Талисман предлагает им всем одну игру или каждому свою, как во время путешествия Али и её друга по живой памяти? Но их слишком мало! Даже если воспользоваться Лёшиной идеей и передавать смартфон с талисманом по кругу, игра утянет их всех! Нужны дополнительные игроки! Однако француженка подозревала, что ненастроенные на талисман люди не будут им приняты в качестве партнёров по игре. Так что остаются только бывшие помощники Несруки. Мадам Добрэн поморщилась, вспомнив тягостное объяснение с братцами. Ну да ладно, дело прошлое.

– И чего ты занудел: «Мы ещё подумаем»? – возмущался Ю, младший из братьев. – Это же фантастика, что нам предлагали! Семинар «Магия вуду для вашего благосостояния»! Набрать триста участников! Не работа, а пальчики оближешь!

– На, облизывай. – Йа невежливо сунул брату под нос волосатый кулак. – Ты договора когда-нибудь читать научишься? Ты хоть понял, о чём речь? Распространение информации о семинаре через сайт, с их стороны, и стопроцентная предоплата за аренду помещения – с нашей. А если информация с их сайта даст нам одного человека, а не триста? Пальчики оближешь?!

Ю насупился и умолк. Разница в возрасте с братом у них составляла минут пять, тем не менее Йа воображал себя гораздо опытнее. В кармане брата раздался сигнал вызова, и Йа достал телефон.

– Здравствуйте, мадам Добрэн. Да, мы в городе. Повторите ещё раз название вашего отеля. Через час будем.

Мадам Добрэн приняла бывших помощников в гостиничном номере.

– Значит, от нас требуется участие в сетевой игре, сутки через трое, – резюмировал Йа. – Оплата еженедельная по факту проведённой работы.

– Может, авансик? – пискнул Ю.

– Аванс не предусмотрен, – отрезала француженка. – Жду вас у себя в номере завтра в полдень.

Несруки откланялись, и мадам Добрэн включила смартфон. «Добро пожаловать в Игру, сетевой партнёр», – выплыло из матовой черноты приветствие талисмана.

Погружённый в раздумья, Бальдр не заметил моего приближения.

– Что ты делаешь под этим дубом, мой мальчик? Асы собрались на поле, шары кидают, к игрищам поминовения готовятся. А ты почему не со всеми?

– Позже, Локи. Сейчас мне не хочется.

– Ты плохо выглядишь, Бальдр. Что случилось?

– Опять эти сны стали сниться…

– Какие сны?

– Неважно. Локи, ты ведь такой же умный, как папа…

Я хмыкнул. Ну, спасибо, юноша, польстил!

– Вот я и хочу тебя спросить: отчего вы такой неправильный мир устроили?

Уже интересно! Папа, значит, неправильный мир устроил…

– Что же тебя не устраивает, Бальдр?

– Тор вчера похвалялся, что разнёс череп деве-великанше. А знаешь, за что? Ладья его в иле увязла, и всей его силы богатырской не хватило, чтобы с места ладью сдвинуть. А дева мимо проходила и предложила помочь. И когда он с её помощью ладью сдвинул, охватил его гнев, что она смогла сделать то, что величайший из асов не сумел. Тор выхватил молот и разбил ей череп. И теперь всем рассказывает, что очередную великаншу убил. Это нормальный мир?!

Он сидел, я возвышался над ним, надо мной возвышался дуб, а в листве притаилась омела. Я погладил юношу по льняным волосам:

– Тор дурак, и мир ненормальный.

– А дева-великанша? – Бальдр испытующе смотрел на меня. – Она-то ведь была нормальной! Увидела, что кому-то нужна помощь, и помогла! А ей за это молотом по черепу!

– Тор – дурак, исполненный гордыни.

Что ещё я мог ему сказать? Мы все такие же, как Тор. Все, кроме него!

Бальдр кивнул, точно услышал мои невысказанные мысли, и опустил голубые глаза:

– Вот и я не как Тор и не как все. И мне тоже скоро дадут молотом по черепу.

Не зная, чем его утешить, я молча рассматривал затаившуюся в ветвях омелу. А та словно внимательно вслушивалась в наш разговор.

– Привет, Госпожа!

Фригг с неохотой отвела взгляд от зеркала. В красивых женщинах меня всегда бесила страсть к самолюбованию, однако я отчасти признавал их правоту. На месте зеркала я бы не позволил Фригг от меня отвернуться. Притягивал бы к себе! Слишком хороша была Госпожа!

– Привет, Локи. – Зелёные глаза Фригг вовсе не радовались моему появлению, а словно вопрошали: «Зачем пожаловал, Лукавый?»

– Всё ли благополучно в доме? – поинтересовался я.

Очи Фригг зазеленели ещё сильнее – кажется, мой вопрос её оскорбил.

– Мудростью мужа и моими неусыпными трудами, – гордо ответствовала царица.

Вот ведь самовлюблённая дура!

– С детишками всё в порядке?

