Глава 4
Прочертив очередную черточку на стене у своих нар, Юрий завалился на спину и уставился в почерневший от старости деревянный потолок, наблюдая, как к своей паутине в углу с запутавшимся в ней тараканом ползет паук.
Прошел уже год с момента его поимки эльфами. Триста шестьдесят дней он находится в плену и все это время изучал местный язык. Для этого к нему в камеру подсадили еще трех человек.
Тард – светловолосый паренек лет семнадцати, худощавый, можно даже сказать, хлюпик. Очков только не хватает для полноты образа.
Лолт – невысокий плотный плешивый мужик сорока лет.
Зарлон – высокий пожилой мужчина лет пятидесяти. По местным меркам старик, что уже изрядно задержался на этом свете и в могилу пора. Но выглядел бывший солдат еще крепким.
Все они также являлись пленниками остроухих, и до того как их перевели на новое место обучать языку Юрия, работали на шахте, махая тяжеленными кирками и катая еще более тяжелые доверху груженные рудой тачки, так что для них такой перевод являлся настоящим спасением, ибо все трое, не подвернись им такого шанса, уже были бы мертвы, ибо когда Медведев увидел их впервые, они были обессилены до предела.
Тард, по причине молодости и хрупкого телосложения, не имел достаточно сил, а двое старших не могли выработать установленную норму из-за старости. Рабство ведь не курорт, много сил на пустой баланде не запасешь, а собственные резервы человеческих сил уходят быстро.
«У меня осталось всего три месяца… – подумал Юрий тоскливо. – Всего три месяца, чтобы найти чертова вундеркинда или его останки и вернуться домой, спася не только себя и этого невольного попаданца, но и сестру, а я даже не на свободе».
Но сбежать, имея кандалы на ногах, довольно проблематично. Да и куда бежать, находясь практически в центре территории остроухих? При этом не имея никаких средств и не зная дороги.
– Мужики, что-то вы мне в последнее время совсем не нравитесь, – обратился к своим учителям Юрий, собираясь поспрашивать их о возможных путях отхода в случае успешного побега, просчитать возможности, надежда ведь умирает последней, но увидел их совсем кислые лица и поникшие плечи.
Конечно, радости в рабстве мало, но раньше они как-то веселее были, особенно в самом начале.
– Чего головушки повесили?
– Так чего веселым-то быть? – откликнулся Тард. – Язык ты выучил хорошо, получше некоторых говоришь, так что не долго нам здесь осталось. Скоро обратно в шахты отправят.
– Верно малой говорит, – кивнул Лолт. – Нам изначально год дали и предупредили, что если через год ты не заговоришь на человеческом языке, нам и шахты покажутся увеселительным домом.
– Вон оно как, – понятливо кивнул Юрий.
Язык дался Медведеву неожиданно легко, хотя в школе по инязу перебивался с двойки на тройку, так что сам удивлялся. Но там, на Земле он сразу знал, что иностранный язык ему по жизни не пригодится. Потому мозг, видимо, и отказывался его воспринимать, не желая забивать ячейки памяти ненужной информацией, а здесь от языка зависела его дальнейшая жизнь. К тому же языковая среда чужая, родной речи нет, волей-неволей начнешь ее впитывать, как пересохшая губка воду.
Так что за прошедший год Юрий освоил язык аборигенов на хорошем уровне.
Хотя он подозревал, что его память, точнее восприимчивость к новым знаниям, немного форсировали.
Когда Юрий попался, его вместе с другими пленниками отвели к острогу, что стоял при горной шахте. Там в пыточной избе ему, зачем-то надев кожаный ошейник, учинили жестокий допрос. Били, прижигали тело раскаленными предметами, пронзали тело спицами, резали кожу, посыпая раны солью, выкручивали руки и пальцы. Но у остроухого с посохом ничего не вышло. Юрий при всем желании поделиться с истязателем своей историей не мог из-за незнания языка.
Когда остроухий наконец убедился в том, что Медведев не симулирует и действительно не понимает, произошло странное…
Мужик что-то прошептал, набалдашник из янтаря в его посохе засветился, словно внутри загорелась лампочка, и прикоснулся своим лбом ко лбу Юрия.
