ГЛАВА 8
О ВТОРОМ ЯВЛЕНИИ ДЕКАНА НАРОДУ И УНИКАЛЬНЫХ ДАРАХ
На следующее утро я проснулась со странным ощущением несбывшихся ожиданий. Словно я всю ночь во сне надеялась на что-то, но это таинственное что-то так и не произошло. Но все неприятные чувства как ветром сдуло, едва я почувствовала вкуснейший аромат свежей выпечки.
Оказалось, что Аниль с Дарлой уже встали — в комнате я была одна. Торопливо переодевшись и приведя себя в порядок, я поспешила вниз.
К счастью, мрачное предсказание Рефа, что люстра не провисит до утра и снова грохнется, не сбылось — она все еще оставалась на своем законном месте на потолке. Да и кресло вчера тоже умудрились все-таки вытащить. Зиявшую после него дыру в стене предлагалось закрыть какой-нибудь картиной, но таковых в доме не имелось. Зато нашлась вакантная мемориальная табличка подходящих размеров. Она-то теперь и красовалась на стене под потолком с надписью большими буквами: «Плохо то кресло, что не училось летать» и подпись: «Зуля. Непревзойденный чемпион по швырянию предметами мебели». Уже от одного взгляда на эту табличку настроение поднялось еще больше.
А на кухне за столом уже сидели остальные. Вот только Рефа опять не было. У плиты же хозяйничал Гран, что-то при этом довольно насвистывая.
— Всем доброго утра! — поприветствовала я с порога.
— Доброго-доброго! — радушно отозвался Гран, снимая с плиты закипевший чайник.
Остальные тоже отозвались, но не слишком-то членораздельно, учитывая, что уже вовсю уплетали маленькие золотистые кексы. Я не стала отставать от коллектива, тут же села на свободный стул и взяла с широкого блюда один из ароматных кулинарных шедевров. Кекс оказался с вишней. И на вкус изумительным.
— Гран, ты просто волшебник! — Правда, у меня тоже получилось не особо внятно.
Но он вроде разобрал.
— Спасибо, конечно, но это так, мелочи. Когда-нибудь я вам приготовлю пирожки по фирменному рецепту моей прабабушки, а это, уж поверьте, нечто! Когда-то из-за этих пирожков даже передрались четыре клана оборотней. Так вот, — он разлил содержимое чайника по чашкам, — это еще чай земляничный. Пейте скорее, он гораздо вкуснее горячим.
К концу завтрака послышался звук открывшейся входной двери, и вскоре в кухню вошел Реф. Он явно пребывал не в самом лучшем расположении духа. Что-то буркнул невнятно. То ли пожелал всем доброго утра, то ли встречи с демонами изнанки.
— Чаю хочешь? — все так же добродушно предложил Гран.
— Будь любезен, плесни мне, пожалуйста, той отравы, которой Кира вчера потчевала, — хмуро попросил Реф, взяв с блюда кекс, повертя его и все-таки положив обратно.
Меня так и подмывало спросить, чего это он не в духе, но я все же промолчала. Это потом уже Тавер проболтался, что Рефа всю ночь не было. Но как бы меня ни мучило любопытство, о причинах отсутствия боевого мага оставалось только догадываться.
Но кое-что меня и очень обнадежило. За все утро никто и словом не обмолвился, что собирается уезжать. А Гран так вообще весьма оптимистично заявил, что до конца семестра прорва времени, все еще десять раз может поменяться. Так что на второй день занятий я шла в прекрасном настроении.
И только уже на крыльце университета Тавер вдруг задумчиво пробормотал:
— Слушайте, у нас же сегодня практика, так? Но чего мы делать-то будем?
— За практику отвечает декан. Вот сейчас пойдем к нему, и пусть только попробует от своих служебных обязанностей отвертеться. — Гран весьма красноречиво размял кулаки.
Но декан оказался явно прозорливее нас. Дверь в деканат на этот раз была заперта.
— И что теперь? — совсем приуныла Аниль.
