Кольцо, состоящее из радиопередатчиков, каждый из которых размером с двух черных, называется Рубиконом. Маяки парят в космосе в миллионе километров от ядра Земли вокруг внутренних владений верховной правительницы.

Уже пять столетий ни один чужой флот не пересекал границы кольца. Сейчас, спустя два месяца и три недели после того, как новость о поражении непобедимой армады Меча дошла до центра, через восемь недель после моего объявления о походе на Марс и семнадцать дней после введения верховной правительницей военного положения во всех городах Сообщества, Алая армада приближается к Луне, минуя маяки Рубикона без единого выстрела.

Эсминцы Телеманусов несутся вперед в авангарде, зачищая минные поля и сканируя космос на предмет других ловушек, расставленных защитниками Сообщества. За ними следуют тяжеловесные разрушители под командованием Орион, до отказа забитые черными. На кораблях нарисован всевидящий глаз ледяных духов. Затем идет флот Юлиев, помеченный рыдающим солнцем, громадный дредноут «Пандора», потом силы реформаторов – невестки Лорна Аркоса присоединились к нам, чтобы восстановить справедливость. Следом летят черные с золотом корабли, отмеченные львом – фамильным гербом Августусов, под предводительством «Деи Торис», с честью выстоявшей в последней битве. Замыкают строй мои суда, которые ведет за собой величайший из когда-либо построенных, а позднее угнанных кораблей, несравненная белая «Утренняя звезда», на бортах которой красуется семиметровый алый серп. Тоннели, пробуренные нашими агрегатами, еще до конца не заделаны – мы успели только залатать корпус. Зато броню заменили на новую. «Пакс» погиб ради того, чтобы взошла эта новая звезда, и она оправдывает наши ожидания. Корабль просто великолепен. Серп на корме нам дорисовать не удалось – не хватило краски, поэтому там сияет полумесяц – символ дома Луны. Команда считает это хорошим предзнаменованием, как будто мы даем Октавии Луне знак, что теперь она меченая.

В центр пришла война.

Здесь уже три дня как известно о моем приближении. Мы не могли заглушить все вражеские радары, но хаос, творящийся вокруг планеты, показывает, насколько местные жители не подготовлены к нападению. Население в панике. Повелитель Праха собрал армаду Скипетра у Луны в защитном построении. Бесконечные караваны торговых судов с окраины теснятся на Виа Аппиа над северным полушарием Луны, а огромные очереди гражданских судов выстроились на Виа Фламиниа, перед контрольно-пропускным пунктом на огромном астродоке Фламиниус, ожидая разрешения войти в атмосферу Земли. Но когда мы пересекаем Рубикон и входим во внутреннее пространство Луны, среди гражданских начинается паника. Одни срываются со своего места в очереди и на полной скорости мчатся на Венеру, другие пытаются вообще обойти доки и во весь опор летят к Земле. Серебристо-белые штурмовики и быстроходные артиллерийские фрегаты тут же разносят двигатели и корпуса нарушителей порядка, превращая их в пыль. Десятки судов погибают ради того, чтобы сохранить порядок и не допустить полного хаоса.

У нас меньше кораблей, противник серьезно превосходит нас по огневой мощи, но инициатива за нами, к тому же нам на руку играет страх цивилизованного мира перед вторжением варваров.

Первый акт балета под названием «Битва за Луну» начался.

– Внимание, внимание! Обнаружен неизвестный флот, – произносит сухой голос медного на частоте общего доступа. – С вами говорит начальник обороны Луны: вы владеете украденной собственностью и нарушаете законодательство Сообщества по регулированию космических границ. Немедленно представьтесь и укажите цель вашего прибытия!

– Хотим шарахнуть ракетой дальнего радиуса по цитадели! – отвечаю я.

– Но до нее еще миллион километров, – говорит синий артиллерист. – Ракету наверняка собьют!

– Он знает это не хуже тебя, умник! – осаживает его Севро. – Выполняй приказ!

