– Не стрелять! – кричу я, толкая руку Виктры с уже поднятым бластером, но Севро продолжает раздавать приказы, и Виктра снова целится.

Мы выстраиваемся зигзагом, активируем импульсные перчатки и держим золотых на прицеле. Не открываем огонь, потому что Квиксильвер нужен нам живьем, к тому же Севро не меньше меня шокирован появлением Виргинии, Кассия и Телеманусов.

– Всем лечь, а то в расход пустим! – кричит Севро нечеловеческим, многократно усиленным динамиками шлема голосом.

Упыри начинают выть, словно стая гарпий. У меня в жилах стынет кровь. Оглушительная сирена вторит завываниям. В полной растерянности я навожу свою импульсную перчатку на самого опасного золотого в этой комнате, Кассия, понимая, о чем сейчас должен думать Севро: ведь перед ним убийца его отца собственной персоной. Шлем синхронизируется с перчаткой, подсвечивая уязвимые точки на доспехах противника, но я не смотрю туда. Не могу отвести взгляд от Виргинии, которая изящным, как всегда, движением ставит на стол чашку и отходит от стола. Импульсная перчатка, встроенная в ее доспехи, медленно начинает раскрываться.

Ум с сердцем не в ладу, меня просто разрывает на части. Какого черта Мустанг тут делает? Она же должна быть на окраине! Ни она, ни остальные золотые нас не узнают, ведь шлемы скрывают наши лица. Медленно отступая, ауреи внимательно смотрят на нас, пытаясь проанализировать ситуацию. На правом плече Кассия извивается лезвие-хлыст, Кавакс и Даксо медленно встают из-за стола, но тут Квиксильвер начинает яростно размахивать руками.

– Прекратите! – кричит он, но его голос тонет в хаосе звуков. – Не стреляйте! Это дипломатическая встреча! Кто вы такие?

Значит, мы вломились сюда в разгар каких-то переговоров. О чем шла речь? Мустанг обговаривала условия капитуляции? Или альянс? За столом отсутствует Шакал, неужели Квиксильвер предал его? Видимо, да. Наверное, и верховная правительница тоже. Теперь ясно, почему в здании так пусто, – нет слуг, минимум охраны, только самые доверенные люди. Квиксильвер решился провести эту встречу под самым носом у бывшего союзника.

У меня сводит желудок от одной мысли о том, что они решили, будто нас послал Шакал. Значит, думают, что мы собираемся убить их… Тогда исход дела предрешен…

– Всем лечь, мать вашу! – орет Виктра.

– Что же делать? – спрашивает по интеркому Крошка. – Жнец?

– Беллона – мой! – раздается голос Севро.

– Попытаемся оглушить, там же Мустанг… – начинаю я.

– Оглушить? Через такие доспехи? – перебивает меня Севро. – Если эти придурки поднимут оружие, убить всех! Стрелять из импульсовиков полным зарядом! Я не собираюсь рисковать членами моей семьи!

– Севро, послушай меня! Нам надо поговорить с… – начинаю я, но Севро использует командное управление и вырубает мой канал связи, так что я всех слышу, а они меня нет.

Вот засранец, беспомощно кляну его я.

– Беллона, стоять! – кричит Клоун. – Я сказал: не двигаться!

Стоявший напротив Мустанг Кассий медленно скользит между серебряными, используя их как прикрытие. Нас разделяет метров десять. Он все ближе и ближе. Чувствую, как рядом со мной напрягается Виктра – она готова броситься и растерзать одного из тех, кого винит в смерти матери, но между нами и золотыми находятся обычные гражданские, да и Квиксильвер – слишком дорогая добыча, чтобы рисковать его головой.

Оценивающим взглядом окидываю пухлощеких серебряных и медных. Уж этих-то ребят точно никто не притесняет! Коллаборационисты не знают, что такое голод. Севро снял бы скальп с каждого из них, если бы ему дали ржавый ножик и разрешили пару часов побездельничать…

– Жнец… – тихо окликает меня Рагнар, ожидая приказов.

– А ну убери руку с лезвия! – кричит Кассию Виктра, но тот молчит и продолжает медленно двигаться вперед, неумолимый, словно ледник.

