Когда я вхожу в здание радиостанции через несколько часов после того, как в ярости покинула дом Логана, во мне по-прежнему кипит гнев. Обычно я не злюсь так долго, но в этот раз никак не могу выплеснуть ту взрывоопасную энергию, что полыхает внутри меня. Поверить не могу: он действительно считает, будто я брошу его, когда он переедет в Мансен. Выкину, словно старую поломанную игрушку, чтобы найти себе новую.

Идиот.

Ворвавшись в помещение радиостанции, я замечаю в продюсерском кабинетике Морриса, который прижимает плечом к уху телефонную трубку и записывает что-то в блокнот. Я хмурюсь, увидев, что Пейс и Эвелин уже заняли свои места в студии. Пейс надевает наушники поверх бейсбольной кепки, повернутой козырьком назад, а Эвелин сосредоточенно склонилась над листом бумаги.

Неужели я опоздала? Я смотрю на часы на дальней стене. Нет. Вообще-то пришла даже раньше. Но тогда что нужно Моррису в моем кабинете?

Я делаю шаг вперед, но тут же замираю – из коридора, ведущего к черному входу, выплывает Дейзи. Она убирает со лба челку – теперь она неоново-голубая – и, завидев меня, робко улыбается.

– Привет, – здороваюсь я со своей соседкой. – Что ты здесь делаешь?

Обычно Дейзи не приходит на станцию, если ей не нужно работать, а я знаю, что сегодня у нее выходной.

– Привет. – Почему-то она выглядит… виноватой. – Я просто забежала в гости, принесла всем кофе.

– С каких пор ты стала нашей девочкой на побегушках? – Я прищуриваюсь. – Твоя майка надета наизнанку. – Пауза. – И перевернута задом наперед.

Дейзи смотрит на свой топ и морщится, когда видит, что рядом с ключицей торчит ярлычок. И ее глаза тут же устремляются в сторону продюсерской будки.

Я прослеживаю за ее взглядом и охаю, обнаружив, что Моррис ухмыляется и подмигивает.

– Офигеть! Вы с Моррисом теперь вместе?

Дейзи вздыхает:

– Наверное.

От таких новостей мой гнев на Логана тут же испаряется. У нас такое загруженное расписание, что мы с Дейзи редко оказываемся дома одновременно. Это отлично работает, когда мне нужно личное пространство, но с другой стороны, лишает нас возможности поболтать о девичьем и своевременно делиться новостями.

– И как долго?! – восторженно взвизгиваю я.

– Пара недель уже, наверное. – Она пожимает плечами. – Я не говорила тебе, потому что было некогда. Но ты ведь не против, да?

– Конечно нет! А почему мне быть против?

– Ну, потому что вы с Моррисом ходили на свидание.

Я смеюсь:

– Один раз. И мое поведение не заслуживает второго. По-моему, это круто. Ты сделала мой день, который, поверь мне, оказался весьма дерьмовым, и это было необходимо.

– О, что случилось?

Мое плохое настроение быстро возвращается:

– Я поругалась с Логаном. И это все, что я сейчас могу сказать, потому что если начну разговаривать на эту тему, то заведусь снова и буду слишком рассеяной, чтобы вести это шоу «Тупой и Еще Тупее».

Мы одновременно смотрим в сторону студии, где Эвелин проверяет свой макияж в отражении стакана с водой и осторожно растушевывает тени на веках. Пейс уткнулся в свой телефон, его стул так далеко наклонился назад, что уже недалеко до катастрофы.

– Боже, я их обожаю, – фыркнув, говорит Дейзи. – Мне кажется, я еще не встречала настолько эгоцентричных людей, как эти двое.

Из кабинета выплывает Моррис, подходит к нам и утыкается взглядом в майку Дейзи.

– Милая, мы на работе. Соблюдай хотя бы внешние приличия, – усмехается он.

– И это говорит парень, который недавно срывал с меня одежду в подсобке. – Закатывая глаза, Дейзи отворачивается от нас. – Пойду в ванную, приведу себя в презентабельный вид. Я бы сделала это здесь, но боюсь, тот, кто «Еще Тупее» сделает фотку и разместит ее на порносайте.

– Погодите-ка, так вы реально их так называете? «Тупой и Еще Тупее»? – удивленно спрашивает Моррис. – Я думал, это просто общее название. И кто из них «Еще Тупее»?

