Нервное волокно само по себе передает импульсы не очень точно и быстро, поскольку импульсу приходится распространяться по поверхности длиннющего аксона (до метра), постоянно соприкасаясь с другими волокнами и теряя заряд.

Матушка-природа прокачала наши нервы, и они стали иметь изоляцию как на проводах, называемую «миелиновая оболочка». Ее образуют окружающие нейроны клетки (их, кстати, в 10–50 раз больше, чем самих нервных) глиоциты, которые своим тельцем буквально закутывают волокно в несколько слоев, образуя ту самую оболочку. Она не цельная, на каждый аксон приходится множество глиоцитов, которые обволакивают по одному участку волокна (и соседних волокон тоже), формируя такие островки миелина, между которыми остаются стыки – перехваты Ранвье.

Теперь нервный импульс проходит не по всей поверхности аксона, а только по оголенной: он как бы перескакивает от перехвата до перехвата, что значительно увеличивает скорость и уменьшает потери.

Если взять витую пару или ЮСБ-шнурок и удалить изоляцию внутренних проводков даже на небольшом участке, они неизбежно будут контактировать друг с другом и терять инфу. В случае описываемого синдрома миелиновая оболочка разрушается, оголяя нерв, что приводит к дисконнекту и всем сопутствующим проблемам потери сигнала.

К счастью, наши внутренние нервные провода умеют восстанавливаться самостоятельно (хоть и не всегда), поэтому со временем поврежденные островки миелина восстанавливаются на новые, правда, более мелкие – там, где раньше был один, вырастает 2–3–4, а значит, стыков между ними становится больше, и скорость проведения импульса навсегда снижается, хотя практического значения это обычно не имеет.