— О, смотрите, чего нашел! — Тавер стряхивал пыль с чуть выцветшей таблички на стене. — Это же расписание занятий! Правда, судя по дате, сорокалетней давности… ну, не важно. В общем тут среди прочего значится: «Практика. Место проведения — восточный зал факультета».
— Угу, и где этот ваш восточный зал? — Мрачный Реф вовсю источал скептицизм.
— Ну давайте рассуждать логически. — Тавер на мгновение задумался. — Вот у боевых магов есть тренировочная арена, к примеру. И у остальных факультетов тоже есть свои специально отведенные места для практики. Теоретически у нашего тоже должно что-то подобное существовать. Ну, по крайней мере, раньше существовало.
— Я предлагаю осмотреться. — Дарла окинула взглядом пустой коридор.
— Где тут осматриваться-то? — не поняла я.
— Дарла права. — Гран шумно втянул носом воздух. — Здесь явно искривление пространства, и довольно значительное.
— А это как? — Я опасливо покосилась на стены.
— Это когда за нехваткой пространства в физическом мире его границы искусственно расширяют магией, — снисходительно пояснил Реф.
Только я все равно толком не поняла.
Но тут в другом конце коридора показался вчерашний знакомый. Тавер тут же тихо изрек:
— А вот и он, небрит и пьян. Возрадуйтесь, то наш декан.
— Он сегодня вроде трезвый, — возразил Гран.
Тавер не растерялся:
— О, наш декан сегодня трезв. Вот отчего он быстр и резв.
— Это опять вы? — чуть ли не простонал герой Таверских стихов, поравнявшись с нами. — Чего вам опять от меня надо?
— Сегодня у нас вообще-то практика, — весьма грозно напомнил ему Гран. — И ведете ее вы.
Вид внушительного оборотня явно декана впечатлил. Без особой надежды на успех он все-таки пробормотал:
— Да надо оно вам сто лет?
— Надо, — еще грознее ответил Гран.
— Лучше соглашайтесь, а то мы Зулю для переговоров позовем. — Дарла весьма кокетливо улыбнулась.
— А Зуля — это кто?
— Это тот, кто нам на днях креслом стену пробил, — хмыкнул Реф. — Вам непременно нужно с ним познакомиться.
Судя по выражению лица декана, знакомство с Зулей совсем не числилось в списке его заветных желаний.
— Ну хорошо, хорошо, пойдемте. — Тяжко вздохнув, он открыл дверь деканата.
Я хоть и весьма смутно представляла себе занятия магической практикой, но ведь они явно должны были проходить не в такой крохотной каморке. Мы всей компанией-то едва сюда втиснулись. Да и то Грану пришлось стол чуть сдвинуть. А наш декан подошел к одной из стен. И буквально тут же сквозь слой облупившейся штукатурки во всю высоту проступил легким мерцанием знакомый символ — дракон, обвивающий руну.
С легким скрежетом стена отодвинулась.
— Ну что встали? — с безмерной усталостью посмотрел на нас декан. — Заходите.
Вслед за остальными я прошла вперед. Мы оказались в огромном круглом зале. По его периметру возвышались рядами ступеньки — как места для студентов в аудитории. Правда, учитывая размер помещения, этих самых студентов должна быть целая толпа. Неужели уникальных магов было когда-то так много? Сводчатый потолок держали величавые колонны, а в центре зала, на большой круглой площадке, даже под толстым слоем пыли угадывались витиеватые руны. Нормальные окна здесь отсутствовали. Весь свет падал сверху, через отверстие в потолке. В итоге как раз освещался центр зала, а места-ступеньки оставались в полутени.
— М-да… Как в лучших склепах почивших аристократов… И сколько лет сюда никто не заходил? — задумчиво поинтересовалась Дарла, глядя, как от каждого шага взметаются облачка пыли.
— Тридцать два года. — Декан как-то странно смотрел по сторонам. Может, мне и почудилось, но будто бы с затаенной тоской.
— А что здесь написано? — я кивнула на руны на полу.
— «Тот, кто создан особенным, лишь не возгордясь, познает величие вечности и свой путь обретет», — прочла Аниль.
— Ты знаешь рунное письмо? — с легким удивлением спросил декан.
Целительница чуть смутилась.
