Глава 3
Кусочек земли к чаю
Утром я обнаружила на ручке велотренажера темно-зеленое платье с длинным рукавом и белую кожаную сумку. У дивана стояли новые зеленые замшевые сапожки.
Но я упрямо надела то, что привезла с собой. Синие джинсы, малиновая водолазка с красивыми крупными ягодами и серый вязаный жилет.
Андрей не оценил, обронив:
– Мазохистка.
– Это всего лишь вещи! И если мои одноклассники этого не понимают, мне их жаль! Я не собираюсь ломать себя в угоду этим омерзительным людям! Это, в конце концов, просто унизительно!
– А мне жаль тебя, – потягивая кофе, сказал Андрей, – унизительно не ломать себя, а когда тебя прилюдно ломают каждый день другие. Впрочем, я не стану настаивать. Поступай как хочешь! Твои грабли, твоя жизнь.
– Вот именно! Сегодня все будет иначе. Теперь я готова.
– Рад слышать.
Кажется, он мне не верил. Не верил в меня, что я способна справиться с этой проблемой. Ну я ему докажу. И себе! Больше меня никто не застанет врасплох.
Андрей подвез меня до школы, бросил вслед: «Надеюсь, у тебя есть деньги на метро?» – и укатил. Стало быть, встречать меня из школы каждый день он не собирался. Вчера, видимо, он сделал исключение ради первого учебного дня.
У школы стояли парни, Вова среди них. Им даже хватило наглости мне помахать. Я прошла мимо.
У двери кабинета физики я заметила Киру с Яной, они посмотрели на мои туфли с закрашенными носами и зашептались. Другие девчонки, когда я сделала к ним шаг, все разом отошли и разбрелись кто куда.
Ситуация была куда хуже, чем я предполагала. Мне, похоже, объявили бойкот все девчонки класса. Но я по-прежнему не понимала, что сделала им.
Ближе к звонку пришла Лия. Она сдержанно кивнула встреченным девчонкам и остановилась в одиночестве неподалеку от меня.
В ней я немедленно почувствовала родственную душу. Похоже, ее тоже неважно принимали в этом классе. Может, она, как и я, недавно сюда перешла? Как бы там ни было, она единственная меня поддержала.
Я подошла к ней и поздоровалась.
Лия, одетая в черное однотонное платье с белым воротничком и черные туфли на высоком каблуке, приветливо улыбнулась.
– Ты в порядке? – спросила она.
И мне захотелось обнять ее за этот вопрос. Ну разве можно быть такой красивой и чуткой? На некоторых людей взглянешь, и сразу безошибочно угадывается доброе сердце. Лия была именно такой. Она вся точно излучала свет.
– Да, все нормально, – заверила я.
Мне ужасно хотелось знать, почему ее одноклассницы не принимают, но я не осмелилась спросить.
Начался урок. Я очень старалась слушать учителя и вникать во все. Не хватало еще к сложным отношениям с одноклассниками прибавить неуспеваемость. И если вчера я подмечала одни плюсы в учителях и школе, то сегодня видела одни лишь минусы. Учителя казались мне неприветливыми, сухими и официальными. В прежней школе педагоги были совсем другими – родными – и вели себя с нами как могли бы вести себя любимые тетушки и дядюшки со своими племянниками. Конечно, нам порой доставалось. Но в том было столько жизни и тепла. А учителя в этой гимназии мало чем отличались от роботов. Белые ровные стены, которые вчера произвели на меня приятное впечатление, сегодня показались унылыми. В моей школе на стенах висели портреты писателей, ученых и композиторов, а еще картины учеников. Это создавало особый уют.
На перемене я позвонила Тане. Она была на физкультуре и со смехом попросила подождать. Включила на громкую связь, и мои одноклассники прокричали мне:
«Те-е-еф, возвращайся скорее! Мы скучаем по тебе!»
– Я вас люблю, – с трудом выдавила я.
