Работа 29
Плавательно-финишная
Все течет, все плывет,
Ничего не меняется…
Переосмысление Гераклита
Тринадцатый день плавания ознаменовался ужасающим событием. Весь корабль поднял на ноги жуткий вопль тролля – ему нагадили в сапоги, неосмотрительно оставленные без присмотра. Противостояние Васиза и Сусанина закончилось убедительной победой последнего. Команда корабля, состоящая из азартных жителей Приморья, сразу поспешила получать выигрыши, заключенные в организованных ради такого случая тотализаторах, – столь славная битва котов и тролля не могла остаться без внимания прожженных игроков. Покаюсь, именно я все это время осуществлял информационную поддержку этой тайной борьбы, разъяснив кормщику (а он, соответственно, остальным) суть конфликта.
Позже тролль попросил капитана спустить за борт шлюпку и провел часть дня в ней, влекомый за фрегатом на канате. Сначала Васиз очень долго чистил свои боты, потом спустил их за борт в сетке, решив вымочить остатки всепроникающего запаха, а сам завалился спать прямо в утлом суденышке, впервые за две недели в полном спокойствии.
Вволю поглумившись над мерзким скакашечным шутником (ну злопамятный я, что ж поделать), я попросил Менара подыскать подходящий островок для того, чтобы в тишине и спокойствии пообщаться с духами – пора было менять снаряжение, хоть оно и работало на удивление хорошо. Опять же средства маскировки мне стали не нужны, а я за четыре с лишним месяца привык начинать готовить команду к тому, что мне надо пообщаться с духами, ориентируясь по неприятному вкусу, возникающему от начала деструктуризации вставной клыкастой челюсти. В данный момент я этого вкусового датчика был лишен, из-за чего выбился на пару-тройку дней из графика.
Мое возвращение ознаменовалось легкой паникой – то, что я вышел из джикамеры без коллоидной маски, при этом с кожей, не выкрашенной в зеленый цвет, было тут же замечено. Леночкина пиар-группа, рьяно ринувшаяся ко мне, резко остановилась, как болид, налетевший на бетонную преграду. Лица пиарщиков и самой звезды лав стори перекосило от неожиданности, как капот того же болида после лобового столкновения.
Впрочем, сериальная команда была мгновенно оттеснена от меня людьми шефа, который появился как чертик из коробочки, как всегда внезапно и непонятно откуда.
– Провал? – напряженно спросил Рудольф Иванович.
– С чего ты взял? – удивился я, не поняв ничего толком.
Я, признаться, забыл о том, что мое лицо не прикрыто коллоидной маской, – к хорошему привыкаешь быстро, отвыкаешь медленно и вообще в этой жизни лучше не расслабляться. Общеизвестная истина.
– На тебе лица нет, – пошутил шеф.
– А, ты про маску? – дошло до меня. – Все, произошла адаптация. Теперь она мне не нужна.
– Ты серьезно? – удивился на этот раз Руди. – Впервые такое в моей практике.
– Мало того, это вообще впервые в истории джисталкерства, – уточнил я. – И ты понимаешь, какая на тебе лежит грандиозная задача?
– Какая? – просто спросил глава «Гном-инста», не став умничать, что было немного не в его стиле.
– Сделать так, чтобы меня не забрали в поликлинику для опытов, – поставил я перед ним знак вопроса в полный рост. – А то отберут твоего лучшего сотрудника для препарирования и вдумчивого изучения с расчленением, а проект-то и провалится.
– Логично, – согласился Руди. – Вводим режим стратегической секретности.
Через пару минут все были твердо уверены (а если кто-то и не был, то сам виноват), что я появился не из джи-камеры, а из обычного телепорта, дизайн которого исполнен под стандартную гашек-камеру. Этот телепорт (работающий только с лицами, имеющими высший допуск секретности), ведущий, кстати, в кабинет шефа, тут же появился на нужном месте. Сама джикамера перекочевала во все тот же начальственный кабинет, у дверей которого встали два телохранителя с винтокрылами огневой поддержки.