Медведеву показалось, что он оказался в невесомости, в глазах замутилось, и он почувствовал невероятную боль. Потом в голове словно сверкнула сверхновая, и мужик отшатнулся, зажмурив глаза. Остроухий с посохом едва устоял на ногах, и если бы не его помощник, поддержавший за плечи старшего товарища, то может даже и упал бы.
Эти двое о чем-то поговорили, и на следующий день Юрия, посадив в железную клетку, отправили на новое место, находящееся в трех днях пути от шахты. Здесь шахт не было, но острог стоял.
Это было что-то вроде «центрального офиса» всех шахт в округе. Юрий до сих пор не понимал, почему его держат здесь, а не в какой-нибудь более надежной тюрьме рядом с каким-нибудь городом.
Имелось, правда, несколько предположений на этот счет, начиная с того, что тюрем у остроухих вообще нет. А может, какая-то психологическая подоплека, ведь посади его остроухие в каменную камеру, вряд ли он стал с таким усердием изучать язык, ибо от камня веет безнадегой. А тут кругом лес, горы, какая-то надежда сбежать все равно наличествует…
Уже в «центральном офисе», в переделанном под тюрьму хранилище с ним провели какую-то новую манипуляцию, еще один чудик в зеленых длиннополых одеждах и жезлом с белесым янтарем поводил над головой Юрия, так что появилась легкая тошнота и в то же время прояснилась память. Теперь Медведев при желании мог вспомнить любое стихотворение, что заучивал в школе, просто слышал.
Потом привели трех учителей, и началось обучение. Юрий, чувствуя, что все очень непросто, это еще мягко говоря, размышлял, стоит ли ему вообще при таком отношении к себе изучать язык. Но потом решил, что хуже не будет, в любом случае нужно найти точки соприкосновения и поговорить со своими пленителями. Объяснить, что да как, авось чего и выйдет путное.
При изучении языка сложнее всего, конечно, обстояло с абстрактными понятиями, такими как любовь, честь, красота… Одно дело в школе, когда тебе говорят иностранное слово и его перевод, и совсем другое, когда самому приходится давать развернутое описание и получить определение.
Тем не менее и эту проблему удалось благополучно решить.
– Так, – сокрушенно кивнул уже Лолт.
– И что, у вас совершенно нет никаких возможностей выбраться отсюда и вернуться домой?
– Теоретически нас могут обменять на других пленников или даже выкупить, – сказал Зарлон. – Но сам понимаешь, кому нужны простые солдаты? Тем более ополченцы вроде них?
– Да уж, паршиво… – посочувствовал Юрий.
– Особенно когда мы проиграли, и на обмен у герцогства в принципе ничего нет, да еще дань выплачивать придется. Мы все закончим свои дни в отвалах пустой породы. Нас даже не похоронят по-человечески…
«А что сделают со мной, когда листоухие разберутся, кто я, откуда и зачем пришел? – подумал Медведев. – Отпустят? Помогут?»
Все же робко мелькнула мысль надежды, что раз уж он теперь может хорошо изъясняться, то стоит откровенно поговорить с пленителями и наконец расставить все точки над «ё»? Дескать, ошибочка вышла, господа эльфы, я не имею против вас ничего плохого, к Летийской империи не имею никакого отношения, я вообще не местный, и даже компенсацию за физический и моральный ущерб требовать не буду. Отпустите только богов ради, у меня времени с гулькин нос осталось…
«А смысл, если подумать? – спросил себя Юрий. – Есть ли им резон отпускать меня только потому, что я иномирец? Я бы сам отпустил такого типа, на их месте? Триста тридцать три раза ха-ха. О подобном можно даже и не мечтать. Я здесь чужак, тем более иномирец, а значит, потенциально опасен. Ведь я человек, а значит, по логике вещей, тем более эльфийской, скорее всего, примкну к людям, а учитывая при этом, какими знаниями я обладаю, то это может дать людям запредельное могущество, что в свою очередь может ударить по эльфам, ведь у людей с эльфами отношения, похоже, далеки от дружеских, и вина в этом далеко не в последнюю очередь лежит на остроухих. Значит, я опасен и меня правильнее всего будет пристукнуть».
