Глава седьмая
— Я на какое-то время уеду, — неожиданно сказала Кэрис Максу через пару недель после их поездки в обсерваторию.
— Зачем?
— Проверь его. — Она указала на обруч у нее на голове.
— Ободок с антеннами?
— Проверь его. — И сразу две антенны, торчащие из ее головы, замигали и ожили, а над ее каштановыми волосами из красных светодиодов появилась надпись «ВПЕРЕД, КОМАНДА».
Макс удивился.
— Ты едешь на Игры?
— Да. — Кэрис согнула запястье, и ее корона из прописных букв, изменившись, растворилась.
— Это потрясающе. Моему младшему брату такое очень понравилось бы. Голограмма?
— Что-то в этом роде.
— Сделай, чтобы там было написано «ТЫ ОТСТОЙ».
Она изменила надпись на «ПОШЕЛ ТЫ», и он легонько ударил ее по руке.
— Это не в твоем стиле прибегать к самоцензуре.
Кэрис кинула в него обруч с антеннками, все еще поддерживая игривое настроение.
— Я так взволнована! Мне всегда хотелось туда попасть.
— Мне тоже, — задумчиво сказал он.
Игры Воевод проводились каждый год в знак приветствия новых территорий, присоединившихся к Воеводству. В этом году дополнительно прибавились еще одни: Игры должны были пройти в Австралии, стране, расположенной дальше всего от бывшего Европейского Союза и являвшейся самой последней из тех, кто примкнул к Европии. Россия уже сдалась десять лет назад, не желая оставаться в изоляции после войны, кроме того, были подписаны договоры с Африкой. Китай неохотно, однако стал союзником Европии, хотя это не помешало перебежчикам типа Лю пересечь границу, вызвав немалое замешательство в Народной Республике.
— Мне нужно кое-что тебе сказать, — вдруг совершенно серьезным тоном произнес Макс, и ее желудок сжался.
На протяжении прошедшего месяца у них уже было несколько подобных моментов, когда они поочередно легко ссылались на то, что «гулять вместе не нарушение правил», но она боялась, что Макс в любой момент может все оборвать.
— Да? — Кэрис пообещала себе, что ей будет все равно, когда он это сделает, однако…
— Я тоже поеду на Игры. С ЕКАВ.
— Ох! — Кэрис закрыла глаза руками, смеясь.
— Я выиграл билеты в лотерее для сотрудников.
— Также, как и я.
Он присоединился к ее веселью.
— Мне следовало догадаться. Половина нашей компании едет.
— Ох, ну что — это нечто веселое, что мы сможем испытать вдвоем.
— Полагаю, да. Только…
— Будет круто? — закончила за него Кэрис.
— Именно. — Он взял ее за руку. — Мы друзья, вместе перенявшие дух Европии. Нет необходимости раскрывать нашу игру.
Кэрис кивнула:
— Поняла. Индивидуальности до последнего.
— Это идеальный вариант.
Она вздохнула:
— Так ты все-таки пойдешь со мной посмотреть на коал? — Кэрис подошла к своему рюкзаку, стоящему у двери.
— От них можно заразиться хламидиями.
— Чем?
— Люди могут подхватить хламидии от коал. Это факт.
— Отвратительно. — Изобразив рвотные позывы, она вновь стала серьезной. — Я думала, хламидиоз ликвидирован. Ведь принято считать, что мы живем в совершенную эпоху.
— Идеальный мир — современная утопия, конечно, — рассудительно сказал Макс, — но в нем ты все еще можешь подхватить венерическое заболевание от коал.
— Увидимся на аэровокзале? — спросила Кэрис, направляясь к двери.
— Уже уходишь?
Она склонила голову:
— Мне нравится приходить рано.
— Ты же не будешь управлять шаттлом, — поддразнил он Кэрис, подойдя к ней, — но если это последний раз, когда я увижусь с тобой наедине…
Он потянул девушку к себе, наклонившись, чтобы встретиться с ней губами, его волосы спадали на лоб. Она нежно убрала их на левую сторону.
— Я проведу тебя до перекрестка, — сказал Макс после того, как они оторвались друг от друга.
