ГЛАВА 12
О КОЛЛЕКТИВНОМ ТРУДЕ, НОВОЙ ЛЮБВИ ЗУЛИ И ПОСЛЕДНЕМ ПОЦЕЛУЕ

Проснулась я на следующий день поздно, но совершенно не выспавшись, да еще и разочарованная, что таинственный незнакомец мне не «приснился». Хотя, быть может, он приходил в то время, когда я с Рефом на арене была? В любом случае, мне оставалось лишь теряться в догадках.

А по Дому между тем вовсю разносился запах свежей выпечки и горячего шоколада. Судя по отсутствию моих соседок, внизу уже все собрались на завтрак. Я тоже не заставила себя долго ждать, быстро переоделась и умылась.

— Всем доброго утра! — поприветствовала я, заходя на кухню.

Ребята вразнобой поздоровались. Гран как раз разливал по чашкам умопомрачительно пахнущий шоколад, а на столе красовалась внушительная гора румяных булочек на блюде. Присев, я вознамерилась взять одну, но оборотень меня остановил.

— Кира, погоди, для тебя есть кое-что особенное.

И поставил передо мной тарелку. На ней тоже лежала булочка. Только странной закорючистой формы. Сразу почему-то ассоциацией вспомнился детский стишок:

— Спасибо, конечно, но что это? — не поняла я.

— Ну как что? — Гран улыбнулся. — Помнишь, ты вчера говорила, что тебе хоть как положены плюшки в виде магии и ректора? Ну я и подумал, почему бы человека не порадовать. Так что вот, — он кивнул на румяную закорючку. — Плюшка. В виде ректора.

— Портретное сходство налицо. — Реф явно с трудом сдерживал смех.

— Такое впечатление, что он явно чем-то болен, — добавил Тавер.

— Паралич, — тут же поставила диагноз Аниль, критически оглядев плюшку.

— А мне он престарелого упыря напоминает, — задумчиво пробормотала Дарла. — Не плюшка, а сам наш ректор. Меня иногда так и подмывает у Вандиса спросить, не было ли у него в родословной какой-нибудь нежити. Хотя с другой стороны, сын у него красавец. Такие волосы шикарные. Длинные и блестящие.

— Были, — с невинным видом уточнил Реф.

— А что, Эрвин сменил прическу? — удивилась Дарла.

— Ага, вчера вечером, — все так же невинно подтвердил боевой маг.

— Большое спасибо за плюшку, Гран. — У меня даже настроение от всего этого поднялось. — Мне правда очень приятно.

Уже под конец завтрака, когда все убирали посуду, Тавер поинтересовался:

— Какие у нас на сегодня планы-то? Я так понимаю, на лекции мы опять дружно не идем.

— Будем дома заниматься, — ответила Аниль. — Вейнс же сказал, чтобы дальше практиковались.

— Ребят, банку с кофе никто не видел? — тем временем озадачилась я.

— Так на полке же еще вчера стояла, — отозвался Гран.

— Ну а теперь нету. — Я растерянно оглядела кухню.

— Не переживай, найдется, — заверила Аниль. — Никому ведь кроме тебя эта гадость больше не нужна.

— Отрава, — поддакнул Гран.

Я не стала в очередной раз возражать. В конце концов, если что, новую банку с кофе в кухонном шкафу «наколдую».

Мы уже собирались выходить с кухни, когда вдруг раздался оглушительный хлопок, следом грохот, и в коридор из гостиной повалил дым. Хорошо хоть Алем все же быстро его развеял.

И гостиная предстала нам во всей красоте разрухи. Лестница на второй этаж рухнула. Не сломалась, не развалилась, а просто будто бы отделилась сверху и теперь целехонькая лежала на полу.

— Ну вот, — опечаленный Тавер подошел к обугленному нечто на стене, — эта штука все-таки рванула…

Я только сейчас сообразила, что до этого там висел тот созданный артефактором чудный круг со светящейся спиралью, который по вечерам разгонял тут темноту.

— Рванула и лестницу снесла, — мрачно добавил Гран, обозревая масштаб катастрофы.