Стоит этим словам слететь с его языка, как по студии прокатывается звук приглушенного грохота. И мы видим распластавшегося на полу Пейса. Да-да, того самого парня, что целый час развлекал меня рассказами о том, как когда-то в Айове опрокидывал коров. А сейчас опрокинул сам себя.

Пейс вскакивает и, заметив, что мы таращимся на него, беззвучно произносит: «Я в порядке!»

Моррис вздыхает:

– Вопрос снимается.

Дейзи все же уходит, чтобы переодеться, а Моррис идет следом за мной к двери продюсерской будки.

– Первый звонок уже стоит на ожидании, – говорит он мне. – Я все проверил и записал информацию.

Я хмурюсь:

– Ты открыл линию до моего прихода?

У Морриса виноватый вид:

– Не специально. Я звонил своему отцу и нажал не на ту кнопку, к тому же я был там, когда телефон зазвонил, так что записал все данные. Там важнейший вопрос про G-точку для Эвелин, похоже, будет интересно.

– Как обычно, – ухмыляясь, отвечаю я.

Я усаживаюсь и провожу проверку перед передачей. Судя по мигающим огонькам телефона, звонящих много. Я болтаю с первым, узнаю, о чем он хочет поговорить, и снова ставлю его на ожидание. На подходе уже следующий, когда Эвелин и Пейс начинают свою программу.

– Здорово, братаны! – приветствует Пейс радиослушателей. – Вы слушаете «То, что нужно» с Пейсом и Эвелин.

Поморщившись, Эвелин наклоняется к своему микрофону:

– Прежде чем мы начнем, я бы хотела попросить всех говорить сегодня потише, потому что у меня сейчас жуткое похмелье. – Она пристально смотрит на своего соведущего. – Тебя это тоже касается, засранец.

Ну вот, шоу начинается.

– Давайте послушаем нашего первого дозвонившегося, – бодро объявляет Пейс. – С кем мы сейчас говорим?

Мне совсем не хочется слушать, как Эвелин будет рассуждать про G-точку, и я наклоняюсь вперед, чтобы принять следующий звонок, но тут же застываю на стуле, когда из динамиков раздается знакомый голос:

– Привет, это Логан.

Мой пульс ускоряется.

О боже.

Какого черта он делает?

– Расскажи нам, какая у тебя проблема, приятель.

Мой парень прочищает горло.

– Ну что ж, дело вот в чем, Пейс. И Эвелин – привет Эвелин, женское мнение определенно приветствуется. Я надеюсь, что вы, ребята, сможете дать совет, как мне вновь завоевать свою девушку.

Пейс усмехается в микрофон:

– О-о-о-о, парень, кого-то посадили на цепь?

– Еще как, – отвечает Логан.

– И чем ты разозлил свою даму сердца? Нам нужны подробности, чтобы мы могли поделиться с тобой своей мудростью.

Я, затаив дыхание, жду ответа Логана. Боже. Неужели он сейчас будет копаться в нашем грязном белье в прямом эфире этой дурацкой передачи?

– В двух словах: я перенес на нее все свои страхи и сомнения, высказал несколько предположений, которые не должен был говорить…

– Хочу остановить тебя прямо сейчас, бро, – говорит Пейс и в смятении скребет свою взъерошенную бороду. – Ты сейчас говорил такими сложными словами. Так может, перефразируешь как-нибудь попроще для нас – тех, кто не так хорошо дружит с английским языком. Вырази уважение всем нашим слушателям, у которых английский второй язык.

Я смеюсь. Ох, Пейс. Никогда не меняется.

Логан, похоже, старается не рассмеяться, когда подбирает другие слова:

– Короче, я облажался. Наговорил ей всякого бреда, чего совсем не хотел, это ее взбесило, и она в ярости ушла от меня.

Пейс вздыхает:

– Эти бабы могут быть такими психованными.

– Эй, Логан? – медленно выговаривает Эвелин.

– Да?

– Похоже, ты секси. Уверен, что еще хочешь эту девицу? Потому что сегодня вечером я свободна, если захочешь.

Радиоэфир заполняют сдавленные звуки кашля.

– Хм. Э-э-э, спасибо за предложение. Но да, я хочу ее. – Он на мгновение умолкает. – Я люблю ее.

Мое сердце воспаряет, словно воздушный змей в небе. Он любит меня?

Потом камнем обрушивается вниз. Стоп. Он сейчас говорит так только потому, что я сказала, что люблю его?