Мойра и Рыцарь Смерти следуют за ним. Кавакс опускает забрало шлема, закрывая лицо. Мустанг уже давно это сделала, активировала импульсную перчатку, но пока держит ее опущенной.

Я слишком хорошо знаю смерть, чтобы не почувствовать ее дыхание у меня за спиной.

– Кавакс! – кричу я, включив внешние динамики. – Мустанг! Подождите! Это я! Это я…

– Стой! Прекратить движение, ты, кусок дерьма! – орет Виктра, но Кассий лишь вежливо улыбается, а потом бросается вперед.

Слева от меня Рагнар совершает странное вращающее движение, и одно из двух его лезвий пронзает воздух, а потом ударяет Рыцаря Смерти ровно в центр лба. Серебряные с открытым ртом смотрят, как знаменитый всадник-олимпиец валится на пол.

– Кавакс Телеманус! – рычит Кавакс, и они с Даксо бросаются вперед.

Мустанг заходит с фланга, Мойра заряжает импульсную перчатку и поднимает руку, но тут Севро со зловещим смешком приказывает:

– В расход их!

В комнате словно извергается вулкан. Воздух раскален от перегретых частиц, упыри палят не глядя во все стороны. Мрамор превращается в пыль. Стулья плавятся, ножки подгибаются, и сиденья падают на пол. Выстрелы импульсовиков разносят плоть и кости в ошметки, и в воздухе повисает красная дымка – серебряные и медные попали под перекрестный огонь. Севро стреляет в Кассия, но тот успевает укрыться за колонной. В Кавакса попали уже с дюжину раз, но он крепко держится на ногах, хотя щит явно перегрет. Он заносит лезвие над Севро и Виктрой, но тут Рагнар стреляет сбоку в плечо Каваксу и сбивает гиганта с ног. Даксо кидается на Рагнара сзади, и три великана откатываются в дальний угол комнаты, подминая под себя двоих медных, которые примерно вдвое меньше их. Медные кричат от боли, корчась на полу и хватаясь за перебитые ноги.

Мустанг заняла позицию где-то позади. В нее попадают два раза, прямо в грудь, но импульсное поле держит удар. Она покачивается, стреляет по нам, задевает Крошку, ранит ее в бедро. Крошку отбрасывает назад, швыряет о стену, нога раздроблена. Моя подруга кричит, зажимая руками рану. Клоун и Виктра прикрывают ее, отстреливаясь от Виргинии, и отталкивают Крошку за колонну. Брюзга и четверо упырей, охранявшие вход и Маттео, палят по золотым из коридора.

Раздается выстрел, разносящий в крошево мрамор на том месте, где я только что стоял. Спотыкаюсь, теряю ориентацию в творящемся хаосе. Одни серебряные забились под стол, другие вскакивают и бросаются к колоннаде. Сверхзвуковые пули из импульсовиков пролетают между ними, над их головой, сквозь их тела. Квиксильвер бежит к колоннам, прикрываясь двумя медными. Шрапнель вонзается в их тела, и они падают на пол, превращаясь в месиво оторванных конечностей и крови.

Фурия Мойра бросается на Севро сзади, занося над его головой лезвие в тот момент, когда мой друг пытается обойти Рагнара, сражающегося сразу с обоими Телеманусами, и добраться до Кассия. Стреляю в нее из импульсной перчатки практически наугад, буквально за секунду до того, как лезвие касается Севро. Импульсные доспехи защищают ее от первых разрядов, голубоватый светящийся кокон едва заметно подрагивает. Она отклоняется в сторону, надеясь отделаться легким синяком, но я твердо нажимаю на спусковой крючок. Мойра – одна из идейных вдохновителей существующей рабской системы, ее причисляют к лучшим умам, да она еще и Севро попыталась убить. Тут и думать не о чем, плохое сочетание!

Продолжаю стрелять до тех пор, пока в ее щите не образуется вмятина. Мойра падает на одно колено, начинает корчиться и вопить от боли, молекулы ее кожи и органов вскипают от высокой температуры. Пузырящаяся кровь вытекает из глаз и носа. Доспехи и плоть сплавляются в единое целое. Меня охватывает дикая ярость, и я перестаю чувствовать страх, перестаю ощущать сострадание. Вернулся Жнец. Он одолел Кассия, зарезал Карнуса, его не под силу убить ни одному золотому!