Удивительно, что молчал Алем. Дух Дома стоял чуть в стороне и понуро смотрел себе под ноги.

— Ну вот, а вы переживали, что сегодня нечем будет заняться. — Слевитировав наверх, Реф с балюстрады внимательно осмотрел то место, где соединялась лестница. — Слушайте, здесь можно будет надежно закрепить. Вопрос лишь в том, как эту тяжеленную лестницу поднять.

Дарла поспешила на улицу звать Зулю, чтобы помогал. А Аниль вдруг спросила у Алема:

— Погоди, — словно бы сама только что об этом вспомнила, — ты разве не можешь Дом восстанавливать?

— В каком смысле? — не поняла я.

— Дома, у которых есть свои духи, вполне можно назвать живыми, — пояснила целительница. — И если вдруг в Доме что-то повреждается, то дух силой своей магии восстанавливает. Дух и предназначен для того, чтобы оберегать жилище. Считается, что даже рухнувшие стены заново возвести ему под силу. Правда, я тогда не понимаю, почему у нас Дом в таком запустении.

— Мне уже давно запретили Дом восстанавливать, — тихо ответил Алем. — И я при всем желании просто не в силах нарушить этот запрет. Потому Дом постепенно и разрушается.

— Ты не в силах, а мы в силах, — парировал Реф. — Так что хватит всем стоять столбом, давно уже пора Домом заняться. Мы с Граном берем на себя лестницу. Тавер, тебе задание до наступления темноты создать нечто, что будет служить освещением и при этом без каких-либо побочных разрушительных эффектов.

— Слушайте, Зуля куда-то запропастился, — с порога пробормотала Дарла. — Опять, видимо, в лесу со скелетами и табуретками зажигает, тунеядец значколюбивый. Ладно, без него справимся.

Полномочия разделились. Реф с Граном возились с лестницей, Тавер что-то химичил у камина. Дарла с Аниль взялись подметать и мыть полы. А меня озадачили мытьем окон. Дело оказалось не из легких. Все-таки в гостиной арочные окна были довольно высокие, и мне приходилось забираться на шаткую стремянку. И, конечно же, по закону подлости она все-таки рухнула, когда я тут домывала последнее окно. И расквасила бы я нос, если бы слевитировавший Реф меня не подхватил.

— Ты чего стремянки ломаешь? — с укором поинтересовался он, все-таки не спеша ставить меня на ноги. — Или сегодня просто день разрушенных лестниц?

— Она сама, честное слово. — Я не удержалась от улыбки. — А ты меня научишь так же левитировать?

— Всенепременно, — заверил он. — А то мне уже до ужаса надоело тебя на руках таскать.

— Кхм, — напомнил о себе Гран, кое-как придерживая лестницу, — слушайте, я все понимаю, но давайте вы попозже поворкуете, а? Реф, давай уже наверху закрепляй, а то она ходуном ходит, вот-вот набок завалится.

Реф поставил меня на ноги и снова поднялся наверх. А я побрела мыть окна на кухне. Поймала себя на том, что по-прежнему улыбаюсь. Хотя сама не поняла почему.

А на кухне обнаружился Алем. Призрак выглядел еще удрученней, чем раньше. Мне стало так жаль Алема, что я решила его отвлечь. Но тему я выбрала явно не самую лучшую.

— А сколько уже лет Дому? — поинтересовалась я, принимаясь за мытье единственного кухонного окна.

— Столько же, сколько и факультету. Без малого две сотни.

— И тебе столько же? — обомлела я.

— Да, я появился вместе с Домом. — Призрак кивнул.

— Честно говоря, я такое с трудом представляю. В моем мире не было живых домов.

— Здесь тоже таких мало. В доме появляется дух только в том случае, если это особенный дом.

— Так, а у других факультетов тоже особенные дома?