Для того чтобы подобраться так близко незамеченными, потребовалась кропотливая работа контрразведки не только в контакте с ячейками Сынов по всему центру, но и среди наших кораблей и командного состава. Шакал не сможет помочь верховной правительнице; не придет к ней на выручку ни «Classis Venetum», четвертая эскадра Венеры, ни «Classis Libertas», пятая эскадра внутреннего пояса, потому что правительница послала их на Марс, чтобы помочь Шакалу. Даже если эти эскадры сразу же сорвутся с места, путешествие сюда с их орбит займет три недели. Дезинформация сделала свое дело. Шпионы на моем корабле слили Шакалу неверные данные, которые Севро сообщил прилюдно после сцены с повешением, и правительница купилась.

Вот в чем состоит главная опасность для империй размером с целую Солнечную систему: можно обладать неимоверным военным потенциалом, но он и гроша ломаного не стоит, если силы оказываются не в том месте и не в то время.

Через двадцать минут мою ракету сбивают орбитальные противозенитные установки.

– С нами кто-то вышел на связь по прямому линку, – сообщает мне синий коммуникатор. – Судя по тегу, кто-то из преторов.

– Выведи на главный голографический экран, – командую я.

Передо мной появляется золотой претор с орлиным носом и коротко остриженными волосами, седеющими у висков. Его увидят на всех мостиках и экранах моего флота.

– Дэрроу из Ликоса, – провозглашает он с безукоризненным произношением жителей Луны, – являешься ли ты предводителем этого военного флота?

– К чему все эти церемонии? – спрашиваю я.

– Что ж, хорошо, – степенно отвечает золотой, ни на секунду не теряя самообладания. – Я архилегат Люций Сейянус из первой когорты преторов.

Сейянуса я знаю: очень квалифицированный командир. Чем он и страшен.

– Я прибуду на ваши координаты с дипломатической миссией, – сухо произносит он. – Требую, чтобы вы не предпринимали агрессивных действий и дали моему челноку доступ на ваш флагман для того, чтобы мы могли сообщить вам о намерениях верховной правительницы и сената.

– Требование отклонено, – перебиваю его я.

– Прошу прощения?

– Любой корабль Сообщества, который подойдет к моему флоту, тут же подвергнется обстрелу! Если правительница желает поговорить со мной, пусть делает это лично, а не через своего лакея! Скажи старухе, что мы пришли сражаться, а не вести светские беседы!

На моем корабле кипит работа. Я сообщил команде наше истинное место назначения всего три дня назад, и бойцы уже вошли в раж. Атака на Луну представляется бессмертным подвигом. Каков бы ни был исход битвы, самим фактом нападения мы навечно запятнаем безупречную репутацию золотых. Судя по разговорам, которые удалось перехватить с планет и спутников центра, мы нагнали на ауреев страху. Впервые за много столетий золотые проявили слабость. Поражение армады Меча сыграло на руку восстанию куда сильнее, чем все мои речи, вместе взятые.

Проходя мимо меня по коридорам, солдаты отдают мне честь и спешат на свои челноки и личеры. Отряды в основном состоят из алых и раненых серых, но в каждой капсуле есть зеленые военные техники, алые механики, черные лазутчики и пехотинцы. Посылаю приказ о запуске челноков на контрольный пункт вылетов «Утренней звезды», потом ввожу свой личный код и подтверждаю приказ. Код принят, дело сделано. Обычно я не использую двойную верификацию, но сегодня мне нужно быть во всем уверенным на сто процентов, поэтому я иду на мостик. Командующий его обороной алый капитан морпехов поднимает своих людей по тревоге, как только я вхожу. Более пятидесяти облаченных в доспехи алых, серых и черных салютуют мне. Синие делают свое дело в кабинах. Орион стоит на наблюдательном форпосте, на месте Рока, сцепив за спиной свои полные руки. Ее кожа почти такого же темного оттенка, как и форма. Она оборачивается и смотрит на меня своими огромными светлыми глазами и с озорной улыбкой произносит:

– Жнец, флот почти готов!

Я тепло приветствую ее и встаю рядом.

– Как наши дела? – спрашиваю я, глядя в космос через панорамный иллюминатор.

– Повелитель Праха стянул сюда все оборонные силы. Похоже, он думает, что мы запустим Железный дождь, прежде чем попытаемся выбить его с Луны. Точно подмечено. Ему нет смысла атаковать первым. Сейчас сюда направляются все остальные силы центра, и скоро мы будем похожи на таракана, попавшего между молотом и наковальней. Он предполагает, что мы поспешим с атакой, но других вариантов у нас и правда нет.

