Обед прошел в задумчивой и тихой обстановке. Саня и Дима уплетали изысканные блюда со скоростью дорожных снегоуборочных машин, а я много думал (как в бородатом анекдоте про пейджер, правда, что такое пейджер, я понимаю смутно). Так что направление движения компании «Гном-инст», определившее пути развития на долгие годы, я придумал, можно сказать, под скрип челюстей в процессе пережевывания пищи, из чего можно сделать вывод: мысли все-таки текут через желудок, а еда может и должна вдохновлять!

Хотя, в принципе, я немного лукавлю. Процесс рождения идеи происходил постепенно, и ничего гениального я в тот обеденный перерыв не совершал. Мое твердое убеждение: гениальных озарений в чистом виде не бывает – вот такой вот парадокс. Сейчас объясню.

Меня спросят: а Менделеев с периодической таблицей? А Ньютон с его яблоком? Я же в ответ задам резонный вопрос: они в какой области знаний открытия сделали? Правильно, в той области, где эти ребята являлись профессионалами экстра-класса, мало того еще и работающими прямо на переднем крае. Их гениальные озарения на девяносто девять процентов являются плодом многолетнего труда. Как раз та самая ситуация, когда перышко, упавшее на нагруженного верблюда, свалило могучего зверька. Интересно мне было бы посмотреть на верблюда, который действительно упадет от веса единственного перышка. Хотя возможны две ситуации: во-первых, если это цирковой верблюд-симулянт, во-вторых, если все происходит в горячечном бреду, более известном под названием «глюк». Ну, еще вероятны в теории форс-мажорные обстоятельства: землетрясение вовремя случившееся, бандитская пуля в верблюда попала в самый ответственный момент и прочие несуразности.

Так что не бывает гениальных озарений в чистом виде, и точка. Не сможет глухой от рождения дядя Вася по фамилии Булочкин, сантехник по профессии, не зная даже нотной грамоты, написать великое симфоническое оркестровое произведение. И парень по имени Маугли теорему Ферма в жизни бы не доказал, с его-то лесным образом жизни. А выражения типа «Устами младенца глаголет истина» тоже ряд сомнений вызывают. Всякий раз, когда ребенку приписывается неземная глубина мыслепостроений, неизменно оказывается, что пацаненок (или девчушка) имели в виду вовсе не вопросы о смысле бытия, а очень даже конкретные вещи вроде газировки или мороженого.

Что касается моего «обеденного озарения». Хитроумный шеф не стал меня сразу склонять к работе, а дал время освоиться, повариться в общей каше, так скажем. И когда понял, что плод по имени Тим созрел, тут он и потряс чуть-чуть деревце моего интеллекта, с которого скатилось почти готовое к употреблению яблоко решения. Это еще раз говорит в пользу высокого профессионализма Руди, да и о моей предсказуемости и управляемости общее представление дает. В общем, я так и не решил – гордиться мне своей конгениальностью или по этому поводу стоит лучше поплакать. Да и ничего нового я, в принципе, не придумал. Все куски решения были равномерно разбросаны по огромному количеству докладов, которые я на пару с ИскИном «срезал» за время работы в фирме. Так что если вдумчиво покопаться, то решение проблемы мне приписывать никак нельзя – все, что я предложил, не раз уже предлагалось (только не одновременно и в жутком смешении с высокозатратной глупостью) сотрудниками других отделов. Разве что одну вещь придумал я сам, но об этом чуть позже.

Словом, факт остается фактом – после обеденного перерыва я уже сидел у Руди в кабинете и излагал общие направления развития фирмы «Гном-инст».

– … получается, проект «Монастырь» имеет почти семьдесят процентов удачи у ИксИна, – завершил я перечисление вариантов более-менее приемлемых разработок двенадцати отделов. – Но воплощение этого проекта займет чуть меньше полувека. На этом закончили, так?

– ИскИна, – привычно поправил меня Рудольф Иванович, потом недовольно рыкнул, аки зверь лесной, вскочил и забегал по кабинету. – Топчемся на месте уже скоро полгода как…

– Ну слушай, – начал говорить я, и Руди, как породистая легавая, взявшая след, сделал стойку. – Знаешь принцип работы фокусника? Престидижитатора, который ловкостью рук промышляет.

– Ну да, кто ж этого не знает, – удивился шеф. – Привлекай внимание к одной руке и второй твори что хочешь.

– Ну вот! Теперь смотри – отчего у нас разваливается основное количество проектов?

