Все собравшиеся на площади с удивлением смотрели на наш отряд, что еще больше провоцировало моих друзей на смех. Впрочем, ребятам было немного неудобно, и вскоре откровенный гогот перерос в сдавленное хихиканье. Народ, находящийся неподалеку, недоуменно переглядывался. Внимание окружающих от нашего немного неадекватного поведения отвлек гоблин-арбитр, который выскочил на помост и стал сбивчиво объявлять наши договоренности. Впрочем, как и ожидалось, особых возражений не последовало – погудев немного для порядка, жители Порт-о-Тролля рванули к помостам-тотализаторам делать новые ставки на предстоящий бой. Арбитр довольным взглядом окинул площадь, видимо радуясь, что объявление сложно давшегося судейской бригаде решения прошло без сучка без задоринки, и ускакал к возглавляемой им кучке.

– Хорошо, что драка без правил, – пробормотал я, глядя на судей.

– Это почему? – поинтересовался Васиз.

– Точно бы засудили, – буркнул я, и наша компания снова растянула клыкастые рты в заразительных улыбках.

Лия и Хоб все нужные ставки сделали еще в прошлый раз, поэтому наша дружная команда не стала разбегаться и осталась рядом со мной, ожидая начала боя. Я украдкой наблюдал за кормщиком, который что-то негромко говорил Димору. К владельцу частного тотализатора подошел один из жучков, принимающий ставки, и что-то вполголоса ему сообщил. Менар отмахнулся от жучка, продолжая разговор с братом. Ровно через пять секунд к кормщику подошел второй продавец и так же встревоженно о чем-то сказал. Следом подтянулся третий, а за ним четвертый распространитель. Менар обеспокоенно взглянул в нашу сторону и натолкнулся на мой оценивающий взгляд. Кормщик, без сомнения обладающий великолепной хваткой, памятью и аналитическим складом ума, при этом понимающий многое, что было недоступно простым ребятам, замер, глядя на нас. Потом что-то шепнул своему жучку-распространителю. Вертлявый тролль, к которому обратился Менар, глянул на Лию и кивнул. После этого кормщик еще раз окинул меня взглядом с головы до ног и снова склонился к брату-бойцу, о чем-то его напряженно спросив. В ответ Димор зарычал.

«Второй бой будет немного сложнее», – пришла в голову здравая мысль, правда, в тот момент я не представлял, насколько она окажется пророческой.

Тем временем на помост снова выскочил главный арбитр и замахал руками, требуя тишины. Толпа на площади гудела в предвкушении зрелища. Наконец все немного утихли, и гоблин в красном балахоне заверещал:

– Переигровка финального боя состоится между бойцами Тимом и Димором. Димор и его брат Никор на протяжении пяти лет являются бессменными чемпионами Порт-о-Тролля… – Тут гоблин закашлялся и бросил настороженный взгляд на нашу группу, после чего завопил снова: – Его соперник Тим – специально обученный военный… орк! И снова в матросской драке Порт-о-Тролля будет биться не огр!

На этот раз никто на площади гоготать почему-то не стал, и даже наоборот – меня поприветствовали не менее воодушевленно, чем действующего чемпиона. Первым на постамент запрыгнул огр. Я встал со стула, получил пару ободряющих хлопков по плечам от друзей и тоже забрался на каменный помост. Арбитр посмотрел на меня, перевел взгляд на огра, замахал руками и, как Карлсон, подхваченный своим пропеллером, быстренько улетел с помоста. Матросская драка началась снова.

Прикрыв локтем печень, огр рванул на меня, чем-то напоминая атакующий бульдозер (во всяком случае, глаза яростно горели, как фары гусеничной дизельной техники). Я стоял на месте до последнего момента, потом обозначил корпусом удар левой в область печени, а сам нырнул под левый локоть огра (даже пригибаться почти не пришлось) и провел зацеп ноги. Огромная левая нога огра запнулась о его правую (я зацеп придержал еще немного, для надежности), и могучее тело потеряло равновесие. Как чемпион красиво летел с постамента!