Зелень вспыхнула совсем уж нестерпимо! Нет, всё-таки Фригг тупа и прямолинейна, как незаточенное бревно! Хотя и я хорош, детишки-то все уже взрослые мужики!

– Не темни, Локи! Что ты хочешь сказать?

– Бальдр какой-то скучный стал.

– Не замечала!

В этом она вся! Сплошной гонор и ни капли проницательности!

– Ну, тогда я пошёл.

– Локи, ты уже лет двадцать твердишь, что приходишься Хель и отцом, и матерью. Давно хотела спросить: каково тебе было рожать?

Ага, мы уже насмехаемся…

– Давать жизнь – ни с чем не сравнимое ощущение! Я всегда завидовал женщинам, а когда побывал в их шкуре, стал завидовать вдвойне.

Кажется, Фригг купилась.

– Может, всё-таки присядешь?

– Спасибо, Госпожа, спешу – опять на сносях! А ты всё-таки приглядись к Бальдру.

«Не суйся не в свои дела, когда не просят», – зло клял я самого себя и, тем не менее, обнаружил, что стою возле дуба с омелой. Бальдр сидит на том же месте, точно не вставал, а поодаль в чахлой тени берёзки примостился слепой Хед.

Первенец Одина и Фригг потерял зрение после того, как во время игрищ ему заехали по затылку кожаным шаром, набитым песком. Пущенный богатырской рукой, такой шар не только глаза, душу мог вытряхнуть. Душа у Хеда осталась, а вот зрение целители вернуть ему не смогли. Пока был зрячим, Хед считался отличным воином, даже одним из лучших. А тут стал беспомощным, как слепой котёнок. От отчаяния хотел руки на себя наложить, но Бальдр не отходил от брата ни на шаг. И внушал Хеду, что его воинские навыки никуда не делись и слух при нём остался. Потом братья стали надолго пропадать вдвоём. В потайных местах Бальдр помогал Хеду овладевать слухом, служил добровольной мишенью, в которую слепой бросал копья во время тренировок, пока полностью не освоился со своим новым состоянием. Шумных скопищ молодёжи Хед избегал, зато от Бальдра его было не отклеить. Он мотался за ним повсюду, разве что на свидания с Найной не ходил.

Найну сосватала Фригг. Странной всё-таки была матерью зеленоглазая Госпожа! К своему первенцу вообще никаких чувств не питала, даже когда того постигла слепота, навестила всего-то раз, а может, того меньше. Младшего тоже не замечала. Вся её любовь сосредоточилась на втором сыне.

Решение о женитьбе Бальдра Фригг приняла внезапно и выбрала в невесты Найну, дочь Цепа. И рода Найна хорошего, и воспитания, да только сама – никакая! А что в Бальдра влюблена, так в него все девицы влюблены, эка новость! Но любая великанша, не говоря уже о женщинах асов, обладает собственным лицом. Найна же похожа на зеркало: отражает другого, а сама остаётся невидимкой. Умна Фригг, ничего не скажешь! Телом, значит, будет Бальдр при Найне, а душой останется с матерью. Ибо как этой простушке, душе-невидимке, с Госпожой сравниться! Умна… Только дура! Всё просчитала, а того, что перед глазами, не видит. А перед глазами – Бальдр под дубом уронил голову на колени (почему-то он здесь, а не в невестиных объятиях), и незрячий Хед маячит в чахлой тени березки.

– Привет, Бальдр.

Юноша с трудом оторвал лицо от колен, скользнул по мне мутным взором, и я опешил. Да он пьян! Это Бальдр-то, который ни единого рога на праздниках не осушал! Икнув, Бальдр снова уронил голову. Я склонился и сжал в ладонях его виски. К этому приёму из колдовского арсенала великанши Анбоды я прибегал лишь в исключительных случаях – зрелище пьяного Бальдра определённо относилось к таким! Через меня прошла струя хмеля, чужого, а потому отвратительного.

– Спасибо, Локи. Мне лучше. – Глаза Бальдра слегка прояснились.

Что же довело парня до такого состояния? Ведь не предстоящая женитьба…

– Снова сны, Бальдр? – озвучил я внезапную догадку.

Он мрачно кивнул.

Я опустился рядом и тоже привалился спиной к дереву:

– Расскажи.

Юноша тоскливо глянул на меня и неожиданно сжал мою ладонь:

– Расскажу, Локи. Можно я буду держать тебя за руку? Она такая тёплая. И живая…

Горничная постучала ещё раз, затем открыла номер и занялась уборкой в ванной комнате. Тележка с чистыми полотенцами и туалетными принадлежностями стояла возле распахнутой двери. Несруки на цыпочках проникли в прихожую и спрятались в гардеробе. В гардеробах убираться не принято, а следить за горничной оттуда было очень удобно.

– И что теперь? – шёпотом спросил Ю, когда горничная удалилась.

– Войдём в комнату и будем ждать. Мадам Добрэн нам назначила встречу в двенадцать. Мы торчим перед дверью уже полчаса, а её всё нет.

– Может, ещё разок позвоним?