– Чрезмерное внимание местного населения, рано или поздно накопится напряжение и начнется «война с нечистью». А местные ребята на такую войну натасканы тысячелетиями, – четко, как по учебнику, отбарабанил Рудольф Иванович, не выдержал и сердито проворчал: – Древние уродские магические экспериментаторы…

– А почему «шаолиньский магический монастырь» так долго развивать, напомни, пожалуйста…

– Кадры очень тщательно подбирать надо и все в атмосфере повышенной секретности держать. Опять же подкуп не применить и все строить на имидже придется, – ответил Руди, потом прищурился и сказал: – Ты давай со мной не темни. Что удумал?

– Нужен отвлекающий фактор, как у престидижитатора. А какой самый лучший отвлекающий фактор в мире Ворк?

– Какой?

– Для Той Стороны – Эта Сторона и наоборот! – заявил я и гордо взглянул на шефа.

– Ну да, в принципе, – пробормотал Руди и на минуту задумался. – Но ведь если затевать противостояние, оно же в конфликт выльется! Каждая сторона свои силы подтягивать начнет. Да и где все это прикажешь затевать? На Ничейной территории, неподалеку от пограничных крепостей? Большую войну провоцировать?

– Острова, – сказал я всего одно слово, и Руди прекратил бегать по кабинету и сел напротив меня.

– Но там же не живут коты мира Ворк, – пробормотал Рудольф. – А близость к Институту хотя бы одного прайда котов повышает по всем таблицам успешность проекта почти на двадцать процентов…

– Эмиграция, – снова сказал я всего одно слово, которое и было моим ноу-хау, и Рудольф Иванович застыл столбом минуты на четыре.

– Тим, ты голова! – с уважительным восхищением негромко сказал шеф после продолжительного молчания.

– Только про палец в рот не надо, – ухмыльнувшись, попросил я.

– У тебя всего один недостаток… – так же восхищенно продолжил Руди, потом скорчил хитрую мину и закончил мысль: – Дурак ты, и шутки у тебя дурацкие.

– И ведь не оспоришь, якорный батор… – согласился я, и мы принялись за обсуждение предстоящего дела.

До самого вечера мы с Рудольфом занимались тем, что в крупных компаниях называется «постановка задачи». Это только кажется простым – на самом деле мы, не разгибая спины, трудились над проектом еще пару недель после «гениального обеденного озарения». Весь следующий день мы с шефом тоже провели в его кабинете, и под вечер разбивка задач была успешно осуществлена, техзадания спущены вниз по всем двенадцати отделам и работа в фирме «Гноминст» закипела, как никогда ранее. Если коротко, без технологических подробностей, описаний и прочей бюрократическо-технической шелухи, то план действий нарисовался такой.

Найти подходящий большой остров (чем больше – тем лучше, в идеале размером с земные Мадагаскар или Кубу), находящийся в южных широтах на другой стороне планеты, как можно дальше от единственного материка мира Ворк, с целью затруднить возможность подхода сил подкрепления к любой из сторон. Организовать подконтрольное фирме «Гном-инст» поселение, состоящее из местных ребят (выглядящее поначалу как два отдельных поселения Этой и Той Сторон). Острова заполнены враждебной жизнью, и горячим головам найдется на ком спустить пар, так что первое время бойцы обеих сторон, с достаточно высокой степенью вероятности, схлестнуться между собой не должны. Еще один немаловажный фактор, говорящий в пользу поселения враждебных фракций в одном месте, – присутствие в населенном пункте представителей одновременно Этой и Той Сторон облегчит в недалеком будущем вербовку высокопрофессиональных магических кадров для преподавания, так как возможность выбора увеличится вдвое. Особое место в постановке задач (два отдела Рудольфа Ивановича мы поставили исключительно на это направление) уделялось предварительной организации на выбранном острове обустроенной территории для жительства прайда котов мира Ворк.

