Глава 24
«Пока нет трупа – надежда не умрет»
Весь день первый взвод под командованием Некрытова прочесывал окрестности вокруг места гибели «Малыша». Два бронетранспортера, выделенные для поиска командиром полка Махониным, совместно с оперативной группой ГУОШа безрезультатно колесили по чеченским селениям. Напасть на след Ратникова не удалось. Ответы местных жителей были неутешительными: не видели, не знаем, не слышали. В некоторых читался подтекст: знали бы – все равно бы не сказали.
К ночи уставшие милиционеры вернулись на заставу. Молча поужинали.
Портос назначил бойцов на посты, сменив измученных людей Костина, сутки кряду находившихся без отдыха.
Свободные от наряда собрались в радийном купе. Подавленное настроение давило на психику, любой из них мог оказаться в «Малыше», а значит – пополнить своей фамилией и без того длинный список жертв этой войны.
Отправляясь в командировку, каждый из них надеялся, что судьба убережет его от пули или осколка, не хотел верить в самое страшное. Но кто-то в небесной канцелярии распорядился иначе: смерть выхватила из их рядов пятерых, дополнив эту мрачную статистику пропавшим без вести капитаном Ратниковым.
В Чечне достаточно укромных уголков, чтобы спрятать целый полк, что говорить об одном человеке?
В тесном купе плотными слоями висел табачный дым. Лязгнула дверь – в дверной проем шагнул капитан Куликовский, дежуривший в штабе заставы.
Взгляды, полные призрачной надежды, обратились к вошедшему.
– Из Моздока звонил комиссар, военный борт на Новосибирск завтра. В час дня.
– Возьмут… ребят? – Некрытов не решился произнести вслух страшное слово «трупы».
– Январь посодействовал.
Новикову выпала горькая миссия: вернуть родственникам останки погибших.
Нет тяжелей и скорбней обязанности, чем быть почтальоном смерти. Врагу не пожелаешь услышать нечеловеческий вой матери по сыну, жены – по мужу. Ощутить на себе помертвевшие укоризненные взгляды: почему не сберегли их близких? Никому во веки веков не оправдаться, не ответить на этот вопрос..
После короткого диалога вновь воцарилось тягостное молчание. Сидевший на краю шконки увалень Бача встал и пошел в свой отсек. Ветхий пол списанного вагона заскрипел под его весом, словно жалуясь на свое здоровье.
Вернувшись, Бача протянул Некрытову бутылку водки.
– Комбат, помянуть ребят следует, выпить за упокой их душ по русскому обычаю.
С хрустом свинтив пробку, Некрытов поднялся и произнес:
– Пусть будет пухом земля нашим товарищам. Всем пятерым.
Его поняли. Пока нет трупа – надежда не умрет.
Отхлебнув глоток, командир пустил бутылку по кругу.
Оставшиеся трое суток до отъезда прошли без происшествий.
С кровоточащей душевной раной входили в вагон милиционеры. Они покидали охваченную всепожирающим пламенем войны приграничную территорию своей страны, где погибла седьмая часть их отряда.
Напрасно метался между вагоном и киоском Хафизы старшина Косихин, надеясь заполучить обещанный компрометирующий материал – фотографии и аудиокассету. Торгашка, вручив ему оговоренные тысячи долларов за выполненное задание, исчезла со Станции тем же вечером. На дверях ее квартиры красовался огромный амбарный замок.