Часть пятая. «Ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться»

– Как думаешь, они разделят ложе?

Джейми даже не попытался понизить голос. К счастью, мы стояли на дальнем краю веранды, и новобрачные не могли его услышать. Впрочем, кое-кто в нашу сторону все же повернулся.

Ниниан Белл Гамильтон и вовсе открыто на нас смотрел. Я широко улыбнулась и помахала пожилому шотландцу закрытым веером в знак приветствия, мимоходом ткнув Джейми в ребра локтем.

– Какой ты почтительный племянник, если интересуешься подобным о собственной тетушке, – пробормотала я.

Джейми отодвинулся, чтобы мой локоть его не достал, и вскинул бровь.

– При чем здесь почтительность? Они женятся, и оба уже давно не дети, – добавил он и улыбнулся Ниниану, который весь покраснел, пытаясь сдержать смех.

Сколько лет Дункану Иннесу, я не знала. Наверное, где-то пятьдесят пять. Тетушка Джейми, Иокаста, была как минимум на десять лет старше.

Иокаста любезно принимала поздравления друзей и соседей. Высокая, одетая в платье из коричневатой шерсти, она расположилась между огромными каменными вазами с ветками сухого золотарника. За ее плечом с величественным видом стоял чернокожий дворецкий Улисс, в парике и зеленой ливрее. А сама Иокаста, в кружевном чепчике, что подчеркивал ее выразительные, типичные для Маккензи черты, несомненно, была королевой плантации «Горная река». Я привстала на цыпочки, стараясь углядеть ее супруга.

Дункан был слегка ниже Иокасты, но все равно выделялся бы в толпе. Я уже видела его утром, одетого в лучшие шотландские одежды. Смотрелся он впечатляюще, хоть и был жутко смущен. Я вытянула шею, придержавшись за руку Джейми, чтобы не потерять равновесие. Он схватил меня за локоть.

– Что ищешь, саксоночка?

– Дункана. Разве он не должен быть с твоей тетушкой?

На первый взгляд никто бы не сказал, что Иокаста слепа – что она стоит между вазами, чтобы легче ориентироваться, что Улисс нашептывает ей имена приближающихся гостей. Я заметила, как ее левая рука поднялась и, так ничего не коснувшись, вновь опустилась. Иокаста улыбнулась и кивнула, сказав что-то судье Хендерсону.

– Сбежал прямо перед первой ночью с женой? – предположил Ниниан. Он задрал голову в попытке увидеть что-нибудь в толпе, не вставая на цыпочки. – Я бы, наверное, и сам волновался. Твоя красивая тетушка, Фрейзер, при желании может сделать так, что у самого японского императора все между ног отмерзнет.

У Джейми дернулись губы.

– Наверное, ему опять приспичило. За утро уже четыре раза в нужнике был.

Я вскинула брови. Вообще-то Дункан страдал от хронического запора. Я даже прихватила для него листья сенны и корни кофейного дерева, несмотря на грубые замечания Джейми о том, как должен выглядеть хороший свадебный подарок. Наверное, Дункан переживал куда сильнее, чем я думала.

– Ну, для тетушки тут ничего нового, с ее-то тремя прежними мужьями, – ответил Джейми на тихое высказывание Гамильтона. – А вот Дункан женится впервые. Для любого мужчины это потрясение. Припоминаю собственную первую брачную ночь, а ты? – усмехнулся Джейми, глядя на меня.

Мои щеки тут же залились румянцем. Я тоже помнила, причем очень хорошо.

– Жарковато тут, да? – Я мигом развернула кружевной веер цвета слоновой кости и принялась им обмахиваться.

– М-да? – по-прежнему усмехаясь, спросил Джейми. – А я и не заметил.

– В отличие от Дункана, – влез Ниниан и сжал морщинистые губы, чтобы не рассмеяться. – Видел его, он потел, словно пудинг на пару.

На самом деле снаружи было достаточно прохладно, несмотря на расставленные по углам веранды чугунные жаровни с горячими углями, от которых исходил сладкий аромат яблоневых дров. Началась весна – на лугах зеленела свежая трава, деревья вдоль реки оделись листвой, – однако в утреннем воздухе по-прежнему ощущались цепкие когти мороза. В горах зима еще не закончилась, и на пути к плантации Иокасты мы пробирались сквозь снега вплоть до самого Гринсборо. Впрочем, нарциссы и крокусы все равно храбро пробивались на поверхность.

Стоял ясный мартовский день. В доме и в саду, на веранде и на лужайке толпились гости, разодетые в пух и прах, будто внезапно прилетевшие стайки пестрых бабочек. Свадьба Иокасты имела все шансы стать главным событием года в регионе Кейп-Фир. Она собрала около двухсот человек, причем некоторые прибыли даже из таких далеких мест, как Идентон и Галифакс.

Ниниан что-то тихо сказал по-гэльски, покосившись в мою сторону. В ответ Джейми произнес фразу, одновременно изящно построенную и ужасно грубую, и открыто посмотрел мне в глаза. Старик подавился смехом.

Я, конечно, уже относительно неплохо понимала гэльский, однако случались ситуации, когда было лучше держать это в тайне. Я спряталась за веером. Да, пришлось поучиться управляться с ним с достаточной грацией, но в светском обществе веер спасал таких несчастных, как я, у которых все написано на лице. Правда, даже он иногда не помогал.

Я отвернулась от этой парочки, чей разговор так и норовил затронуть еще более неприличные темы, и стала искать в толпе жениха. Может, Дункан в самом деле болен, и совсем не из-за переживаний? Надо его осмотреть.

– Федра! Ты не видела мистера Иннеса?

Пробегающая мимо со стопкой скатертей служанка Иокасты резко остановилась.

– Не видела с завтрака, мэм, – качнула она головой в аккуратном чепчике.

– Как он выглядел? Хорошо поел?

Завтрак нынче затягивался на многие часы: гости, когда им было удобно, сами брали еду, ожидающую на буфете. Скорее всего, кишечник подвел Дункана из-за переживаний, а не отравления, хотя колбаски за завтраком показались мне крайне подозрительными.

– Нет, мэм, ни кусочкам съел. – Федра нахмурилась; Дункан ей нравился. – Повариха его соблазняла хорошенькими яйцами всмятку, но он только покачал головой с таким усталым видом… Зато выпил стакан ромового пунша, – добавила служанка уже радостнее.

– Вот это его и успокоит, – заметил подслушивающий Ниниан. – Не волнуйтесь, миссис Клэр, все с Дунканом будет хорошо.

Федра присела в реверансе и убежала в сторону расположенных под деревьями столов. Ветерок трепал ее накрахмаленный передник. Прохладный весенний воздух пропах жареной свининой. От костров, разведенных у кузницы, поднимались ароматные облачка орехового дыма. На вертелах жарились оленьи бедра, бараньи полутуши и десятки домашних птиц. От предвкушения у меня громко заурчало в животе, даже несмотря на туго затянутый корсет.

Ни Джейми, ни Ниниан, казалось, совершенно не заметили, как я тайком отошла, чтобы оглядеть лужайку, тянущуюся от веранды к реке. Я сомневалась в пользе рома, особенно на голодный желудок. Конечно, вряд ли Дункан будет первым женихом, который явится к алтарю вдрызг пьяным…

Около одной из мраморных статуй стояла Брианна, одетая в красивое шерстяное платье цвета голубого весеннего неба. Держа Джемми на руках, она увлеченно беседовала с законоведом по имени Джеральд Форбс. У нее тоже был веер, однако в данный момент ему нашлось куда лучшее применение – Джемми, с сосредоточенным розовым личиком, грыз его костяную ручку.

Конечно, Брианне не надо было так ловко управляться с веером, как мне. Она унаследовала способность Джейми скрывать мысли за вежливой маской. Именно эта маска сейчас держалась на ее лице – ясно, какого она мнения о мистере Форбсе. Интересно, где же Роджер?

Я повернулась к Джейми, чтобы спросить его мнение о волне исчезновений среди мужей… и поняла, что она захлестнула и его. Ниниан Гамильтон уже беседовал с кем-то другим, а рядом со мной обнаружились два раба. Они волокли к столам огромную оплетенную бутыль бренди. Я поспешила убраться с дороги и принялась выискивать Джейми.

Он растворился в толпе, как куропатка в зарослях вереска. Я медленно оглядела веранду, лужайки… Джейми было не видать. Я прищурилась от яркого солнечного света, прикрывая глаза рукой.

В конце концов, Джейми сложно упустить из виду – горец, в чьих жилах течет кровь великанов, возвышается над большинством людей на полторы головы, а его волосы пылают на солнце, как начищенная бронза. Вдобавок сегодня в честь свадьбы Иокасты на Джейми были его лучшие одежды – красно-черный клетчатый килт с серым парадным сюртуком и жилетом, а также яркие красно-черные чулки с узором из ромбов. Да Джейми должен был выделяться из толпы, словно пятно крови на свежей простыне.