– Я влюблен в нее вот уже несколько месяцев, – продолжает Джон низким голосом, и его признание согревает мне сердце. – Я не говорил ей, потому что не хотел отпугнуть, сказав это слишком рано.

– Чувак, лучше бы ты ей сказал.

Я ошарашена столь серьезными словами Пейса. Тронута. Но только до тех пор, пока он не заканчивает свою мысль:

– Если говоришь это девчонкам сразу, они тут же сбрасывают с себя трусики. А это значит, не придется стараться, чтобы затащить их в постель.

– Так и есть, – говорит Логан, словно соглашаясь, но я уже достаточно долго знаю его, чтобы понять, что он шутит. – Как бы то ни было, эта девушка… она любовь всей моей жизни. Она умная, и забавная, и невероятно отзывчивая. Она прощает людей, даже когда они этого совсем не заслуживают. Она…

– Хороша в постели? – вмешивается Пейс.

– О да. Лучше всех.

Боже, у меня горит лицо.

– Но секс – это просто глазурь на торте, – тихо говорит Логан. – Все остальное гораздо важнее.

Боковым зрением я замечаю тень. Повернув голову, ожидаю увидеть за стеклянной дверью Дейзи или Морриса.

Но у меня перехватывает дыхание, когда мой взгляд встречается со взглядом Логана. Он прижимает к уху свой мобильник, на нем линялые джинсы и хоккейная куртка. Его голубые глаза полны искренности.

Наши уважаемые ведущие тоже замечают его, и в эфире раздается удивленный вздох.

– Погодите-ка… мы сейчас разговариваем с Джоном Логаном?! – взвизгивает Эвелин.

– Погодите-ка… ты говоришь о Гретхен? – восклицает Пейс, переводя взгляд с меня на Логана и обратно.

– Нет, я говорю о Грейс, – улыбаясь мне через стекло, отвечает Логан. – О Грейс Элизабет Айверс, женщине, которую я люблю.

Не знаю даже, то ли мне вскочить со стула и закричать «Я тоже тебя люблю!», то ли спрятаться под столом от неловкости. Эффектные проявления чувств на публике вгоняют меня в панику. Если бы у меня был плащ-невидимка, я бы надевала его всякий раз на день рождения или какое-нибудь другое важное мероприятие, потому что ненавижу-ненавижу-ненавижу находиться в центре внимания.

Но я не могу оторвать глаз от Логана. Не могу дышать, не могу пошевелиться, и в голову не приходит ни одной толковой мысли, кроме: «Он любит меня».

– Ладно, я вешаю трубку, – говорит ведущим Логан. – Уверен, что дальше сам справлюсь.

Звонок обрывается, и я с ужасом смотрю на коммутатор. Черт. Шоу по-прежнему в эфире. Мне нужно соединить следующего дозвонившегося.

К моему облегчению, появляется Моррис, дружески хлопает Логана по плечу и торопливо входит в продюсерскую будку.

– Иди, – распоряжается он. – Я займусь остальной частью программы.

– Уверен?

Он ухмыляется:

– Таков и был план. Как ты думаешь, кто сканировал звонок, Гретч? – Он показывает на дверь. – Иди.

Меня не нужно просить дважды.

Я выбегаю из будки и обнимаю крепкие плечи Логана.

– Поверить не могу, что ты это сделал, – вырывается у меня.

Его смех щекочет мою макушку, руки скользят вниз к моим бедрам, большие ладони обнимают меня за талию.

– Я решил, что только очередной романтический подвиг убедит тебя в том, как дерьмово я себя чувствую из-за случившегося.

Я отстраняюсь и поднимаю голову, чтобы посмотреть в его красивые глаза.

– И поделом тебе, – выговариваю ему я. – Поверить не могу, что ты действительно нес весь тот бред. Я вообще-то никогда не собиралась расставаться с тобой.

– Хорошо, потому что я тоже никогда не собираюсь расставаться с тобой. – Парень поднимает руку к моей щеке и с бесконечной нежностью касается ее. – Если честно, думаю, что когда-нибудь я женюсь на тебе.

Меня словно прошибает током.

– Что?

– Когда-нибудь, – повторяет он, увидев выражение моего лица. – Я серьезно, Грейс. Я готов к долгому пути. Тебе еще два года учиться в Брайаре, я в это время буду в Мансене, но обещаю, что буду приезжать к тебе так часто, как только смогу. Каждая свободная секунда будет принадлежать тебе. – Его голос переполняют эмоции. – Я принадлежу тебе.