– Повелитель Праха свое дело знает, – киваю я.

– Но не знает наше, – парирует Орион, взглянув на планшет. – А это еще что? – удивляется она, заметив мой приказ о разрешении на вылет, данном челноку класса «сарпедон» из дока «дельта».

Я знал, что она это заметит, но сейчас не хочу пускаться в долгие объяснения. Далеко не все испытывают такое же сочувствие к Кассию, как я, даже после того, как Севро спас ему жизнь.

– Отправил представителя на встречу с сенаторами, – вру я ей в глаза.

– Мы оба знаем, что это неправда. – Орион в упор смотрит на меня. – Что происходит?

– Если Кассий останется на борту нашего корабля во время военных действий, – выкладываю я все как есть, подходя ближе, чтобы нас не подслушали, – то кто-нибудь обязательно попытается пробраться мимо охраны и перерезать ему горло. Семью Беллона слишком сильно ненавидят, его нужно отправить подальше отсюда.

– Так спрячь Кассия в другой камере. Не отпускай его! Он же вернется к своим! И будет воевать против нас!

– Не вернется.

– Если черные узнают, что ты сделал… – начинает Орион, озираясь по сторонам, но я не даю ей договорить.

– Вот поэтому я никому и не сказал! Я решил отпустить его. Пообещай, что челнок не задержат.

Орион кивает и отворачивается, глядя на Луну. Как всегда, я чувствую, что она знает куда больше, чем говорит.

– Обещаю. Но будь осторожен, мальчик!

Мы с Севро встречаемся в коридоре у тюремного отсека высшей степени секретности. Он сидит на оранжевом контейнере, парящем в воздухе на гравиблоке, и прихлебывает что-то из фляги, держа левую руку на импульсовике, который торчит из кобуры на левом бедре. В коридоре тихо – тут содержатся опасные пленные, – а вот в главных ангарах, на огневых точках, в машинном отсеке и в арсеналах творится нечто невообразимое. Здесь, в тюремном блоке, единственный островок спокойствия. Мой друг в черной форме, и новый бронежилет ему явно маловат. Он болтает ногами, постукивая каблуками сапог.

– Ты чего так долго? – спрашивает Севро.

– Пришел на мостик подтвердить разрешение на вылет, а Орион стала вопросы задавать.

– Черт! Она догадалась, почему мы решили выпустить орла на волю?

– Пообещала, что мешать не станет.

– Уж надеюсь. И лучше ей об этом особо не трепаться. Если Сефи узнает…

– Ясно! – перебиваю его я. – Орион тоже все понимает, она ей не скажет.

– Ну если ты так уверен, – кивает Севро и, морщась, допивает содержимое фляги.

С другого конца коридора к нам приближается Мустанг.

– Охрана снята, – сообщает она. – Патрулям приказано покинуть коридор тринадцать-cи. Кассий может идти в ангар.

– Хорошо. Ты уверена, что это верное решение? – спрашиваю я, трогая ее за руку.

– Уверена, – кивает она. – Не на все сто, но это жизнь…

– Севро? Ты не передумал?

– Разумеется, нет! – Севро спрыгивает с контейнера. – Я же пришел, так?

С этими словами он помогает мне вытолкать гравиблок к дверям тюремного отсека.

Комната охранников пуста, команда Сынов словно испарилась, оставив лишь обертки от еды и стаканчики с жевательным табаком. Севро сопровождает меня в десятиугольную комнату из дюростекла и на ходу насвистывает песенку, которую когда-то сочинил про Плиния.

– Если ты обоссался, трусишка… – напевает он, подходя к камере Кассия.

В камере напротив сидит Антония. Лицо у нее все еще опухшее, и она с ненавистью смотрит на нас, не вставая с нар.

– С добрым утречком, сэр Беллона! – стучит Севро по дюростеклу, отделяющему нас от Кассия.

Тот потирает глаза, садится на койке, смотрит на нас с Севро, но обращается к Виргинии:

– Что происходит?

– Следующая остановка – Луна! – сообщаю я.

– Луна? Не Марс? – удивленно переспрашивает Кассий, и я краем глаза замечаю, что Антония не меньше его поражена этой новостью.