Импульсная перчатка Мойры палит без перебоя, сухожилия пальцев сокращаются от перегрева. Автоматические очереди исполосовали потолок, пули рикошетят, сеют бессмысленную смерть вокруг. Двое серебряных пытаются спрятаться от огня. По огромному панорамному окну с видом на космический город со зловещим хрустом ползет трещина. Упыри прячутся в укрытии, а импульсная перчатка на левой руке Мойры оплавляется, дуло раскаляется до предела и с жутким шипением исчезает. Испустив последний вздох ярости, самая мудрая фурия верховной правительницы превращается в обугленную оболочку.

Единственное, о чем я жалею, что она не Айя.

Возвращаюсь в комнату. Теперь мною движет ледяная ненависть, наполняя меня жаждой крови, однако в зале остались только друзья или бывшие единомышленники. Меня трясет от ощущения пустоты, которая моментально приходит на смену ярости. В панике смотрю, как те, кто был мне близок, пытаются убить друг друга. В зале царит хаос. Ноги скользят по стеклу. Спины врезаются в стены. Бластеры выпускают разряды между колонн. Руки и колени стукаются о пол, импульсовики стонут, кости трещат.

Лишь в этот момент я с ужасающей ясностью понимаю, что всех этих людей связывает лишь одно: не идея, не мечта моей жены, не доверие, не союзники или цвет.

Их связываю только я, и в мое отсутствие будет происходить бойня. Без меня Севро только этим и занимался. Какие невосполнимые, но и неизбежные потери! Смерть одного влечет за собой смерть второго, смерть второго – смерть третьего? И так до бесконечности…

Я должен положить этому конец!

В центре зала Кассий преследует Виктру, пробираясь через перевернутые стулья и разбитую посуду. Пол залит липкой кровью. Плащ-невидимка Виктры поврежден и искрит, она кажется то призраком, то тенью, словно демон, который никак не может решить, какое принять обличье. Кассий рассекает ей бедро, Клоун стреляет в золотого, но Беллона тут же разворачивается и ранит его в висок, успевая уклониться от разряда, выпущенного лежащей на полу Крошкой. Виктра перекатывается под стол, пытаясь уйти от Кассия, задевает его по щиколоткам. Он запрыгивает на стол и бьет разрядами из импульсной перчатки прямо по ониксовой столешнице, пока на ней не образуется вмятина. Виктра застряла под столом, Беллона вот-вот достанет ее, но тут Севро стреляет ему в спину. Щит гасит выстрел, но Кассия отбрасывает в сторону на несколько метров.

Справа от меня разворачивается настоящая битва титанов. Рагнар пришпиливает руку Кавакса к стене лезвием, приседает, наугад палит в Даксо из импульсной перчатки. Щит спасает Даксо, но он промахивается, и его лезвие хлещет по стене. Рагнар бьет Даксо по суставам и готовится свернуть ему шею, но тут я ощущаю чье-то присутствие слева.

Едва успеваю обернуться и вижу, как ко мне по воздуху несется Мустанг. Лицо закрыто шлемом, она вот-вот разрубит меня пополам. В последний момент успеваю поднять свое оружие, и наши клинки скрещиваются. По руке проходит вибрация. Раньше я был быстрее, мышечные реакции так до конца и не восстановились после тьмы, несмотря на все усилия Микки и спарринги с Виктрой, а вот Мустанг стремительна в атаке.

Она сильнее. Пытаюсь облететь ее, но она хорошо владеет лезвием, потому что, видимо, весь последний год провела в боях. Стараюсь уйти в сторону, как меня учил Лорн, но у меня нет шансов. Мустанг слишком умна, лавирует между камнями и колоннами, загоняет меня в угол. Перед моим лицом мелькают отблески металла. Ей не удается пробить мою защиту, центр я удерживаю, но вот по краям она меня достает.