— Изучала немного. Читать могу, но лишь руны третьего круга. На второй и первый даже не замахивалась.
— Да даже третий круг — это очень сложно. Молодец. — Впервые наш декан улыбнулся.
Улыбка сразу же преобразила его лицо. И мне почему-то подумалось, что на самом деле он вовсе и не такой плохой человек, просто будто бы очень усталый отчего-то. Морально, не физически.
Он оглядел нашу разбредшуюся по залу компанию и произнес:
— Ну что ж, рассаживайтесь по местам.
Каждый присел на ближайшую к нему первую ступень. Получилось, что друг от друга на значительном расстоянии.
— Давайте хоть познакомимся для начала, — продолжал декан, стоя в центре круга. — Меня зовут Вейнс, но, как положено по уставу факультета, вам предстоит обращаться ко мне «наставник». Теперь вы представьтесь по очереди.
Первым поднялся Гран.
— Гран арт Фаин. Зельевар, оборотень.
Следом представились и остальные. Декан слушал внимательно, и лишь когда Реф назвал себя, вдруг издал смешок:
— Так это ты — тот самый Реф, который наподдал сыну ректора? — и тут же осекся. — Ну то есть… кхм… весьма неподобающее поведение.
Он перевел взгляд на меня. Я как раз осталась последней. Встала и пробормотала:
— Кира Богданова. Уникальный маг.
Вейнс как-то невесело улыбнулся.
— Вот. Только один человек из вас набрался смелости так открыто назвать себя уникальным магом.
— Она просто иномирянка, — тут же пояснил Тавер. — И толком тут еще ничего не знает.
— Может, именно в этом ее преимущество. — Декан ободряюще мне улыбнулся. — Нет предвзятого отношения к собственной сущности. Ну что ж, — он снова оглядел собравшихся, — буду с вами предельно честным. Мне впервые доводится проводить занятия, хотя на посту декана я уже тридцать два года. И до вас были те, кто рвался учиться. Но запрет ректора однозначен…
— Неужели мы вас так Зулей напугали? — чуть виновато спросила Дарла.
— Нет, — ответил Вейнс очень серьезно, — просто вы — последние студенты когда-то легендарного Факультета уникальной магии. И это последний семестр, когда я являюсь деканом. Последний семестр, когда факультет вообще существует. Вот я и подумал, что ради последнего раза можно и рискнуть накликать на себя ректорский гнев. — Он снова улыбнулся, но теперь уже бодрее. — Ну что ж, уникальные маги, давайте начнем.
И снова первым вызвался Гран. Декан указал ему на середину круга, а сам встал в стороне. Спросил:
— В чем заключается твоя уникальность?
— Я не могу контролировать свои обращения. То есть заранее не знаю, в кого именно я превращусь.
— Но насколько мне известно, — задумчиво произнес Вейнс, — у вас, оборотней, такое в норме лет до десяти, пока не определится тотемный зверь.
— Это верно, но лишь отчасти, — возразил Гран. — Даже в детстве другие оборотни могут превращаться в кого пожелают. У меня такое не срабатывает. Да, так же, как и у остальных, у меня в десять лет определился тотемный зверь. Но самое странное, за все годы жизни я превращался во множество живых существ, но в того, который мне природой предопределен, ни разу. А ведь именно в своем тотемном образе оборотни достигают максимума силы.
— Полагаю, все же нет ничего плохого в том, что ты можешь обращаться в других. Вся задача лишь в том, чтобы ты научился это контролировать, выбирая ипостась по своему желанию.
— А это вообще возможно? — крайне усомнился Гран.
— Я не могу знать наверняка. — Вейнс лишь развел руками. — Хоть и числюсь деканом, но вся разница между мной и вами лишь в том, что я в свое время воровал много книг из местной библиотеки. — Он усмехнулся. — Так что кое-какими знаниями все же обладаю.
— А что, в местной библиотеке просто так книги не дают? — не поняла я. — Их обязательно воровать нужно?
— Увы, уникальным магам пользоваться библиотекой запрещено, — пояснил декан.
Нет, ну что за жизнь-то?! Прямо со всех сторон обложили!