Его я так и не обнаружила, зато увидела знакомое лицо. Спустившись с веранды, я ужом пробралась к цели мимо группок празднующих гостей.

– Мистер Макленнан!

Он с удивлением обернулся, затем на его грубоватом лице появилась радушная улыбка.

– Миссис Фрейзер!

– Какая приятная встреча, – отозвалась я, протягивая ему руку. – Как поживаете?

Макленнан выглядел куда лучше, чем в прошлый раз. Теперь он был одет в чистый и приличный темный сюртук и простую шляпу с орнаментом из сплетенных шнуров. Правда, его щеки ввалились, а в глазах затаилась тень, которая не исчезла, даже когда Макленнан улыбнулся.

– Хм… в порядке, мэм. Вполне.

– А вы… где вы нынче обитаете?

Мне показалось, что так будет вежливее, чем спросить напрямую, почему он не в тюрьме. Макленнан не был глуп и ответил на оба вопроса.

– Ваш муж любезно написал мистеру Ниниану, – кивнул он на тощую фигуру Гамильтона, который о чем-то жарко спорил с собеседником, – и рассказал о моей беде. Мистер Ниниан очень поддерживает регуляторов, знаете ли… и, кроме того, в добрых отношениях с судьей Хендерсоном. – Макленнан покачал головой, сжав губы. – Так или иначе, мистер Ниниан приехал и забрал меня из тюрьмы к себе домой. Вот я и здесь. Он добр… очень добр.

Макленнан говорил искренне, но все же несколько рассеянно. Потом он и вовсе замолчал, глядя на меня пустыми глазами. Я уже начала подбирать слова в надежде вернуть его в наш мир, когда за меня это сделал оклик Ниниана. Вежливо извинившись, Абель отправился к спорщикам.

Я побрела дальше, то и дело кивая знакомым поверх веера. Я была рада снова увидеть Абеля, еще и в добром здравии – по крайней мере, физически. И все-таки внутри у меня все похолодело от ощущения, что Абелю Макленнану плевать, где живет его тело, – сердце-то покоилось в земле рядом с женой.

Солнце уже поднялось достаточно высоко и согрело воздух, но я поежилась. Горе Макленанна до боли напомнило мне о днях после Каллодена, когда я вернулась в свое время, зная, что Джейми больше нет. Я слишком хорошо понимала, как может омертветь сердце, как дни пролетают мимо, а ночи проходят без сна. Как невозможно обрести покой, чувствуя одну лишь пустоту.

С веранды донесся голос Иокасты – она звала Улисса. Иокаста потеряла трех мужей, а теперь вознамерилась взять четвертого. Хоть она и незряча, в ее глазах нет этой мертвенности. Выходит, у нее не было глубоких чувств ни к одному из них? Или же она настолько сильна, что способна преодолеть скорбь не единожды, а раз за разом?

Мне тоже пришлось – ради Брианны. У Иокасты никого нет, по крайней мере сейчас. Может, раньше у нее были дети, ради которых она стала жить и сумела забыть о боли разбитого сердца?

Я покачала головой, отгоняя печальные мысли. Сегодня, в конце концов, праздник, да и стоит солнечный день. В роще цвели кизилы, между зеленеющими ветвями друг за другом сновали, как яркие кусочки конфетти, сиалии и кардиналы, обезумевшие от страсти.

– Конечно, они спят! – раздался властный женский голос. – Господи, да они месяцами живут под одной крышей!

– И то правда, – согласилась другая дама, хотя и с ноткой сомнения. – Только по ним не скажешь. Они же друг на друга почти не смотрят даже! Э-э… то есть… она, конечно, смотреть не может из-за слепоты…

Да уж, в подобном настроении не только птички! Весь Сбор бурлил. На веранде сплетничали и хихикали молодые женщины, сбившись в стайки, словно курочки. Мужчины, как бы между прочим, прогуливались мимо, в ярких парадных одеждах похожие на павлинов. Немудрено, если сегодняшнее сборище завершится как минимум несколькими интрижками… и беременностями. Секс буквально витал в воздухе, я чувствовала этот запах, даже несмотря на пьянящие ароматы весенних цветов и готовящейся еды.

Печаль исчезла, но я по-прежнему очень хотела найти Джейми.

У причала одетые в ливреи рабы встречали опоздавших гостей. Ожидали и священника, который должен был провести церемонию.

Отец Леклерк был иезуитом и, отправившись из Нового Орлеана, направлялся к Квебеку для миссионерской работы. Щедрое пожертвование Иокасты для Общества Иисуса соблазнило его свернуть с прямого пути. Может, на деньги и не купить счастья, но пользы от них немало.

Я глянула в другую сторону и обомлела. Ронни Кэмпбелл, заметив меня, поклонился. Я приподняла веер в знак приветствия, однако слишком оторопела, чтобы заговорить. Джейми я так и не нашла, зато увидела причину, по которой он, скорее всего, предпочел резко исчезнуть. По тропинке поднимался отец Ронни, Фаркуард Кэмпбелл, в компании джентльмена в красно-бежевых цветах армии Его Величества и еще одного, в военно-морской форме. Это был лейтенант Вульф.

Зрелище повергло меня в шок. Лейтенант Вульф мне не нравился.

Наверное, логично, что его пригласили на свадьбу, так как королевский флот являлся главным покупателем древесины, дегтя и терпентина плантации «Горная река», а лейтенант Вульф как раз представлял флот в подобных делах. Возможно, Иокаста пригласила его и по личным причинам – однажды лейтенант предложил ей выйти за него замуж. Не потому, сухо заметила она, что лейтенанта интересовала ее личность, а дабы прибрать к рукам плантацию.

Да уж, Иокаста явно наслаждалась сегодняшним присутствием лейтенанта. А вот Дункан, менее падкий на скрытые мотивы и манипуляции, – вряд ли.

Заметив меня, Фаркуард Кэмпбелл начал пробираться сквозь толпу. Военные следовали по пятам. Я подняла веер и изобразила на лице подходящее для светской беседы выражение. Впрочем, к моему огромному облегчению, Вульф увидел на веранде слугу с подносом и, бросив спутников, сделал выбор в пользу напитков.

Другой джентльмен в форме глянул ему вслед, но покорно продолжил шагать за Кэмпбеллом. Покосившись, я убедилась, что не знакома с этим военным. С тех пор как осенью распустили последнее подразделение горцев, красные мундиры стали в колонии редким зрелищем. Кто же это такой?..

С застывшей на лице, как я надеялась, приятной улыбкой я присела в реверансе, расправив расшитые юбки.

– Мистер Кэмпбелл… – Я тайком глянула ему за спину; к счастью, лейтенант Вульф исчез в поисках жизненно важного для него алкоголя.

– Миссис Фрейзер! К вашим услугам, мэм. – Фаркуард изящно шаркнул ногой в ответ.

Пожилой и будто высохший, Кэмпбелл был, как всегда, одет в одеяние из черной шерсти. О сегодняшнем празднике напоминал лишь небольшой кружевной воротник. Кэмпбелл хмуро посмотрел куда-то поверх моего плеча.

– Я видел… кажется, я видел с вами супруга?

– Ох… Ну, он… отошел. – Я изящно взмахнула веером в сторону деревьев, за которыми скрывались нужники, расположенные на должном расстоянии от дома.

– А, вот как. – Откашлявшись, Кэмпбелл указал на своего спутника. – Миссис Фрейзер, позвольте вам представить майора Дональда Макдональда.

Несмотря на крючковатый нос, майор был достаточно красивым мужчиной около сорока лет с прямой осанкой профессионального военного. На обветренном лице играла приятная улыбка, которая совершенно не сочеталась с острым взглядом ярко-голубых, как платье Брианны, глаз.

– К вашим услугам, мэм. – Макдональд грациозно поклонился. – Могу ли я заметить, как необыкновенно к лицу вам этот цвет?

– Благодарю, – отозвалась я, немного расслабившись.

– Майор лишь недавно прибыл в Кросс-Крик. Я его заверил, что лучшей возможности познакомиться со своими соотечественниками и посмотреть окрестности и быть не может. – Фаркуард обвел рукой веранду, где действительно собрались самые яркие представители шотландского общества со всей долины Кейп-Фир.

– В самом деле, – вежливо согласился майор. – Я не слышал столько шотландских имен с тех пор, как последний раз был в Эдинбурге. Мистер Кэмпбелл дал мне понять, что ваш муж приходится племянником миссис Кэмерон… Или следует сказать, миссис Иннес?

