Свиток 31. Старый Рыбак

Книга: Чжуан-цзы Бронислава Виногродского. Книга о знании и власти

Дальше: Свиток 32. Рядов Укротитель Воров

Дыров, странствуя через леса Темных Завес, присел отдохнуть у алтаря под абрикосовым деревом. Ученики его изучали книги, а сам учитель перебирал струны своих гуслей, напевая себе под звуки струн древнюю песню. В это время перед ними появился старый рыбак, который сошел на берег с лодки, приставшей к берегу. И борода, и брови его были совершенно седыми, спутанные волосы свисали на просторные рукава его одежд. Он поднялся по склону наверх до сухой земли и на некотором расстоянии от Дырова остановился и замер. Левой рукой он оперся о колено, а правой рукой подпер щеку, слушая песню Дырова.

Когда песня закончилась, он подозвал к себе мудреца Даровитого и мудреца Дорожного. Оба они подошли к рыбаку и встали напротив него.

Указывая на Дырова, он спросил:

– А кто этот человек и что он здесь делает?

Дорожный в ответ пояснил:

– Это благородный человек из Грубого царства.

Тогда рыбак полюбопытствовал:

– А из какого он рода?

Дорожный ответил:

– Он из рода Дыровых.

– И в чем же суть учения этого господина из рода Дыровых? – спросил дальше посетитель.

Пока Дорожный думал, что сказать в ответ, Даровитый объяснил:

– Господин Дыров по природе своей выступает за преданность и верность, а в действиях руководствуется добротой и совестью. Он говорит о красоте обрядов и музыки и правильно описывает основы построения человеческих отношений. Он проявляет верность и преданность тем, кто находится наверху, и правителю своего царства. Что же касается тех, кто расположен в низших слоях общества, то он стремится помочь людям и преобразовать связи между ними так, чтобы польза от этого была для всего Поднебесного мира. Так рассматривает порядок и устройство общества господин Дыров.

Гость спросил еще:

– А есть ли у него какая-то своя земля, которой он управляет?

Дорожный ответил:

– Нет.

– Может быть, он советник правителя? – продолжал расспрашивать старик.

– Нет, – сказал Даровитый.

Тогда гость со смехом простился и вернулся к себе, а прощаясь, сказал:

– Доброта – она, конечно, доброта, но, боюсь, не избежать ему бед и неприятностей, которые он сам на себя накличет. Он утруждает свое сердце, утомляет свою плоть и тем самым подвергает опасности свою истинную природу. Печально это. Слишком далеко он уже находится от истинного Пути.

Даровитый вернулся после этого разговора и доложил обо всем Дырову. Тот отодвинул свои гусли в сторону, поднялся и сказал следующие слова:

– Очень похоже на то, что это настоящий мудрец.

И тут же направился вниз к берегу, чтобы найти этого человека. Когда Дыров подошел к краю воды, рыбак как раз отталкивал свою лодку шестом от берега, чтобы отправиться восвояси. Но, увидев Дырова, опять причалил к берегу и, выйдя на берег, встал напротив него. Дыров торопливо отступил на пару шагов, почтительно дважды поклонился и приблизился к рыбаку.

– Что вам угодно, мой господин? – спросил рыбак.

Дыров ответил:

– Некоторое время тому назад, мой господин, вы сказали несколько вводных слов моим ученикам, но не закончили свои наставления. Я не слишком одаренный человек, потому не до конца понял суть ваших поучений. Потому жду лишь, что снова подует попутный ветер ваших речей и я смогу услышать звуки слов, которые даруют мне счастье понимания, к которому я стремлюсь.

Человек этот заметил:

– Действительно, я вижу, что вы очень любите учиться, господин.

Дыров дважды поклонился и сказал:

– С малых лет у меня было желание учиться, а теперь, когда мне уже шестьдесят девять и я так и не услышал высшего учения, не постиг истину, разве я осмелюсь оставить свое сердце закрытым к тому, что может наставить меня на Пути?

Рыбак сказал:

– Все предметы в мире следуют друг за другом, подчиняясь родовым свойствам, которые схожи, и потому одинаковые голоса откликаются навстречу друг другу. Таков нерушимый закон небесных соответствий. Так что позвольте мне разъяснить и истолковать вам то, чем я владею в этом мире и как бы вы могли применить эти знания в своей жизни.

То, чем вы занимаетесь, господин – это дела человеческие. Когда Сын Неба, удельные князья, сановники, простолюдины исправляют самих себя на своих местах, тогда в мире проявляется красота совершенного порядка. Если же они не соответствуют местам, которые занимают, вот тогда и возникают смута и беспорядок.