— Нет, там самые обыкновенные. — Алем покачал головой. — Этот изначально был другим. — Он ласково коснулся ладонью облупившейся стены. — Дом для особенных магов… Ох, Кира, видела бы ты его в дни расцвета, ты бы даже не узнала. — Глаза призрака затуманились. — Дом всегда был таким небольшим, ведь уникальных магов рождалось мало. Но каким же он был уютным! Никакой показной роскоши, как, к примеру, у боевых магов, — здесь царила гармония. Именно такая атмосфера, чтобы каждый обитатель чувствовал себя по-настоящему дома. И никакой разрухи, я даже банальной потертости на стене не допускал. Мой Дом был прекрасен и по-своему идеален. Поверь, если бы ты увидела его таким, как раньше, ты бы непременно это место полюбила.

— Я уже его люблю, — тихо ответила я. — Я люблю этот Дом. Может, потому, что другого дома у меня больше нет. Но, знаешь, мне другого и не хочется. Очень жаль, что однажды придется его все-таки покинуть. А что будет с Домом, когда мы уедем?

Вот зря я это спросила! Алем вообще поник.

— Разрушать его не станут. На фактически убийство живого Дома даже ректор не пойдет. Так что мы просто будем потихоньку увядать и дальше. Пока оба не рассыплемся от старости и внутренней пустоты.

Я не нашлась что ответить. Да и что я могла сказать в утешение? Алем тоже не хотел продолжать разговор, просто втянулся в стену и исчез. А я задумчиво коснулась пальцами оконной рамы. Погладила теплое дерево. Даже в глазах защипало от нахлынувшей жалости.

— Если есть хоть какой-то шанс сохранить тебя, — прошептала я одними губами, — обещаю, Дом, мы с ребятами обязательно это сделаем. Мы обязательно сохраним и тебя, и наш факультет.

К вечеру и с лестницей закончили, и порядок более-менее навели. Да и Тавер успел смастерить подобие прежнего артефакта.

— Этот точно не рванет, — заверил он, вешая на стену новый круг со светящейся спиралью. — У него есть, конечно, побочное свойство, но вполне безобидное.

— Это какое? — Гран все равно насторожился.

— Он рассказывает, — пояснил Тавер. — Правда, ерунду всякую и спонтанно.

Тут же в доказательство его слов со стороны артефакта раздался размеренный голос:

— Швея Несса разругалась со своим мужем Гаем. Гай был не прав, подмигивая красотке Дарилле. Несса доступно объяснила это ему сковородкой и набором кастрюль, которые им подарили на свадьбу. Гай заверил, что больше так не будет. Ведь теперь ему больно подмигивать.

— Суровая супружеская жизнь, — подытожила Дарла. — Ну что, ужинать-то идем?

Но тут вдруг с улицы раздался жуткий, прямо душераздирающий вопль.

— О, Зуля нашелся, — констатировал Реф.

— Только чего он так орет-то? — не понял Тавер.

А Дарла уже поспешила посмотреть, что же там происходит. Ну и мы все, конечно же, за компанию.

Зуля носился у края леса, вытаращив глаза и не переставая орать. Периодически врезался лбом во встречные деревья. Деревья падали. Зуля чесал лоб и бежал дальше.

— Или Зуля занялся лесозаготовкой, или даже не знаю что… — пробормотал Гран.

И остаток вечера мы дружно пытались выловить зомби. Выловили. Тогда-то и выяснилось, что сегодня с утра пораньше Зуля в приступе любознательности пробрался на кухню. Учуял кофе, пришел в восторг и утащил тихонько банку. Заныкался в лесу и весь день пытался снять крышку. Но потом плюнул на это дело и зажевал кофе вместе с банкой. Не знаю, что именно, кофе или жесть, оказало такой эффект на чувствительный организм нашего зомби, но явно основательно ударило в голову. И только Дарла кое-как его успокоила.

— Ко-офе! — канючил Зуля. — Зу-уля хочет еще ко-офе!

— Еще один зависимый от этой отравы появился. — Гран бросил на меня мрачный взгляд.

В ответ я лишь виновато улыбнулась. Увы, мое воображение никак не могло заранее предугадать, что «наколдованное» мною кофе утащит любопытный зомби и, впечатлившись, протаранит лбом несколько деревьев.

— В лесу было со-олнце, — неожиданно выдал Зуля. — Большое со-олнце за деревьями!