– Нет, не Марс.

– Вы правда хотите выступить против Луны? – шепчет Кассий. – Безумцы! У вас не хватит кораблей! Да и как вы собираетесь пройти сквозь защитное поле?

– Не волнуйся, дорогой, – отвечает ему Севро, – мы свое дело знаем! Но скоро по этому кораблю будет расхаживать куча вооруженных людей, и кто-нибудь из них наверняка не устоит перед искушением прострелить тебе башку. Дэрроу об этом как подумает, так грустить начинает, а я не люблю, когда он грустит. Слушай, Дэрроу, – поворачивается ко мне Севро, – по-моему, он все равно не догоняет…

– Кассий, ты всерьез сказал, что устал от этой войны? – спрашиваю я.

– Не понимаю. Что происходит?

– Черт побери, Кассий! Тебе задали простой вопрос! – вмешивается Мустанг. – Так да или нет?

– Да, – отвечает Кассий, не вставая с нар, а Антония подходит поближе к стеклу, чтобы лучше слышать. – Конечно устал! А как иначе? Из-за этой войны я лишился всего, что имел, и ради кого? Ради людей, которым наплевать на все и вся, кроме себя самих!

– Ну как? – поворачиваюсь я к Севро.

– Да ладно! – фыркает он. – Думаешь, этого достаточно?

– Игру затеяли? – хмурится Кассий.

– Ну что ты, парень, все серьезно! Дэрроу хочет, чтобы я тебя отпустил, – произносит Севро, и Кассий широко раскрывает глаза от удивления. – Но мне нужны гарантии безопасности. Ты же у нас весь из себя благородный, честь, месть и все такое, поэтому будь любезен, поклянись, что не причинишь нам вреда, и я буду спать спокойно!

– Но я же убил твоего отца…

– Слушай, я бы на твоем месте перестал напоминать мне об этом!

– Если останешься здесь, мы не сможем защитить тебя, – вступаю в разговор я. – Я считаю, что Кассий Беллона еще пригодится Вселенной. Но здесь тебе не место, как и рядом с правительницей. Поклянись всем святым, что больше не будешь участвовать в этой войне, и я освобожу тебя.

– Какая чушь! – раздается за нашей спиной смех Антонии. – Они играют с тобой, Кассий! Дергают за ниточки, как марионетку!

– Помолчи, змея подколодная! – осаживает ее Мустанг.

– И ты на это согласна? – спрашивает у нее Кассий, раздумывая над нашим предложением.

– Вообще-то, это была моя идея. Ты не виноват в том, что произошло, Кассий. Я жестоко с тобой обошлась, и мне очень жаль. Прости меня. Я знаю, что ты хотел отомстить Дэрроу и мне…

– Нет! Я никогда не желал тебе зла!

– …но ты уже много раз видел, к чему приводит жажда мести, – поморщившись, продолжает Мустанг. – Тебе должно быть ясно, что за человек Октавия и каков из себя мой брат. Ты виноват лишь в том, что пытался защитить свою семью, и не заслуживаешь того, чтобы умереть здесь.

– Ты правда хочешь, чтобы я вышел отсюда?

– Я хочу, чтобы ты остался в живых, – отвечает она. – Уходи и больше не возвращайся.

– Но куда мне идти? – недоумевает он.

– Куда-нибудь подальше отсюда.

Кассий нервно сглатывает, совершенно растерявшись. Он не просто пытается осознать, что велят ему честь и долг, а силится представить себе мир без Виргинии. Знаю, ему сейчас ужасно одиноко, несмотря на обещание свободы. Жизнь без любви хуже, чем любая тюрьма. Однако Кассий кивает – не мне, а Виргинии – и, облизнув пересохшие губы, произносит:

– Памятью моего отца и Юлиана клянусь не поднимать оружия против любого из вас. Если вы отпустите меня, я уйду. И никогда не вернусь.

– Трус! – вопит Антония, колотя в дюростекло камеры. – Ах ты, презренный извивающийся червяк!

– Решать все равно тебе. – Я толкаю в бок Севро.

– К черту! – говорит он, дергая себя за козлиную бородку. – Будем надеяться, что вы правы, придурки!