В глазах предательски защипало, а в носу закололо. Как же я скучала. Попрощавшись с Таней, я заметила выходящую из класса Лию и увязалась за ней.
Пока мы шли до класса истории, к Лии подбежали две девушки, судя по виду, на пару классов младше. Одна из них начала:
– Лия, мы…
Но Лия сделала незаметный жест и попросила:
– Не сейчас.
Я так и не поняла, что это было. Но девчонки сразу убежали, а Лия повернулась ко мне и, подарив мягкую улыбку, спросила:
– Ты уже записалась в какую-нибудь секцию?
– Нет, а это обязательно?
– Так принято.
– Ну а в какую ходишь ты?
– Во все.
Я потрясенно вскинула брови.
– Как? Их же много. Или я ошибаюсь?
– Бассейн, баскетбол, гимнастика, танцы, шитье, театр, кулинария, развитие речи, писательское мастерство, риторика, рисование, – перечисляла Лия.
– Как ты на все находишь время?
– Время как карусель, одним достаточно недолгого кружения, а кому-то нужно, чтобы карусель не останавливалась. – Она извинилась и сказала, что ей нужно сходить в учительскую.
Я зашла в класс, села за парту, но не успела вытащить из сумки учебник и тетрадь, одна из одноклассниц позвала меня выйти с ней в коридор. Я внутренне напряглась, но все-таки пошла за девчонкой.
В коридоре меня поджидали еще две.
Они представлялись вчера, но я забыла их имена.
– Чего ты все одна ходишь, – сказала та, что позвала меня, – давай с нами?
Я пожала плечами. В самом деле! То, что со мной дурно поступила кучка парней и две девицы, еще не значит, что все здесь плохие.
– Ну и отлично, – улыбнулись мне девчонки.
Прозвенел звонок, я зашла в класс, вернулась на свое место. И сидела, не в силах перестать улыбаться, пока учительница не попросила открыть тетради. Тогда-то я и спохватилась. Моей сумки не было на крючке, куда я ее повесила.
– Госпожа Гуртова, у вас какие-то проблемы?
– Нет моей сумки, я тут ее повесила. – Я посмотрела по сторонам. И наткнулась на взгляд девчонки, позвавшей меня в коридор. Она улыбалась и негромко сказала:
– Возможно, ты забыла ее на прошлом уроке?
– Нет же, я помню… – Я осеклась, потому что вдруг все поняла. Эти девочки не дружить со мной хотели, а просто отвлекли. Все они тут заодно. – Ее украли, – громко и четко сказала я.
Класс прыснул от смеха. Учительница похлопала о стол, призывая к тишине.
– Не стоит выносить преждевременных суждений. Сходите в кабинет, где проходил предыдущий урок, возможно, вы действительно забыли сумку.
Я молча кивнула и вышла из класса. Сердце колотилось где-то в горле. Я думала, что готова, думала, на этот раз меня не обмануть, но встала на те же грабли, что и вчера.
Я двинулась вниз по лестнице с третьего на второй этаж. У подножия лестницы меня уже ждали. Их было трое. Этих парней я прежде не видела. Но их улыбчивые лица не обманули меня, я быстро развернулась и бросилась прочь. Парни кинулись за мной.
Хотела вернуться в класс, но в коридоре стоял еще один парень, и я побежала в другую сторону. Да и чего толку было возвращаться в класс без сумки.
Троица, преследующая меня, разделилась. Но я неслась так, словно от этого зависела моя жизнь, и парни отстали.
Я же не могла остановиться и, не заметив выходящего учителя из кабинета, сбила его с ног. Мужчина лет сорока сразу же вскочил с пола и возмущенно уставился на меня, а парни, выскочившие из коридора, поздоровались с учителем и, на ходу пояснив: «Опаздываем на урок», смылись.
– Вам никто не говорил, что бегать в школьных коридорах запрещено? – процедил учитель, отряхивая брюки.
– Простите, – я все еще сидела на полу, – меня преследовали.
– Неужели? Почему вы не на уроке?