Впрочем, надо отдать ему должное, упал огр удивительно ловко для его огромной массы. И вообще, если Дехор грацией напоминал носорога, то Димор своими движениями больше походил на медведя. С постамента огр не грохнулся о брусчатку, как я от него ожидал, а удивительным образом кувыркнулся через голову и через секунду уже стоял перед помостом, рыча от ярости. После этого огр разбежался и попытался эффектно запрыгнуть на двухметровый каменный бортик. Я ждал этого и прыгнул навстречу под некоторым углом, ногой немного подправив траекторию величавого полета соперника. В результате у Димора не получилось красиво запрыгнуть на постамент – боец ударился об угол и остался внизу, рыча от боли.

«Добился только того, что разозлил огра, хотя куда уж больше-то», – мелькнула мысль о моих скромных достижениях в этом бою, и я сосредоточился на противнике.

Димор плюнул на внешнюю красоту и залез на помост пусть и не слишком эффектно, зато весьма эффективно. Когда соперник весом четыре центнера стоит или двигается, упираясь на три точки, то что-либо против него предпринимать стокилограммовому легковесу бессмысленно. Я, правда, честно пытался не дать огру взобраться на двухметровый постамент, но рука толщиной с человеческое туловище, которой он просто махал перед собой, отогнала меня, как свернутая газетка муху. Забравшись на постамент, Димор согнулся и стал ловить меня почти в идеальной греко-римской борцовской стойке. Это не входило в мои планы, и я принялся от него бегать, порой демонстрируя просто чудеса акробатического искусства, – мой соперник был достаточно проворен для огра. Единственное, что меня спасало, – боец опасался за свою печень, и поэтому все мои угрозы-финты в этом направлении его немного тормозили.

Минуты четыре он ловил меня, а я от него убегал, по мере возможности нанося короткие удары по рукам и ногам. Пробить могучие мышцы огра оказалось достаточно сложной задачей, и никакого результата от моих потуг видно не было. Настроение публики поменялось, и теперь все улюлюкали, глядя на мои метания по каменной арене. Мне, впрочем, было на это наплевать, и из-за сиюминутной славы «отважного летчика и моряка» я не желал навечно превращаться в плоский коврик, который огр мог бы потом использовать для вытирания ног, постелив его в своей прихожей.

Впрочем, хоть я и достаточно вынослив, в этом плане даже самый двужильный человек в подметки любому огру не годился. И в теории, если огр станет гонять меня достаточно долго, то скорее рано, чем поздно наступит момент, когда я примитивно выдохнусь, после чего соперник меня поймает и… Что-то мне неохота продолжать эту тему. По счастью, Димор этого не знал и вскоре оставил свои безуспешные попытки меня нежно обнять. И вообще, я считаю, что мне до этого момента просто исключительно везло. Мои огры-соперники не имели опыта ведения рукопашного боя с представителем другой расы. Я же достаточно хорошо изучил возможности этих гигантов, неделю мучая Дехора, причем (как я понял позже) отставной сержант обладал значительно большей мышечной массой, чем каждый из братьев-чемпионов, и пробивать его было на порядок сложнее, чем любого обычного огра.

Краем глаза я заметил, как мои друзья обеспокоенно наблюдают за боем, а рядом с кормщиком и его согнувшимся на стуле побитым братом суетится вертлявый тролль, который до того указал Менару на Лию. Но тут Димор сменил тактику, и я снова все свое внимание уделил бою. Огромный огр перестал ловить мое верткое тельце и замахал руками в воздухе, изображая ветряную мельницу. Но если отставной сержант, когда проделывал это упражнение, выглядел донельзя нелепо, то действующий чемпион махал многопудовыми кулаками в воздухе даже как-то грациозно. Первую минуту огр пытался ударить меня, и я без труда уходил от медленных хуков и апперкотов. Потом Димор сменил тактику и начал работать по зонам – двигаться стало на порядок труднее. Я продолжал кропотливую работу, при каждом удобном случае нанося удары по рукам и ногам противника, придерживаясь единственно возможной тактики под названием «вода камень точит», причем каплями служили мои несерьезные короткие удары, а роль камня играли гранитные мышцы огра, покрытые толстым слоем амортизирующего жира.