Севро залезает в карман, достает оттуда магнитную карту-ключ и с громким щелчком отпирает дверь камеры Кассия.

– В запасном ангаре на этом уровне тебя ожидает челнок, – ровным голосом произносит Мустанг. – Ему дано разрешение на вылет, но нужно идти прямо сейчас.

– Прямо сейчас – это значит сейчас, засранец! – добавляет Севро.

– Да они тебе в спину выстрелят! – орет Антония. – Ах ты, изменник!

Кассий неуверенно берется за дверную ручку, словно боясь, что на самом деле камера заперта и мы от души посмеемся над ним, лишив той надежды, которую только что подарили. Но набирается решимости, толкает дверь, и она распахивается. Кассий выходит к нам в коридор и протягивает руки, ожидая, что мы наденем на него наручники.

– Свободен, чувак, – говорит Севро, барабаня пальцами по оранжевому контейнеру, – но сначала залезай сюда, и мы тебя вывезем незаметно.

– Хорошо, – отзывается он, оборачивается ко мне и протягивает ладонь. – Прощай, Дэрроу!

– Удачи, Кассий! – отвечаю я, пожимая ему руку и чувствуя, что нас связывает странное родство.

Потом Кассий делает шаг к Виргинии, хочет обнять ее, но она намерена ограничиться рукопожатием, не теряя самообладания даже в такой момент. Он качает головой, отступает и произносит:

– Луна навсегда останется в наших сердцах!

– Прощай, Кассий!

– Прощай…

Кассий подходит к контейнеру и заглядывает в него. Некоторое время он стоит в нерешительности, как будто хочет что-то сказать Севро или еще раз поблагодарить его.

– Я не уверен в правоте твоего отца, но он был храбрым человеком, – тихо говорит золотой и протягивает Севро руку. – Мне жаль, что сегодня его нет с вами.

Севро бешено моргает, и я вижу, как в нем закипает ненависть. Все эти игры в благородство даются ему тяжело: он никогда не отличался особым мягкосердечием. Но мой друг делает усилие над собой. Они жмут друг другу руки, но что-то здесь не так… Кассий его не отпускает, и выражение его лица вдруг становится ледяным. Он поворачивается так быстро, что я не успеваю остановить его, дергает Севро на себя, перекидывает его через бедро и зажимает под мышкой – это не сложно сделать при их разнице в росте. Со стороны их движения кажутся танцем. Кассий стремительно выхватывает пистолет из висящей на поясе у Севро кобуры. Мой друг спотыкается, пытается отнять оружие, но уже поздно. Беллона отталкивает противника и встает у него за спиной, прижав к позвоночнику дуло бластера.

– Дэрроу… – шепчет Севро, глядя на меня огромными от страха глазами.

– Кассий, нет! – кричу я.

– Это мой долг.

– Кассий! – Мустанг выходит вперед и протягивает к Беллона дрожащие руки. – Ведь он спас тебе жизнь! Прошу тебя!

– На колени! – приказывает нам Кассий. – На колени, черт побери!

Мне кажется, будто я снова, покачиваясь, стою на краю бездны и смотрю в непроглядную тьму. Тьма шепчет мне на ухо, что вот-вот поглотит меня. До лезвия не дотянуться, Кассий пристрелит меня прежде, чем я успею выхватить его. Мустанг встает на колени и делает мне знак последовать ее примеру. Я молча подчиняюсь.

– Убей его! – вопит Антония. – Пристрели этого ублюдка!

– Кассий, послушай меня… – умоляю его я, но он даже не смотрит в мою сторону.

– Я сказал – на колени! – кричит он Севро.

– На колени? – дерзко улыбается Севро, и в его глазах загорается безумный огонек. – Вот ведь золотой идиот! Ты забыл о первом правиле упырей: никогда не сдаваться!

Севро выхватывает лезвие, спрятанное в правом рукаве, пытается нанести удар с разворота, но он двигается слишком медленно, и Кассий успевает выстрелить. Разряд попадает в плечо и отбрасывает Севро в сторону. Бронежилет не выдерживает, на металлическую стену брызжет кровь. Севро идет вперед, глядя на Кассия бешеными глазами.

– За золотых! – шепчет Кассий и делает шесть выстрелов в упор прямо в грудь Севро.