– У меня украли сумку, я пошла искать ее, но парни побежали за мной и… – Я замолчала, поняв, что все это звучит бредово.
Учитель покачал головой.
– Идите на урок.
– Хорошо. – Я поднялась. Больше на пути мне никто не встретился. Я без особой надежды заглянула в кабинет физики, и, к моему изумлению, сумка оказалась на крючке моей парты. Я извинилась перед учительницей за вторжение и, забрав сумку, удалилась. Но в коридоре сразу заглянула в сумку. Все оказалось на месте.
После я вернулась на урок. У меня в голове не укладывалось: неужели я действительно забыла сумку?
Ответ нашелся очень скоро. На следующем уроке, когда я открыла тетрадь по алгебре, все страницы были свернуты в треугольные секретки.
Открыв первый, я увидела надпись: «Я – жирная», в следующем была надпись: «Я – уродливая», в третьем «Я – безвкусно одетая», в четвертом: «Я – глупая», в пятом: «Я никому не нравлюсь»… Дальше я разворачивать не стала, хотя там еще восемь «признаний» оставалось. И конечно, когда учительница вызвала меня к доске решить пример, я стояла красная от стыда, с сильно колотящимся сердцем, вообще не соображая, что говорит мне учительница. Я видела перед собой десятки гадких улыбок, слышала неприятный шепоток, от которого у меня волосы на затылке вставали и по спине пробегали мурашки.
Учительница отправила меня на место, посчитав, что я еще не адаптировалась.
После урока я вырвала испорченные страницы и, разорвав, выкинула в туалете.
В столовой я купила чай с булочкой и села за самый дальний столик. Но меня и там достали, проходивший мимо парень бросил мне в кружку кусок земли из цветочного горшка и пошел себе дальше как ни в чем не бывало.
Я не выдержала, вскочила, выплеснула испорченный чай ему в спину и поставила пустую кружку на стол.
Парень посмотрел на меня, слово не понимал, за что я с ним так поступила. И как назло, мимо с подносом шел учитель, которого я сегодня уронила. Он видел, как я плеснула в парня чаем, и строго спросил:
– В чем тут дело? Опять вы?
– Он испортил мой чай! Бросил в него землю!
Парень потрясающе разыгрывал невинность, хлопал глазами, переводя взгляд с меня на учителя. Наконец, он пробормотал:
– Я впервые в жизни вижу ее. Какая еще земля?
Учитель взглянул на сидящих рядом девчонок из моего класса.
– Девочки, вы видели…
Одна из них охотно закивала.
– Он шел мимо, а она вылила на него свой чай!
– Но он правда бросил мне в чай землю!
Девчонки покрутили пальцем у виска. А парень снял мокрую толстовку, оставшись в футболке.
Я понимала, что мне не верят, но не хотела сдаваться.
– У меня есть кружка, наверняка там на дне будет земля. – Я повернулась к столу, чтобы взять кружку, но ее не было на месте. А дежурная девочка с подносом, на котором стояли грязные кружки, уже удалялась в сторону буфета.
Я показала на дежурную:
– Она забрала мою кружку!
Учитель смотрел на меня хмуро, наконец, он сказал:
– Извинитесь перед Лешей, и будем считать инцидент исчерпанным.
– Но я… – Мне хотелось плакать от несправедливости, но я крепко сжав зубы, произнесла: – Извини, Леша.
Он кивнул.
– Да ничего, со всеми бывает.
Мне хотелось заорать во все горло. Они все были против меня. Не знаю, как мне хватило терпения сесть за столик и под насмешливыми взглядами дожевать булочку.
Я достала телефон, чтобы хоть как-то успокоиться. И обнаружила, что в столовой работает сеть вай-фай.
Я подключилась и обнаружила сообщение от Лиса.
Он интересовался: «Как дела?» Мне так хотелось с кем-то поделиться, что я быстро, чтобы не передумать, напечатала:
Tef: «Привет! Дела – ужасно! В школе меня ВСЕ ненавидят!»