Положа руку на сердце, Юрий признавал, что будь он на месте эльфов, сам бы такого иномирца выпотрошил бы по первому классу. Вынул бы из его головы все, что он знает и о чем лишь догадывается! Тем более говорить уже может сам. А выпотрошив, прикопал бы, лучше даже сжег и пепел слил в унитаз.
«К черту! Чур меня!!! Бежать, и еще раз бежать!»
– Демонова империя, – ругнулся Лолт. – Уверен, это она через купленных с потрохами советников герцога науськала нашего властителя напасть на это демоново княжество. Ведь жили же, не тужили…
Юрий уже примерно разбирался в здешней расстановке сил. В центре материка Долотария находится человеческая империя, еще не так давно состоявшая из дюжины королевств. Она окружена вольными… правильнее сказать, еще вольными королевствами, герцогствами и баронствами.
Есть еще княжества гномьих и эльфийских полукровок. Они находятся под протекторатом соответствующих старших рас, выполняя своего рода роль буферной зоны. Так на юге у Великого Леса, где собственно обитают эльфы, живут полукровки эльфов и людей разной степени смешанности. На севере полукровки людей и гномов. Севернее, понятное дело, в своем подгорном царстве обитают хмурые, жадные до злата гномы.
Севернее гномов в ледяных землях тусуются огры. Южнее Великого Леса начинается не менее Великая Степь, где носятся со своими стадами различных животных орки.
А на западе в горном районе, примыкающем к Великому Лесу, скачут каменные гоблины.
Все это окружает Великая Пустошь, где хозяйничают драконы.
По всему выходило, что анклав разумных не так уж велик, если предположить, что остальная часть планеты принадлежит именно драконам. Его общие размеры, переведя пешие и конные переходы в привычные километры, Медведев оценил с Европу, это считая с российским Уралом. А есть ли еще на планете подобные анклавы, где живут разумные, сокамерники не знали.
Собственно, сейчас Медведев находился в одном из княжеств полукровок, именуемого Этилоал, что южнее примыкает к эльфам, севернее к людям, а западнее к каменным гоблинам.
– Но зачем Летийской империи наше усиление? – удивился Тард.
– А кто говорит об усилении? – горько усмехнулся Юрий, оторвавшись от своих мыслей о своей дальнейшей судьбе. – Как раз наоборот, в войне с Этилоалом ваше герцогство ослабло и стало легкой добычей для империи. Не удивлюсь, если герцогство уже стало ее провинцией, пока вы тут со мной кукуете.
– Верно, – кивнул Лолт. – Этим летом империя, скорее всего, уже прибрала наше герцогство или приберет в следующем.
– Ладно, мы отвлеклись от темы, – сказал Юрий после короткой паузы, когда каждый думал о своем. – Значит, ждать нам кроме смерти тут нечего, так?
– Ну, относительно тебя я даже и не знаю, – усомнился Зарлон.
– Да уж поверьте, как бы меня раньше вас не пристукнули. Вы еще обратно на свою шахту будете ехать, а я уже, возможно, стану хладным трупом.
– Вот как? Юрий кивнул.
– Что же ты сделал?
– Ничего… Просто я чужак и опасен. А что делать с чужаками?
– Верно… но даже если и не убьют, то к нам в шахту бросят. Чего зря рабочим материалом разбрасываться.
– Может, и так поступят, – не стал спорить Юрий. – Какие перспективы в этом случае?
– А какие еще могут быть перспективы? Загнемся, как пить дай. Больше пяти лет на рудниках никто не тянет.
– Меня это не радует…
– Ха! Покажи мне того, кого это порадует, и я тоже посмеюсь!
– Не о том речь. Если уж нам суждено скопытиться, то лично я предпочитаю сделать это свободным, без ошейника и кандалов на ногах.