— Так, а вы тоже, получается, уникальный маг? — уточнила Аниль.
— Конечно. — Декан улыбнулся, но невесело. — Правда, учился всего один семестр. Да и то вся учеба состояла в чтении украденных книг, которые, к слову, я все же потом возвращал на место. А еще в занятиях здесь. — Он оглядел зал. — Хотя и занятия эти уже тогда строго-настрого запретили. Но наш декан был старой закалки, он до последнего пытался отстоять факультет. В итоге его отсюда выпроводили. Хотя официально это звучало, что по причине очень пожилого возраста. Хороший был человек. — Вейнс вздохнул. — Конечно, ректору уж очень хотелось закрыть факультет, но сам он этого сделать не имел права, все-таки университет королевский, а не его собственный. Так что нужно было найти нового декана. Вандис мне и предложил. Я на тот момент как раз традиционно провалил экзамены в конце первого семестра и собирался уезжать. И, конечно же, я согласился на предложение. Но что-то мы отвлеклись. Гран, слушай меня внимательно. Видишь руны на полу? Начиная от той, что напротив входа, проследи взглядом все по кругу.
Медленно поворачиваясь, Гран не отрывал глаз от пола. Едва он обвел взглядом всю надпись, руны замерцали и по контуру круга взвился золотистый свет. Не слишком яркий, чтобы пришлось закрывать глаза, но все же достаточной силы, чтобы Грана нельзя было толком разглядеть. Зато прекрасно просматривалось другое. В этом круге света из завертевшихся сполохов сформировался силуэт огромного медведя. Настолько четко и правдоподобно, что казалось, зверь вот-вот зарычит. И вот ведь странно, Гран при этом никуда не делся. Все так же в человеческом обличье стоял в центре круга. Получается, именно медведь и есть его тотемный зверь?
Но все исчезло в один миг: и эфемерный образ, и сияние. Чуть растерянный Гран несколько раз сморгнул и перевел взгляд на декана.
— И что? — спросил он, явно этим выражая нашу общую мысль. По крайней мере, мою точно.
— Ты можешь превратиться в своего тотемного зверя, — задумчиво ответил Вейнс, — и делать это как раз таки по желанию, а не случайным образом. Но этому тебе придется учиться. И то не могу обещать, что успеешь это сделать до конца семестра. Шанс, конечно, есть. Но тут главное не только твое усердие, но еще чтобы никто не узнал о нарушении запрета. Если Вандис или его соглядатаи прознают о наших занятиях, вас выставят отсюда еще до закрытия факультета.
Гран ничего не ответил. Все так же пребывая в растерянности, он вышел из круга и присел на место.
— Кто следующий? — Декан оглядел нас. — Реф?
Тот вроде как даже успел задремать. Но все же ответил:
— Я вообще-то не уникальный маг, а самый что ни на есть обычный боевой. Насколько я понял, вы очень даже в курсе, за какие такие героические заслуги я здесь оказался.
— А, ну да. — Декан кивнул. — Кто тогда следующий?
— Давайте я. — Тавер бодро направился в центр круга и затараторил: — Я вообще-то артефактор, но у меня, как и у Грана, есть, так сказать, элемент непредсказуемости. Вот, к примеру, нужно создать артефакт с определенными свойствами. Я создаю. Да, в лучшем случае такие свойства есть, но они обычно лишь второстепенные, а основное предназначение оказывается совсем другим. А я ведь такого и близко не замысливал. Так что у меня это, скорее, не уникальность, а как бы сказать… недоразвитость моей магии. — Он чуть виновато улыбнулся.
— Обычно никому из уникальных магов не дается особенность без возможности ее контролировать, — возразил Вейнс. — Давай посмотрим, — он кивнул на рунную надпись.
Тавер так же обвел ее по кругу взглядом. Так же взвился вверх золотистый свет и замелькали хороводом сполохи. Они мирно соединялись между собой, словно детали неведомой конструкции. И вдруг что-то ярко полыхнуло прямо посредине, и тут же все исчезло.
И что все это значит? — тут же спросил Тавер.