Скорее всего, школа земных боевых искусств в моем лице так бы постепенно и неэффектно доконала гораздо более могучего бойца, но случайность, управляемая умелой рукой кормщика, вмешалась в наш поединок. Уходя в сторону, предварительно показав всем телом удар в область печени, я коротко хлестнул правой между бицепсом и трицепсом левой ручищи огра, и тут мой затылок взорвался. Голова сразу загудела, как от хорошего джеба сэнсэя. По каменному полу проскакал кокосовый орех, как шарик пинг-понга цокает по кафельному полу, я непроизвольно оглянулся и краем глаза заметил вертлявую синекожую фигуру, рванувшую в толпу. Вдогонку метнулись одновременно Васиз и Хоб, и тут воздух у меня в груди неожиданно закончился, и еще – я вдруг полетел. Лечу, я лечу…

Я лежал на мягкой стенке огромного пузыря. Мне хотелось не шевелиться и спать в этом уютном тепле. И тут я услышал знакомый скрипучий голосок:

– Глазки открываем, не спим, не спим!

Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на мягкой поверхности то ли облака, то ли тумана. Половина моего тела утопла в белой субстанции. В пяти метрах надо мной парила давешняя старушка гоблинка, встреченная в оливковой рощице неподалеку от Папуасово. Бабушка смотрела на меня, и ее глаза чуть лучились теплым желтым светом.

– Больно бьют наши огры, да? – по-доброму улыбаясь, произнесла старушка. – Это тебе не в своем мире с человеками силушкой меряться.

– Я что, умер? – немного обалдев от окружающего антуража, поинтересовался я.

– Нет пока, в гости тебя взяла, – ответила гоблинка и вдруг помолодела.

– А вы кто? – достаточно спокойно спросил я, так как почти весь свой запас удивления к этому времени израсходовал.

– Тебе не знать простительно, – успокоила меня хозяйка этого странного места. – Дать бы тебе месяцок-другой в лечащей люльке вашего мира проваляться, за ошибки глупые. Но время сейчас за тебя, да и сама недоглядела…

И тут белый свет крутанулся перед глазами, как при головокружении…

Я лежал на брусчатке почти в десяти метрах от каменной арены-постамента. Рядом валялся опрокинутый ряд сидений, а надо мной хлопотала Лия. Над нами возвышался Дехор и клокотал от ярости, злобно поглядывая в сторону кормщика.

– Показалось, – радостно выдохнула куколка-вампирчик и с облегчением взглянула мне в глаза.

– Что тебе показалось? – спросил я удивленно.

– Что у тебя все ребра слева переломаны. Когда тебе в грудь кулак чемпиона попал, очень громкий хруст раздался, – ответила служительница Некро. – И еще, когда без сознания лежал, я чуть надавила на ребра – ты всем телом сильно дернулся.

– Да вроде все нормально, – ответил я, глубоко вздохнув и вставая на ноги. – Я про сломанные ребра сам столько рассказать могу…

– Убежал метатель кокосов, – расстроенно объявил вернувшийся Хоб. – Шустрый больно, да еще и местный – все улочки тут знает.

– В отличие от нас, – недовольно подтвердил слова друга запыхавшийся Васиз.

– Не суть, – прервал я ребят и спросил, обращаясь к Лие: – Я бой проиграл?

– Нет еще, – ответила гоблинка и указала взглядом на песочные часы судьи.