– Все этого желают, вот только никому не удастся, – хмуро кивнул Лолт.
– Ты хочешь попытаться сбежать? – не без интереса спросил Тард.
– Никаких попыток. Только наверняка.
– Это невозможно… – вздохнул тщедушный парень. – Тем более отсюда. Даже из нашего острога при руднике нам не выбраться. Не говоря уже о том, чтобы уйти от погони. Полукровки, конечно, не полноценные эльфы, но и они выследят нас без труда, даже без применения магии. А уж с магией, заряженной на поиск…
Юрий задумчиво кивнул. Он уже знал, что его занесло в мир, где у некоего процента людей, да и нелюдей тоже, сильно развиты паранормальные способности, то есть обладают магией.
Не то чтобы магия тут супер-пупер сильная, когда архимаг может одним движением пальца аннигилировать гору на атомы, но есть. Камень величиной с дом, имеется в виду местная крестьянская лачуга, а не земные многоэтажки, сильный архимаг, если сконцентрируется получше, рассыпать в песок может. Ослабнет, конечно, так, что его голыми руками потом можно взять, но может.
В основном, конечно, магия прикладная: медицинская, поисково-охранная, боевая и еще по мелочи.
Особого разделения по стихиям и направлениям магии, как понял Юрий, не наблюдается. Все маги своего рода универсалы, могут все понемногу. Конечно, у кого-то что-то получается лучше, что-то – хуже. Отдельно стоят некроманты, но этих специалистов очень мало. Как мало и самих магов.
При этом широко применяются различные амулеты боевого, целебного и защитного характера. Это для обычных людей.
Как Юрий понял, именно благодаря применению сторожевой магии, его и обнаружил у дороги эльфийский маг, после чего его тихо сцапала тройка эльфоврейнджеров, точнее полуэльфов.
Да и каменные гоблины тоже толпой бегали за ним по этой же причине – шаман обнаруживал нарушителя границ племени. Обычно они охотятся не более чем пятерками.
А электрические разряды, как он уже осознал, и были магическими ударами посредством амулетов.
– Да, это проблема… – согласился Юрий. – Но неужели нет никаких способов ее обмануть?
– Нет. Только если у нас будет свой маг. Только маг сможет снять охранную магическую сеть или на время ее заставить не работать.
– Значит, нужно найти.
– Нет среди нас магов, – вздохнул Зарлон. – Их ведь если удастся живыми в плен взять, в специальные тюрьмы сажают и качают силу. Я слышал, будто их к ритуальному дереву привязывают, и оно выкачивает силу пленных магов.
– Верно, – согласился Лолт и добавил: – Тебя вот непонятно, почему здесь оставили, только лишь ошейник противомагический надели.
Медведев невольно дотронулся до своего ошейника. Он так уже к нему привык за год плена, что уже не замечал это украшение. И как-то не удивился отсутствию ошейников у товарищей по несчастью.
– Так, поподробнее про этот ошейник. И почему меня оставили здесь, а не используют в качестве батарейки?
– В качестве чего? – спросил Тард.
– Э-э… Батарейками у нас называются такие вот маги, что вынуждены сидеть в заточении и отдавать свою силу.
– А где это у вас? Ты ведь обещал рассказать, когда язык получше выучишь. Так ты теперь разговариваешь получше некоторых…
Юрий вздохнул. Что-то сказать действительно придется. Вечно отмалчиваться не получится.
– Хорошо, расскажу, как только вы проясните момент со мной.
– Ну, так ошейник этот противомагический используют, чтобы маг не мог магичить, – с охотой пояснил Тард. – И через него же забирают его силу. Но тебя почему-то не взяли…
– Это потому что он не маг, – хмыкнул Зарлон. – И магической силы у него не так много, побольше, чем у многих, но недостаточно, чтобы можно было что-то выкачивать. Вся его сила увязана лишь на одно действие…
– Тогда почему на мне ошейник?
– Ты смеешься над нами? – удивился Лолт.
Теперь пришла пора Юрию выразить мордой лица свое изумление.
– Даже и не думал. Сейчас мне до чего угодно, но только не до смеха.