Кхм… — Вейнс по-прежнему смотрел на то место, где до этого полыхнула вспышка. — Насколько я понимаю, ты сам неосознанно задаешь некие другие свойства своим созданиям. Почему так происходит — этого я понять не могу. Как и не могу сказать, можно ли это исправить. Но думаю, стоит попытаться хотя бы поменять соотношение сторон. Чтобы основное свойство все же ты задавал осознанно, а побочные уже были бы, так сказать, случайными.
Следующей в круг вызвалась Дарла.
— А ты уверена, что ты — некромантка? — на всякий случай уточнил декан.
Миловидная блондинка чуть обиженно поджала губы.
— Уверена, конечно.
— Получается, именно в несоответствии внешности с призванием и есть твоя уникальность?
— И не стыдно вам обижать девушку? — Дарла насупилась еще больше.
Вейнс совсем растерялся.
— Вообще-то некроманты и не способны обижаться…
— А я вот такая вот нетипичная. Ну, мы смотреть мой дар будем или как?
Декан в ответ просто кивнул, видимо, опасаясь лишним словом Дарлу задеть.
Снова взвился по кругу свет, снова замелькали сполохи. Но кроме этого под потолком началась разрастаться темная хмарь, подобно грозовому облаку. Да только золотистые сполохи продолжали туда-сюда хаотично носиться, сводя всю мрачность темноты на нет.
— Тут сложно сказать что-то совсем уж определенное, — осторожно произнес Вейнс. — Но я читал упоминания о подобном. Как бы выразиться… Ты все же не совсем некромант. Тут сущность смерти выступает чуть ли не с противоположной своей стороны. Ты не управляешь смертью, ты, наоборот, способна дать крохи жизни. Ты не просто поднимаешь мертвых, ты даешь им возможность хоть ненадолго снова ощутить жизнь. Отсюда и эмоциональность. И твоя — как все же более склонной к жизни, чем к смерти, и тех, кого ты, так сказать, оживляешь. Одно дело — выдернуть умершего из небытия в неких своих целях. И совсем другое — пригласить его ненадолго обратно в жизнь. По сути, твое влияние на мертвых из-за этого куда сильнее, чем у всех других некромантов.
Дарла так впечатлилась, что даже ничего не сказала. Просто молча прошла на свое место.
А следующей в круг робко вышла Аниль.
— Я как бы и так знаю свой дар прекрасно. Он отдельно от моей магии целительства и никак с ней не связан. Я могу создавать защитный барьер. Это, конечно, не такой уж и редкий дар, я читала об этом, но все равно считается уникальным. Так что лично у меня в этом никаких загадок нет.
— Да, защитный барьер — одно из самых распространенных явлений уникальной магии. — Вейнс кивнул. — Но предлагаю проверить его прочность. Попробуй сейчас создать.
Аниль чуть вытянула руки и вдруг враз побледнела. Тут же над центром зала возвысился уже знакомый искристый купол.
— Реф! — Декан перевел взгляд на снова задремавшего боевого мага. — Атакуй купол.
— Вы, конечно, извините, что ставлю под сомнение ваши методы обучения, — скептически отозвался Реф, — но вам не кажется, мягко говоря, неблагоразумным использовать боевую магию в явно не предназначенном для этого помещении?
— Я же не прошу тебя сравнять тут все с землей, — улыбнулся декан. — Просто небольшой боевой заряд, чтобы проверить прочность купола.
Рефу явно не хотелось даже лишний раз пальцем пошевелить, но он все же встал. Вот только посланный им сгусток света в одно мгновение разрушил защитный барьер.
— Ну вот. — Аниль совсем расстроилась.
— Ничего не «ну вот», — тут же возразил Реф. — Ты учитывай, что все же мой уровень магии больше, чем у любого другого боевого. Так что этот пример не показателен.
— Тем более прочность защитного барьера зависит от тебя самой, — добавил Вейнс. — Ты вполне можешь добиться от него такой непробиваемости, что даже Реф не сможет разрушить.