В процессе этого как-то очень ненавязчиво получилось то, что наш тринадцатый отдел, и так имевший статус привилегированного, стал главным штабом фирмы. Дима и Саня, успевшие к тому времени освоиться, стали просто незаменимыми людьми – все-то они делали вовремя, бумаги составлялись, подписывались и отправлялись по инстанциям, необходимое оборудование было заказано и предоставлено – словом, клад, а не парни. Секретарша Леночка, первое время ходившая по коридорам фирмы как испуганная серая мышка (так как считала свой перевод к нам жутким понижением в должности), снова задрала свой курносый носик и бегала по всем кабинетам, выполняя курьерские поручения, с гордым видом большой шишки. Хотя надо отдать ей должное – понятие субординации у нее было в крови, и ее задранный нос не распространялся на приятлей-предпринимателей. Меня Леночка начала бояться до печеночных колик (как же, ежедневно на три часа я запирался с шефом в кабинете, и оттуда на весь пентхаус доносился изредка жуткий ор, когда мы не сходились во мнениях), при виде моего потертого хаки впадала в ступор и прижималась к стене, стараясь слиться с ландшафтом и выглядеть неприметной. Я, впрочем, ее действительно не замечал, до поры до времени…

Наконец абстрактная задача была профессионально разбита на конкретные техзадания, все двенадцать отделов дружно отработали, переводя мою конгениальную идею в развернутый план, пригодный для скармливания ИскИну, и самый мощный компьютер Земли поочередно заглотил все эти наработки. Рудольф Иванович на радостях после работы устроил небольшой корпоратив (я общественное мероприятие манкировал и весь вечер провел в зале сэнсэя Андрея), на котором мои уже слегка спортивные приятели-предприниматели вспомнили старое и оторвались в плане потребления алкогольной продукции. Потом Саня и Дима учудили нечто, так и оставшееся для меня загадкой, что, однако, повлекло за собой недельное восторженное перешептывание у всего женского коллектива фирмы «Гном-инст».

На следующее утро я, придя на работу, как всегда, первым делом привычно зашел в кабинет к Рудольфу Ивановичу. Застал шефа в отличном настроении. Он, что удивительно, не витал ни в одном виртуале, а, как древний клерк, просматривал бумаги, лежащие в богатой кожаной папке.

– Ну что там с результатами? – поинтересовался я после обмена приветствиями.

– Отлично, – расцвел Руди. – Семьдесят семь процентов, больше, чем у «Монастыря». И срок не полвека, а полтора года. Блеск!

– Шик, – согласился я, тоже порадовавшись. Все-таки общая работа затягивает.

– Только для тебя есть один не совсем положительный моментик, – испортил триумфальную минуту Руд и оценивающе взглянул на меня, как бы гадая, стоит мне это говорить или нет. – Семьдесят семь процентов ИскИн дает при выполнении некоторых участков работы определенными людьми. Там и список есть рекомендованных им джисталкеров – название работы, и под ним ряд имен, в порядке рейтинга спрогнозированной удачности.

– Ну, так найми их, «Гном-инст» может все, – ухмыльнулся я.

– На, сам погляди, – ехидно хмыкнул шеф и всунул мне в руку дорогую кожаную папку.

Через три минуты папку пришлось вернуть широко улыбающемуся Рудольфу Ивановичу, а я присел на край стула и жалобно посмотрел на своего шефа. Молчание затянулось минуты на три.

– Может, не надо, а? – без малейшей надежды спросил я.

– Надо, Федя, надо! – радостно выдал Руди. – И чего ты такой недовольный? Любой другой на твоем месте, наоборот, возгордился, и пришлось бы его с небес на грешную землю спускать.

– Чем гордиться-то? – удивился я. – Тем, что твой ИскИн полный придурок? Я что, могу сам себя клонировать в трех экземплярах? Людей нельзя использовать как тройник розетки, ты в курсе?

Как вы уже догадались, по трем основным направлениям (работа с Этой, Той Сторонами, а также все движения по котам) ИскИн из огромного количества практикующих джисталкеров-одиночек и команд высококлассных специалистов на первую позицию рейтинга выдвинул некоего джисталкера, проходящего по всем спискам как «джисталкер Тим».

– Ты тут прекращай прикидываться чайником, хотя бы по серьезным вопросам, – ехидно попросил шеф и опять протянул мне папку с бумагами. – Это же теоретически идеальная ситуация, как стопроцентное КПД у двигателя, чего на практике не бывает. Есть и более приземленные разработки, почитай. Тебе всего-то надо для этого папочку снова взять и одну страничку перевернуть.

Пришлось вернуться к чтению документов в папке, хоть листы бумаги как носители информации вызывают у меня что-то вроде аллергии головного мозга, ибо это либо бюрократическая чушь, либо (что еще хуже) реклама, а то и вовсе какая-нибудь официальная пропаганда.

