ГЛАВА 14
О КОРОЛЕВСКИХ ТАРАКАНАХ И УБОЙНЫХ НАПИТКАХ

Хоть ехали мы в карете совсем недолго, но я успела немного озябнуть. Графине-то хорошо, у нее платье с высоким воротом было, но так, конечно, и по возрасту полагалось. А я себя чуть ли не полуголой чувствовала, да и прохладный вечер не добавлял энтузиазма. Вот и осень уже подкрадывается… Интересно, а зимой тут сильно холодно?

— Волнуешься? — участливо спросила Анна Викторовна.

— Немного. — Я не стала отрицать. — Как-то раньше мне не приходилось бывать на великосветских балах. Там ведь и сам король будет? И тоже в маске?

— Ой, на нашего короля хоть мешок надень, все равно его узнаешь. — Графиня понизила голос до шепота.

Надо же, и ей он явно не нравился. Впрочем, не нравился он и мне, хотя я его вообще пока в глаза не видела. Но тут, конечно, сказывалось его желание закрыть факультет.

— Вообще, жалко очень, что у Саши неотложные дела вдруг возникли, — с досадой пробормотала Анна Викторовна. — Сказал, что чуть попозже приедет. Все же полагается, чтобы юных девушек в высший свет выводили либо отец, либо старший брат, к примеру.

— Думаете, Александр сошел бы за моего старшего брата? — Я не удержалась от улыбки.

— Пусть вы не похожи, конечно, но кто там за маской разглядит… Кстати, да, а ведь его могли бы принять за твоего кавалера, а этого нам никак не надо. В общем, все только к лучшему!

Между тем карета остановилась. Я хотела выйти, но Анна Викторовна придержала меня за руку и тихо произнесла:

— Погоди, Кира, так не положено.

Примерно через полминуты дверь экипажа открыл лакей в парадной ливрее. Графиня вышла первой, с крайне важным видом кивнув лакею. Я последовала за ней. Кивать не стала, благожелательно улыбнулась. Правда, по мелькнувшему на лице мужчины изумлению это, похоже, было немного из ряда вон. Понятно. Великосветские дамы прислуге не улыбаются.

По широким мраморным ступеням поднимались знатные гости. Видимо, не только мы с графиней припоздали, судя по количеству карет. Разряженные дамы шли под ручку с важными кавалерами. В основном все были парочками. Анна Викторовна тоже это заметила, хихикнула:

— Ну вот, только мы с тобой, так сказать, две холостячки.

Я лишь улыбнулась в ответ, не стала ничего отвечать. В который раз подумала про сложный брак графини. Она ведь явно даже не тосковала по почившему мужу. Видимо, даже за долгие годы совместной жизни она так и не смогла его по-настоящему полюбить.

За чередой колонн виднелись распахнутые золоченые двери. Мрамор, позолота… И это мы еще внутрь не вошли. Интересно, как выглядит королевский дворец в столице, если настолько роскошна лишь резиденция?

Первым делом мы оказались в просторном холле. Уже вовсю слышалась громкая музыка. Судя по всему, играл целый оркестр. Здесь, за высокими двустворчатыми дверьми, располагался и бальный зал. Важные лакеи пропустили нас с почтительным поклоном. Учитывая, что никаких пригласительных не имелось, да и все гости были в масках, на бал с тем же успехом мог пробраться любой простолюдин. Если бы, конечно, оделся соответствующе.

Бальный зал оказался просторным и роскошным, с громоздкой люстрой и оркестром на балкончике — все как полагается. И народу здесь собралась тьма. То ли в городе водилось столько аристократов, то ли король из столицы с собой всю знать привез. Одни танцевали, другие беседовали у высоких окон или на уютных диванчиках. Туда-сюда сновали лакеи с подносами, на которых высились хрустальные бокалы с разноцветным содержимым. Кстати, большинство дам и вправду красовались в нарядах «цвета опавшей листвы» со множеством бантиков-рюшечек соответственно.

— Ну как, Кирочка? — вдохновенно спросила Анна Викторовна. — Тебе здесь нравится?

— Довольно мило. — Я вежливо улыбнулась. — И куда теперь?

— Для начала присядем на свободный диванчик. — Графиня повела меня за собой. — Поверь, прекрасные кавалеры не заставят себя ждать.