Оказывается, времени прошло совсем немного – около минуты. После этого я кинул взгляд на постамент. На каменном помосте стоял Димор и с недовольным и одновременно немного виноватым видом смотрел на меня. Время утекало.

– Все, потом будем разбираться, – решительно отмел я все и рванул в бой.

Впрочем, рванул – это сильно сказано. Правильнее было бы сказать – рванул и тут же остановился, не дойдя до самого боя. Вы спросите: мол, почему я не пошел и, кипя от яростного негодования, сразу же не начистил физиономию огру? Отвечу честно: я бы с радостью, да обстоятельства не позволили. А заключались обстоятельства в бортике высотой два метра, над которым возвышался собственно огр, который вовсе не горел желанием пускать меня обратно на арену. Нет, в принципе, перемахнуть через двухметровый забор для меня трехсекундное дело, как, впрочем, и забраться на постамент с гладкими стенками высотой два метра, но только при одном немаловажном условии – если на вершине нет четырехсоткилограммового парня, который не хочет, чтобы я это умение продемонстрировал окружающим.

Я стоял у подножия постамента и в сомнении смотрел вверх. Сверху на меня скептически поглядывал Димор, изредка несильно топая ногой, от чего так же тихонечко потряхивало всю округу. В часах судей утекал песок.

«Попробую», – решился я.

Резко присев, я прильнул к двухметровой стене постамента, характерным образом «отводя глаза» огру и следя за его фигурой краем глаза, после чего плавно перетек вдоль круга на пять метров в сторону. После этого одним нерезким движением, не теряя соперника из поля периферийного зрения, подтянулся и одним замедленным рывком встал на краю каменного помоста. Сделав два неспешных шага и остановившись в пяти метрах за спиной Димора, я щелкнул языком.

Огр оглянулся на звук, и мне на долю секунды показалось, что его глаза выскочили из орбит, настолько сильно он выпучил их от удивления.

– Как… – выдавил из себя чемпион.

– А вот так, – развел руками я, после чего сжал кулаки и пошел вперед.

Не знаю уж почему – то ли от удивления, то ли от моих ударов (а может, и от всего сразу), но огр, казалось, двигается в два раза медленнее, чем раньше. Я же, наоборот, ощутил небывалый прилив сил, заметно добавив скорости движениям и силы ударам. Через двадцать секунд маневров не помню точно, после какого по счету удара костяшками пальцев между бицепсом и трицепсом, у Димора отказала правая рука. Еще через полминуты после очередного моего лоу-кика действующий чемпион вдруг споткнулся, после чего завалился и упал передо мной на четвереньки. Вернее, огр стоял на согнутой в колене правой ноге и левой руке. Могучая правая лапища висела, касаясь каменного помоста, а «выключенная» левая нога дрожала, не желая служить в качестве опоры. Я не удержался и два раза провел маваша гери по действующей руке соперника, удачно отключив и ее, после чего Димор завалился вперед, упершись лбом в аренный камень и не в силах сделать ни единого движения, а затем и вовсе упал на бок.

На каменном постаменте стоял джисталкер и смотрел на огра, лежащего у его ног. Лицо поверженного могучего атлета кривилось от сильной боли, при этом боец не мог пошевелить обеими руками и одной ногой. Джисталкер перевел взгляд на кормщика, сидящего на стуле и нервно поглядывающего на побитого брата.

– Как же мне его с постамента сбросить, – тихонько пробормотал джисталкер.

После этого человек, глядя в глаза кормщику, указал на поверженного огра и потом медленно провел тем же пальцем себе по горлу. Это явилось последней каплей, переполнившей чашу беспокойства старшего брата за своих родственников. Кормщик встал со стула, подошел к судье и негромко что-то произнес. Через десять секунд на арену выскочил главный арбитр и громко выкрикнул всего одну фразу:

– Чемпион побежден!

– … Побежден, побежден, побежден… – прокатилось эхо, подхваченное сотней голосов из толпы.