попадали под удары коротких палиц с сияющими наконечниками. Бесстрашно сражаясь с бестолково беснующимися кибами, манипулы встретили волну с непоколебимостью бронированных «утесов».

Под ударами палиц, оставляющих на панцирях расплавленные шрамы, кибы отлетали сломанными куклами. Кто оглушенный, кто с расплавленным черепом, кто с оторванными конечностями, потрепанные нападающие попадали под вторую шеренгу манипул, что без паники деловито утыкивали катавшихся «оборотней» короткими копьями.

Сияние парализаторов озаряло поле яркими вспышками. Впиваясь в металл корпуса ветвистыми разрядами, накопленная энергия без труда выжигала встроенную защиту дешевого «оборотня». Агонизируя под ударами копий, кибы выгибались дугой и затихали обездвиженными механизмами…

– Слаженность, дисциплина и невиданная техника боя, – проговорил представитель Колец, комментируя яркую вспышку и конец записи. – Это очень необычно. И вызывает только уважение перед таким не по годам мудрым и удачливым вождем. Такое сочетание вселяет в сердца других вождей страх.

– Мы занимаемся исключительно эскортом. Для того чтобы не сталкиваться с нами, достаточно не трогать караваны под нашими баннерами.

– Да. Ваша репутация ответственного караванщика бежит впереди вас, мастер. А также всем известно, как вы неохотно идете на сотрудничество с нами. А ведь через ваши руки проходит столько потенциально нашего товара… даже горько становится от такой расточительности. И вот мы узнаем, что ваш переговорщик засыпал всех посредников запросами по шунтированию. Нас заинтересовала такая настойчивость в приобретении шунтов с полным спектром подчинения. У нас возник вопрос. Для чего такое специфическое оборудование, мастер?

Откинувшись на спинку жалобно скрипнувшей лавки, Юрган набычился. Разговор пошел не в то русло и не с тем настроением. Они сидели как на допросе. И это ему не нравилось. Но больше всего раздражала излучаемая человеком уверенность во всем. Будто он паук, а все людишки уже давно угодили к нему в паутину. Кто-то еще барахтается, а кто-то вскоре устанет и сдастся.

– Ждешь ответа?

Улыбнувшись одними губами, работорговец развел руками.

– Никто не обязывает, мастер. Но ни у кого, кроме нас, шунтов ты не найдешь.

– И ты решил лично об этом сказать?

– Не только, – вновь наградив квадра холодным расчетливым взглядом, работорговец отпил из бокала, – я здесь для того, чтобы предложить вам выполнять кое-какие заказы. Взамен мы готовы предоставить технологии, доступа к которым вы не получите при всем своем желании и с огромными связями с серыми сборщиками.

Едва не опешив от резкого поворота в беседе, все трое замерли, боясь вспугнуть удачу. Но Косяка насторожило условие выполнения заказов. Они-то рассчитывали на разовую сделку, а торговцы телами почему-то склоняют их к сотрудничеству на постоянной основе. Слово оставалось за Юрганом, ведь, при всем своём авторитете как командира фаланг, окончательные решения принимал молодой вождь.

Кивнув в сторону зала, Юрган задал вопрос:

– В зале полно людей, за сотрудничество с Кольцами готовых перегрызть глотку кому угодно.

– Ты не все, мастер. Там в зале наш товар, трофеи. Рано или поздно они все окажутся в грузовых рипперах. Потому что дальше кармана соседа никто не смотрит. А вот такие, как ты – редкость. Естественно, гильдия не могла оставить без внимания вождя, за год создавшего стаю, способную выставить до тысячи легатов и три легиона боевых машин. И не просто справляющихся с охраной караванов, но и способных на большее. Гильдия заметила, что стая достигла барьера в развитии и сейчас находится в состоянии сжатой пружины. Тебе нужен скачок. И мы готовы помочь своему партнеру хорошим советом. Готовы подсказать вектор воплощения амбициозных планов, даже готовы предоставить доступ к другим технологиям, помочь с имплантатами, чтобы он сэкономил время и силы… Как тебе такое предложение, мастер Свирепый?