Еще проходя через зал, я засекла странноватого человека. Невысокий, худощавый, но при этом с длинными тонкими усиками, он мне упорно напоминал таракана. Богатый камзол все того же «цвета опавшей листвы» только усиливал сходство. Этот неизвестный мужчина подкрадывался то к одним беседующим аристократам, то к другим. Резко выпрыгивал, всех пугая. Следом снимал маску и восклицал:

— А вы не догадались! А это же я!

«Недогадливые» дружно и очень вежливо смеялись. А он с радостным «Уахаха!» вприпрыжку бежал дальше.

— А разве на балы пускают психов? — не поняла я.

— Кира! — Анна Викторовна аж воздухом подавилась, закашлялась и едва слышно пояснила: — Ты что, это же наш король.

Теперь уже я подавилась воздухом. Нет, я определенно ничего в этом мире не понимаю. В моем наивном представлении короли — это такие важные, серьезные и умудренные жизнью мужчины, а тут скакал, ну правда, какой-то шут гороховый.

Мы с графиней добрались до ближайшего свободного диванчика и присели.

— Так, — наставляла меня Анна Викторовна, — когда кто-нибудь подойдет приглашать тебя на танец, ты улыбнись и кивни. Больше одного танца с одним и тем же кавалером не танцуй, сразу ко мне возвращайся. Да, и кстати, предложат тебе прохладительные напитки — пей спокойно. Местный алкоголь вообще безобиден. Ну, почти. Запомни, дамы пьют только вина: золотистые и бордовые напитки. Остальное все крепче. Особенно бадрейн не пей. Его по темно-зеленому цвету узнаешь. Крайне крепкая штука. Пьют только мужчины, да и то по чуть-чуть. О, внимание, к нам первый претендент.

К диванчику подошел мужчина в темно-синем камзоле. Хоть маска и скрывала половину его лица, почтенный возраст угадывался сразу.

— Позвольте пригласить вас на танец, — он протянул мне руку.

Как и положено, я улыбнулась, кивнула и отправилась танцевать.

Примерно через час мне все это уже надоело до чертиков. Танцуешь то с одним, то с другим, ведешь пустые разговоры… Да и некоторые танцевали еще хуже, чем я. Один так вообще умудрился мне ноги оттоптать. Но, главное, Алекс все не появлялся. Хотя, быть может, он и был уже где-то здесь, просто танцевал с другими. А у меня к тому же начала сказываться утренняя усталость, да и стало банально скучно. Несмотря на всю роскошь и торжественность, я куда уютнее чувствовала себя в старом Доме факультета среди своих чудаковатых одногруппников. А здесь же все казалось чужим и донельзя фальшивым. К тому же очень добивала царящая духота.

Вернувшись в очередной раз к графине, я присела на диванчик и честно призналась:

— Знаете, что-то я немного притомилась.

— Ничего-ничего, Кирочка, переведи дух. — Она сочувственно похлопала меня по руке. — Так, к нам еще один идет, но не переживай, возьму его на себя.

— Позвольте пригласить вас на танец, — уже традиционно слюбезничал подошедший кавалер.

— Да-да, конечно. — Анна Викторовна тут же подскочила и подхватила его чуть ли не под локоть.

И потащила явно растерявшегося мужчину танцевать.

Мне же от духоты становилось все хуже. Даже голова немного кружиться начала. Ну все, хватит с меня балов. Сейчас дождусь возвращения Анны Викторовны и уговорю ее ехать домой. Да и время наверняка уже позднее. Потом Реф опять ехидничать будет, что я с графом развлекалась.

— Не желаете ли чего-нибудь прохладительного, госпожа? — ко мне подошел один из лакеев.

У него на подносе красовалось множество высоких бокалов. Да и как раз жажда ощутимо давала себя знать. Вот только я напрочь забыла, что там графиня советовала. Зеленое пить, золотистое не пить, красное в цветы выливать?

— Здесь очень душно, — пробормотала я. — Мне бы чего-нибудь холодного, и чтобы от этого чувствовать себя пободрей.

То ли лакей страдал тугоухостью, то ли из-за гремящей музыки плохо расслышал.

— Бадрейн? — переспросил он чуть изумленно, но все же подал мне с подноса высокий бокал с темно-зеленым содержимым.

Лакей ушел спаивать остальных, а я даже зажмурилась от удовольствия, настолько бокал был прохладным. Даже захотелось ко лбу приложить. Но в высшем свете, скорее всего, так не делали.

Увы, на вкус неведомый напиток оказался жуткой гадостью. Казалось, кто-то сварил киви с селедкой, добавил туда гудрона и все это долго-долго томил над костром, в котором горела вонючая пластмасса. Я едва сдержалась, чтобы не выплюнуть.