LI$: «О-о-о… так быстро? Ты полна сюрпризов!»
Tef: «Меня избили, надо мной издеваются, меня подставляют. Я не знаю, что делать!»
LI$: «Попробуй хоть с кем-нибудь подружиться!»
Я вспомнила про Лию, и на душе стало полегче.
Tef: «Есть одна девчонка. Она единственная там нормальная!»
LI$: «Вот и прекрасно. Общайся с ней. А остальные… привыкнут!»
Tef: «Легко говорить. Не тебе в мужском туалете натянули на голову мешок».
LI$: «Да уж…»
Tef: «У тебя никогда не было проблем в школе?»
LI$: «Нет. Я нравлюсь людям!»
Tef: «Ну конечно! Ты наверняка неотразим! А я вот тоже думала, что нравлюсь людям! Но сегодня я столько узнала о себе…»
LI$: «И что же ты узнала?»
Tef: «Да всякие гадости!»
LI$: «Я люблю гадости! ☺»
Tef: «Мне пора на урок!»
LI$: «Так нечестно! Ты не сказала, какие гадости!»
Tef: «Ну, держи на затравку: Я толстая! Так все говорят с тех пор, как я приехала!»
LI$: «А ты этого раньше не замечала?»
Tef: «Что?? Нет! Не замечала! Спасибо, блин, что утешил! Вы все такие тактичные в своей культурной столице!»
Я убрала телефон и пошла на урок. Последние три урока прошли без происшествий, только когда уходила, какой-то парень шлепнул меня по попе и нагло предложил:
– Погуляем, рыжик?
Я не ответила и выскочила из школы. До квартиры отца я добралась на метро за 10 минут.
Пообедала яичницей с чаем и пошла делать уроки. Задавали в гимназии много, куда больше, чем в родной школе.
Мне позвонила мама, сообщившая, что прекрасно устроилась и у нее все хорошо. У меня язык не повернулся сказать, будто у меня все плохо, и я соврала, что с отцом лажу, в школе меня приняли хорошо, школа мне нравится.
А что мне оставалось? Если она в Англии, а я здесь? Конечно, я могла попросить материнского совета. Но сомневаюсь, что он оказался бы полезен.
Вечером я зашла в Интернет, чтобы найти ответ на вопрос из учебника по истории, и получила сообщение от Лиса.
LI$: «Выходи после школы на балкон. Эксперт по женской фигуре оценит тебя!»
Tef: «Вот еще!»
Он ответил мне через пять минут.
LI$: «Стесняешься? Ну хочешь – просто подойди к балконной двери, а я возьму бинокль!»
Tef: «А хочешь – спускайся на улицу… Я сломаю тебе вторую ногу?»
LI$: «Это попытка назначить мне свидание? Если ты к каждому делу подходишь так издалека, ничего удивительного, что ты не поладила с ребятами из школы!»
Tef: «Я не поладила с ними, потому что это невозможно! Им не нужно ладить со мной, им нравится издеваться!»
LI$: «И что ты намерена с этим делать?»
Tef: «Хороший вопрос. Такой нужный!»
LI$: «Я подумал, возможно, у тебя есть план?»
Tef: «Нет у меня плана ☹».
LI$: «Так, может, время им обзавестись?»
Tef: «Ну ладно! Мой план прост: вынести этот год и уехать домой!»
LI$: «Это не план. А фигня».
Tef: «Может, просветишь, каким должен быть идеальный план?»
LI$: «Конечно, соседка! Перво-наперво тебе надо понять, кто за всем стоит!»
Tef: «А если это группа людей?»
LI$: «У любой группы есть лидер! Вычисли его».
Tef: «И что мне это даст?»
LI$: «Это даст тебе цель и откроет перед тобой мишень. Ты сможешь защищаться!»
Tef: «Нападая?»
LI$: «Конечно!»
Tef: «Я не собираюсь уподобляться ребятам из школы. И не уверена, что нападение поможет!»