Когда чиновники просто исполняют надлежащие обязанности, а люди занимаются своими делами, тогда нет произвола в мире и никто никому не мешает.

Когда поля приходят в запустение, крыши в домах текут, недостаточно пищи и одежды, налоги и подати чрезмерны и несправедливы, жены и наложницы ссорятся друг с другом и нет порядка в отношениях между младшими и старшими, вот тогда у простых людей возникает состояние огорчения и печали. Об этом они тревожатся.

Когда чиновник не имеет возможности делать свою работу, когда в делах нет порядка, когда в поведении и поступках невозможно сохранять чистоту и следовать правде, когда внизу люди небрежны, нерадивы и ленивы, когда не получается успешно выполнять свое дело и добиваться красивых результатов, когда невозможно сохранить свое положение и жалование, вот тогда возникают тревоги и беспокойства у больших сановников.

Когда не получается найти преданных помощников, в государстве омраченность и смута, у работников нет достаточных умений и сноровки, невозможно получить красивые и качественные дары сданников, нарушается последовательность обрядов по временам и нет порядка в поведении у людей в связи с этой путаницей, нет возможности следовать желаниям Сына Неба, тогда возникают тревоги и беспокойства у удельных князей.

Когда нет лада во взаимодействии светлых и темных сил, когда несвоевременно устанавливаются периоды холода и жара, что приносит вред множеству предметов этого мира, когда начинаются смута и непокорность среди удельных князей и они начинают биться за власть и влияние, идя походами друг на друга, тем самым нанося вред и ущерб простому люду, когда теряется мера в обрядах и музыке, казна пустеет и не наполняется, отношения между людьми путаются, так как нет ясных нравственных устоев, а потому царит распущенность и падение нравов среди простого народа. Таковы тревоги и беспокойства Сына Неба в управлении Поднебесной.

Нынче, мой господин, вы находитесь в таком положении, что над вами нет государя и удельных князей, которым вы помогаете в управлении, а под вами нет сановников, которые вершили бы дела по вашему повелению, а вы, тем не менее, хотите сделать совершенными обряды и музыку, исправить отношения между людьми, чтобы преобразовать общество и народ, дабы принести ему облегчение и помощь. Не слишком ли большую ответственность вы на себя возлагаете?

Следует также помнить, что люди страдают от восьми недугов, а в делах есть четыре беды. Ставя перед собой задачи и выполняя их, нельзя это не принимать во внимание.

Когда люди делают дела, которые им не положено делать по положению, то это называется произволом.

Когда продвигают дело, за которым никто не следит и не приглядывает, это называется угодничеством.

Когда говорят только такие речи, которые от них хотят услышать, это называется лестью.

Когда, не разбираясь, где правда, а где ложь, передают слова другим, это называется сплетней.

Когда любят рассказывать только плохое о человеке, это называется клеветой.

Когда разрушают связи между друзьями, нарушают отношения в семьях, это называется подлостью.

Когда произносят ложные похвалы и выражают фальшивое восхищение, чтобы повредить кому-то, это называется порочностью.

Когда не разбираются, хорошо это или плохо, добро или зло, ведут себя двулично и лицемерно, чтобы выведать нужные для себя сведения, получить желаемое, это называется неразборчивостью в средствах.

Таковы восемь человеческих недугов.

Вовне они создают смуту в человеческих отношениях, внутри наносят вред собственному телу. Благородный человек не будет дружить с тем, у кого есть такие недостатки, а просвещенный государь никогда не назначит такого министром.

Четыре беды в делах можно определить следующим образом.

Когда замышляют великие дела, чтобы поменять существующие порядки и устои, а на самом деле хотят лишь славы и признания своих подвигов, это называется ненасытностью.

Когда слишком высоко оценивают свои способности, на основании чего полностью захватывают руководство в деле, это называется алчностью.

Когда, осознав свою ошибку, не исправляются, а услышав увещевание, действуют еще настойчивей, идя по неверному пути, это называется тупым упрямством.

Когда признают лишь тех, кто заодно с тобой, а тех, кто выступает против, не обращая внимания на их качества, считают плохими, это называется заносчивостью и гордыней.

Таковы четыре беды или болезни в делах.

Если можешь избавиться от восьми пороков и не проявлять четырех недугов, тогда есть возможность тебя обучать и совершенствовать.