Она открыла дверь, ведущую на улицу, и он оттащил ее с пути трамвая, пролетевшего в паре дюймов перед ними.
— Черт, — выдохнула Кэрис, — да тут опасно жить. Напомни мне еще раз, почему ты здесь?
Они стояли, прижавшись к дверному косяку, пока вагоны грохотали мимо с характерным свистящим звуком.
— Отличная транспортная развязка.
— А с другой стороны, — сказала Кэрис, когда Макс шагнул через пути, — существует опасность проститься с жизнью каждый раз при выходе из дома.
— Мы все рано или поздно умрем, — промолвил он. — Жизнь — ничто без угрозы смерти.
— Ужасно, — сказала она. — Правда.
— Ужасная правда.
На лице Макса появилось воинственное выражение, пока они стояли друг напротив друга на разных рельсах возле его дома.
— Если бы мне суждено было угодить под этот трамвай, нашла ли бы ты в себе сверхчеловеческую силу для того, чтобы спасти меня?
— А что, если нет?
— Видя конец, мы по-настоящему проявляем себя, — сказал Макс. — Женщина, у которой откуда-то появляется сверхчеловеческая сила, чтобы поднять машину и вызволить кого-то из-под нее, мужчина, который рискует собственной жизнью, отталкивая с дороги чужого ребенка. Героические поступки перед лицом смерти. Или иногда не самые героические — трусость. Ты не сможешь спрятать в таких случаях свою истинную суть. Но удивительно то, Кэри, что истории о героизме становятся все более распространенными, в отличие от историй о прохожих, ничего не предпринимающих.
— Мне кажется, будто это не ты говоришь, — сказала она. — Ты никогда раньше не заводил разговор о столь… эпичных вещах.
— Это из-за Европии, — просто ответил он. — Мы делаем то, что хотим делать, а не то, что должны. Мы становимся более хорошими людьми.
— Лучшими людьми.
— Что?
— Лучшими людьми. А не более хорошими.
— Ой, да помолчи, — отмахивается от нее Макс. — Так и есть.
— Ты действительно веришь во все это? — тихо спрашивает она.
— Да. — Макс показывает Кэри с, чтобы она переходила через пути и шла с ним к остановке трамвая, но девушка хранит молчание. — Ты расстроена, потому что я упомянул Воеводство.
— Нет. — Она поправляет лямки рюкзака и пробегает мимо него. — Ты упомянул идеал.
* * *
Макс приехал на аэровокзал позже Кэрис и присоединился к группе, не взглянув на нее, улыбнувшись, когда заметил, как она многозначительно смотрит на часы. Он появился всего за пару минут до того, как их коммерческий реактивный самолет должен был взлететь.
Пока члены группы ЕКАВ защелкивали ремни на своих сиденьях, Макс в последний момент скользнул в кресло рядом с Кэрис. Девушка закатила глаза.
— Снова? — прошептала она.
— Я подумал, было бы хорошей идеей сесть возле человека, который может управлять самолетом в случае аварийной ситуации. Так что, когда они спросят: «Есть ли пилоты на борту?», — я смогу вытолкнуть тебя вперед. И сам буду хорошо выглядеть на твоем фоне.
— Ты просто образцовый гражданин.
Он сказал едва слышно:
— В самом деле важно то, что во всех отношениях… — он осмотрелся с намерением убедиться, что все, кто сидел в пределах слышимости, поглощены прослушиванием предполетного инструктажа, — я действительно образцовый гражданин.
Она захохотала.
— Нет, в самом деле. — Он продолжал глядеть прямо перед собой. — Я должен быть таким. Я из семьи основателей, Кэри.
Девушка опешила:
— Правда?
— Точно. Мои бабушка и дедушка работали над созданием Европии после войны. Мои ныне живущие родственники очень-очень интересуются этим.
Думая о своих собственных близких людях и воспитании, Кэрис ничего не ответила, а, стоило самолету начать свой вертикальный взлет, принялась грызть ногти. Когда он поднялся в стратосферу, ожидая, пока мир под ним повернется, перед тем как произойдет посадка, Кэрис прошептала:
— Во имя кого ты действуешь?
