Глава восемнадцатая
Шесть минут
Свет медленно приближается к ним, как призрак надежды.
— Мы же не сошли с ума? — спрашивает Макс. — Это не мираж?
— Как нам до него добраться? — Кэрис покачивается с вновь обретенной жизненной силой, вытягивая руки и дергая ногами, пытаясь сделать так, чтобы ее тело продвинулось к свету, вместо того чтобы падать в темноту. — Будет ли он проходить рядом?
— У нас могут быть галлюцинации, — говорит Макс. — От недостатка воздуха.
— Как нам высчитать его траекторию? Он как будто бы направляется в нашу сторону.
— Они, наверное, запрограммировали подачу воздуха так, чтобы кислород поступал медленнее, когда заканчивается. Мы дышим разреженным воздухом.
Она толкает его:
— Макс, ты сможешь ухватиться?
Он, кружась, отдаляется от нее, пока веревка фала не дергает его обратно.
— Это происходит. Это реально. Нам нужно действовать, пока не поздно.
— Уже слишком поздно, Кэри. У нас нет времени.
— Макс Фокс. — Она смотрит ему прямо в глаза, нерушимая в своей уверенности. — Это наш последний шанс.
Сделав сухой скрипучий вдох, он идет на уступку:
— Ладно.
— Мы можем это сделать.
— Ладно, — повторяет он.
— Под нами, слева, крупный астероид. Как думаешь, у него большая масса?
— Он больше тебя, — говорит Макс, и она впивается в него взглядом. — Астероид выглядит довольно увесисто, — поправляет себя он.
— Видишь, насколько он статичен. Должно быть, этот астероид — сколько? — около ста метров в длину. Вся эта пыль летает вокруг, но он все равно неподвижен. Почему?
— Не могу поверить, что ты сейчас говоришь о межпланетной пыли.
— Помолчи, пожалуйста! Мои познания в физике ограничены, но я пытаюсь понять, может ли этот астероид находиться там, в точке Лагранжа.
— Расскажи мне еще раз, что это значит?
— Пять точек, где не действует гравитация, — на это нет времени, — говорит Кэрис. — Будем надеяться, что это точка Лагранжа. Иначе мы продолжим падать и этот спутник пройдет как раз над нашими головами.
— Давай выясним. На пять, четыре, три, два…
Они инстинктивно сгибают ноги, словно артисты балета, которые приземляются на половицы пола сцены, и когда оказываются на одном уровне с астероидом, то впервые почти за девяносто минут перестают кувыркаться.
— Поверить не могу. — Макс выглядит скептично. — Физика, да? Всегда права.
— Если не учитывать то время, когда Землю считали плоской, — машинально отвечает Кэрис, сканируя взглядом небо. Она держит его голую руку в своей. — Думаешь, он пилотируемый?
Макс сжимает ее ладонь в ответ.
— Кто знает? Попробуй связаться с ними. Напиши им. Они посылают в космос корабли, управляемые животными, начиная с Лайки в 1957-м. Дай им шанс, поговори с собакой-космонавтом.
— Скорее скелетом-космонавтом. — Она проверяет, на месте ли сетка флекса, обернутая вокруг ее костяшек, и печатает: — Помогите, это Кэрис Фокс с «Лаерта», запрашиваю немедленную помощь. Вы видите мои сообщения? — Она ждет. — Повторяю: Помогите, это Кэрис Фокс с «Лаерта», запрашиваю немедленную помощь. Вы сейчас видите мои сообщения? Я не получаю никакого ответа, — говорит она Максу.
— Продолжай попытки.
— Пожалуйста, помогите нам! Иначе мы здесь погибнем.
Ее аудиопередатчик, потрескивая, оживает с бренчащим звуком входящего сообщения.
— Привет, Кэрис, это Озрик.
— Озрик! — вскрикивает она, когда синий текст заполняет боковую часть окошка ее шлема.
— Я связался непосредственно с компьютером спутника, чтобы подключиться к вам, Кэрис.
— Нам тебя не хватало, Озрик. На борту кто-то есть?
— Боюсь, что нет, Кэрис. Это один из наших дронов.
— Черт. — Она поворачивается к Максу. — На борту никого нет — это один из наших дронов.
— Он может кого-то везти? Озрик может направить его к нашему местоположению?
— Озрик, ты можешь направить спутник к нам?