Дыров выглядел печальным и, тяжело вздохнув, дважды поклонился, после чего сказал:

– Из царства Грубого меня изгоняли два раза. В Охранительном царстве даже все мои следы пребывания нарочно стерли и извели. В Сосновом рубили и валили дерево, на котором я прятался, скрываясь от преследований. В царствах Упорядоченном и Заросшем меня дважды подвергали осаде. И я не могу понять, в чем же я ошибаюсь в своих представлениях об этом мире? Какова же причина всех этих неприятных происшествий и бед, которые я навлекаю на себя со всех четырех сторон?

Рыбак сердито посмотрел на Дырова, но потом выражение его лица изменилось, и он сказал такие слова:

– Вижу я, господин, что действительно тебе трудно разобраться с причинами твоих невзгод и несчастий. Вы подобны одному человеку, который боялся собственной тени, страшился собственных следов, постоянно пытаясь убежать от этих проявлений своей жизни. Чем больше он бегал, тем больше появлялось следов. Чем быстрее он мчался, тем неотступней следовала за ним его тень. А ему все казалось, что причина его несчастий в том, что он бежит слишком медленно. Так что он носился как заводной, все время пытаясь ускориться до тех пор, пока все силы его не иссякли, а потом он умер. Он так и не понял, что скрыться от собственной тени можно, только пребывая в тени или темном месте. Лишь успокоившись и прекратив движение, можно избавиться от собственных следов. Такова бывает крайняя глупость человеческая. А вы, мой господин, что вы делаете?

Вы пытаетесь понять законы воздействия на границе доброты и совести, вы вглядываетесь в переходы между общностью и рознью, созерцаете изменения движения и покоя, стараетесь приспособиться между тем, что принимаете и отдаете. Наводите порядок, разбираетесь в переживаниях, связанных с любовью и ненавистью. Ищете меру достижения лада в отношениях между расположением и гневом. А потому не способны избежать бед и несчастий, которые выпадают на вашу долю.

А следует вам заняться усердно исправлением своих собственных недостатков, нужно устремиться на сохранение и поддержание своей истинной природы, при этом все, что находится за пределами собственного вашего тела, нужно вернуть людям, и тогда ничто не будет обременять вас, исчезнет причина бед и несчастий. Нынче же вы, почтенный, не занимаясь совершенствованием себя и исправлением собственных недостатков, постоянно стремитесь добиться чего-то во внешнем мире, а это все разве имеет к вам хоть какое-то отношение?

Дыров, опечаленный, спросил:

– Разъясните же мне, бестолковому, в чем правда?

Рыбак ему ответил:

– Правда, мой друг – это предельная тонкость твоей искренности. Если нет тонкости в ощущениях и искренности в отношении, то никогда ты не сможешь тронуть сердце другого человека. Неважно, сколь громко ты рыдаешь, если в тебе нет настоящей печали и скорби, никто вместе с тобой не опечалится. И если ты изо всех сил пытаешься выразить свой гнев, несмотря на внешние проявления, никого ты этим не напугаешь. Если ты силишься показать родственные чувства, никого не развеселят твои деланые улыбки.

Настоящее горе без всяких выражений вовне приведет окружающих в состояние печали и скорби. Настоящий гнев и без слов устрашит людей. Настоящая родственность не нуждается в улыбках и радостных выражениях, чтобы возник лад в отношениях.

Лишь когда внутри тебя правда, тогда дух приводит в движение все, что находится вовне. Именно потому и ценна настоящая правда. И действует правда в человеческих отношениях таким образом, наводя в них порядок и лад. В служении родителям – это доброта и почтение к старшим. В служении государю – это преданность и верность. Когда вино пьешь с людьми, это расположение и веселье. В траурных обрядах – это настоящая скорбь и горе.

В проявлении преданности и верности главными являются труды для государя. В пиру главным чувством является радость. В трауре главным чувством является скорбь. В служении родным главным являются уместность и следование их желаниям.

Красота в трудах для государя выражается не во внешних действиях и следах, а в искренности переживания преданности и верности. Когда служишь родным, следуя точно их ожиданиям и желаниям, тогда можно не говорить и рассуждать о том, как это делается. Когда на пиру есть искреннее переживание радости, то неважно, какая утварь и яства подаются. Все и так будет хорошо и весело. И если в трауре есть истинная скорбь, то неважно, какими обрядами она обставляется.

Обряды приспосабливаются под нужды простых людей, чтобы дать им средства выражения их истинных чувств. А правда приходит человеку с Неба. И природа правды всегда неизменна, ее нельзя приспособить под свои мелочные нужды.