— Во имя себя, Кэри. Я должен.
Она кивнула и отвернулась к окну.
— Мы пролетаем над Ближним Востоком? — спросил Макс, вытягиваясь над ней, чтобы посмотреть.
— Над тем, что от него осталось, — ответила Кэрис. — Там нигде нет воды. Это пустыня.
— Сколько людей здесь погибло?
Кэрис продолжает смотреть в окно.
— Большинство из тех, кто там жил.
— Господи. Интересно, какой регион пострадал больше: США или Ближний Восток? Аты говоришь, Европия не идеальна…
— Он будет баранину, — сказала она стюарду, пробурчав это себе под нос.
— Ты назвала меня бараном?
Кэрис подвинула Максу поднос:
— Кушай.
— Знаешь, — откусив кусок баранины, произнес он тихо на фоне шума двигателей, — это все на самом деле не о том, чтобы быть одним из стада.
Когда они резко начали опускаться от линии Кармана, свет снаружи сменился с ночного на дневной, и Кэрис рассмеялась.
— Я знаю, Макс. Индивидуализм. — Она невозмутимо наблюдала, в то время как он сжал подлокотники, когда они планировали в воздушном кармане, наткнувшись на зону турбулентности. — Это то, отчего я чувствую себя такой одинокой.
— Тем не менее оно, конечно, стоит того. Я имею в виду определенную степень одиночества. Ведь намного сложнее объявить войну или сбросить бомбу на место, где ты прожил часть своей жизни, где могут жить твои друзья или где ты, возможно, поселишься во время своей следующей Ротации.
Кэрис не смотрела на него.
— Это не лишает меня чувства одиночества.
Склонившись к девушке, когда самолет начал резко снижаться, накренившись с ее стороны, и незаметно сменив положение в такт его движению, Макс промолвил ей прямо в ухо:
— У тебя есть я. — Он коснулся ее руки мизинцем. — Кэрис? Я сказал, что у тебя есть я.
Стоило им приземлиться, она расстегнула ремень, который, щелкнув, открылся. Затем встала, чтобы достать багаж, и, понизив голос, произнесла:
— Есть ли? Ты действительно бросишь вызов своей семье? — Кэрис взглянула на него сверху вниз, и он выглядел жалко. — Так я и думала.
Группа ЕКАВ прибыла на стадион ранним вечером, сухое тепло заходящего солнца жгуче растапливало их северный темперамент, светя им прямо в лица.
— Кондиционер, — пискнула Кэрис, когда их делегация распалась на группки. — Следующее обновление операционной системы чипа должно иметь его.
Пот высох на их коже практически мгновенно, влажность воздуха была близка к нулю.
— Мы больше не в Европии, Тото.
— Кто такой Тото?
— Без понятия, просто где-то слышал. — Макс рассмеялся.
— Но чисто технически это уже Европия.
— Здесь совершенно другой вид жары.
Они встали в очередь, что извивалась змеей в сторону турникетов со считывающими устройствами и закрепленными флексами, в которые каждый посетитель просовывал запястье, чтобы выбрать подходящие места на экране.
— Которая…
— Кэрис!
Их прервали махавшие им сквозь ряды мужчина и женщина, напоминающие песчанок в плексигласовом тоннеле, с которого специально срезали верхушку.
— Лилиана!
— Извините, мы опоздали, — громко произнесла та, виновато протискиваясь сквозь толпу, чтобы добраться до них. — Мне нужно было найти дом веры.
Приятели положили руки на плечи друг друга в общепринятом приветствии.
— Отличный выбор времени, — заметила Кэрис, кивая в сторону приближающихся турникетов, когда они заново встали в ряд.
— Так мы будем вчетвером? — Лилиана жестом указала на них, и Кэрис кивнула.
— Лили, ты помнишь Макса?
— Король десертов, — сказала Лилиана, глядя на парня. — Это мой новый друг, Саид.
— Приятно познакомиться, — сказал Саид. — Вы все из ЕКАВ на В6?
— Верно, — ответил Макс. — А ты?
— Я тоже оттуда. Мы работаем с Лилианой над миссиями планетоходов.