Сведения оказались неутешительные. Если с работой по Этой и Той Сторонам еще худо-бедно имелись равноценные кадровые замены мне, великому, то с котами мира Ворк дела обстояли значительно хуже. Я долго читал эти белые листочки, вглядывался между строк, отыскивая тайные знаки или намеки на сокрытые многовековые секреты, но ничего нового так и не нашел. Из резюме ИскИна (что-то я разочаровался в умственных способностях этого парня) четко следовало, что, если работой по набору местных специалистов на территории Этой и Той Сторон будут заниматься джисталкеры, которых зовут не Тим, то вероятность удачного исхода всего проекта снизится в общей сложности процентов на семь, не более. Но вот если некий джисталкер Тим не будет заниматься котами, то вероятность неудачи увеличится почти на двадцать процентов.

– Тайм-аут день возьму, – нерадостно буркнув, поставил я в известность свое непосредственное начальство о том, что еще ничего не решил.

– Конечно-конечно, – преувеличенно вежливо согласился шеф, хитро щурясь, как кот, переевший чужой сметаны.

– И один день отгула, – все так же недовольно продолжил я.

– И для этого препятствий не вижу, – довольным голосом ответил Руди.

Через пять минут я уже выходил из здания джисталкерского комитета, причем куда меня ноги понесут – представлял смутно. Просто не хотелось сидеть в конторе, и все тут. Побегал по осеннему городу, прошелся туда и обратно по Бульварному кольцу, в который раз расстроившись из-за того, что невозможно сделать полный круг. Под конец не выдержал и забрел в компьютерный клуб «Динамо», откуда выбрался уже под вечер и отправился спать.

Утром встал и не придумал ничего более умного, как пойти на работу. В свой отдел заходить не стал, а отправился, как всегда за последние две недели, сразу в кабинет к шефу. Руди уже был на месте. По-моему, он с работы совсем не уходит, так и живет в этом офисном пентхаусе. Во всяком случае, все, с кем я разговаривал по этому поводу, как бы рано ни приходили на работу и как бы поздно ни покидали рабочее место, ни разу так и не пришли раньше и не ушли позже его. Из этого я сделал вывод о том, что он находится в офисе всегда! Ценный предмет офисной мебели, инвентарный код «шеф», в количестве одного экземпляра.

– Руди, ты мне должен пообещать одну вещь, – начал я сложный разговор после обмена вежливостями, практикуемого людьми при встрече и заключающемся в слове «привет», произносимом с радостным выражением лица.

– Заранее обещать не могу, – посмеиваясь, ответил Руди. – Но ты попробуй, поделись.

– Я к тебе с серьезным разговором! – тут же возмутился я. – А ты ведешь себя как… я!

– Во! Почувствовал, каково побывать в моей шкурке? – тут же искренне обрадовался шеф. – А я тебя каждый день терплю! Мне прижизненный памятник положен.

– Будешь слушать или нет?

– Излагай.

– Словом, я возьмусь за котов, но с одним условием. Ты мне должен пообещать одну вещь, – сказал я и запнулся, так как мне на мгновение показалось, что я уже это говорил.

– Не тяни кота за… хвост!

– Если проект развалится, фирма там обанкротится или еще что… – быстренько перешел я к сути дела, – то ты со мной в доле. Не как сотрудник «Гном-корпорации», а как ответственный человек, которого я уважаю, и мой друг.

– В чем конкретно в доле? – заинтересовался Рудольф.

– Я сейчас буду заниматься тем, что попытаюсь сдернуть котов с их родного места. Если это получится, без нашей помощи прайд на островах не выживет.

– Понял.

– Ну и придется переселять их обратно, а это ужасно затратное дело – боюсь, у меня не хватит своих сбережений…

– Да понял уже. Считай, я с тобой в равной доле во всех начинаниях.

– Тогда у меня все. Когда приступать к работе? – перешел я на шутливый тон и (исключительно, чтобы позлить Руди) приложил руку к пустой голове.

– А когда сможешь, клоун? – спросил шеф, скривившись уже не так сильно, как морщился в первое время.

– Да хоть завтра, – бесшабашно выдохнул я.

– Вот и отличненько, – обрадовался начальник «Гноминста». – Завтра и отчаливай.

– Разрешите покинуть кабинет? – вытянувшись по стойке «смирно», проорал я.

– Вали, и чтоб глаза мои тебя не видели! – сердито прошипел Руди, но в уголках его глаз собрались веселые паутинки морщинок.

– Есть, сэр! – рявкнул я, опять приложил руку к пустой голове, четко развернулся и строевым шагом покинул кабинет.

Вслед мне полетел пустой пластиковый стаканчик.