– Да. Вы уже виделись с миссис… э-э… Иннес? – Я глянула на дальний край веранды. По-прежнему ни следа Дункана, не говоря уже о Роджере или Джейми. Черт побери, да где же они? Проводят совещание на высшем уровне в нужнике, что ли?!

– Нет, и с нетерпением жду возможности ее поздравить. Покойный мистер Кэмерон, к слову, был добрым знакомым моего отца, Роберта Макдональда из Сторновея. – Майор почтительно наклонил голову в парике в сторону склепа из белого мрамора, где лежали останки Гектора Кэмерона. – А ваш муж, случаем, не приходится родичем Фрейзерам из Ловата?

Я мысленно застонала: вокруг меня начинала сплетаться паутина… При встрече шотландцы первым делом задавали поток вопросов, пока не получали целую сеть полезных родственных связей и общих знакомых. Я же обычно запутывалась в кланах и семейных ветвях, как жирная муха в липких ниточках, и мне приходилось сдаваться на милость собеседника.

Впрочем, благодаря именно таким знаниям Джейми годами выживал среди интриг французской и шотландской политики. Он скользил по хрупким нитям паутин, избегая манящих ловушек верности и предательства, которые погубили многих других. Я сосредоточилась, изо всех сил стараясь определить место этого Макдональда среди тысяч ему подобных.

Клан Макдональд из Кеппоха, Макдональд с островов, Макдональд из Кланранальда, Макдональд из Слита… «Да сколько их вообще?!» – слегка раздраженно подумала я. Одного-двух вполне было бы достаточно, на мой взгляд.

Присутствующий Макдональд, очевидно, был из клана с островов: семья майора происходила с острова Гаррис.

Фаркуард Кэмпбелл, дока в подобных делах, явно наслаждался нашим словесным бадминтоном, а взгляд его темных глаз метался туда-сюда от меня к майору. Когда я закончила достаточно запутанный разбор родословной Джейми по отцу в ответ на деловитые расспросы майора, веселье Кэмпбелла сменилось удивлением.

– Саймон, лорд Ловат, был дедом вашего мужа? – недоверчиво спросил Кэмпбелл. – Старый Лис?!

– Ну… да, – с легкой тревогой ответила я. – Вы не знали?

– Вот как, – отозвался Фаркуард с таким видом, будто проглотил пропитанную бренди сливу, слишком поздно сообразив, что она с косточкой. Он знал, что Джейми помилованный якобит, но, по всей видимости, Иокаста не упоминала о его близком родстве со Старым Лисом, который был казнен как предатель из-за участия в восстании Стюарта. В то лихое время большинство Кэмпбеллов сражались на стороне Короны.

– Да, – произнес майор, не обратив внимания на Фаркуарда, и чуть нахмурился в задумчивости. – Я имел честь познакомиться с нынешним лордом Ловатом… как понимаю, титул восстановлен? – Он повернулся к Кэмпбеллу с объяснениями: – То есть с Саймоном-младшим, который возглавил полк в битве против французов в… пятьдесят восьмом? Нет, в пятьдесят седьмом, точно, в седьмом. Храбрый солдат, отличный боец. И он приходится вашему мужу… племянником? Нет, дядей.

– Он сводный брат отца Джейми, – пояснила я.

Старик Саймон был женат трижды и совершенно не скрывал наличие внебрачных отпрысков, среди которых и оказался отец Джейми. Впрочем, уточнять подобное я уже не стала.

Макдональд кивнул, довольный, что во всем разобрался. Фаркуард же заметно расслабился, услышав, что семейная репутация восстановлена.

– Он, конечно, папист, – добавил Макдональд, – но солдат превосходный.

– Кстати, о солдатах, – прервал его Кэмпбелл. – Говорят…

Я выдохнула с таким облегчением, что у меня скрипнули косточки корсета. Кэмпбелл тем временем втянул майора в разбор какого-то сражения. Майор, по-видимому, не состоял на действительной военной службе, а, как многие теперь поступали, перевелся на половинный оклад. До тех пор, пока Корона не найдет ему дальнейшее применение, он вынужден скитаться по колониям в поисках занятия. В мирное время профессиональным военным приходилось нелегко.

Ну, подождите немного… Я мысленно содрогнулась. Еще четыре или и того меньше года, и майор окажется весьма при делах.

Я оглянулась, заметив краем глаза мелькнувший клетчатый плед, но не увидела ни Джейми, ни Дункана. И все же одной загадкой стало меньше: это был Роджер. Он засиял при виде Брианны и ускорил шаг. Брианна повернула голову, словно почувствовав его присутствие, и тоже расплылась в счастливой улыбке.

Роджер, совершенно не обращая внимания на джентльмена рядом, обнял и крепко поцеловал Брианну в губы. Затем чмокнул и мягкую рыжую макушку Джемми.

Вернувшись к беседе, я запоздало осознала, что Фаркуард Кэмпбелл уже некоторое время говорит, а я понятия не имею, о чем. Увидев мое замешательство, Кэмпбелл кривовато усмехнулся.

– Я вынужден поприветствовать моих знакомых, миссис Фрейзер, – сказал он. – Не возражаете? Оставлю вас в прекрасном обществе майора.

Кэмпбелл вежливо коснулся шляпы и, лавируя в толпе, направился к дому. Наверное, хотел разыскать лейтенанта Вульфа, пока тот не умыкнул серебро.

Оставшись в моей компании, майор стал поддерживать обычный для нового знакомства разговор.

– Давно ли вы с мужем прибыли в колонию, мэм?

– Нет, – ответила я достаточно настороженно. – Года три назад. Живем в небольшом поселении в отдаленной местности… – Я махнула закрытым веером на запад, в сторону невидимых отсюда гор. – Оно называется Фрейзер-Ридж.

– Ах да. Слышал.

У майора дернулся уголок рта, и я с беспокойством задумалась, что же именно он слышал. О винокурне Джейми знали все в глубине колонии, а также шотландцы из долины Кейп-Фир. Даже здесь, у конюшен, на самом виду, стояло несколько бочонков виски, которые Джейми подарил своей тетушке и Дункану в честь свадьбы. И все-таки я надеялась, что сохранялась хоть какая-то видимость тайны и только что прибывший в колонию военный ничего о винокурне не знал.

– Скажите, миссис Фрейзер… – Майор помедлил. – В вашей местности часто приходится сталкиваться с… групповщиной?

– Групповщиной? Хм… э-э… нет, нечасто.

Я с беспокойством глянула в сторону склепа Гектора Кэмерона, где на фоне белого мрамора темным пятном замаячил квакер Эрмон Хазбенд. «Групповщина» стало кодовым словом для деятельности таких, как Хазбенд и Джейми Хантер, то есть регуляторов.

В декабре губернаторское ополчение сумело подавить яростные выступления, но регуляторы по-прежнему оставались кипящим котлом с плотно закрытой крышкой. В феврале Хазбенда ненадолго арестовали, однако это никак не смягчило ни его настроения, ни риторику. Кипящий котел взорвется в любой момент.

– Рад слышать, мэм, – сказал майор Макдональд. – До ваших отдаленных мест доходит много новостей?

– Не особо. Э-э… приятный сегодня денек, не так ли? Как дорога из Чарльстона? Надеюсь, нетрудная? Сейчас столько грязи…

– Да, мэм. Мы столкнулись с небольшими трудностями…

Продолжая говорить, майор достаточно открыто меня изучал – рассматривал декольте и качество платья, жемчуг на шее и в ушах (его мне одолжила Иокаста), кольца на пальцах. Мне был знаком подобный взгляд, без капли похоти или флирта. Майор просто оценивал мое положение в обществе и то, насколько мой муж влиятелен и богат.

Меня это ничуть не оскорбило. Я, в конце концов, занималась тем же самым. Образованный, из хорошей семьи – об этом свидетельствовал его чин. Впрочем, массивный золотой перстень на правой руке вызывал вопросы. Однако майор не был богат: мундир протерся на швах, а башмаки оказались поношены, хоть и хорошо начищены.

Легкий шотландский акцент с намеком на французскую гортанность – признак участия в кампаниях на континенте. В колонию он прибыл совсем недавно. Лицо осунулось, а белки глаз слегка пожелтели, что характерно для новоприбывших. Они легко подхватывали любые болезни, от малярии до лихорадки денге, в кишащих микробами прибрежных городах.

– Скажите, миссис Фрейзер… – начал майор.

– Вы оскорбляете не только меня, сэр, но и всех присутствующих здесь честных людей! – Пронзительный вопль Ниниана Белла Гамильтона прорезал гомон толпы, и все повернулись в его сторону.

Гамильтон стоял лицом к лицу с Робертом Барлоу, которому я была представлена еще утром. Я смутно припоминала, что он торговец… из Идентона? Или Нью-Берна? Барлоу – грузный мужчина, не привыкший к возражениям, – открыто насмехался над Гамильтоном.

