15

На следующий день Тору тоже был свободен от дежурства: он сходил в кино, побывал в порту, где смотрел на корабли. Его смена опять начиналась завтра с девяти утра.

Прошло несколько тайфунов, и уже в конце лета небо впервые покрылось по-настоящему летними облаками. Тору думал: «Наверное, здесь, на сигнальной станции это мое последнее лето», и движение облаков как-то особенно притягивало взгляд.

Вечернее небо было великолепно. Над морем, за грядой облаков в божественной неподвижности застыла грозовая туча.

Бледно-оранжевая, внушавшая трепет туча в верхней части была разорвана на отдельные облака. Ее мощные мускулы то тут, то там принимали оттенок стыдливо-розового цвета, небо за ее спиной было торжественно голубым, а облака — то темными, то сверкавшими, словно тетива лука.

Эта туча была самой большой, а множество других, поменьше, грядой тянувшихся далеко в открытое море, по какому-то странному закону перспективы ступенями спускались все ниже и ниже в океане прозрачного воздуха. Иногда Тору казалось, что облака жульничают. На самом деле, скорее всего, гряда постепенно снижавшихся облаков, имитируя законы перспективы, просто обманывала зрение.

Некоторые облака, выстроившись отрядом белых глиняных солдат, темным смерчем устремлялись ввысь. Другие, почти потерявшие форму, были окрашены в розовый цвет. Цвет облаков постепенно менялся: в нем появились бледно-алый, желтый, лиловый тона, и вслед за этим потускнела и грозовая туча. Переведя туда взгляд, Тору увидел, что на сиявший белизной божественный лик легла серая печать смерти.