– Ты же оборотень, потому и ошейник надели, чтобы не перекидывался и не вырвался! – пояснил уже Зарлон.
Медведев открыл рот, собираясь что-то сказать, и тут же его закрыл. И так несколько раз.
«Я оборотень?!! – воскликнул он мысленно. – Что-то не замечал за собой такого! Хотя…»
Медведев припомнил зуд в руке в момент опасности, ее опухание и как легко он бросил на пяток метров серого гоблина, а мог бы, наверное, и дальше, просто не ожидал от себя такого. Да, этот коротышка небольшой, весит килограммов пятьдесят, и инерция движения была хорошая, но все же, все же…
«А как понимать опухание? – продолжил он анализ новой информации, сопоставляя с ранее испытанными ощущениями. – Начало трансформации, так и не совершившейся до конца? Почему? Сам не знал и не давал себе такой команды? Или просто еще рано? Или луна нужна полная, а на небе тогда висел лишь небольшой серпик?»
Вспомнились другие странности, такие как улучшившееся зрение, слух, а главное обоняние и осязание. Последние два чувства особого восторга не вызывали, сами подумайте, много ли радости в обостренном ощущении вони собственного тела и тел сокамерников (мыться давали не так уж часто, как хотелось бы – раз в месяц) и вкуса почти помоев, что им подавали вместо еды?
Раньше он не придавал этому значение или списывал на остроухого мага, улучшившего его память для ускоренного изучения языка, а значит, до кучи мог и другие функции тела прокачать. Но в связи с новыми данными это уже не кажется столь очевидным.
«Неужели я и вправду оборотень?!! – все еще недоверчиво подумал Юрий. – Тогда в кого я оборачиваюсь?!»
Тут его осенило, что он аж хлопнул себя по лбу: «Ну конечно же, наколка белого медведя! Тату-мастер этот музыкальный… Что он там бубнил себе под нос ритмично? Шаман недоделанный! В бубен стукнутый! Так я что, теперь реально в медведя могу обернуться?!»
Юрий верил и не верил.
Верил, потому что в этом параллельном мире магии возможно всё. Само существование магии уже по сути своей запредельно для понимания обычного человека.
Не верил, потому что все это происходит именно с ним.
Но офигевал он конкретно, это точно.
«Интересно, а если бы я служил в спецназе, у которых на шевроне летучая мышь, и наколол бы ее себе, оборачивался бы в это перепончатокрылое? – подумал он уже почти в истерике, едва сдерживая смех. – И какие бы она мне преимущества дала в человеческом теле? Эхолокацию, как медведь – силу?»
– Хм-м… понятно.
– Похоже, для тебя это самого новость, – заметил глазастый Зарлон.
– Да… там, откуда я родом, этот рисунок дает не так много, как думают здесь. Он всего лишь тотем рода, племени или клана… – начал врать Юрий, чтобы отбрехаться. – Но здесь он, похоже, приобрел иное… воплощение.
– Да, Юрий, расскажи, откуда ты! – вспомнил свою просьбу любопытный Тард.
– Ладно, расскажу. Как вы уже догадались, я не местный…
– Это да… думали уже, что из какого-то отдаленного анклава, что на краю земли. Только что одиночке тут делать, не зная языка?
– Я вообще не из этого мира, – поверг Медведев всех в ступор.
– Ого! – первым отошел от шока Лолт.
– Да.
– Как же ты здесь появился?! Зачем?!
– Случайно… Неудачный эксперимент мага. Меня хотели забросить во вражеский замок. Я должен был открыть ворота, чтобы наша армия смогла без потерь взять его штурмом… – начал на ходу придумывать Юрий.
Он решил, что правду им знать ни к чему. Скучная она к тому же. А как известно, чем чудовищнее и невероятнее ложь, тем легче в нее верят. Вот он и старался, напрягая всю свою фантазию.
– Наш маг почему-то был уверен, что у него получится…
– Хорошая задумка, – согласился Лолт. – А то пока на стены залезешь, весь ров доверху телами завалить можно. Жаль, что у нас так не могут…
– Или могут, но не хотят силу свою драгоценную тратить по пустякам, – недобро добавил Зарлон.