— Он будет у вас через шесть минут.
— Кэри? — спрашивает Макс. — Что происходит? Я больше не вижу вашу переписку. Ты, наверное, ее отключила.
— Спутник направляется прямо к нам и будет через шесть минут.
— Шесть? — Макс вздрагивает.
Шесть минут: столько времени нужно, чтобы идеально проварить яйцо вкрутую; это средняя продолжительность секса у большинства пар; время, которое потребовалось для опустошения Нью-Йорка.
Кэрис тоже вздрагивает.
— Сколько времени у нас есть? У нас же нет шести минут, правильно? — Она оседает, обескураженная. — У нас недостаточно воздуха. О господи!
— Подожди.
— Мы можем задержать дыхание? Это возможно? По-моему, мы отключимся к тому времени, когда дрон окажется рядом, и не сможем попасть в шлюзовой отсек.
— У меня достаточно воздуха.
Она отшатывается:
— Что?
— Практически. У меня шесть, а у тебя — две, — говорит Макс. — Кэри, я очень сожалею о том, что мы сделали раньше, когда использовали твой ранец, пытаясь создать топливо.
— Я глядела на твой индикатор, не на свой. Твой был здесь, прямо передо мной. — Она смотрит отсутствующим взглядом. — А мой — у меня на боку. Господи. — Кэрис подавляет душащее ее рыдание. — По крайней мере, ты сможешь выжить.
— Не глупи. Мы поделим воздух на двоих, — говорит Макс. — У каждого из нас будет по четыре минуты, и мы задержим дыхание на две. Мы вдвоем доберемся до шлюзового отсека дрона, затем перенаправим спутник к «Лаерту». Это может сработать.
— Серьезно?
— Запросто. — Макс еще раз сжимает ее руку. — Давай приготовимся. — Он поспешно перемещается за спину Кэрис и устраивает представление, постукивая по ее ранцу и регулируя плечевые ремни и кабели. — Готово. — Очень аккуратно поднимает свой ранец, все еще подсоединенный к его скафандру, и помещает его поверх ранца Кэрис.
Она не замечает этого: тут ранец ничего не весит.
— Уже скоро.
— Не могу поверить, что с нами все будет в порядке. — Кэрис поворачивает голову к нему, улыбаясь. Под ними широко расстилается мир, над Африкой сгущаются облака. — Все будет хорошо. Мы вернемся домой.
Макс остается у нее за спиной, она поднимает свою обнаженную руку к плечу, и он сжимает ее, возможно, в последний раз.
— Слушай меня, Кэрис. Когда твой запас воздуха иссякнет, ты должна быстро поменять баллоны. Я уже ослабил их — тебе просто нужно переставить трубку и закрутить ее на другом ранце, хорошо? Поворачивай, пока не зафиксируется. — Он все еще держит ее за руку. — Ты поняла?
— Почему я?
— Ты не можешь задерживать дыхание, Кэри. Вспомни Игры.
В памяти Макса вспыхивает картина: Кэрис лежит возле бирюзового бассейна, ее тело неестественно скручено, кожа мраморно-белая, а медики упорно пытаются вернуть девушку к жизни.
— Ты никогда не умела задерживать дыхание.
— Но…
Ему ни разу не приходило в голову, что можно утонуть в космосе. После той истории он поклялся защищать ее.
— Кэрис. Я не могу рисковать твоей жизнью. Поменяй баллоны. — Макс отпускает ее руку и начинает развязывать веревку фала.
— Нет, пожалуйста, Макс.
— Извини. Это единственный способ.
— Прекрати, я не могу.
— Нет, это я не могу, разве не видишь?
Они свободно плывут в невесомости, и Макс прикладывает руку к шлему. Уровень воздуха у Кэрис падает к опасно низкой отметке, и от вдыхания углекислого газа она начинает терять сознание.
— Пожалуйста.
Макс откручивает свою трубку подачи воздуха, удерживая ее на месте, пока смотрит на Кэрис в последний раз.
— Видишь? Я спас тебя, когда мы встретились, — он криво улыбается, — и я спасаю тебя сейчас.
С внушающим ужас последним жестом он достает свою трубку, изо всей силы толкает Кэрис в сторону приближающегося спутника. Отдаляясь от него по спирали в темноту, она видит, как он произносит губами:
— Я люблю тебя.
— Нет! Макс!