Попутно решился вопрос, который до сего момента не давал мне спокойно жить на протяжении трех месяцев – меня избавили от участия в съемках мыльно-оперного сериала! Руди минут двадцать проорал по мобильнику, и вскоре вся пиар-братия во главе с нашей офисной курицей навсегда покинула гостеприимную территорию фирмы «Гноминст». Леночка рванула не куда-то, а прямиком в Голливуд, чтобы там сняться в главной роли теперь уже в полнометражном блокбастере на ту же идиотскую тему – лав стори с орком на Земле-матушке. На главную мужскую роль претендовали с десяток звезд мировой величины, чему я безмерно обрадовался, ибо меня в этом списке не было. Шедевральное произведение моих вооруженных ломом шаловливых ручек, охраняемое как картина Леонардо, тоже было увезено на фабрику грез следом за блондинистым чудом в перьях, так что впервые за долгое время на территории, подконтрольной фирме «Гном-инст», воцарилась действительно деловая атмосфера.
Саня и Дима настраивали джикамеру в уголке кабинета, мы с Рудольфом Ивановичем пили кофе, когда шеф вдруг замер (оказывается, он все это время, разговаривая со мной, параллельно сидел в виртуале) и окинул меня немного испуганным взглядом.
– Что случилось? – встрепенулся я, довольный необычной реакцией мудрого руководителя.
– Ты не просто адаптировался, ты еще и проапгрейдился, – сказал Руди и, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил: – Пришли данные проверки твоих вещей. Все как новенькое после двух недель пребывания в мире Ворк. Ни малейшего следа деструктуризации.
– Ого, – удивился я. – Вот это подарочек…
– Колись, что там было? – серьезно спросил Руди.
– Ты не поверишь все равно.
– После всего этого я поверю хоть во вмешательство богов, – не подумав, ляпнул мудрый шеф.
– Угадал, – буркнул я.
– Что?!!
От удивленного возгласа вечно спокойного и насмешливого Рудольфа Ивановича приятели-предприниматели прекратили настройку оборудования и потрясенно воззрились на нас.
– Продолжайте, – строго кивнул парням шеф, отвлекшись на секунду от меня, после чего проявил во всей красе свой могучий профессионализм, взял себя в руки и уже с прежней смешинкой, глубоко спрятанной в глазах, вернулся к разговору, закончив почти шепотом: – Хотя никакого другого объяснения и нет, в принципе.
– Угу, – хмуро согласился я. – Честно, Руди, рассказали бы мне такое – в жизни не поверил…
– Да я и не верю, можешь не рассказывать, – усмехнулся шеф. – Будем считать, что у тебя есть тщательно охраняемое ноу-хау. Мне так проще жить.
– Договорились, – облегченно выдохнул я, так как обнародовать историю своих отношений с госпожой Фа мне очень не хотелось (особенно бесил меня ночной горшок со слониками).
– Непонятно каким образом достигнутый успех устраивает меня значительно больше, чем всем понятный провал, – выдал афоризм Руди. – Так что у тебя по-прежнему полная свобода действий. Отчеты за тебя продолжат писать наши сказочники.
Через пятнадцать минут я уже стоял в джикамере, ожидая отправки в мир Ворк. В небольшом кабинете шефа, который донельзя походил на комнату отдыха в затрапезном офисе, снимаемом когда-то в незапамятные времена (почти год назад) приятелями-предпринимателями, Саня и Дима под присмотром Руди совершали обыденные действия по моему отправлению в мир Ворк. Я стоял в гашек-камере и размышлял о великом движении жизни по спирали. Естественно, отличался кабинет шефа от нашей горе-конторки как бриллиант чистой воды от куска оплавленного закопченного стекла, но суть-то от этого не менялась. Тот же человек отправлялся в прежний мир практически по совершенно аналогичным делам. Со стороны движение по спирали представляется тяжелым подъемом вверх, но есть определенный ракурс (если смотреть сверху), где это движение представляется бестолковым бегом по кругу. Кстати, не только с высоты, но и с самого дна тот же вид. Применим ли этот подход к социальным и общечеловеческим отношениям?
Додумать философское откровение мне, как всегда, не удалось, так как в ушах щелкнуло и я оказался на небольшом островке в мире Ворк. В трех кабельтовых стоял на якоре огромный фрегат Той Стороны, на котором, как я был твердо уверен, уже накопилась масса неотложных дел, требующих моего непосредственного участия.