Большого пиетета к магам старый солдат не испытывал.
– Меня назначили добровольцем… Все понимающе хмыкнули.
– Как заметил Лолт, идея хорошая, да только исполнение подкачало, – продолжил Юрий, выслушав комментарии. – Не знаю, в чем дело, то ли обряд был проведен с ошибкой, то ли все дело в магической защите замка, исказившей переход, но вместо того чтобы оказаться во вражеской цитадели, я оказался в лесу каменных гоблинов.
– Вот оно как, – посочувствовал Тард. Медведев печально кивнул.
– Кое-как сбежал от этих коротышек, гонявшихся за мной толпами, перебил их где-то под сотню, но тут меня обессилевшего поймали эти полукровки.
– Не повезло…
– Да, – согласился Юрий, – не повезло. У меня был лишь один шанс из четырех направиться в нужную сторону. Да и не факт, что люди, к которым бы я вышел в случае удачи, встретили бы меня более приветливо.
– Не факт, – согласился Лолт. – Но все равно шансов было бы больше…
– Ладно, чего уж теперь размышлять о шансах… Кто-нибудь в курсе, как снять этот ошейник? – спросил Медведев, вспомнив о своем украшении, которое оказалось еще и магическим.
Пытаться его сорвать он перестал после первого же случая, когда все его тело изнутри начало разогреваться. Что произойдет в случае разрыва, Юрий даже представлять не хотел. Испепелит, наверное. Товарищи по несчастью это подтвердили, и он остановил попытки порвать ошейник.
Но положительный момент в ошейнике Юрий все же нашел. Неплохой способ согреться зимой. Она здесь хоть и мягкая, но помещение не отапливали, так что приходилось изрядно мерзнуть, кутаясь в тощие одеяла из мешковины.
– Это может сделать только другой маг, – авторитетно сказал Зарлон.
– Любой?
– Ну да…
– Ясно…
Юрий заметно приуныл. Магов, как уже не раз говорилось, здесь нет. Но его заинтересовала сама магия, маги, то есть частные нюансы весьма практического плана.
– Вот о чем я подумал, как в этом мире можно убить мага?
– Обыкновенно… – пожал плечами Зарлон.
– Я в том смысле интересуюсь, что может ли это сделать обычный человек?
– Конечно. Если повезет. Особенно если маг не готов к тому, что его будут убивать.
– А если на нем защитный амулет?
– Ну и что?! – удивился Зарлон. – Да хоть сто, от простой стали в кишки это его не спасет, если ты, конечно, не атакуешь его магическими боевыми амулетами. Магические защитные амулеты спасают только от магии.
– Ясно…
– Есть правда небольшое исключение, – заметил Лолт.
– Права древняя мудрость, гласящая, что нет правил без исключений, – усмехнулся Юрий. – А если такое правило, у которого нет исключений, есть, то оно неверно. Продолжай…
– …На противнике может быть зачарованный доспех, то есть доспех в некотором роде сам стал амулетом, и тогда придется хорошо постараться, чтобы пробить его обычным оружием.
– Или надо применить зачарованное оружие. Тогда оно с зачарованным доспехом справится так же, как обычное оружие с обычным доспехом.
– А зачарованное оружие с еще большей легкостью разделается с обычным доспехом, – понял Юрий.
Зарлон кивнул.
– Что ж, тут все понятно. Главное, что маги уязвимы почти так же, как обычные люди.
– Верно.
Выяснив, что не так страшен черт, то бишь маг, как его малюют, интерес Юрия перешел к оборотням, тем более что он вроде сам потенциальный оборотень. Хотелось об этом узнать побольше.
– И что, любой, имеющий немного силы, может стать оборотнем, нанеся рисунок по соответствующему обряду?
– Теоретически, – немного подумав, кивнул Зарлон, как самый осведомленный. – Конечно, есть свои особенности.
– Какие?