Но, вот удивительно, сразу же перестала ощущаться духота. Хотя усталость все же никуда не делась. Да и головокружение тже.

Как назло ко мне присоседился тот, с кем общаться совсем не хотелось.

— Фух, — выдал Мунд Третий Величавый, плюхнувшись на диван рядом со мной. — Ну и духота здесь! У вас веер есть? Нету? Плохо. У каждой уважающей себя дамы должен быть с собой веер на тот случай, если ее кавалеру станет дурно.

В руках у него было по бокалу с уже знакомой темно-зеленой гадостью, и он поочередно из каждого отпивал, при этом с удовольствием причмокивая.

— А вы кто, кстати? — следом поинтересовался он. — Что-то я вас из-за маски не узнаю.

— Внучатая племянница графини Арландской, — с вежливой улыбкой соврала я.

— Это, получается, вы — сестра Александра Арландского? — озадачился король.

— Да. — Я кивнула и уточнила: — Троюродная. — И тут вдруг меня ни с того ни с сего понесло: — Со стороны его бабушки, которая приходится матерью его отцу, который приходится Александру Арландскому одним из родителей, но не матерью.

Сама была от себя в шоке. Что вообще за гадость я выпила, что теперь неконтролируемо несу такой бред?

Мунд явно впечатлился. Со знающим видом протянул:

— Да-а, семья — это дело непростое… — И тут же спросил: — А вы меня ведь не узнаете, да?

— Не узнаю, Ваше Величество, — тут же подтвердила я.

Он между тем осушил бокалы.

— Это хорошо, что не узнаете. — У короля уже язык начал заплетаться. — Я вот потому и люблю маскарады, что никто меня не узнает. И я тут весь такой таинственный незнакомец… А я вот вас сразу узнал, да! Знаю, знаю! Вы — племянчатая внучка Александра Арландского со стороны чьей-то бабушки!

Жесть. Как хорошо, что я выпила всего глоток. Вон как короля плющит от двух бокалов. Хотя и я тоже все порываюсь нести бред. Нет-нет, надо поскорее убираться отсюда!

— А давайте танцевать! — Мунд вдруг подскочил на ноги. Но так резко, что чуть не упал.

Но тут к нам подошли двое незнакомцев. Аккуратно подхватили короля под руки.

— Ваше Величество, пойдемте, вам нужно немного отдохнуть, — произнес один.

— А, Брандан, это ты. — Расплывшись в улыбке, Мунд похлопал говорящего по щеке. — А мы тут с внучатой бабушкой танцевать как раз собрались…

Что-то успокаивающе говоря, сопровождающие увели короля. А я озадаченно смотрела им вслед. Может, он просто от алкоголя такой? А когда трезвый, вполне нормальный, адекватный и серьезный? Просто Мунд создавал впечатление совершенно легкомысленного человека, я не могла понять, как он страной-то правит. Тут же вдруг вспомнились слова графини о слухах, что у королевской семьи вообще нет фактической власти, а на самом деле всем заправляет какой-то там таинственный орден. Вот после знакомства с королем я была готова поверить в такие сплетни.

Но следом меня посетили мысли куда прозаичнее. Я ведь тоже этой гадости, именуемой бадрейном, выпила. Вдруг вся его убойность не сразу раскрывается и я вот-вот буду вести себя так же, как Мунд? И пусть я пока мыслила вроде ясно, но перед глазами периодически чуть плыло. И это уже явно было не от духоты.

Опасаясь, что могу с минуты на минуту впасть в невменяемое состояние, я решила как можно скорее найти Анну Викторовну и уезжать домой. Встав с дивана, я спешно направилась в сторону танцующих пар. Но еще на полпути меня вдруг кто-то придержал за руку. Я оглянулась и даже дышать на мгновение перестала.

Это был он… Высокий, темноволосый… Элегантный черный костюм подчеркивал крепкую фигуру… И пусть маска скрывала глаза, я и так его узнала. Не только по улыбке, но и по голосу, который слышала и наяву, и в тех странных снах.

— Прелестная незнакомка, — произнес он, чуть лукаво улыбаясь, — надеюсь, вы позволите пригласить вас на танец?