– И вы называете их регуляторами? Злодеев и мятежников! Вы предполагаете, что у таких людей есть честь?

– Я не предполагаю, а утверждаю и буду на этом настаивать!

Пожилой джентльмен выпрямился во весь рост, нащупывая ладонью эфес. К счастью, клинка у Гамильтона не оказалось. Как и у остальных мужчин, учитывая добрый настрой события, ради которого все здесь собрались.

Не знаю, повлиял ли этот факт на поведение Барлоу, но тот, презрительно расхохотавшись, повернулся к Гамильтону спиной. Пожилой шотландец вспыхнул от гнева и мгновенно пнул Барлоу под зад.

Застигнутый врасплох Барлоу потерял равновесие и упал на четвереньки. Длинные полы сюртука задрались ему до самых ушей. Все зрители, независимо от политических взглядов, разразились хохотом. Получив такую поддержку, Ниниан напыжился, как петушок, и обошел противника, чтобы взглянуть ему в глаза.

Я бы назвала это тактической ошибкой, потому что, в отличие от Ниниана, видела побагровевшее от ярости лицо Барлоу. Выпучив глаза, он неловко вскочил на ноги, а затем с ревом бросился вперед и сбил куда меньшего по габаритам Ниниана с ног.

Барлоу и Гамильтон покатились по траве – только мелькали кулаки и полы сюртуков. Зрители одобрительно улюлюкали. Другие гости сбегались с лужайки и веранды, чтобы посмотреть, что там творится. Абель Макленнан проталкивался сквозь толпу с явным намерением прийти на помощь своему благодетелю. Ричард Касвелл остановил его, схватив за руку, но Абель резко развернулся, и Касвелл потерял равновесие.

Джеймс Хантер, чье худое лицо засветилось от радости, подставил Касвеллу подножку, и тот с удивленным видом рухнул на траву. Сын Касвелла, Джордж, гневно взвыл и врезал Хантеру по почкам. Хантер в свою очередь двинул Джорджу в нос.

Многие дамы повизгивали – и отнюдь не все из страха. Одна-две болели за Ниниана Гамильтона, который пока что оседлал противника и пытался его задушить. Получалось плохо, учитывая толстую шею Барлоу и плотный шейный платок.

Я лихорадочно высматривала Джейми… или хотя бы Роджера. Черт возьми, да куда же они пропали?!

Джордж Касвелл изумленно шагнул назад, зажимая руками нос, кровь из которого успела запятнать его рубашку. Девейн Бьюкенен, один из зятьев Гамильтона, целеустремленно пробирался сквозь толпу. Только непонятно – чтобы стащить тестя с Барлоу или помочь убить последнего.

– Да чтоб вас всех, – буркнула я вполголоса. – Так, подержите.

Я сунула веер майору Макдональду и, подхватив юбки, приготовилась броситься врукопашную. Кого же – и куда – лучше пнуть первым?..

– Мне их остановить?

Наслаждавшемуся зрелищем майору этого явно не хотелось, однако он был полон решимости исполнить долг. Когда я изумленно кивнула, он достал пистолет и выстрелил в воздух.

Все тут же умолкли. К замершим драчунам протолкался Эрмон Хазбенд.

– Друг Ниниан, – произнес он, радушно кивая направо и налево. – Друг Бьюкенен. Позвольте…

Он взял пожилого шотландца за обе руки и стащил с Барлоу, а затем метнул предупреждающий взгляд на Джеймса Хантера. Громко фыркнув, тот отступил на пару шагов.

Младшая миссис Касвелл, женщина здравомыслящая, уже успела увести мужа с поля боя и прижимала к его носу платок. Девейн Бьюкенен и Абель Макленнан подхватили Ниниана Гамильтона под руки и, показательно удерживая, увели в сторону дома, хотя любой их них мог запросто унести старика на плече.

Ричард Касвелл поднялся самостоятельно. Выглядел он глубоко оскорбленным, однако новую драку, судя по всему, затевать не собирался. Он, сжав губы, отряхивал с сюртука сухую траву.

– Ваш веер, миссис Фрейзер?

Увлекшись изучением обстановки, я не сразу заметила, как майор Макдональд вежливо протянул мне веер. Вид у майора был крайне довольный.

– Благодарю. – Я забрала веер и посмотрела на Макдональда с неким уважением. – Скажите, майор, вы всегда ходите с заряженным пистолетом?

– Моя оплошность, мэм, – признал он. – Впрочем, счастливая, не так ли? Вчера я был в Кросс-Крике и по пути к плантации мистера Фаркуарда Кэмпбелла в одиночку после наступления темноты решил быть осторожным.

Майор кивнул на что-то за моим плечом.

– Скажите, миссис Фрейзер, кто этот плохо выбритый человек? Он показался мне волевым, несмотря на вид. Как думаете, он вступит в драку сам?

Развернувшись, я увидела Эрмона Хазбенда нос к носу с Барлоу, чья круглая черная шапочка съехала, а борода воинственно встопорщилась. Барлоу стоял на своем, покрасневший и хмурый, но, сложив руки на груди, слушал Хазбенда.

– Эрмон Хазбенд – квакер, – произнесла я с легким укором. – Нет, он не станет прибегать к насилию. Только к словам.

Ко множеству слов. Барлоу пытался вставить и свое мнение, но Хазбенд не обращал никакого внимания. Он продолжал говорить с таким пылом, что с его губ даже слетала слюна.

– …отвратительное извращение правосудия! Шерифы, как они себя называют, которых никто не назначал официально, но которые назначили себя сами для того, чтобы бесчестно наживаться и попирать любые законные…

Барлоу опустил руки и стал пятиться, спасаясь от шквального огня со стороны Хазбенда. Однако, когда квакер на миг умолк, чтобы набрать воздуха, Барлоу успел поймать момент и угрожающе ткнул пальцем ему в грудь.

– Вы, сэр, говорите о правосудии? Что общего бунт и разрушения имеют с правосудием? Если вы оправдываете уничтожение собственности в качестве возмещения своих обид…

– Нет! Но должен ли бедный человек становиться жертвой безнравственных личностей, жить в тяжелейшем положении? Говорю вам, сэр, Бог жестоко покарает тех, кто угнетает бедняков и…

– О чем они спорят? – спросил Макдональд, с интересом наблюдая за перепалкой. – О религии?

Увидев, что в дело вмешался Хазбенд, то есть драк больше не предвидится, многие зрители заскучали и направились в сторону накрытых столов и жаровен. Хантер в компании еще нескольких регуляторов держались поблизости в качестве моральной поддержки Хазбенда, однако гости, в большинстве своем, были плантаторы и торговцы. Может, они и выступили бы на стороне Барлоу, но им не хотелось тратить редкий праздничный день на споры о правах бедных налогоплательщиков.

Мне пришлось вкратце объяснить ситуацию.

– …поэтому губернатор Трион счел своим долгом собрать ополчение для борьбы с регуляторами. Те отступили, – закончила я рассказ, – но не оставили свои требования.

Хазбенд не оставил и спор – как происходило всегда, – зато Барлоу наконец ухитрился спастись и теперь восстанавливал силы у столика с напитками под тенью вязов в обществе друзей, которые временами бросали на Хазбенда неодобрительные взгляды.

– Понятно, – отозвался заинтересованный Макдональд. – Фаркуард Кэмпбелл упоминал об этом неспокойном движении. Говорите, губернатор собрал ополчение и может сделать это вновь? Не знаете ли вы, кто им командует?

– М-м… генерал Уоддел командовал несколькими ротами, а во главе основных сил стоит сам губернатор, он ведь тоже солдат.

– Неужели? – Макдональд, кажется, нашел этот факт весьма любопытным. Он рассеянно поглаживал пистолет, который так и не убрал в кобуру. – Кэмпбелл говорил, что ваш муж владеет большим земельным участком. Это благодаря близким отношениям с губернатором?

– Я бы не стала так выражаться, – сухо произнесла я. – Хотя мой муж действительно знаком с губернатором.

Направление беседы меня беспокоило. Строго говоря, закон запрещал католикам получать землю от Короны в Колониях. Я не могла сказать, знает ли об этом майор Макдональд, но то, что Джейми наверняка католик, он явно понимал из его семейных корней.

– Как думаете, ваш муж представит меня губернатору, дорогая леди?

Голубые глаза сверкнули, и я вдруг поняла, чего он хочет. В мирное время кадровый военный всегда испытывает недостаток в плане работы и прибыли. Если маячит перспектива военных действий… В конце концов, у Триона нет регулярных войск, поэтому он вполне способен принять – с оплатой – опытного офицера.