Я проглатываю ком в горле:

– То, что ты только что говорил Пейсу – ты искренне так чувствуешь?

– Ты имеешь в виду… что я люблю тебя?

Я киваю.

– Я был искренен в каждом слове, красавица. – Он медлит. Сглатывает. – В прошлом семестре Ханна попыталась описать мне любовь. Она сказала, что это похоже на то, как будто сердце твое наполняется до краев, и когда ты любишь кого-то, ты нуждаешься в этом человеке больше, чем в чем-либо еще, больше, чем в еде, в воде или в воздухе. Это я чувствую к тебе. Ты нужна мне. Я не могу вынести и мысли о том, чтобы существовать без тебя. – Парень судорожно выдыхает. – Ты последняя, о ком я думаю перед тем, как уснуть, и первая, о ком я думаю, когда утром открываю глаза. Вот что ты для меня, детка.

Эти проникновенные слова наполняют меня изнутри теплом, но несмотря на это, я чувствую бесконечную печаль.

– Все, что ты говорил до этого… о своем будущем, о том, что ты будешь несчастным и возненавидишь свою жизнь… – Я кусаю нижнюю губу. – Я не хочу, чтобы это случилось, Логан. Я не хочу, чтобы ты стал озлобленным, преисполненным ненависти и… – Я осекаюсь.

Его пальцы на моей щеке дрожат.

– Не стану. Или по крайней мере попытаюсь не стать таким. Будет тяжко, Грейс. Мы оба это понимаем, но я обещаю тебе, что не позволю этому разрушить меня или нас. – Его голос на мгновение дрогнул. – Это не продлится вечность, только до тех пор, пока не вернется Джеф и снова не возьмет все на себя. Следующие несколько лет будут блужданием по погруженному в мрак тоннелю, но в конце его есть свет. И пока ты будешь рядом со мной, этот свет будет и внутри. Без тебя там будет лишь тьма.

Я громко хохочу, и на лице Логана появляется обиженное выражение.

– Думаешь, это смешно? – грустно говорит он.

– Нет, я подумала: как жаль, что ты не включил все эти слова в ту поэму, что написал для меня.

На его губах появляется робкая улыбка:

– Значит, тебе она понравилась, да?

– Я без ума от нее. – У меня сжимается сердце. – Я без ума от тебя.

Его улыбка становится шире:

– Даже после того, как я вел себя словно тупой идиот?

– Угу.

– И даже если я снова буду вести себя словно тупой идиот? Потому что не могу обещать обратного. Похоже, я безнадежен, когда дело касается отношений.

– Нет, неправда. – Я приподнимаюсь на цыпочки и целую его в челюсть. – Ты немного бестолковый, это да. Но еще ты невероятно талантлив, когда дело касается романтических подвигов, так что если ты снова облажаешься, я на девяносто процентов уверена, что у тебя получится вновь завоевать мое сердце.

– Только на девяносто процентов? – Кажется, он расстроен.

– Ну, это зависит оттого, насколько сильно ты облажаешься. Например, если будешь спорить со мной, как сегодня, то мы точно сможем с этим справиться. Но если я окажусь у тебя дома, спущусь в подвал и обнаружу там логово серийного убийцы? Тут уж ничего не обещаю.

– Господи, откуда у тебя эта одержимость серийными убийцами? – Он ухмыляется. – Эй, вот что должно быть твоей специальностью. Составление психологических портретов убийц.

Черт. А это неплохая идея!

Решив отложить мысли о профессии на потом, я снова обхватываю руками его шею:

– Вопрос.

Он сверкает глазами:

– Давай.

– Мы уже можем поцеловаться, или ты хочешь еще извиняться?

– Зависит оттого, нужны ли моей девушке еще извинения.

– Нет. Мне нужно это. – Я обхватываю его затылок и притягиваю его рот к своим губам.

Этот поцелуй… какой-то волшебный. Когда мы вместе, все волшебно. Наши языки отчаянно переплетаются, у меня кружится голова, а тело поет.

– Люблю тебя, Джонни, – шепчу я ему в губы.

Его смех согревает мое лицо. Прильнув губами к моему рту, он шепчет в ответ:

– Я тоже тебя люблю, красавица.