– Мягко стелют там, где обдирают шкуру вместе с мясом. В чем выгода гильдии?

– Все очень просто, – радушно улыбаясь, работорговец взглянул на Юргана поверх бокала. – Мы не можем показывать своего интереса в некоторых важных для нас вопросах. Поэтому мы давно присматривали партнера, способного решать наши деликатные поручения точно в срок и с гарантией. И лучшего кандидата, уже доказавшего, чего он стоит на самом деле, нам не найти.

Юрган задумался.

А вместе с ним в прострацию ушел и Косяк. Конечно же, ничего нового для себя он не услышал. Рано или поздно стае начали бы делать предложения, от которых будет трудно отказаться. Вот и Юргану сейчас дают конфетку, завернутую в красивые фантики. Вон как у парня заблестели глаза, как выправилась осанка.

Непростое предложение. Очень непростое, но вот в чем скрыт подвох, Косяк не видел. Было ощущение, что глобально они влетают в ловушку, но понять, чего именно стоит опасаться, не получалось. А отказываться от такого предложения было бы дуростью.

Стая задыхалась от нехватки всего. Захваченных трофеев не хватало на покрытие всех расходов, и по существу своему они являлись рухлядью. Хламьём, доживающим последние дни, с ресурсной выработкой почти в восемьдесят-девяносто процентов. И цена трофеям была горсть модулей, которых толком ни на что не хватало, а захватить что-то стоящее было большой удачей.

Им приходится едва ли не по крупицам собирать знания, мастеров по ремонту и модернизации кибов. Гильдии очень неохотно делятся секретами, если не сказать больше. Они рьяно их хранят. И не дай бог кто-то из посторонних узнает. Виновного просто загнобят и со свету изживут. Уничтожат! Чтобы остальным был урок о том, как надо хранить корпоративные секреты. Сущие звери.

Даже взять тех же серых сборщиков, которые дерут с них три шкуры за новый имплантат для технооператора или новые блоки по усилению конструкции кибов. А ведь с ними вроде бы партнерские отношения. О вооружении вообще отдельный разговор. Только за модификацию защитного поля для «секачей» им пришлось отдать два легиона мечников с сорокапроцентной выработкой. Грабеж средь белого дня!

Сопровождение караванов не могло обеспечить быстрорастущие аппетиты стаи всем необходимым. И по сути являлось просто рекламными акциями. Типа, вот какие мы крутые и сильные, обращайтесь к нам за услугами, и мы гарантируем сохранность вашего барахла. Что для всех остальных являлось предложением: «Самые лучшие товары приграничья. Много и в одном месте».

И словно мухи на… мед, со всей округи выползали многочисленные стаи вольников, пытавшихся откусить от каравая. Да только шансов у них было, как у муравья пробраться в улей пчел и полакомиться медом. Низкая организация, отсутствие дисциплины среди нападавших, разбавленное разваливающейся на ходу техникой, – причины, которые сводили на нет все попытки грабителей поживиться за их счет.

Но что больше всего поражало Косяка, так это отсутствие понятия о таких вещах, как тактика, стратегия, организованная армия. Все сводилось просто к варварству. Толпа бежит на толпу, и чья толпа больше, та топчет всех. Все воинское искусство сводилось только к тому, чтобы собрать численный перевес и раздавить противника массой. И все это при том, что многие изделия Осириса просто поражали своей технологичностью. Эта нестыковка варварства и высокотехнологичного оборудования просто разрывала мозг своей нелогичностью. Дальше – больше.

Взять те же самые имплантаты. У всех жителей Осириса в затылке находился универсальный модуль, через который происходило как подключение электронных систем, так и варварский обычай каждодневной пункции мозга. Оказывается, они за каждую дозу наркоты отдают часть микродозы серого вещества.

И вообще, чем дольше он находился среди этих людей (в чем он уже не сомневался после леденящего душу посещения морозильников трофейщиков), тем лучше он понимал размер задницы, в которой сидят эти бедолаги.