Я покосилась в сторону лужайки. Хазбенд с товарищами отошли подальше и что-то бурно обсуждали, сбившись в кучку возле одной из новых статуй. Если недавнюю потасовку расценить как знак, то конфликт с регуляторами вот-вот угрожал разразиться вновь.

– Это можно устроить, – осторожно ответила я. Джейми вряд ли откажет в просьбе направить Триону письмо с рекомендацией. Вдобавок за мной должок – майор все-таки помог предотвратить массовое побоище. – Вам, конечно, придется напрямую обратиться к моему мужу, но я с удовольствием замолвлю за вас словечко.

– Премного вам благодарен, мэм. – Майор убрал пистолет и наклонился к моей руке. Выпрямившись, он глянул на что-то за моей спиной. – Вынужден вас покинуть, миссис Фрейзер. Надеюсь, что вскоре сумею познакомиться с вашим мужем.

Майор ушел к веранде, а я, развернувшись, увидела, как ко мне приближается Эрмон Хазбенд. Хантер и остальные следовали за ним.

– Миссис Фрейзер, прошу вас передать миссис Иннес наилучшие пожелания и извинения, – произнес он безо всякого вступления. – Я должен уйти.

– Так рано?

Я хотела уговорить его остаться, но в то же время понимала, какие это вызовет проблемы. Друзья Барлоу не сводили с Хазбенда враждебных взглядов.

Квакер прочитал мысли на моем лице и печально кивнул. Горячность спора оставила его, и он был мрачен.

– Так будет лучше. Иокаста Кэмерон всегда была мне добрым другом. Не могу же я отблагодарить ее за это испорченной свадьбой. Я бы не стал так поступать… и все-таки молча выслушивать столь зловредные мнения я тоже не могу.

Хазбенд взглянул на обидчиков с холодным презрением. Они ответили тем же.

– Кроме того, – добавил он, поворачиваясь к прихвостням Барлоу спиной, – некоторые дела требуют нашего внимания в ином месте. – Он поколебался, явно желая сказать что-то еще, но передумал. – Вы передадите?

– Конечно, мистер Хазбенд. Мне очень жаль.

Он грустно улыбнулся, покачал головой и, не говоря больше ни слова, отошел вместе со своими спутниками. Джеймс Хантер задержался.

– Регуляторы снова собираются, – тихо произнес он, – в большом лагере под Солсбери. Вашему мужу стоит это знать.

Затем Хантер коснулся шляпы и, не дожидаясь ответа, зашагал прочь. Его темный сюртук растворился в толпе, словно воробей в стае павлинов.

С выгодной позиции на краю веранды я могла видеть всех гостей. Они передвигались между домом и рекой непрерывным ярким потоком, и знающий человек различал в нем отдельные завихрения. В центре самого большого находилась Иокаста. Более мелкие крутились вокруг Ниниана Белла Гамильтона и Ричарда Касвелла. А остальные бесцельно брели по течению, заводя беседы то тут, то там и оставляя за собой мутный ил сплетен. Из того, что я расслышала, главной темой разговоров была сексуальная жизнь хозяев дома. Политика пользовалась чуть меньшим спросом.

Джейми и Дункана по-прежнему нигде не было. Зато я вновь заметила майора. Он замер с бокалом сидра в руке, завидев Брианну. Я улыбнулась, наблюдая.

Брианна часто вызывала у мужчин подобную реакцию, хоть и не всегда из восхищения. Она пошла в Джейми. Слегка раскосые синие глаза, огненно-рыжие волосы, длинный прямой нос и широкий рот – выразительные черты лица, доставшиеся им от какого-нибудь древнего скандинава. Вдобавок Брианна унаследовала рост Джейми. Во времена, когда средний рост женщины составлял чуть меньше пяти футов, Брианна была все шесть. Люди поневоле начинали глазеть.

Как и майор Макдональд, который даже позабыл про сидр. Это не укрылось от Роджера. Он улыбнулся и кивнул, но шагнул к Брианне, как бы говоря: «Она моя, друг».

Наблюдая за ними, я отметила, какой майор бледный и тощий по сравнению с Роджером, который почти догнал Джейми по росту. Роджер был широкоплечим, с оливковой кожей. Его волосы, черные, как крыло ворона, сияли на весеннем солнце, словно он потомок древнего испанского завоевателя. Однако приходилось признать, что между ним и маленьким Джемми не было заметного сходства. Роджер снова улыбнулся, сверкая белыми зубами. Майор же, улыбаясь, держал губы сомкнутыми, как поступало большинство здешних людей, которым перевалило за тридцать, чтобы спрятать отсутствующие или гнилые зубы. Может, дело в специфике профессии Макдональда. А может, просто в плохом питании. В эти времена даже в хорошей семье дети необязательно получали необходимые продукты.

Я легонько провела языком по острому краешку резцов. Ровные и здоровые. Я прилагала невероятные усилия, чтобы сохранить их в подобном состоянии, учитывая текущее состояние стоматологии.

– Ба, миссис Фрейзер! – ворвался в мои мысли веселый голос, и я обнаружила рядом с собой Филипа Уайли. – О чем же вы задумались, дорогая моя? Выглядите однозначно… дикой, неприрученной, – заговорил он тише и взял мою руку, обнажая собственные, относительно неплохие зубы в двусмысленной ухмылке.

– Я вам не дорогая, – резковато бросила я, выдергивая руку из его хватки. – А если уж говорить о дикости, то я удивлена, что вам еще никто в зад не впился зубами.

– О, я не оставляю надежд, – с огоньком в глазах заверил меня Уайли. Он поклонился и в процессе сумел опять завладеть моей рукой. – Могу я иметь честь позже пригласить вас на танец, миссис Фрейзер?

– Ни в коем случае. – Я попыталась освободить руку. – Пустите.

– Ваше желание для меня закон.

Уайли все-таки выпустил мою ладонь, но сперва легко поцеловал ее тыльную сторону. Я еле удержалась, чтобы не вытереть мокрое место о юбку.

– Пойдите прочь, дитя. – Я махнула на него веером. – Кыш.

Филип Уайли был франтом. Я встречала его дважды, и в обоих случаях он был одет одинаково: атласные бриджи, шелковые чулки и все надлежащие атрибуты, включая напудренный парик, напудренное же лицо и небольшую черную мушку-полумесяц около глаза.

Однако сейчас все стало куда хуже. Парик был лилового цвета, атласный камзол украшали вышитые золотым и серебряным… я моргнула… да, львы и единороги. Атласные бриджи обтягивали ноги, словно раздвоенная перчатка, а полумесяц сменился на звездочку в уголке рта. Тоже мне, модник-макарони!

– У меня нет ни малейшего намерения вас покидать, миссис Фрейзер, – сообщил Уайли. – Я везде вас искал.

– Ну что ж, теперь нашли, – отозвалась я, изучая его сюртук из розового бархата с шестидюймовыми манжетами из бледно-розового шелка и пуговицами, вышитыми алыми пионами. – Впрочем, неудивительно, что вам было так тяжко. Вас наверняка ослепил собственный камзол.

Ллойд Стэнхоуп, как всегда сопровождавший Уайли и куда более скромно одетый, загоготал. Однако Уайли, не обратив на него внимания, низко поклонился и шаркнул ножкой.

– Ах, в этом году фортуна мне улыбнулась. Наладилась торговля с Англией, хвала богам… и я получил свою долю, и даже больше. Вы просто должны приехать ко мне, посмотреть…

Меня спасло внезапное появление Адлая Осборна, зажиточного торговца с побережья, который похлопал Уайли по плечу. Воспользовавшись случаем, я скользнула в толпу.

Я по-прежнему высматривала Джейми и Дункана, но в то же время решила оценить новые приобретения Иокасты, что вызывали множество разговоров среди гостей – две статуи из белого мрамора, каждая из которых была установлена в центре клумбы.

Ближе ко мне стояла статуя греческого воина в полный рост. Спартанца, судя по мечу в руке и потому, что одет сей господин был лишь в весьма крепкий на вид шлем с плюмажем. Большой щит у ног располагался так, чтобы компенсировать отсутствие гардероба в самых бросающихся в глаза местах.

Парная статуя стояла на правой клумбе – Диана, богиня охоты. Одета она была тоже достаточно скудно, и ее округлые ягодицы и груди привлекали взгляды некоторых джентльменов. Однако она все равно проигрывала своему спутнику в количестве восхищенных отзывов. Я скрыла усмешку за веером, увидев, как мистер и миссис Шерстон проплыли мимо, даже не взглянув в сторону статуи. Их задранные носы и скучающие лица так и говорили, что подобные объекты искусства в Европе обычное дело – только неотесанные жители колоний, безвкусные и безродные, могут считать подобное чем-то примечательным, не так ли, дорогая?