А меня следом за щемящей радостью и смущением волной накрыла паника. Нет, ну что за гадство такое?! Почему я не встретила его до того, как выпила ту зеленую гадость, из-за которой у меня все извилины перемкнуло? И как теперь общаться? Я ведь даже слово сказать боюсь, вдруг опять какой-нибудь неконтролируемый бред попрет! Но и не молчать же…

Решила все же рискнуть. Осторожно произнесла, робко улыбнувшись:

— А разве мы на «вы»?

— Конечно. Как по этикету и положено. Прекрасный незнакомец встречает прекрасную незнакомку. Нельзя вот так сразу переходить на «ты». — Не дожидаясь моего согласия, он одной рукой приобнял меня за талию, пальцами второй чуть сжал мою ладонь.

Оркестр как раз заиграл новую мелодию. А мне оставалось лишь искренне надеяться, что на моей координации треклятый бадрейн не сказался.

До этого за все время здесь я успела станцевать не менее чем с десятью разными партнерами. Но сейчас все было иначе. Слишком меня волновало его присутствие рядом, его прикосновение, его взгляд… Пусть из-за маски я не видела глаз, но и так чувствовала, что он внимательно на меня смотрит. Музыка гремела, вокруг мелькали другие танцующие пары, но для меня весь мир ограничился им одним. Оставалось надеяться, что мы не попадем случайно в предел видимости Анны Викторовны. А то мало ли как она воспримет тот факт, что я танцую с ее внуком. Все-таки в вопросе моего замужества она кандидатуру Александра вообще не рассматривала, и это немного меня коробило. Может, графиня просто, несмотря на всю доброту и благосклонность ко мне, считала меня все же недостойной того, чтобы войти в их семью? Хоть это и обижало, но я старалась об этом не думать. Просто наслаждаться танцем и близостью того, от кого так трепетно замирало сердце.

Но, увы, бадрейн не давал молчать и пробивал на откровенность:

— Я бы хотела поблагодарить тебя. Пусть я в этом мире совсем недавно, но прекрасно понимаю, какой неоценимый подарок ты мне сделал, отдав свою магию. Но, согласись, я имею право знать причины твоего поступка.

Конечно, я ждала пылких признаний в любви с первого взгляда или благородных речей, мол, почему бы не помочь хорошему человеку.

— Здесь нет никакого секрета, Кира. Я отдал магию просто потому, что тебе она гораздо нужнее, чем мне. Как только выяснилось о твоей восприимчивости к боевой, я сразу же решил не медлить. Ну а то, что выбрал такой способ… — Он улыбнулся. — Надеюсь, ты не слишком за это на меня сердишься.

— Еще как сержусь. — Я старательно пыталась быть суровой. — Я ведь не понимала, что происходит. И я сначала не могла догадаться, кто ты. Ты ведь не позволял себя увидеть. Я лишь осознавала, что голос знакомый. Но кто именно приходит ко мне во сне, определить не могла.

— А что, у тебя так много поклонников, раз ты запуталась в вариантах? — прозвучало чуть холодно.

Я едва зубами не заскрипела. Не думала, что мои слова прозвучат так двусмысленно.

— Нет, поклонников у меня вообще нет. Но в моем окружении боевых магов, которые теоретически могли так поступить, всего двое.

— И кто же второй? — полюбопытствовал он как бы между прочим.

— Не важно. Его как вариант я отмела почти сразу. — Почему-то враз стало грустно, но я постаралась не обращать на это внимания. — Очень многое не сходилось. Да и самое главное, он не стал бы никому свою силу отдавать. Но вот как ты теперь без магии будешь?

— На этот счет можешь не переживать. Кроме боевой магии, у меня есть врожденные способности, но это сейчас не имеет значения. — Ему эта тема как будто бы была неприятна. — Как тебе высший свет?

— Не впечатлил. — Я не стала скрывать и шепотом добавила: — Особенно король. Теперь я понимаю, почему ты его недолюбливаешь. Да и бал… Это, конечно, интересно, но все же сильно утомляет.

Перед глазами в очередной раз все поплыло. Ну вот угораздило же меня напиться…

— Здесь очень душно. — Он по-своему оценил явно замеченную мою внезапную слабость. — Хочешь, выйдем на свежий воздух?

— А там больше никого не будет? — невольно вырвалось у меня, и я тут же, смутившись, пояснила: — Ты не подумай ничего такого, просто я уже немного устала от обилия народа.

Он тихо засмеялся.

— Ну вот, а я так хотел подумать «что-нибудь такое». — И серьезно добавил: — Здесь есть балконы и довольно милый сад. Что предпочитаешь?

— Лучше в сад. Надеюсь, Анна Викторовна меня не хватится, — чуть виновато пробормотала я.