LI$: «Нападение – лучшая форма защиты. Если не веришь мне, поверь Александру Македонскому. Ты же не думаешь, что он может ошибаться?»
Я не отвечала, размышляя над его словами.
LI$: «У меня гости. До завтра».
Tef: «Пока!»
LI$: «Но имей в виду…»
Tef: «Что?»
LI$: «Если хочешь знать, толстая ты или нет, свистни! Балкон, бинокль, все в силе!»
Tef: «МНЕ ВСЕ РАВНО, кто и что думает обо мне! Я такая, какая есть!»
LI$: «И какая же? Пышка-лгунишка? ☺»
Tef: «Мое предложение насчет твоей второй ноги тоже в силе!»
Он вышел из сети, а я уставилась на велотренажер, как на своего злейшего врага. И мне даже показалось, что он смотрит на меня укоризненно. И чтобы не видеть его, я накинула на него покрывало.
Спустя полчаса в дверь комнаты постучал Андрей, который вернулся с работы.
– Есть будешь? – спросил он.
Я вышла в прихожую. Я могла поужинать и без него, но почему-то не стала. Не то чтобы мне очень сильно хотелось ужинать с ним вместе… Или я врала себе? Мне было одиноко, так одиноко, что я была готова ужинать с тем, кого ненавижу, лишь бы не одной.
Мы прошли на кухню.
На барной стойке стоял пакет из ресторана.
– Ты никогда не готовишь? – уточнила я.
Он достал из пакета коробки и поставил передо мной.
– Еда еще теплая, только приготовили. Нет, я не готовлю. Зачем? Ресторан на первом этаже.
– У богатых свои привычки. – Я открыла коробку. Внутри было несколько секций, в одной дымился сочный бифштекс, в другой секции был салат, в третьей картофель, а в еще одной бутерброд с икрой.
Я взглянула на отца. Он даже бутерброды не утруждался себе делать.
– А мы с мамой любим готовить.
– Молодцы.
Это было сказано с сарказмом, как мне показалось. Я молча принялась за еду. Когда мы уже пили чай, Андрей спросил:
– Как в школе?
– Все прекрасно! – соврала я.
– Да? Настолько прекрасно, что директор звонит мне на работу и говорит, что моя дочь облила мальчика в столовой чаем.
– Тебе звонил директор? – Я была потрясена. Второй день в школе, а на меня уже донесли. В своей старой школе я проучилась девять лет, ни разу за эти годы моей маме не звонил директор.
– Так что там произошло?
Я тяжело вздохнула.
– Один гад, проходя мимо, бросил мне в чай кусок земли. Вот я и плеснула на него. Это увидел учитель.
Андрей покосился на меня как будто одобрительно.
– А ты с характером. И что же, учитель не сказал парню, что чай с землей – это повод выплеснуть его?
Я тряхнула косой.
– Мне не поверили. Парень прикинулся агнцем, девчонки, сидящие рядом, приняли его сторону, а кружку с землей быстренько унесла дежурная. Я осталась виноватой, и меня еще прощения заставили просить.
– Просила?
– Пришлось! Что я могла?
– Ну не знаю. Стоять на своем. Потребовать вызвать завуча, а дальше разбираться у директора. Впрочем, если ты так поступишь, то тебе придется быть паинькой, ты лишишься возможности отомстить.
– Что? Отомстить?
Боже! Надеюсь, я ослышалась.
– А что, в тебе совсем нет жажды мести? – изумился он.
– Кто из нас взрослый? Ты должен сказать, что месть – это плохо. Сказать, что конфликтов лучше избегать, нужно искать компромисс, а ты…
Он повел плечом.
– Ну, если тебе нравится пить чай с землей, а потом просить у всяких козлов прощения, то конечно.
Я стремительно поднялась и бросила:
– Прошу прощения, но я сыта и пойду в комнату.
Он оценил мою колкость, но ничего не сказал, лишь усмехнулся.