— Зулечка, ну ты что, — возразила Дарла, — солнце бывает только на небе.

— Внизу тоже бы-ыло-о! — упорствовал он.

— Вот, — назидательно изрек Гран. — От этой отравы еще и галлюцинации бывают. Слышишь, Кира?

Я рассеянно кивнула. В этот момент мое внимание занимало совсем другое. Я успела заметить, как на мгновение изменился в лице Реф, услышав про неведомое солнце. И это явно было не просто так.

Но как бы ни терзало меня любопытство, понукая и сегодня проследить за Рефом, усталость оказалась сильнее. Да и остальные обитатели Дома не стали засиживаться допоздна. Пожелав друг другу спокойной ночи, разбрелись по комнатам.

Да и уснула я почти мгновенно, как только устроилась на неудобной кровати. Даже колыбельную Дарлы в этот раз дослушать не успела. И вот ведь странно, уже в полудреме эта колыбельная вдруг сменилась тихим шепотом. Я впервые слышала этот голос, но при этом он казался безмерно родным.

— Сдержи свое обещание… — просьба была краткой и едва слышной.

И я окончательно провалилась в сон.

На этот раз все было по-другому. Ни обволакивающей темноты, ни скользящих в ней сполохов. Я даже сначала решила, что это просто обычное сновидение.

Я сидела на деревянных перилах открытой веранды и, улыбаясь, смотрела на осенний лес. Вечерело, и уже становилось прохладней. Я даже немного озябла. Что, впрочем, было совсем неудивительно — из одежды на мне была лишь тонкая кружевная сорочка, в которой я спала.

И хотя само это место я явно видела впервые, но чувствовала себя вполне уютно здесь и даже будто бы счастливой.

А потом появился он. Подошел ко мне со спины и тихо произнес:

— Только не оборачивайся.

— Почему?

— Потому что сейчас ты сможешь меня увидеть.

И, конечно же, я тут же попыталась повернуться, но он не позволил. На мои глаза легла плотная черная повязка.

— Прости, но так нужно. Да и к чему тебе меня видеть? Ты ведь и сама уже догадываешься, кто я.

— Догадываюсь. — Я не стала отрицать. — Но хочу знать наверняка.

Но он перехватил мои руки, не позволив снять повязку с глаз.

— Даже не пытайся, — тихо засмеялся он, — я все равно не позволю.

По-прежнему стоя позади, обнял меня. Тепло его объятий одновременно и волновало, и убаюкивало. Он словно бы даровал мне защиту от всего окружающего мира. От всего, кроме самого себя.

— Почему сегодня все иначе? — тихо спросила я.

— Твое воображение само выбрало такое воплощение, я просто не стал этому препятствовать.

Неожиданно перила пропали, и я бы просто-напросто упала, если бы не его объятия. Но теперь он почему-то был передо мной. Что же творилось вокруг, я не видела из-за повязки. Так что вполне вероятно опять царила темнота с парящими сполохами.

Понимая, что он вот-вот меня поцелует, я попыталась отстраниться. Но он не выпустил из объятий. Пусть мягко, но все равно удержал.

— Я все-таки имею право знать правду! — упорствовала я. — Зачем ты отдаешь мне свою магию?

— Затем, что так надо. — Одной рукой он держал меня за талию, пальцами второй словно бы изучающе скользил по моей щеке.

— Но почему ты не сделал этого наяву? — Прикосновение страшно мешало сосредоточиться, путая мысли.

— Потому что для передачи магии нужно особое состояние, когда разум отступает на второй план. Сон подходил идеально. Ну а поцелуи… — его пальцы едва уловимо и очень нежно скользнули по моим губам, — такой способ передачи мне показался наиболее привлекательным.

— И сегодня ты поцелуешь меня в последний раз? — Мысли спутались окончательно.

— В последний раз, Кира, — прошептал он, обжигая дыханием. — Во сне в последний раз.

Мгновение поцелуя, и снова ослепляющее сияние… А следом одна лишь убаюкивающая темнота вокруг. И никого рядом.