Ю опасался вторгаться в пустой номер, но Йа решительно толкнул дверь и вскрикнул. Француженка сидела в глубоком кресле. Её руки покоились на подлокотниках, голова была откинута назад. Лицо бледное и спокойное, глаза закрыты.

– Умерла? – потрясённо выдохнул Ю.

Йа бесшумно подобрался ближе к креслу.

– Дыхание ес ть, – с ообщил он. – Странно…

На полу рядом с креслом валялся смартфон. Йа поднял аппарат и обернулся к брату:

– Вызови-ка её ещё раз.

Ю с готовностью исполнил. Смартфон в руке Йа молчал, приглушённый сигнал вызова донёсся из сумки, брошенной на кровати.

Йа снова повернулся к спящей:

– Мадам Добрэн, проснитесь!

Веки француженки дрогнули. Некоторое время она взирала на братцев без малейшего выражения, так сказать, не видя их в упор. Затем пошевелила пальцами рук, потянулась и, наконец, соизволила улыбнуться:

– Я, кажется, спала.

– Мы вообще-то уже полчаса пытаемся до вас дозвониться и достучаться.

– Спасибо за пунктуальность. – Стряхнув остатки сна, мадам Добрэн забрала у Йа свой смартфон. – Кто заступает на вахту?

– Я! – хором откликнулись Несруки.

– Хорошо. Йа, раз уж первым его взял ты, пусть он сегодня остаётся у тебя. – Француженка протянула старшему братцу смартфон. – «Игра», о которой я говорила, походит на путешествие по живой памяти. Она захватывает сознание играющего так, что тот не может выйти из неё, пока не вступит новый игрок. Чтобы избежать потери контакта с реальностью, нужно действовать командой.

– Команда – это вы, я и Ю?

– Плюс девочка и мальчик. Вы с ними уже знакомы. Надеюсь, на сей раз вам удастся произвести на них лучшее впечатление. Сегодня в «Игру» вступит Йа, а мы с Ю пообщаемся с ребятишками. Завтра встретимся все вместе, потом Йа передаст вахту Ю, его сменю я и так далее. Наша цель закончить «Игру», по возможности поняв её смысл.

– Зачем искать смысл, если компьютерные игрушки создаются просто для развлечения? – удивился Ю.

– Эта игрушка называется «Игра талисмана». И смысл в ней есть наверняка.

– Что от меня требуется? – перешёл к делу Йа.

– Сядь на моё место и включи смартфон. Что видишь?

– Надпись «Добро пожаловать в Игру, сетевой партнёр», – ответил старший братец и невежливо зевнул.

– Удачи, – пожелала мадам Добрэн и потянула Ю к выходу. – Пора навестить Алю и её друга.

Лёшку выписали в десять утра, к двенадцати он был дома. Ольга Владимировна готовила сыну протёртые пюре и свежевыжатые соки, потому что глотать ему было больно. Когда же она видела Алёшины вены и запястья, исколотые капельницами, то едва не плакала. Заметив мамину реакцию, Лёшка сменил футболку на рубашку с длинным рукавом и придал себе бодрый вид. Даже чрезмерно бодрый, потому что от смены положения его подташнивало, а при движении иногда пошатывало. Однако беспокоило мальчика другое. Он-то завтра войдёт в норму, но единственная возможность забрать у мадам Добрэн смартфон – сегодня! Надо узнать у Альки телефон француженки. О том, что подруга проснулась накануне вечером, он слышал от мамы. Но и он, и Алька (и мадам Добрэн наверняка тоже) сейчас заторможенные, как снулые карпы. Как встретиться с француженкой?! Эх, побегать бы для озарения! Но о беге в таком состоянии можно было только мечтать.

Лёшка вышел на балкон. На стадионе уже гоняли в футбол ребята, вернувшиеся из школы. Вздохнув, мальчик перевёл взгляд во двор и заметил человечка, праздно расположившегося на одной из лавочек. Стоп! Где-то он уже видел этого типа! Да здесь же и видел, когда демонстрировал Альке папин телеобъектив! Только тогда типов было двое. Как их называла подруга… Несруки?

Подозрительный тип поднял голову, заметил Лёшку, вскочил и начал отчаянно жестикулировать. Понять смысл жестов не составляло труда: коротышка призывал мальчика спуститься или выражал готовность к нему подняться. Лёшка протянул руку вперёд – дескать, жди. О том, чтобы выйти на улицу, речи не шло, а вот упросить маму сходить в магазин было вполне реально. Конечно, то, что он собирался сделать, в корне противоречило его мужским принципам, но…

– Мам, хочу мороженого.

«Одну минутку», – бросила мама в телефонную трубку и повернулась к сыну.

– «Баскин Роббинс», – краснея за себя, уточнил Лёшка. – С пеканами.

Через десять минут, исполняя желание своего драгоценного чада, Ольга Владимировна вылетела из подъезда. И совсем не обратила внимания на низкорослого незнакомца, который, пропустив её, зашёл внутрь. А зря! Ибо через минуту коротышка стоял перед их квартирой, а драгоценное чадо, распахнув дверь, приглашало его войти.