Макс улыбнулся:
— Это прекрасно. А я работаю то в сфере питания, то над экспериментами. Вот Кэрис круче лабораторного планктона типа нас — она пилот.
Кэрис наигранно салютует.
— Саид недавно присоединился к Ротации, — сказала Лилиана, — поэтому будьте с ним добры.
— И тебе нормально живется в большом В? — спросил Макс.
— Хорошо, — ответил Саид, продвигаясь вперед в очереди, — просто отлично. Нужно внести пару корректировок, выучить несколько языков и прочее. Так много языков.
Макс рассмеялся:
— Это уж точно будет корректировкой. Мой отец отправил меня на Ротацию, когда мне исполнилось шесть.
— Шесть? — Кэрис ошеломлена. — Так рано.
— Хорошо для души. Делай что хочешь ради себя несколько десятилетий.
Саид пробормотал что-то утвердительное из нового учения.
— Ты будешь регистрировать свой чип для участия в лотерее?
Макс прищурился, посмотрев на дымку вечернего солнца.
— Возможно. А ты?
— Ты точно должен поучаствовать, — сказала Кэрис.
— И ты тоже, — кивнул Саид. — Возможно, нам всем стоит попробовать.
Лилиана пожала плечами:
— Я не буду. Но, Кэрис, тебе стоит поставить на тактические игры. Ты настоящий профессионал в решении проблем и потрясающе выступила бы.
— Да, черт возьми, — ответила Кэрис. — Я тренировалась месяцами, просто на всякий случай.
Они вместе пересекли соседние турникеты, и Кэрис зашла в меню лотереи, выбирая категории и нажимая на варианты на экране. После войны в бывших Соединенных Штатах безопасность во время проведения таких больших мероприятий была очень жесткой, и, поскольку Саид являлся новым жителем Европии, его задержали возле ворот.
— Что ты предпочел? — спросила Кэрис, когда Макс вытащил запястье из считывающего устройства и вошел в парк. — Лотерея грубой силы?
Он принял позу заурядного качка.
— Ох, конечно. Тяжелая атлетика. Смешанные боевые искусства. Дзюдо.
Кэрис смотрела на него отчасти пораженная, отчасти восторженная, и он рассмеялся.
— Отлично, — сказала она. — Мы отвезем твое разбитое тело обратно в пакете для объедков.
В центре парка находился гладкий Колизей из блестящего стекла — редкость на Воеводах. В других местах новое сочеталось со старым, но парк для Игр являлся абсолютно современным архитектурным сооружением. Всё в округе было усеяно эргономичными стадионами и отполированными аренами, музыка играла на каждом углу, смесь разных традиций — джазовые гитаристы с марширующими барабанщиками, рэперы на сценах с флейтистами.
Ряды флагов развевались на искусственном ветру, их ткань менялась в цифровом виде через каждые пару секунд, чтобы показать региональные узоры всех Воевод. Межтканевые вставки демонстрировали трехцветный дизайн Игр.
— Сфотографируешь нас? — Кэрис протянула свою камеру Максу и обнялась с Лилианой, улыбаясь в объектив.
— Теперь вы двое. — Лилиана взяла камеру, а Кэрис с Максом неуклюже подняли большие пальцы вверх на фоне развевающихся за ними флагов. — Еще раз, — сказала она. — Подойдите ближе друг к другу.
Они переглянулись.
— Давайте, — настаивала Лилиана. — Подвиньтесь друг к другу как следует.
Через секунду Макс кивнул, подняв руку и обняв Кэрис, когда она вплотную приблизилась к нему с натянутой улыбкой.
— Из вас вышла бы прекрасная пара. — Лилиана, смеясь, показала им фото. — Это практически нарушение Правила пар, не так ли?
Кэрис захохотала, слишком громко.
— В его мечтах.
Макс скорчил гримасу:
— Если Кэрис повезет, я позвоню ей через десять лет. Куда пойдем сначала?
— На атлетику, — сказал Саид, догоняя их и рассматривая путеводитель. — Я только что выхватил нам места в первом ряду.
Не говоря ни слова, Макс взял камеру у Кэрис и скинул фото себе, пока они шли к Колизею.