Лезвие рассекает мне плечо, оставляя рану шириной в пару сантиметров. Меня обжигает боль, словно от укуса гадюки. Ругаюсь сквозь зубы, а Виргиния наносит еще один удар. Кричу, чтобы она прекратила. Кричу свое имя, не могу толком дышать, но продолжаю двигать руками. Вовремя отклоняюсь, и она задевает меня по горловине скафандра-скарабея. Три быстрых взмаха, Мустанг хочет перерезать мне сухожилия на правой руке, но промахивается. Двигается в четком ритме, прижимает меня к стене, взмах, взмах, укол! Кожу жжет огнем, я умру здесь! Зову на помощь по интеркому, забыв, что Севро отрубил мой исходящий сигнал.

Похоже, этот кусок оказался нам не по зубам.

Клинок Мустанг ломает мне три ребра, и я кричу от боли и бессилия. Она вращает лезвие и замахивается, готовясь снести мне голову. Мне удается отразить удар, острие вонзается в стену, а ее шлем оказывается рядом с моей маской. Я бью Виргинию лбом в лицо, но шлем куда прочнее моей маски из композитного дюропластика. Мустанг откидывает голову назад и копирует мой прием. Череп раскалывает оглушающая боль, и я почти теряю сознание. Перед глазами все плывет, но на ногах пока держусь. Снова сломан нос. Перед глазами пляшут цветные пятна. Осколки маски падают на пол, и я, застыв на месте, смотрю в мертвые глаза лошадиного шлема Виргинии, а та собирается прикончить меня.

Рука с лезвием поднимается перед последним, смертоносным ударом, но замирает над головой и начинает дрожать. Мустанг глядит на мое лицо, срывает шлем, и теперь я тоже вижу ее. Золотистые волосы потемнели от пота и прилипли ко лбу. Она смотрит на меня обезумевшими глазами, и, к сожалению, в ее взгляде читается не радость и не любовь. Скорее страх, а может быть, даже ужас. Побледнев как полотно, она спотыкается, делает шаг назад, совершая какие-то странные пассы левой, свободной рукой.

– Дэрроу? – наконец произносит Виргиния.

Она оглядывается на безумие, охватившее всех вокруг, и на мгновение мне кажется, будто мы с ней попали в око бури, где царит тишина. Кассий спасается бегством, исчезая через боковую дверь и оставляя здесь трупы Рыцаря Смерти и Мойры. На долю секунды наши взгляды встречаются, и вот его уже нет. Виктра бросается в погоню, но Севро приказывает ей вернуться. Остальные упыри поворачиваются к Виргинии. Я делаю шаг в ее сторону, но останавливаюсь, потому что острие ее клинка упирается мне прямо между ключиц.

– Я видела, как ты умер! – шепчет Мустанг, пятясь к главной двери, мраморная крошка и осколки стекла хрустят под ее ботинками. – Кавакс, Даксо! – кричит она, и я вижу, как у нее на шее от напряжения проступает вена. – Уходим!

Телеманусы пытаются отделаться от Рагнара, они в замешательстве. Кто этот человек в маске и как ему удалось нанести им столько ранений? Гиганты кидаются к Виргинии, но для этого им надо пройти мимо меня, а я не могу просто так отпустить ее. Не могу, поэтому превращаю лезвие в хлыст и обвиваю им шею Кавакса. Он хрипит и упирается, но я держу его крепко. Мне достаточно нажать одну кнопку, хлыст обернется лезвием, и великан лишится головы, но мне совершенно не хочется убивать его. Рагнар делает подсечку и прижимает Кавакса к полу коленом. Ему на помощь спешат Брюзга и остальные.

– Не убивать! – кричу я.

Брюзга узнает Даксо. Они с Телеманусами были знакомы, поэтому он поднимает лезвие и приказывает упырям-новобранцам сделать то же самое. Даксо бросается на помощь отцу, но мы с Рагнаром преграждаем ему путь, и через мгновение к нам присоединяются Севро и Виктра. В полной растерянности он смотрит на меня широко открытыми глазами.

– Спасайся, Виргиния! – ревет лежащий на полу Кавакс. – Беги!

– Орион жива. Она у меня, – говорит Мустанг, рассматривая окровавленных упырей, которые стоят у меня за спиной, готовые напасть на нее и Даксо. – Не убивай его. Прошу тебя, – произносит она, бросает печальный взгляд на Кавакса и выходит из комнаты.