Изучая статую мужчины, я поняла, что это отнюдь не безымянный грек, а Персей. То, что я приняла за камень у щита, оказалось отрубленной головой Горгоны с ощетинившимися в ужасе змеями. Искусно выполненные, они давали дамам основание рассмотреть статую поближе. Леди со знанием дела поджимали губы и восхищенно отзывались о мастерстве скульптора, который прочертил каждую чешуйку, да-да. Временами то одна, то другая леди позволяла взгляду на долю секунды скользнуть выше, но тут же вновь принималась разглядывать Горгону. Щеки их при этом начинали пылать. От утренней прохлады и подогретого вина, несомненно.

Дымящаяся кружка именно этого напитка, которую сунули мне под нос, отвлекла меня от созерцания Персея.

– Выпейте, миссис Фрейзер, – заговорил исключительно любезный Ллойд Стэнхоуп. – Вы же не желаете простыть, дорогая моя.

Подобное мне не грозило, учитывая, что становилось все теплее. Однако кружку я взяла и с наслаждением вдохнула аромат корицы и меда.

Уперев руку в бок, я вновь поискала Джейми взглядом. Его по-прежнему нигде не было. Сбоку от Персея расположилась компания джентльменов, обсуждающих особенности выращивания виргинского табака. Три девицы, краснея и хихикая, поглядывали на ягодицы статуи поверх вееров.

– …уникальные, – говорил кому-то Филип Уайли. Течение вновь вынесло его ко мне. – Абсолютно уникальные! Их называют черным жемчугом. Держу пари, вы никогда таких не видели. – Он оглянулся и, заметив меня, легонько коснулся моего локтя. – Помню, вы некоторое время пробыли во Франции, миссис Фрейзер. Может, вы их там встречали?

– Черный жемчуг? – переспросила я, пытаясь уловить нить разговора. – Ну… да, встречала. Архиепископу Руанскому прислуживал мальчишка-мавр, который носил большую черную жемчужину в носу.

У Стэнхоупа отвисла челюсть. Уайли уставился на меня, а потом столь громко хохотнул, что и джентльмены-плантаторы, и девицы у статуи разом замерли, уставившись в нашу сторону.

– Вы меня просто убиваете, дорогая! – Он аккуратно промокнул уголки глаз кружевным платочком, чтобы выступившие от смеха слезы не размазали пудру. – Миссис Фрейзер, вы и правда до сих пор не видели мои сокровища? – Уайли схватил меня за локоть и удивительно проворно вытащил из толпы. – Пойдемте, покажу.

Ловко лавируя между людьми, он провел меня мимо дома к украшенной флагами тропинке, что уходила к конюшням. Еще одна толпа – преимущественно из мужчин – собралась у загона, где конюх Иокасты набрасывал нескольким лошадям сено.

Их было пятеро – две кобылы, пара двухлеток и жеребец. Все – угольно-черные, с блестящей на весеннем солнце шкурой, мохнатой, как зимой. Я не могла оценить лошадей с профессиональной точки зрения, но уже знала достаточно, чтобы отметить рельефный круп. Красота животных не ограничивалась экстерьером и шкурой – меня поразили их гривы и хвосты.

Густые и шелковистые черные гривы – почти как женские волосы – развевались при каждом движении, как и длинные пышные хвосты. Копыта тоже были украшены щетками, похожими на черные перья, которые колыхались при шаге, словно семена ваточника. По сравнению с привычными костлявыми верховыми лошадьми и грубым рабочим скотом эти животные казались почти волшебными. И судя по благоговейным восклицаниям зрителей, вполне могли прибыть из сказочной страны, а не с плантации Филипа Уайли в Идентоне.

– Ваши? – спросила я, не в силах оторвать взгляда от зачаровывающего зрелища. – Где вы их взяли?

– Да. – Его жеманство уступило место обычной гордости. – Мои. Это фризы. Старейшая теплокровная порода, их родословная насчитывает столетия. – Уайли перегнулся через забор и, вытянув руку, подозвал животных. – Я уже несколько лет их развожу. Этих привез по просьбе миссис Кэмерон. Она намерена купить кобылу и предположила, что кто-то из соседей тоже заинтересуется. А вот Лукас… – Жеребец подошел, узнав хозяина, и милостиво позволил погладить себе лоб. – Он не продается.

Обе кобылы были жеребые от Лукаса, которого привезли, как рассказал Уайли, в качестве доказательства родословной. Я усмехнулась про себя: ага, и чтобы похвастаться. «Черные жемчужины» Уайли вызывали огромный интерес у присутствующих, а при виде Лукаса некоторые коневоды из местных и вовсе зеленели от зависти. Филип Уайли самодовольно пыжился.

– Вот ты где, саксоночка, – вдруг раздался голос Джейми. – Я тебя искал.

– Да неужели? – Я отвернулась от загона. В груди разлилось тепло. – И где же ты был?

– А, то тут, то там. – Мой обиженный тон его нисколько не задел. – Прекрасный конь, мистер Уайли.

Джейми вежливо кивнул и, схватив меня под руку, увел в сторону лужайки, прежде чем Уайли успел пробормотать «К вашим услугам, сэр».

– И чем ты тут занимаешься с юным Филипом Уайли? – спросил Джейми, минуя рабов, которые выносили из кухни соблазнительно дымящиеся блюда.

– Смотрела его лошадей, – ответила я, приложив ладонь к животу в надежде заглушить урчание. – А ты-то что делал?

– Искал Дункана. – Джейми провел меня мимо лужи. – В нужнике его не было. Ни в кузнице, ни в конюшне, ни на кухне – нигде. Я сел верхом и выехал к сараям для сушки табака, но и там ни следа.

– Может, его убил лейтенант Вульф? – предположила я. – Разочарованный соперник, все дела.

– Вульф? – Джейми замер. – Этот идиот здесь?!

– Собственной персоной. – Я махнула веером в сторону лужайки. Вульф обосновался у столика с напитками. Его кряжистую фигуру в бело-голубой военно-морской форме трудно было не заметить. – Полагаешь, его пригласила твоя тетушка?

– Наверное, – сказал Джейми с мрачной смиренностью в голосе. – Думаю, она просто не могла не ткнуть его носом.

– И я так подумала. А ведь он здесь только полчаса… И если продолжит так рьяно поглощать спиртное, – добавила я, неодобрительно глядя на бутылку в руке лейтенанта, – то напьется вусмерть еще до начала самой свадьбы.

Джейми презрительно махнул рукой.

– Пусть себе напивается, пока открывает рот только для этого. Но где же Дункан прячется, а?

– Неужели в реку бросился? – пошутила я. И тем не менее глянула в сторону воды. К причалу приближалась лодка. Гребец уже стоял на носу, готовый бросить веревку ожидающему рабу. – Смотри… это наконец-то священник?

Низкий и пухлый человечек подобрал полы черной сутаны так, что показались волосатые коленки, и неуклюже забрался на пристань. При этом гребцу пришлось его еще и подтолкнуть. Улисс поспешил встречать важного гостя.

– Хорошо. Теперь у нас есть священник и невеста. Двое из трех – уже прогресс… Погоди, саксоночка, у тебя пряди выбились.

Джейми медленно провел по локону и дальше по спине, и я любезно позволила шали сползти с плеч. Джейми умело заправил пряди обратно – за многие годы он приобрел сноровку, – а затем поцеловал меня сзади в шею. Весна подействовала и на него.

– К сожалению, я должен продолжить поиски Дункана. – Джейми задержал руку на моей спине, нежно поглаживая ложбинку позвоночника большим пальцем. – А когда найду… надеюсь, мы отыщем укромное местечко.

От этих слов я невольно прижалась к нему и глянула вниз по реке, где заросли ив скрывали каменную скамью, – достаточно уединенное и романтичное место, особенно ночью. Среди густой зелени вдруг мелькнуло красное пятно.

– Вот он! – воскликнула я, выпрямившись так резко, что ухитрилась наступить Джейми на ногу. – Ой… прости.

– Ничего, – заверил он и, проследив за моим взглядом, решительно подобрался. – Сейчас его приведу. А ты пойди к дому, саксоночка, пригляди за тетушкой и священником. Не дай им сбежать, пока обряд не проведут.

Джейми направился к ивам, по пути рассеянно отвечая на приветствия друзей и знакомых. По правде говоря, его мысли были скорее обращены к жене, чем грядущей свадьбе Дункана.

Он понимал, что ему повезло. Даже в повседневной грубой одежде, по колено в садовой грязи или перемазанная кровью во время врачевания, она поражала своей красотой, а изгибы ее тела отзывались дрожью в его собственном. Глаза цвета виски пьянили с одного взгляда, копна непослушных волос заставляла смеяться…

Улыбнувшись сам себе, Джейми осознал, что слегка напился. Выпивка лилась на празднике рекой, и некоторые мужчины уже стояли, прислонившись к склепу старика Гектора, с остекленевшими глазами и отвисшими челюстями. Джейми заметил еще одного, отливающего за склепом, и покачал головой. К ночи под каждым кустом будет по мертвецки пьяному телу.