Девственно чистый трек был сделан в форме петлеобразной восьмерки, символа бесконечности. Литые оранжевые сиденья из полимера окружали арену, заняв все видимое пространство, и, казалось, тянулись к небесам.
— Грандиозно, — выдохнули все четверо, стоило экранам, окаймляющим открытую крышу, осветить небо.
Одиннадцать атлетов вышли под восторженные возгласы, которые мгновенно стихли, когда настало время участвовать в лотерее. Лилиана вопросительно посмотрела на Макса с Саидом, и те в ответ покачали головами — их чипы не были отмечены. В крайней левой части арены послышался крик, мужчина из толпы побежал вниз к пьедесталу, где ему вручили необходимый набор. Повсюду на экранах объявляли о сотрудничестве в Европии участников и зрителей посредством интерактивного объединения. Мужчина из толпы под восторженные аплодисменты присоединился к атлетам и занял свое место на двенадцатой дорожке. Поскольку достижения элитных спортсменов по-настоящему можно было оценить, лишь сравнив с теми, что показывали люди с обычными способностями, один из зрителей соревновался вместе с профессиональными атлетами в каждом виде спорта, обеспечивая фон для тех, кто смотрел Игры у себя дома.
— С кем ты собираешься играть? — спросил Макс у Кэрис. Это был второй интерактивный элемент Игр: возможность следить за одним конкретным спортсменом и ощущать каждый удар, вдох и падение.
— С обычным Джо вон там, — ответила она, указывая в сторону обывателя из толпы. — Узнаем, что чувствует человек, соревнуясь с лучшими в Европии.
— Ну что ж, — сказал Макс, когда они вытащили из сидений и надели очки с экранами, синхронизировав их с чипами на запястьях. — Тогда я буду с одиннадцатой дорожкой, чтобы узнать, как ощущается победа над твоим игроком на двенадцатой.
— Началось.
Музыка тяжелыми ударами зазвучала на стадионе, и они наклонились вперед, как это делали зрители, смотрящие Игры из домов по всему Воеводству. Атлеты поприветствовали толпу, свободно разминаясь на месте, затем припали к земле, заняв положение для старта перед отметками на каждой дорожке. Толпа стихла. После вспышки бегуны рванули вперед, выбранный Кэрис Джо сразу выпал из группы и неуклюже побежал по треку.
— Ты остановила свой выбор на неудачнике, — засмеялся Саид, когда Кэрис застонала. Очки показывали элитных атлетов, легко скользящих на расстоянии друг от друга.
Ее чип синхронизировался с чипом Джо, и сердце девушки бешено застучало, а тело подозрительно качнулось вправо, когда он поплелся дальше по дорожке, держась за правый бок. Макс и Лилиана, наоборот, откинули головы в эйфории, летя с профессиональными бегунами по дорожкам, их сердца отбивали органическую, здоровую барабанную дробь. Атлет Лилианы выиграл, и она вскочила на ноги, расправив руки, как крылья орла, закричав, придя в состояние полного экстаза. По всему стадиону другие поклонники победителя тоже вскочили с мест.
Они убрали экраны, в то время как люди вокруг них смеялись и болтали о том, что им довелось испытать, подбадривая своих конкурентов, а обычный Джо, партнер Кэрис, просиял и поклонился, тяжело дыша.
— Что дальше? — спросила Лилиана. — Нам нужно сделать ставки. Мне кажется, сегодня у меня есть все шансы выбирать одних лишь победителей.
— Давайте еще пару гонок здесь, а затем на водные виды спорта, да? — предложил Макс. — Подождем, пока Кэрис восстановит дыхание.
Бассейн центра водных видов спорта блестел как стекло, когда возбужденный ропот толпы отскочил от поверхности воды и разнесся эхом по залу. Лилиана привела их к белым сиденьям, на каждом из которых лежали персональные очки. Кэрис плелась позади, истощенная прежним участием в Играх с «обычными» зрителями. Флаги из цифровой ткани развевались на таком же ветру даже в помещении, запах химически очищенной воды щекотал им ноздри.
Так же, как раньше, словно роботы, вышли атлеты, хорошо ориентирующаяся аудитория стихла перед самым началом лотереи для зрителей.