Я почти ошибся – за время моего отсутствия, почитай, ничего и не случилось. Разве что Сусанин пытался по канату пробраться на лодку к Васизу, свалился в воду и чуть не утонул – благо Дехор был начеку, нырнул в морскую пучину и вытащил шалопая. Потом Сусанин носился по всему кораблю, преследуемый разъяренной Халвой, в результате кошачьими когтями оказались изодраны два паруса. Вернее, порвано полотен было больше, но остальные еще худо-бедно подлежали восстановлению. Правда, эта мелочь служила только фоном – один матрос (по счастью, нетяжелый гоблин) нечаянно наступил на хвост совсем маленькому котенку, в результате его мать ментальными ударами страха загнала обидчика своего сынишки за борт. Матросы, оскорбившись за своего товарища, попытались сеткой поймать кошку и тоже искупать ее в море, но набежали другие коты, и все сторонники мокрого гоблина тоже отправились за борт. Тут взбунтовалась вся команда, однако на сторону котов встал Дехор, и за борт снова полетели тела. Как вы понимаете, все это происходило на фоне испуганного ора Сусанина, улепетывающего по всему фрегату от разъяренно шипящей Халвы. В результате за мной даже лодку не послали, и пришлось добираться до фрегата вплавь.
Первым делом уговорив Халву простить Сусанина, я остановил драку на палубе, обуздав уговорами разъяренного Дехора, а чуть позже пообещав команде по кружке эля. Далее последовала процедура раздачи каждому по кружке янтарного напитка, полностью примирившего матросов с кошачьим нахальством. Возмущенных котов тем временем успокоила пришедшая в себя Халва – разбудила и призвала на помощь Рыжика, до того момента мирно дремавшего под всю эту катавасию. Я попросил Хоба помочь поминавшему недобрым словом всех святых боцману привести в порядок парусную снасть, отправился к Менару и дал добро на отправку. Вскоре фрегат олицетворением мира и спокойствия направился в сторону Архипелага.
«Удачно на Землю сгонял, почти ничего и не произошло», – удовлетворенно подумал я, развалившись на корме в кресле-качалке и с удовольствием поглядывая на утлую лодочку, влекомую за фрегатом на канате. В шлюпке ворочался полусонный тролль, пытаясь пристроиться поудобнее. Вожделенные котами сапоги по-прежнему отмокали в морской водичке.
Наутро тролль запросился обратно на палубу, потом наступила его вахта у двигателя, а после дежурства Васиз в утлое суденышко лезть почему-то не захотел. Война за сапоги вялотекуще тлела еще дня три и закончилась полной и беззаговорочной капитуляцией законного сапоговладельца. Днем, при большом скоплении народа, Васиз вышел из своей каюты, неся на вытянутых руках наполненные благоухающие сапоги и торжественно запустил их в полет прямо с борта плавучего судна. Предмет кошачьих претензий шлепнулся в волны и камнем сгинул в морской пучине, а гордый победитель, главарь подростковой кошачьей банды, стал принимать заслуженные поздравления от всей команды. До самого окончания плавания Сусанина баловали разными вкусностями игроки, заработавшие на противостоянии кота и тролля целое состояние.
Наконец настал день, когда «Гордость Приморья» подошла к той же удобной и глубоководной бухте, защищенной от всех ветров, на берегах которой мы подверглись нападению мелких демонов. На Лабиринте дислоцировался взвод земных летунов в СВЗ, с командиром которых я уже провел переговоры в эфире пару дней назад, используя стрикет. Ситуация на острове надежно контролировалась – атаки демонов к этому времени почти прекратились, и лишь изредка рогатые одиночки пробовали прорвать периметр обороны, организованный по последнему слову земной военной науки вокруг остывшего вулкана.
Когда до берега оставалось чуть меньше одного кабельтова, кормчий отдал команду, и за борт полетели якоря. Солнце висело высоко в небе, и над берегом царил тропический день, поэтому ни один момент операции под названием «Кошачий десант» не остался незафиксированным. На фрегате оказалось огромное количество шлюпок, я и не предполагал, что их столько имеется. Весь кошачий прайд был спущен на берег за один раз. Пока команда корабля под присмотром капитана производила погрузку пушистых бойцов в десантные плавсредства, весь мой отряд стоял на палубе и наблюдал за этим примечательным событием. Вскоре к нам присоединился кормчий Менар.
– Все по плану, шеф, – доложил мне мореход.
– Отлично, – кивнул я в ответ. – Как и планировали, я остаюсь.
– Не волнуйся, Тим, – подала реплику Лия, мой верный финансовый директор в мире Ворк. – По прибытии со всеми сполна расплачусь.