Господи. От одной мысли о телах под кустами его сознание выдало ослепительно-неприличную картину: смеющаяся Клэр с обнаженной грудью, распростертая на опавшей листве цвета задранных юбок, и курчавые каштановые волоски меж ее… Джейми резко отбросил эту мысль, радушно кланяясь пожилой миссис Алдердайс, матери судьи.

– К вашим услугам, мэм.

– И вам добрый день, молодой человек, и вам.

Дама властно кивнула и прошествовала далее, опираясь на руку спутницы, многострадальной девушки, которая ответила на приветствие Джейми слабой улыбкой.

– Мастер Джейми? – задержалась возле него служанка с подносом, полным напитков. Джейми взял бокал и ополовинил его одним глотком.

Нестерпимо хотелось найти Клэр, хоть на мгновение. Повернувшись, он мимолетно разглядел ее макушку в толпе на веранде – упрямая маленькая чертовка наотрез отказывалась носить надлежащий женщине чепец, а цепляла вместо него какую-то глупую штуку из кружев с лентами и цветами шиповника. Чуть успокоившись, Джейми направился к ивам.

А все из-за того, что он увидел ее в новом платье. Клэр уже месяцами не одевалась как настоящая леди, когда ее тонкая талия затянута в шелк, а светлые груди, округлые и сладкие, словно зимние груши, выглядывают из глубокого выреза. Она будто стала совсем другой женщиной, родной и одновременно волнующе незнакомой.

Джейми невольно шевельнул пальцами, вспомнив выскользнувший из прически локон и тонкую шею под ладонью… а еще мягкие теплые ягодицы, что прижались сквозь ткань юбок к его ноге. Джейми не был близок с Клэр уже больше недели – немудрено, когда вокруг столько людей, – и чувствовал, как ее не хватает, необычайно остро.

С тех пор как Клэр показала ему сперму под микроскопом, Джейми не покидало неуютное ощущение, что временами его яйца весьма переполнены. Конечно, ничего у него не треснет и не взорвется… но он не мог не думать о том, как внутри снуют и толкаются крошечные штучки.

Джейми остановился за ширмой из ивовых ветвей и на миг сжал ладонью между ног предмет своих мыслей, чтобы, как он надеялся, хоть немного утихомирить взбунтовавшихся головастиков.

Сейчас он обеспечит свадьбу Дункана, а потом займется собственными делами. Кусты так кусты… Джейми сдвинул в сторону ивовые ветви и наклонил голову, чтобы пройти вперед.

– Дункан… – начал он, но осекся.

Водоворот похотливых мыслей тут же исчез, как поток в сточной трубе. Алый сюртук принадлежал не Дункану Иннесу, а незнакомцу, что повернулся к Джейми с таким же удивлением. Незнакомцу в мундире армии Его Величества.

Изумленное выражение сошло с лица мужчины почти так же быстро, как с лица Джейми. Должно быть, это Макдональд, военный, о котором упоминал Фаркуард Кэмпбелл. Очевидно, Фаркуард описывал Джейми и Макдональду. Военный явно его узнал.

Макдональд тоже держал в руках бокал пунша – рабы трудились не покладая рук. Он не спеша осушил бокал и, поставив его на каменную скамью, вытер губы тыльной стороной ладони.

– Полковник Фрейзер, полагаю?

– Майор Макдональд, – отозвался Джейми, кивая одновременно учтиво и настороженно. – К вашим услугам, сэр.

Макдональд церемонно поклонился.

– Полковник, могу ли я отнять у вас немного времени? – Он глянул на что-то за спиной Джейми. По берегу реки, хихикая и повизгивая, носились юные девицы, кокетливо убегавшие от молодых людей. – Наедине?

Джейми отметил упоминание своего чина в ополчении кислой усмешкой, однако коротко кивнул и тоже поставил свой недопитый бокал на скамью, затем наклонил голову в сторону дома. Майор согласился и пошел следом за ним. Громкое шуршание и смех возвестили, что скамейка и завеса листвы попали во власть молодежи. Джейми мысленно пожелал им удачи, а сам отметил это место для собственных планов после наступления темноты.

День стоял студеный, но безветренный и ясный. Некоторые гости, в основном мужчины, которым не хотелось сидеть в четырех стенах, сбивались в компании в углах веранды или, мирно попыхивая трубками, прогуливались по дорожкам в расцветающем саду. Прикинув еще один вариант места, где им не смогут помешать, Джейми повел майора по выложенной кирпичами дорожке к конюшням.

– Вы уже видели фризов Уайли? – поинтересовался майор, пока они огибали дом и временно вели непринужденную беседу.

– Видел. Жеребец просто прекрасен, верно?

Джейми невольно глянул в сторону загона. Жеребец щипал травку у корыта, а две кобылы расположились ближе к конюшне. Их широкие черные спины красиво отливали в слабом солнечном свете.

– Да? Наверное. – Майор покосился на загон, скептически сощурив один глаз. – Достаточно крепкий. Хорошая широкая грудь. А вот грива и остальное… для кавалерии не пойдет. Впрочем, если должным образом подстричь и подровнять…

Джейми поборол желание спросить, не предпочитает ли майор стричь и женщин. Упавший на обнаженную белую шею локон все не шел из головы. Может, лучше в конюшнях?..

– У вас ко мне дело, майор? – спросил он чуть более резко, чем собирался.

– Не совсем у меня, – ровным тоном ответил майор. – Слышал, вы интересуетесь местонахождением джентльмена по имени Стивен Боннет. Верно, сэр?

Имя будто ударило Джейми в грудь. Дыхание сперло, ладонь непроизвольно легла на эфес кинжала.

– Я… да. Вы знаете, где он?

– К сожалению, нет. – Макдональд вскинул бровь. – Но знаю, где он был. Наш Стивен тот еще проходимец? – спросил он с долей шутки.

– Можно и так сказать. Он убивал людей, ограбил меня… и изнасиловал мою дочь, – прямолинейно сказал Джейми.

Майор вздохнул, помрачнев.

– Ясно, – тихо отозвался он, а потом на миг поднял руку, словно хотел коснуться Джейми, но передумал. Майор сделал несколько шагов вперед, нахмурившись в задумчивости. – Ясно, – повторил он уже безо всякого веселья в голосе. – Я не подозревал… да. – Майор вновь умолк, замедляя шаг у загона с лошадьми.

– Надеюсь, вы все же расскажете мне, что о нем узнали? – вежливо поинтересовался Джейми.

– Я не встречался с ним лично, – мягко произнес Макдональд. – Я услышал о нем во время званого вечера в Нью-Берне в прошлом месяце.

Прием организовал Дэвис Хоуэлл, богатый судовладелец и член губернаторского совета. Немногочисленные избранные гости сперва великолепно отужинали, а после продолжили вечер карточными играми и беседами, щедро сдобренными ромовым пуншем.

Ближе к ночи дым сигар становился все гуще, а разговоры – беспечнее. Звучали шутки об улучшении благосостояния некоего мистера Батлера и завуалированные намеки об источнике его нового богатства. Один джентльмен, явно позавидовавший такому успеху, начал следующую фразу: «Конечно, если у него в кармане сам Стивен Боннет…», но его тут же пихнул локтем друг, чья осторожность еще не полностью растворилась в роме.

– А сам мистер Батлер присутствовал? – резко спросил Джейми. Имя ему ничего не говорило, но если Батлера знают члены губернаторского совета… Круг людей, наделенных властью, был небольшим, и на кого-то из них наверняка можно выйти через тетушку или Фаркуарда Кэмпбелла.

– Нет, его не было. – Макдональд опустил сложенные руки на изгородь загона, не сводя глаз с жеребца. – Кажется, он обитает в Идентоне.

Как и Филип Уайли. Жеребец по имени Лукас приблизился бочком, с любопытством раздувая черные ноздри. Джейми по привычке протянул ему полусогнутые пальцы и, с позволения коня, почесал лоснящуюся морду.

Идентон располагался у залива Албемарл-Саунд, куда легко добраться по воде. Вероятно, Боннет вернулся к морской деятельности… а значит, к пиратству и контрабанде.

– Вы назвали Боннета проходимцем, – повернулся Джейми к Макдональду. – Почему?

– Играете в вист, полковник Фрейзер? – глянул на него вопросительно майор. – Весьма рекомендую. В нем есть нечто общее с шахматами, в плане угадывания замыслов противника. Что еще ценнее – можно играть с многими людьми. – Грубые черты его лица осветила слабая улыбка. – А главное, этим можно зарабатывать на жизнь, чего не скажешь о шахматах.