Реф, конечно, хотел возразить, но тут декан на место целительницы вызвал меня. Наблюдая за остальными, я очень боялась того момента, когда придется выйти самой. Как бы ни любопытно мне было узнать, какой именно магией я обладаю, но в то же время я безмерно опасалась, что мой дар окажется какой-нибудь ерундовиной. И это окончательно похоронит мои шансы стать выдающимся магом.
— Значит, ты из другого мира? — улыбнулся мне декан.
Я кивнула.
— У меня пока магия вообще никак не проявлялась. Вроде как есть некий уникальный дар, но я понятия не имею, какой именно.
— Давай посмотрим. — Вейнс указал на рунную надпись.
Встав в центре зала, я неспешно обвела взглядом расположенные по кругу руны. Ничего особенного я не почувствовала, но по периметру, как и у остальных, взвился приглушенный свет. Вверху чуть ли не под самым потолком вспыхнули золотистые сполохи… И все. Больше ничего не происходило. Сполохи мерцали, не перемещаясь вообще. И никаких зрительных образов или еще чего-то не возникало. Единственно, едва заметно проблескивали серебристые искорки. Но их было совсем мало, да и те с трудом различимы. Так продолжалось не меньше минуты, пока все вдруг не исчезло.
— М-да… — изрек декан в крайней растерянности.
— Что? Все совсем плохо? — уныло поинтересовалась я.
— Да как бы сказать… Ты, наверное, вообще самый уникальный маг за всю историю мироздания. Не считая некоего дара, у тебя нет магии вообще. Вот у всех есть пусть и в малом количестве, но какая-нибудь из основных видов: некромантия, прикладная, целительство или боевая. А у тебя нет. Совсем. Кажется.
— Кажется? — Я тут же ухватилась за это мелькнувшее сомнение.
— Я заметил кое-какие странные проблески, — задумчиво пояснил Вейнс. — Очень похоже на одну из типичных магий. Но при этом они выглядели явно инородно, словно ты получила их откуда-то извне. Да и то я не уверен, что это не было игрой света.
— Ну а редкий дар? — напомнила я. — Он у меня какой?
Я ждала любого ответа. Даже чего-нибудь вроде: «Ты умеешь жонглировать лягушками на расстоянии». Но декан просто-напросто развел руками.
— Я не знаю.
Ну все. Даже он не знает. Я чуть не взвыла в полный голос. Мечта стать великим магом в очередной раз лопнула как мыльный пузырь.
А Вейнс все так же задумчиво продолжил:
— Ты же видела, твое магическое отображение пребывало в недвижимом положении. Это значит лишь одно: твой дар пока не проявил себя. Он как бы в спящем состоянии. Из-за этого его невозможно распознать. Но по степени сияния могу сказать, что это нечто очень сильное. И… — Он вдруг замялся.
— Ну давайте уж, добивайте меня, — вздохнула я.
— Судя по тому, что магическое отображение никак с тобой не контактировало, твой дар, скорее всего, не поддается волевому управлению. Ну то есть ты не сможешь контролировать его проявления.
И, конечно же, добрый Реф не мог не сказать свое веское слово:
— Остается лишь надеяться, что это не что-нибудь вроде поджигания взглядом того, на кого Кира посмотрит. А то я заранее опасаюсь, что стану первой потенциальной жертвой.
— И не зря опасаешься, — зло отозвалась я.
— Потому что ты смотришь на меня чаще, чем на других? — Реф хитро мне улыбнулся.
— Так, ребята, хватит, — прервал зарождающуюся перепалку Вейнс. — Потом решите, кто на кого и как часто смотрит. Кира, — он перевел взгляд на меня, — ты, главное, раньше времени не расстраивайся. Уникальный дар никогда не дается тому, кому он не нужен. Магия — слишком сложное и совершенное явление, чтобы в ней было место каким-либо случайностям. Так что нужно лишь дождаться, когда твой дар себя проявит. — Он ободряюще мне улыбнулся. — Ну и, конечно же, создавать для этого все условия.
Я вернулась на свое место и присела. Бардак в мыслях не способствовал сосредоточению, но я все же постаралась внимательно прислушаться к последовавшим словам декана.