— Черт.
Макс повернулся к Кэрис:
— Что такое?
— Черт. — Она рылась в поисках своего флекса, натянув сетчатую полоску на костяшки пальцев и глядя на чип у себя на запястье.
— Что такое? — Лилиана и Саид повернулись, чтобы посмотреть, что происходит.
— Я зарегистрировала свой чип.
— На плавание? — Макс начал смеяться. — Надеюсь, ты взяла свой гидрокостюм.
— Это не смешно. Черт.
— Но, Кэрис, — сказала Лилиана, наклонившись ближе, — я думала, ты поставила только на тактические игры.
— Я поставила.
— Но это же женский заплыв на выносливость.
— Нет, черт возьми. — Она посмотрела на Макса. — Что мне делать?
— Тут, наверное, какая-то ошибка, — ответил он, пожимая плечами.
У Саида был серьезный вид.
— Ты должна сделать это, Кэрис.
— Что?
— Шансы на то, что тебя выберут, очень малы. Шансы, что тебя когда-нибудь снова выберут, намного меньше.
— Саид прав. Ты должна это сделать, — сказала Лилиана. — Тебе уже никогда не представится другая возможность.
— Я не могу.
Макс сдержался и не взял ее за руку, когда победителя лотереи попросили выйти вперед во время очередного объявления.
— Сделай это, Кэри. Я знаю, ты хотела обойти пару мужчин в тактических играх, но это будет весело. Тебя не осудят за то, что ты не выиграешь гонку на выносливость.
Она посмотрела на него с отчаянием:
— Я плохо плаваю, Макс. Когда я…
— Просто шлепай руками по воде, — посоветовала Лилиана. — Никто не ожидает, что ты выиграешь.
— Пройдет время, и ты пожалеешь, что не поучаствовала, — настаивал Саид. — Заплыв всего на четыре бассейна, Кэрис.
— Это смешанный стиль, а значит, четыре разных вида плавания.
Зазвучал последний звонок лотереи, Макс, подстрекаемый Лилианой и Саидом, поднял Кэрис с ее места. Вокруг них послышался приветственный гул, разнесшийся рикошетом по всей арене, когда толпа поняла, что победитель найден. Макс мягко подтолкнул ее к ступенькам, и Кэрис с трепетом пошла вниз к бассейну, оглядываясь на друзей. Он подал ей знак, чтобы она улыбнулась, проведя руками кривую линию по лицу, и она, в свою очередь, поморщилась.
— Ты собираешься участвовать с Кэрис?
— Конечно, — сказал Макс, натягивая очки на глаза, пока ее представляли толпе, затем Кэрис выдали плавательный костюм и быстро указали на раздевалку.
— Я нет, — сказала Лилиана. — Я сегодня на волне успеха.
Саид наклонился вперед:
— Порой люди находят славу в тот момент, когда совсем не ожидают этого.
— Забавно, — промолвил Макс, — я говорил то же самое по дороге сюда.
Кэрис вернулась в гидрокостюме, и, стоило девушке занять свое место на тумбочке, рядом с атлетами, толпа громом возгласов выразила ей свою признательность. Макс тяжело вдохнул, когда она нырнула в воду после выстрела, его сердце прыгало синхронно с ее. Саид, тоже участвовавший в соревновании с Кэрис, чувствовал каждое движение ее бессвязного баттерфляя, пока она с трудом преодолевала бассейн в первый раз, а элитные спортсмены плавно скользили впереди.
— Она неплохо справляется, — крикнул он Максу, и тот согласно кивнул.
Ее обратный путь — плавание на спине — пошел немного криво, и Кэрис врезалась в канаты между дорожками, а некоторые зрители ахнули. Те, кто участвовал с ней, как Макс и Саид, тяжело дышали.
На развороте на третий заплыв дела пошли под откос. Последний раз вдохнув воздух на середине бассейна, затем вытянувшись, чтобы коснуться бортика позади нее, Кэрис могла легко прижать ноги к стене в открытом развороте и потом уж оттолкнуться вперед. Однако, выгадав момент, она вошла в обратный поворот под водой, подобрав ноги к животу, и поплыла брассом, не выныривая на поверхность. Кэрис плохо рассчитала необходимый объем воздуха, Макс и Саид чувствовали через свои чипы, что желание вдохнуть пересиливает ее.