– Игра мне знакома, сэр, – крайне сухо отозвался Джейми.

Макдональд состоял на половинном окладе, без служебных обязанностей и действующего полка. Для таких людей было привычным делом пополнять свой скудный заработок добычей некой информации, которую можно продать или обменять. Цену майор не называл – пока что, – но, вполне вероятно, стребует долг позже. Джейми коротко кивнул, признавая условия, и Макдональд удовлетворенно кивнул в ответ. Когда придет время, он скажет, что ему нужно.

– Как вы могли предположить, сэр, я задался вопросом, что за человек этот Боннет. И если он действительно такое золотое яйцо, то чья же задница его снесла.

Спутники Макдональда вернули себе былую осторожность, поэтому он больше ничего не сумел выяснить помимо того, какое впечатление Боннет производил на окружающих.

– Вы же прекрасно понимаете, что мы узнаём больше не из слов, а из действий? Или того, как эти слова были сказаны?

Не дожидаясь кивка Джейми, майор продолжил:

– Мы играли ввосьмером. Трое разговаривали свободно, но я понимал, что они знают о мистере Боннете не больше моего. Двое либо ничего не знали, либо не были заинтересованы, а вот еще двое… – Он покачал головой. – Они притихли, сэр. Словно те, кто боятся помянуть черта, чтобы тот не явился… Вы знакомы с Боннетом лично?

– Да. Кто те два джентльмена?

– Уолтер Пристли и Осия Райт, – быстро ответил Макдональд. – Оба близкие друзья губернатора.

– Торговцы?

– Среди прочего. Оба владеют складами: Райт – в Идентоне и Плимуте, Пристли – в Чарльстоне, Саванне, Уилмингтоне и Идентоне. Пристли также ведет некие дела в Бостоне, – добавил Макдональд. – Не знаю, какие. Ах да, Райт банкир.

Джейми сложил руки за спиной, под полами сюртука, чтобы никто не увидел, как крепко они сжаты.

– Кажется, я слышал о мистере Райте, – произнес он. – Филип Уайли упоминал, что джентльмен с таким именем владеет соседней плантацией.

Макдональд кивнул. У него раскраснелся кончик носа, а на щеках выделялись лопнувшие капилляры, напоминания о годах военной службы.

– Да, плантация «Четыре дымохода». – Он искоса глянул на Джейми, задумчиво пробежав языком по зубам. – Вы намерены его убить?

– Нет, конечно же, – ровно ответил Джейми. – Человека с подобными связями?

Макдональд бросил на него острый взгляд, а потом коротко фыркнул.

– Вот как.

Несколько мгновений они шли молча, углубившись каждый в свои – и чужие – расчеты. Известия о связях Боннета были палкой о двух концах. С одной стороны, так, вероятно, будет легче его отыскать. С другой, такие связи усложнят ситуацию, когда дело дойдет до убийства. Джейми это не остановит – и Макдональд это четко понял, – но заставит задуматься.

Майор и сам представлял собой значительную опасность. Торговые партнеры Боннета наверняка захотят узнать, что кое-кто намерен уничтожить источник их прибыли. И, более чем наверняка, этому помешают. А еще они неплохо заплатят за информацию об угрозе их золотой жиле.

Возможности заставить майора молчать пока не было. Средствами для подкупа Джейми не располагал, да и в любом случае от такого лучше отказаться: человек, продавшийся однажды, на этом не остановится.

Джейми бросил взгляд на Макдональда. Майор посмотрел в ответ с легкой улыбкой, а потом отвернулся. Нет, запугивание не поможет, даже если бы Джейми смог так поступить с тем, кто оказал ему услугу. Что тогда? Вряд ли он способен размозжить Макдональду голову, чтобы тот не разболтал ничего Райту, Пристли или Батлеру.

Ну, раз взятка и применение силы отпадают, единственным способом закрыть майору рот был шантаж. Тоже проблема, ведь Джейми не знал ничего – на данный момент, – что могло бы опорочить Макдональда. Человек, проживший такую жизнь, наверняка имел слабые места, но как их обнаружить… и сколько уйдет времени?

Эта мысль потянула за собой следующую.

– Как вы узнали, что я ищу Стивена Боннета? – резко задал вопрос Джейми, прерывая размышления майора.

Макдональд пожал плечами и поправил парик со шляпой.

– Из дюжины различных источников, сэр, в местах, начиная с таверн и заканчивая мировым судом. Боюсь, ваш интерес широко известен. Хотя, – добавил он тактично, – не его причины.

Джейми глухо заворчал. Куда ни кинь, он натыкался на обоюдоострый нож. Широкая сеть принесла улов, однако всколыхнула волны, которые способны спугнуть кита. Если все побережье знает, что он разыскивает Боннета, сам Боннет тоже в курсе.

Может, это плохо, а может, и нет. Если Брианна услышит… Она требует, чтобы Джейми оставил Боннета в покое. Чушь! Джейми не стал спорить и выслушал со всей внимательностью. Брианна ничего и не узнает, пока Боннет благополучно не скончается. А вот если она услышит неосторожное словцо… Едва Джейми начал обдумывать возможные варианты, как Макдональд вновь заговорил:

– Ваша дочь… то есть миссис Маккензи, да?

– Это имеет значение? – холодно отозвался Джейми.

– Разумеется, нет. Просто я имел возможность побеседовать с миссис Маккензи и нашел ее весьма… очаровательной. Одна мысль, что… – Майор осекся и прочистил горло. – У меня тоже дочь, – коротко сказал он и, остановившись, повернулся к Джейми лицом.

– Да? – Макдональд женат? Вполне вероятно, что нет. – В Шотландии?

– В Англии. Ее мать – англичанка.

Обветренная кожа майора покраснела от холода, но голубые, цвета блеклого неба над головой глаза не отрывались от собеседника.

Джейми слегка расслабился и пожал плечами. Макдональд едва заметно кивнул. Они оба не сговариваясь пошли обратно к дому, непринужденно обсуждая цену на табак, последние новости из Массачусетса и удивительно приятную для начала весны погоду.

– Недавно беседовал с вашей женой, – заметил Макдональд. – Очаровательная и весьма приятная женщина. Вам очень повезло, сэр.

– Я тоже так считаю, – кивнул Джейми.

Военный тактично кашлянул.

– Миссис Фрейзер любезно предположила, что вы, возможно, сумеете написать для меня рекомендательное письмо его превосходительству губернатору. В свете недавней угрозы конфликта человек с моим опытом, очевидно, будет в некоторой степени полезен… Понимаете?

Джейми прекрасно понимал. Он, конечно, сомневался, что Клэр предположила нечто подобное, но ощутил облегчение, что цена оказалось столько невелика.

– Разумеется, – заверил он Макдональда. – Найдите меня сегодня после свадьбы.

Макдональд благодарно наклонил голову.

Когда они добрались до ведущей к нужникам дорожки, Макдональд кивнул и, подняв руку в знак прощания, ушел. По пути он миновал Дункана Иннеса, который шел навстречу с таким видом, будто его кишки завязались узлом.

– Ты в порядке, Дункан? – спросил Джейми, взволнованно глядя на друга. Несмотря на прохладу, на лбу Иннеса блестел пот, а щеки были бледны.

– Нет, – ответил Дункан. – Нет, я… Макдью, мне надо с тобой поговорить.

– Конечно, друг. – Встревоженный его видом, Джейми поддержал Дункана под руку. – Позвать мою жену? Или глотнешь спиртного?

Судя по запаху, Дункан уже глотнул, и не раз, но для жениха это нормально. Плохо ему было явно не от выпивки. Может, вчера за ужином отравился мидией…

Иннес покачал головой и сглотнул, поморщившись, будто в горле застряло нечто твердое.

– Нет, Макдью, мне нужен ты. Твой совет, если ты будешь столь добр…

– Конечно. – Теперь беспокойство уступило место любопытству, и Джейми отпустил руку Иннеса. – Что такое?

– О… о брачной ночи, – выпалил Дункан. – Я… в смысле, у меня… – Он резко умолк, завидев, что кто-то свернул на дорожку к нужникам.

– Пойдем, – позвал Джейми, поворачиваясь к огородам, обнесенным каменными стенами.

Брачная ночь?.. Дункан никогда не был женат, да и в Ардсмуре никогда не заговаривал о женщинах, как остальные заключенные. Джейми думал, что Дункан молчал из скромности… Неужели… Нет, ему за пятьдесят, наверняка выпадала возможность.

Джейми мог поклясться, что мальчиками Дункан не интересовался. А от гонореи Клэр сможет его вылечить. Лишь бы не сифилис, дрянная штука…

– Вот, друг, – заговорил Джейми, утягивая Дункана к грядкам лука. – Здесь никого. Что у тебя стряслось?