— Ну что ж, — он оглядел всех собравшихся, — начало положено. Мы с вами большей частью определились с вашей уникальностью и даже наметили, каким путем развития идти.
Он говорил что-то еще, но я так задумалась, что мимо ушей пропустила. Просто смотрела на Бейнса. Мужчина изменился. Он уже не походил на того безнадежного обитателя дна жизни, каким мы застали его вчера. Да, он по-прежнему был небрит, непричесан, и его одежда оставалась такой же поношенной и помятой. Но теперь плечи его распрямились, он глядел прямо и открыто, говорил четко и бодро. А главное, у него глаза чуть ли не светились. Тем внутренним светом, который и заставляет людей двигаться дальше. Сейчас перед нами стоял человек, хоть и изрядно потрепанный жизнью, но по-прежнему отчаянно на что-то надеющийся.
Но вслед за этими радужными мыслями тут же пришли другие. Наверное, Вейнс когда-то так же, как и мы сейчас, стремился к чему-то, пытался хоть как-то научиться и стать выдающимся магом. Но ему не позволили. И сто процентов из ста, что и нам не позволят…
— Теперь давайте обозначим нашу стратегию на будущее, — между тем говорил Вейнс. — Так же через день будем заниматься здесь. Главное, конечно, чтобы об этом не проведал кто-нибудь посторонний. Так что советую приходить по одному и окольными путями. А еще советую вам не посещать общие занятия. Все равно у вас не будет возможности ничего там уловить. И к тому же не стоит лишний раз попадаться на глаза другим студентам. Особенно боевым магам. В общем, ваш девиз прост: никуда не лезете, ни во что не вмешиваетесь и вообще стараетесь быть как можно незаметней. Поверьте, это необходимо для вашей же безопасности. Ну и чтобы не заканчивать на грустной ноте, — он вдруг улыбнулся, — определим, что вы должны сделать к следующему занятию. Гран, веди учет всех своих обращений за день, записывай сущность и длительность воплощения. И обязательно помечай, когда это происходит самопроизвольно.
— Хорошо, — оборотень кивнул, — но уточните все же, для чего это делается, пожалуйста.
— Дело в том, что твоя тотемная сущность рвется на свободу, — пояснил декан. — Ты же сам видел размеры зверя. Нужно уловить, с какой закономерностью у тебя происходят превращения. Эта закономерность непременно должна быть. Так, теперь Тавер. Ты должен сделать что-либо своими руками. И это должен быть не артефакт. То есть не обладать вообще никакими магическими свойствами. Что-нибудь банальное, ну, там, табурет смастери, к примеру. Или почини что-нибудь.
— Да, в Доме факультета с этим недостатка точно не будет. — Артефактор вяло улыбнулся. Видимо, тяга к простому труду его посещала крайне редко.
— Аниль, — Вейнс перевел взгляд на целительницу, — твоя задача создавать защитный барьер как можно чаще. А задача Рефа каждый раз его разрушать. Реф, ты слышал?
— Слышал, — мрачно отозвался тот. — Замечательное применение для сильнейшего боевого мага.
Но декана его ворчание не проняло, он уже переключился на Дарлу:
— А для тебя задание на первый взгляд нелогичное, но поверь, так нужно. Берешь любое растение в лесу, пересаживаешь его в горшок и ставишь в свою комнату. Никто, кроме тебя, пусть его не касается. Твоя же задача проста: растение не должно погибнуть за эти дни до нового занятия. Все просто.
Дарла явно изумилась, но ничего спрашивать не стала. Лишь кивнула.
— Теперь ты, Кира. — Вейнс смотрел на меня с прежней задумчивостью. — Мне, честно говоря, сложно тебе давать какое-то конкретное задание, но и сидеть сложа руки тоже нельзя. Понаблюдай за проявлениями магии у остальных, благо у твоих товарищей все существующие виды магии. Постарайся прислушиваться к собственным ощущениям в те моменты, когда кто-то рядом проявляет свой дар. Твой должен хоть как-то отозваться на сродные силы извне. Ну а если не получится, будем применять другие меры. Хотя, конечно, не хотелось бы.
— А что это за меры? — опасливо поинтересовалась я.