— Думаю, она прекрасно понимает, что ты пришла сюда не рядом с ней сидеть, — с улыбкой парировал он. — Пойдем.

Сад и вправду оказался очень красивым, с аккуратными дорожками, ухоженными клумбами и раскидистыми деревьями. Но, увы, обнаружился и весомый недостаток: тут прогуливалось немало парочек. Видимо, не мы одни были такие умные. А мне почему-то очень хотелось остаться с Алексом именно наедине. Хотя причину все же прекрасно понимала, но самой себе в этом не решалась открыто признаться. Я надеялась на поцелуй. Слишком меня каждый раз во сне разочаровывало, что ничего толком почувствовать не могу. А ведь хотелось именно почувствовать, причем наяву.

И вот тоже интересно, пары тут бродили явно либо влюбленные, либо флиртующие, но они даже за руки не держались. Видимо, это было за гранью местного этикета. Потому мне и казалось немного странным, что мой спутник все это презрел и держал меня за руку. А я старалась не показать вида, что основательно продрогла. Уж что-что, а возвращаться в бальный зал с его духотой и обилием народа точно не хотелось.

Не знаю, куда именно мы шли, но явно целенаправленно, а не просто гуляли. Парочек вокруг становилось все меньше, пока мы вообще не остались одни. Здесь, в глубине сада, бежал довольно широкий ручей, мы остановились как раз на мосту над ним. Учитывая, что весь путь молчали, я и сейчас не решалась нарушить тишину. Да и никак не могла придумать повод для этого.

Сняв камзол, он накинул его мне на плечи:

— Здесь все же прохладно.

— Спасибо, — я кивнула, — так гораздо теплее.

Хотя я бы, конечно, предпочла, чтобы он согрел меня своими объятиями… Интересно, что в этот бадрейн добавляют, раз такие мысли в голову лезут?

Ночь выдалась звездной, да и чудесный сад вполне располагал к любованию пейзажем. Чем я и занялась. Но все с той целью, чтобы собраться с мыслями и наскрести остатки собственной адекватности, которая с каждым мгновением, спасибо местному алкоголю, становилась все слабее.

А вот он смотрел на меня, я прекрасно чувствовала его взгляд, и это совсем не способствовало здравомыслию.

— Здесь очень красиво, — пробормотала я, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Да, неплохо. Но, знаешь, есть места гораздо живописней. Может, когда-нибудь я отведу тебя туда.

— Но не сегодня? — Я подняла на него глаза.

— Уж точно не сегодня. — Он покачал головой.

Вдруг притянул меня к себе. Держа за талию одной рукой, второй легонько взял за подбородок и наклонился к моему лицу.

— А вдруг все будет не так? — прошептала я, когда его губы уже почти коснулись моих. — Не так, как во сне…

— Хуже?

— Лучше.

— Что же в этом плохого? — Он мягко улыбнулся.

— А вдруг я… — Голос сам собой сбился на шепот. — А вдруг я в тебя влюблюсь…

Он ничего не ответил. Если я до этого уже туго соображала, то поцелуй окончательно лишил способности здраво мыслить. Чуть требовательная нежность, волнующее прикосновение его губ… Но всего на мгновение. Следом тут же резкое жжение в районе солнечного сплетения, которое свело на нет все другие физические ощущения. Нет, ну что такое-то, а?! Ладно, во сне неспособность почувствовать еще можно было как-то объяснить, но наяву-то почему так происходит? И так, что ли, теперь всегда будет?

Но я постаралась не показать своего жутчайшего разочарования. Неприятное ощущение в солнечном сплетении прошло сразу же, едва он от меня отстранился.

— Наверное, нужно возвращаться, — пробормотала я, не поднимая глаз, — твоя бабушка, скорее всего, меня уже потеряла.

Он ответил не сразу, да и его голос прозвучал как-то странно:

— Ты права, пойдем.

Пока возвращались во дворец, ни слова друг другу не сказали. Уже у дверей я вернула ему камзол. А потом мы вошли в бальный зал с его духотой, гремящей музыкой и толпой аристократов.

Мне между тем становилось все хуже, будто разум норовил вот-вот отключиться. Я даже не уловила того момента, как вдруг осталась одна. Но ненадолго.

— Кирочка! Наконец-то ты нашлась! Я уже начала волноваться!

Хм, кто эта пожилая женщина и что ей от меня нужно?

— Анна Викторовна? — обомлела я. Как это я графиню не сразу узнала? Вот это у меня уже крышу сносит.