Мудрецы древности, беря за образец Небо, выше всего ценили правду. Они не ограничивали себя условностями обычных обрядовых действий. А глупец ведет себя как раз наоборот. Он не способен следовать небесным установлениям, постоянно тревожась о том, что люди о нем подумают. В постоянной суете своих ожиданий от мира он не способен по-настоящему ценить правду, и потому на него все время влияют внешние воздействия от других людей. Никогда ему не хватает того, что есть, чтобы быть счастливым.

Жаль, конечно, мой господин, что вы столь долго занимаетесь человеческим притворством и лицемерием, так что очень поздно обращаете свой взор к истинному Пути.

Дыров снова дважды поклонился, встал и сказал:

– Нынче я обрел счастье встретиться с вами и переживаю это как небесное благословение. И если это не опозорит вас, я бы хотел последовать за теми, кто вам служит, наставник, чтобы получить от вас всю полноту учения. Осмелюсь спросить, где находится место вашего обитания? Хочу прийти к вам, чтобы постичь ваше учение и принять от вас всю полноту понимания великого Пути.

Старый рыбак ему ответил:

– Я слышал, что если найдешь, с кем вместе можно странствовать, то и отправляйся с ним, чтобы постичь тайну Пути и прийти к истине. А если не можешь уйти вместе с ним, то не сможешь и Путь познать. Тогда будь осторожен, не нужно искать его присутствия. Только в этом случае сможешь избежать неприятностей.

Делай свои дела, а мне придется с тобой расстаться. Придется с тобой расстаться.

С этими словами рыбак оттолкнулся шестом, лодка поплыла и тут же исчезла из виду в густых зарослях прибрежного тростника.

Бездоный Лик развернул колесницу, возвращаясь на место стоянки, и мудрец Дорожный принял вожжи. Дыров даже и не глянул в их сторону. Он застыл в неподвижности, устремив свой взор туда, где исчезла рыбацкая лодка. И только когда воцарилась тишина и звуков весел стало не слышно, он последним забрался на колесницу.

Дорожный, идя рядом с колесницей, спросил его:

– В течение долгих лет я верно служу вам, наставник, но никогда еще не видел, чтобы, встретившись с кем-то, вы были бы так впечатлены его речами. Общаясь с владыками мира, предводителями десяти тысяч колесниц, удельными князьями и царями больших царств, вы, видя, что они обращаются с вами как с равным, почитая вас ответствующими обрядами, вы всегда хранили надменный и гордый лик в разговорах с ними. Нынче же старик-рыбак возвышался над вами с шестом в руке, а вы склонились пред ним почтительно, как било в каменном колоколе, изогнутое дугой. Перед тем как что-то спросить, вы дважды кланялись с великим почтением. Не слишком ли это было чересчур для недостойного вашего уважения простого рыбака? Чем он заслужил такое почтительное отношение от вас, учитель?

Дыров налег грудью на поперечину своей колесницы и со вздохом произнес:

– Как же трудно себя менять в этом мире! Я столь долго изучал обряды и нравы этого мира, а сердце мое осталось грубым и низким, как и раньше.

Подойди-ка поближе, и я расскажу тебе, что об этом думаю. Когда встречаешься со старшим, но не проявляешь достаточно почтения, это можно истолковать как нарушение обряда. Если встречаешься с одаренным человеком, но не проявляешь уважения к его талантам, то это можно объяснить как утрату доброты.

Если бы этот рыбак не был достигшим истины, то разве люди проявляли бы к нему такое почтение и уважение? Ибо, если в этом случае не проявлять высшей внимательности, не сможешь ухватить истинное и понять правду. А если такое происходит, это наносит тебе непоправимый ущерб. Воистину печально.

Ибо нет большей беды, чем неумение проявить доброту в отношениях с таким человеком. И у тебя именно такой недостаток, Дорожный, ибо это мешает тебе постичь истинный Путь. А ведь все множество предметов этого мира является порождением Пути. И когда они теряют этот Путь, приходит их гибель. Тот, кто обретает его, рождается и живет, а кто движется против естественного потока истины в своих делах, обязательно терпит поражение. Тот, кто следует и подчиняется этому потоку, достигает успеха.

Так что мудрый всегда находится там, где проходит течение Пути, и выражает по отношению к нему высшее почтение и уважение. Этот старый рыбак, несомненно, пребывает в пространстве Пути, можно сказать, что он вмещает в себя этот Путь. Так разве мог я не проявить крайнее почтение по отношению к этому мудрецу?

Назад: Свиток 30. Разговор о мечах

Дальше: Свиток 32. Рядов Укротитель Воров