– Природная предрасположенность к какому-либо животному. Ты предрасположен к медведю, и если бы нанесли рисунок мыши, то ничего бы не вышло.
– Вот оно что… И как определить предрасположенность?
– Не знаю… это маги определяют.
А Юрий вдруг вспомнил, что татуировщик этот зачем-то спрашивал фамилию.
«Чего ее спрашивать? Заплатили деньги – делай. И ведь точно! Когда делал татуировку, бубнил, делая мне: “Медведев” – вспомнил Юрий. – Остальным парням сделал молча!!! Как же много подробностей иногда всплывает из почти забытого случая. Интересно, это что же получается, теперь все Медведевы предрасположены к перекидыванию в косолапого?»
– У вас, наверное, много оборотней вроде меня…
– Не, – отозвался Тард. – Мало.
– А чего так?
– Дык запрещено обычным-то людям… Да и без надобности им. Зачем? Разве что если кто-то поклянется до конца жизни в армии служить, используя свою особенность на благо короля. А под конец жизни, если не убьют в сражениях, осесть вдали на западной границе вблизи гоблинов. Но таких охотников мало.
– Вот оно как.
– Мы и про тебя сначала думали, что ты один из таких пожизненных солдат…
– И потом, – взял слово Зарлон, – предрасположенность может быть всякой, в том числе и бесполезной. Ты бы хотел, например, превратиться в маленькую змейку? Паука? Крысу? А то и вовсе в таракана?
– Вряд ли.
– То-то и оно.
– Хотя неплохой вариант для разведчика-диверсанта. Тараканом можно в любую щель пролезть, выведать нужную информацию и ускользнуть обратно или, снова превратившись в человека, перебить врагов.
– Можно. Если в этой щели тебя обычная крыса не сожрет.
Медведева аж передернуло от такой перспективы глупой смерти.
«Все-таки хорошо, что я медведь, – подумалось ему. – Сам кого хочешь съем».
– А может магическая защита от оборотней стоять, – добавил Лолт, – и тогда ты в маленькой щели вдруг начнешь трансформироваться обратно. Тут тебе и кирдык.
– Бр-р… Да уж, везде есть свои плюсы и большие минусы.
– Это точно.
– Все же почему в моем мире я не оборачивался? – задумчиво спросил Юрий.
«Ну нет у нас магии, – подумал он. – А кто себя таковым называет, явно отпетые шарлатаны… разве что этот татуировщик шаманистый действительно что-то умел. Но таких, как он, считаные единицы. Больше всяких мошенников, что из телевизора нам чакры и ауры вправляют направо и налево. Воду заряжают. Болячки рассасывают, надо только больным местом к экрану прислониться… Смех один».
– Кто знает? – философски сказал Зарлон. – Может, энергетика твоего мира другая…
– Наверное. Кстати, почему каменные гоблины называются каменными? Они вроде бы в лесу живут.
– Летом – в лесу, зимой – в горных пещерах, – ответил Лолт. – Тут все дело в их сером цвете под цвет камней.
– А еще есть версия, – заговорщицки зашептал Тард, – что это намек на то, дескать, гоблины есть результат смешения гномов и эльфов! Они такие же маленькие, как гномы, живут в горах и лесу, чувствуя себя везде одинаково хорошо и уши у них треугольные! Опять же живут под боком у эльфов! Да и где-то недалеко от подгорного царства, говорят, тоже есть анклавы каменных гоблинов.
Лолт и Зарлон засмеялись, но как-то так, что стало ясно, что они вполне поддерживают такую версию происхождения коротышек.
Расизм? Или дыма без огня не бывает?
В конце концов, усталость взяла свое, и узники захрапели на своих нарах.
Только лишь Юрий все никак не мог заснуть. Он буквально физически чувствовал, как истекает отпущенное ему время. Если он через три месяца не вернется с живым или мертвым сыном олигарха, то его сестру ждет смерть.
«Этот Игорь Семенович правильно сказал, что я участвую в миссии спасения, – подумал Медведев. – Только вот неизвестно, кого больше, его сына или своей сестры? Про себя я уже молчу…»