Кэрис все еще плыла под водой.
Макс глотнул воздуха, и его дыхание перехватило, когда он, как и многие зрители рядом с ним, почувствовал — виртуальная вода наполняет его рот и легкие. Он сорвал с себя очки и побежал вниз по ступенькам центра водных видов спорта. Синхронизация его чипа остановилась, стоило ему приблизиться к самому низу. Поднялся крик — санитары прыгнули в бассейн, чтобы схватить ее тело, плавающее в воде, при этом руки девушки безвольно болтались по бокам.
— Нет! — в ужасе закричал Макс, и Саид с Лилианой побежали вниз за ним.
В толпе поднялся разобщенный гул: у тех, кто участвовал с Кэрис, вручную остановили синхронизацию, в то время как остальные зрители, выступающие вместе с профессиональными спортсменами, в шоке сняли свои очки, осознав весь смысл происходящего.
Флаги замерли и вспыхнули красным, а зрителям, смотрящим Игры дома, в прямой трансляции сообщили о несчастном случае. Они все наблюдали за тем, как парамедики вытаскивают Кэрис из воды.
— Временная потеря сознания из-за попадания воды в легкие, — сказал медик, пока профессиональные спортсмены выбирались из бассейна, чтобы встать с одной стороны, в знак уважения.
Макс, положив руку на заграждение, перепрыгнул через него, затем поспешил туда, где на полу возле бассейна неподвижно лежала Кэрис.
— Она в порядке?
— Пожалуйста, позвольте нам делать свою работу. — Медик надавил на ее грудную клетку один раз, дважды, потом три раза сильнее, его сложенные кулаки имитировали работу желудочков сердца.
Сердце Кэрис не билось в ответ.
Макс упал на колени позади медика и взял ее руку.
— Кэрис.
— Пожалуйста, сэр. — Он повторил ритм.
— Кэри.
— Церебральная гипоксия, — сказал другой медик, пока первый зажал ей нос и начал делать искусственное дыхание.
Лилиана застыла в ужасе, на ее лице появилась неловкость, когда она поняла, сколько взглядов приковано к молодой красивой паре, балансирующей на грани катастрофы: Макс на коленях у бирюзовой воды, волосы Кэрис выбились из-под ее плавательной шапочки, как у озерной девы. А где-то начальник трансляции задумался, что делать, если она умрет в прямом эфире.
Медик еще раз вдыхает воздух ей в рот. Она начинает кашлять с содроганием, вода выплескивается из ее рта, и она плачет.
— Кэри. — Макс сжал ее руку, он тоже плачет.
Она повернула голову, слезы на ее лице смешиваются с водой, и Макс ползет к ней, прижимается лбом к ее лбу.
— Прости.
Флаги вспыхнули и опять стали белыми. Толпа кричит от облегчения, радуясь тому, что девушка выжила, и Кэрис лежа поднимает руку, чтобы они видели, что с ней все в порядке. Лилиана ойкнула, а Макс заморгал.
Наваждение спало, когда он вспомнил, где они находятся. Пока медики аккуратно поднимали Кэрис под аплодисменты зрителей, измотанный Макс почувствовал, что ему лучше отойти, ведь есть опасение, что он и так проявил слишком много чувств на публике. Что если экипаж ЕКАВ смотрел это в парке? Или его семья — дома? Глаза Макса бегают по толпе и встречаются с неодобрительным взглядом Лилианы, но он подавляет беспокойство, все еще держа Кэрис за руку, когда она тянет его за запястье.
— Я же говорила тебе, что из меня плохой пловец, — шепчет Кэрис.
— Я знаю. Прости, что заставил тебя это сделать.
— Ты не заставил.
«Я заставил», — подумал он.
— Я не могла сдержать дыхание. Я просто не могла. По всей территории большие экраны то и дело крутят сцену триумфального спасения Кэрис, снова и снова показывая, как Макс прижимается к ней головой.