— Дар может быть из закрытых. Таких, которые себя могут и за всю жизнь не проявить, если не возникнет определенных условий. И если так, то придется создавать тебе эти условия.
— Это какие? — Я настораживалась все сильнее.
— Напугать до смерти, к примеру, — невозмутимо пояснил Реф, опередив Вейнса. — Если твой дар оборонительного свойства, он пробудится и тебя защитит.
— А если нет? — помрачнела я.
— Ну а если нет, всегда есть надежда, что Дарла не позволит добру пропадать и сделает из тебя милейшего зомби. — Реф наградил меня очередной невинной улыбкой.
— Реф, хватит Киру пугать. — Вейнс с укором покачал головой. — Кира, поверь, ни до каких крайних мер дело не дойдет. Судя по магическому отображению, твой дар уже совсем близок к своему воплощению. Куда вероятнее, что он проявит себя сам. Причем в ближайшие дни. Ну что ж, — он снова оглядел нас всех, — теперь мы с вами встретимся только через три дня, учитывая выходные. У вас как раз будет предостаточно времени, чтобы выполнить домашнее задание. Вопросы?
— У меня вопрос, — тут же отозвалась я. — Вопрос, который мучает меня уже не первый день и на который мне никто не может дать внятного ответа. За что к уникальным магам такое отношение?
Вейнс даже растерялся. Аниль тут же тихо напомнила на всякий случай:
— Кира все-таки иномирянка и потому многого не понимает.
— Да не в иномирности дело, — мрачно возразила я. — Тут дело в здравом смысле, который открыто мне говорит о неправильности происходящего. Может, это для всех остальных очевидно, но я ответа на свой вопрос увидеть не могу.
— А ты его и не увидишь, — очень серьезно произнес Вейнс. — Он виден лишь там, куда не попасть ни одному смертному. На изнанке мира. Нашего мира. Мира, который уже одним своим существованием медленно и неотвратимо разрушают уникальные маги.
Такого ответа я не ожидала совсем. Да и ребята отводили глаза, словно им враз стало неуютно. И только Реф смотрел прямо на меня, наблюдая за реакцией. Без какого-либо сарказма и торжества во взгляде, очень серьезно и пытливо.
— Но почему мне никто раньше об этом не сказал? — ошарашенно пробормотала я.
— Потому что это явно не то, чем мы можем гордиться. — Аниль печально улыбнулась.
Воцарилось гнетущее молчание, но ненадолго.
— Слушайте, у меня от этих ваших унылых разговоров аж аппетит портится, — с деланым возмущением вмешался Реф. — Так что хватит киснуть, все на выход. Добрый-добрый дядя Гран сегодня обещал нам на обед жаркое и оладушки с голубикой. Так, Гран, я ничего не путаю?
— Путаешь, — улыбнулся оборотень. — С черникой.
— Ай, ну пусть и с черникой. Но пока мы здесь, мы по-прежнему от этих оладушек далеки, так что раз-два, раз-два, — Реф не слишком-то деликатно подпихивал меня в спину по направлению к выходу, — дружными рядами на обед! Кстати, наставник, присоединяйтесь.
— С Зулей заодно познакомитесь! — тут же подхватила Дарла.
— Это который креслами стены прошибает? — со смехом уточнил декан. — Нет, ребята, спасибо, как-нибудь в другой раз.
Он так и остался стоять посреди зала. И мне почему-то подумалось, что он сейчас очень хочет побыть наедине со своими воспоминаниями. Да и я, хоть и рвалась расспросить конкретней о разрушении мира уникальными магами, решила все же отложить это на потом. А то пока что и так было предостаточно впечатлений для моей нервной системы.
А факультет уникальной магии в полном составе и вполне себе бодром настроении спешил на обед. От былого уныния не осталось и следа. А я всю дорогу задумчиво смотрела на Рефа. Что сегодня, что вчера он снова растормошил всех, переключив ход мыслей в куда более позитивное русло. Интересно, нарочно или нет? Даже если и не нарочно, я вдруг почувствовала к нему смутную благодарность. Может, он и не такой уж и надменный эгоист, каким порой кажется.