— Кирочка, что с тобой? — Она не на шутку забеспокоилась. — У тебя глаза будто мутные… Ты хорошо себя чувствуешь?

— Не очень, — пробормотала я. — Как-то странно. Я по глупости выпила этот… ну, зеленый такой…

— Бадрейн? — ахнула графиня. — Ой-ой, поедем скорее отсюда, тебе может стать плохо в любой момент! — Взяв под руку, она спешно повела меня к выходу.

— А как же ваш внук?

— Я видела его мельком, о чем-то с королевским советником разговаривает. В любом случае, думаю, Саша достаточно взрослый, чтобы добраться домой самостоятельно.

Дорогу в карете я запомнила плохо. Перед глазами периодически все плыло, да и мысли страшенно путались. Уже в особняке графиня дала мне выпить крепкого чая, хоть головокружение немного прошло.

— Ой, Кирочка, ну как ты в таком состоянии поедешь? Прошу, лучше останься ночевать здесь, — переживала Анна Викторовна.

Я как раз переоделась в свою одежду и собралась уезжать.

— Нет-нет, мне непременно нужно вернуться домой сегодня, — пробормотала я, уже толком не различая, что я говорю вслух, а что думаю, — иначе он обязательно мне какую-нибудь гадость скажет. А это так злит и обижает… Почему он такой, Анна Викторовна? Он как будто недолюбливает меня за что-то, постоянно пытается подколоть. А я бы так хотела, что бы он… Хотя я и сама не знаю, чего бы я хотела…

— Ой, Кирочка, ты уже бредишь! — Графиня руками всплеснула. — Девочка моя, больше никогда, ни в коем случае не пей эту гадость! От бадрейна и у привычных разум отключается, а ты, бедняжка, так вообще в первый раз попробовала. Может, все-таки останешься?

— Нет, — мотнула я головой. — Спасибо за заботу, Анна Викторовна, но мне надо к нему домой. То есть ко мне домой. В общем, к нам с ним домой. А еще домой к Грану, Таверу, Аниль, Дарле, Алему, Зуле и цветню. Ой, а почему у вас тут стены кружатся?

И хотя графиня меня упорно отговаривала, я стояла на своем. Кое-как Анна Викторовна меня отпустила.

Зато домой я ехала очень весело. В карете сидеть мне было скучно, так что я почти сразу перебралась на козлы к пожилому кучеру. Всю дорогу я громогласно исполняла Белису весь ассортимент народных песен, какие только помнила. Начиная от «Во поле береза стояла» и заканчивая «Напилась я пьяно». Даже вместе всплакнули над «Степь да степь кругом». Попутно выяснилось, что кучер состоит в ансамбле, возглавляемом смотрителем Алитерасу. И периодически они устраивают выступления. Как раз таки народные песни поют. И Белису так мой репертуар понравился, что он даже предложил к ним в ансамбль записаться, новые песни представлять. Я клятвенно пообещала, что, как только меня вытурят из университета, я непременно подамся в народные певцы. Все равно мне идти больше некуда.

Когда я добралась, в Доме уже почти все спали. Только Дарла с Аниль бодрствовали. То ли меня ждали, то ли еще что — я уже почти ничего не осознавала. Говорила им что-то, они что-то говорили мне, но все это осталось за гранью восприятия. И последнее, что я запомнила в этот вечер, что уже перед тем, как лечь спать, я съела заветную конфету «В самый счастливый день». И хотя мне упорно казалось, что она со вкусом все того же бадрейна, впечатление все равно не испортилось. Но уже после этого мое окончательно измученное сознание провалилось в тяжелый сон.

Вообще, по закону всемирной справедливости я должна была спать крепко и видеть во сне что-нибудь хорошее. Но не тут-то было! Мне приснился очередной выматывающий кошмар.

Снова было две меня — одна подобная вялой кукле, а вторая — эфемерная. Причем осознавала я себя как раз «куклой». Вторая я трясла меня за плечи и в панике кричала:

— Очнись, Кира! Очнись! Не слушай его! Не верь ему! Кира, приди в себя, пока не стало слишком поздно!

Но она становилась все прозрачней, пока не исчезла совсем. А меня что-то снова невыносимо жгло в районе солнечного сплетения. Я пыталась встать, но не смогла даже пошевелиться. Только сейчас я осознала, что намертво связана в центре гигантской серебряной паутины. И неведомый паук уже вот-вот покажется из своего логова…