– Пожалуй, я тоже останусь тут, – неожиданно прогудел Дехор, до сего момента со слезами на глазах наблюдавший за тем, как его любимцы покидают фрегат.
Лия для порядка минут пять уговаривала отставного сержанта передумать, но во всем, что касалось кошек, огромный огр был тверд и непреклонен. Могучий союзник на новом месте прайду не помешает, так что я не особо возражал.
– Пусть остается, – неожиданно вступился за Дехора Хоб. – Может, и мы скоро сюда к нему и Тиму вернемся.
– Ни за что на свете, – выдавил Васиз, глядя на свои босые ступни, после чего уши у всех присутствовавших неподалеку заложило от нашего громкого гогота.
Гоблины весело хихикали, прижимая ручонки к животам, огр задирал голову и утробно выл, а тролль присаживался на корточки и ухал, как сова, хлопая себя по коленям и поглядывая на свои босые пятки. Я от ребят не отставал – скупые мужские слезы в три ручья текли по моему мужественному лицу, к счастью, плакал я исключительно от смеха. В тот момент мерзкий тролль был мной прощен полностью за свою шуточку с плезиозаврами.
* * *
Вскоре мы с Дехором, окруженные со всех сторон котами во главе с Рыжиком, уже стояли на песчаном пляже бухты и провожали уходящий в море фрегат. С кормы судна тролль и два гоблина тоже махали в ответ провожающим. В руке Лии билась сорванная с головы яркая шляпка, трепеща в такт подолу красочного платьица. Слева от нее расположился гоблин, машущий неведомо откуда взявшейся синей лентой. Справа от маленькой аристократки стоял босой тролль в балахоне и делал пассы в воздухе магической палочкой. Изредка стихийный маг что-то шептал, подняв над головой палочку, и в небо величаво поднималась маленькая искорка, через десяток секунд превращающаяся в небольшое темное облачко, полыхающее миниатюрными молниями. Вскоре фрегат быстро набрал скорость и скрылся за горой, ограждающей вход в бухту, и лишь несколько начавших таять облаков остались висеть невысоко в голубом южном небе, показывая путь уплывающего фрегата с моими друзьями.
– Ладно, схожу осмотрюсь тут, – сказал я Дехору. – Примерно пару недель меня не будет, не волнуйся.
– Не переживай, Тим, – ответил могучий огр, почесывая за ухом Сусанина, ставшего за время путешествия его любимчиком. – Я тут за всем присмотрю.
«Располагайтесь тут. Если срочно нужен буду – летунам сообщите, я приду», – сообщил я Рыжику.
«Ладно», – дал согласие на мою увольнительную рыжий начальник, после чего быстренько отогнал Сусанина от Дехора и удобно расположился у гиганта на руках, закрепив таким манером свой незыблемый авторитет.
Огр, окруженный всеми котами прайда, скрылся в кустах, и я со спокойной душой укололся компенсирующей инъекцией.
– Разрешите доложить! – рявкнул я, вываливаясь из джикамеры и увидев Рудольфа Ивановича, задумчиво сидящего за своим столом.
– Надеюсь, все удачно? – прищурился шеф.
– Задание выполнено, коты переселены! – гаркнул я, не выходя из образа.
– Молодец! – поддержал игру Руди.
Я молча пожирал начальство глазами, и через полминуты шеф не выдержал:
– Чего хочешь в качестве поощрения?
– Долгосрочный оплачиваемый отпуск! – тут же рыкнул я, всем своим видом демонстрируя бодрую усталость от непосильных трудов.
– Возражений не имею! – степенно ответствовал Рудольф Иванович. – Пара недель устроит?
– Рассчитывал на пару месяцев! – с нескрываемой обидой рявкнул я, в душе довольный донельзя.
– Три недели максимум! – ничуть не тише меня заорал шеф.
– По рукам, – тут же вышел я из образа «сержанта из учебки».
– Но мобильник не выключаешь, – тут же ввернул Руди, я кивнул в ответ, после чего мы хлопнули по рукам.
– Все три недели буду вести полурастительный образ жизни, – поделился я своей мечтой с шефом. – Смотреть старинные плоскоэкранные фильмы, есть, спать и…
– А что ты тут сидишь? – удивился шеф. – Ты уже минут десять как в отпуске.
Через полчаса я уже валялся с книгой в своей кровати и впервые за невероятно долгий отрезок времени никуда не спешил.