Средняя продолжительность жизни сорок лет. Жрать могут только свой имбирик, иначе у них начинаются страшные муки, и они дохнут. А сам он от имбирика едва не выблевал кишки и весь следующий день едва ходил. А эти уплетают как манну небесную, и хоть бы хны.

Но больше всего его поразил государственный строй. Вернее, его полное отсутствие, на первый взгляд. Но чем больше он общался с людьми, с новичками или с гильдийскими мастерами, тем больше всплывало подробностей, от которых волосы на голове вставали дыбом.

Это почти анархия. Организовывалась лишь та часть, которая нужна была Смотрящему, а остальные предоставлялись сами себе и были, так сказать, ресурсом, которым могли легко восполнить необходимость в людях. Здесь было в норме вещей, если погонщики Смотрящего заваливались в приграничные трущобы и хватали всех подряд. Те, кто не смог откупиться, уходили в криоконтейнерах на промзоны, а те, кто сумел выкрутиться, отдавали хвалу Вещему и старались исчезнуть из поля зрения как можно быстрее. Конечно же, погонщики тоже были людьми и любили подарки, которыми их одаривали Гильдии за свою неприкосновенность. Поэтому чаще всего страдали те, кто не сумел заинтересовать своими навыками старшин Гильдий, и тот, кто так и не смог прибиться к уважаемой стае, у которой авторитет вождя позволял разговаривать с погонщиками на равных. Ведь оказаться с перерезанным горлом у выхода из злачного места, с горстью модулей во рту, никому не хотелось.

Отдельный разговор был с женской половиной населения. По воле случая местные красавицы мало чем отличались от земных девушек. И даже наоборот, было в них что-то такое экзотическое, заставляющее сердце биться чаще, а голову идти кругом. Но это только у тех счастливиц, кто мог заинтересовать гильдии своими навыками работы на оборудовании. Остальных ждала ужасная участь. Изо дня в день ублажать клиентов Красных домов. Один большой кочующий фургон красного цвета, в котором работница заточена в комнату-клетушку. И бесконечная вереница насилующих тебя потных тел.

Когда Косяк в первый раз увидел такой передвижной зверинец, из решетчатых окон которых глядели тени людей с полубезумными взглядами, он просто не понял, что это такое. Но когда с похабными улыбками да шуточками ему объяснили, куда нужно «сливать давление», он едва не набил морду весельчаку. Видя в его глазах бешенство, весельчак поспешил убраться подальше от странного чужака, выходящего из себя от обычного, даже радостного события, прибытия бродячего Красного дома. Ведь сегодня будет литься рекой имбирик и море дешевой наркоты. И будут ночи с пинолями…

Едва справившись с поднявшейся внутри волной отвращения и гнева, он ушел в лес. Просидев на опушке больше часа, стараясь унять клокочущую внутри ярость, Косяк не мог себе представить мудака, который извратил мир людей до такого непотребства. Но чего винить и ждать от этих людей, выросших в таком мире и не знающих другого!?

Теперь ему были понятны странные взгляды, когда он начинал расспрашивать местных о семье, о детях, о воспитании. Здесь семья отсутствует как понятие. Все отношения полов сводились к коротким свиданиям в фургонах. Вспышка плотского влечения, неловкое прощание с полуголым существом со спутанными волосами и безумным взглядом…

Заскрипев зубами, Косяк очнулся от раздумий и осмотрелся.

Юрган все еще молчал, хмурил лоб и задумчиво жевал губу.

«Да вот только чего думать, мой юный вождь. Трясти нужно. Других вариантов нет. И предложение этой скользкой жабы нужно принимать, да вот только уши нужно держать на макушке, чтобы в случае чего успеть соскочить…»

– Хорошо, – решился Юрган, бросив на попутчиков задумчивый взгляд, – уважаемый?…

– Мастер Жах, – улыбнувшись, ответил работорговец.

– Хорошо, мастер Жах. Я думаю, что мы сможем работать вместе, но только хотелось бы оговорить условия… на берегу, до начала нашего сотрудничества.