Глава 40

2005 год

– Подумать только, опубликовать эту… – Юнис обратилась к своему внутреннему сборнику оскорблений и, не найдя там ничего подходящего, пренебрежительно выдавила из себя последнее слово, словно швырнула ядовитый дротик: – Вещь!

Книжка-потаскушка в твердом переплете в отвратительной красно-золотой обложке несмело выглядывала из коричневой упаковочной бумаги. Она была дополнением к бутылке шампанского, которую отправил им Брюс в качестве, согласно карточке, «утешения, поскольку тебе не хватило ума ее издать». Бомбер покачал головой, сбитый с толку.

– Я ее даже не читал. А ты?

Последняя книга Порши возглавляла список бестселлеров уже три недели, и, будучи ее издателем, Брюс рисовался, как только мог, его позерство было невообразимым. Его невероятное самомнение было прямо пропорционально банковскому балансу, а еще благодаря Порше он теперь имел платиновую карту и контактировал с директором филиала.

– Конечно же читала! – воскликнула Юнис. – Мне нужно было ее прочесть, чтобы я смогла раскритиковать ее. И еще я прочла все отзывы. Ты хоть понимаешь, что книгу твоей сестры называют «жестокой сатирой на слащавые клише современной художественной литературы»? Один критик сказал, что это «острая как бритва деконструкция полового баланса власти в современных отношениях, которая вырывается за границы популярной литературы к кружащим голову крайностям и посылает всех литературных звезд, по привычке идущих на поводу у общепринятых норм Букеровской премии и всей этой своры консерваторов».

Юнис не удавалось сохранить невозмутимое выражение лица, а Бомбер покатывался со смеху. Отсмеявшись, он спросил:

– Так о чем она?

Юнис вздохнула:

– Тебе действительно это интересно? Это настолько хуже всего, что она когда-либо писала…

– Думаю, я это выдержу.

– Ну, ты наверняка догадываешься, что у нее должно быть интригующее название – «Гарриет Хоттер и телефон с леденцами».

Юнис помолчала для усиления эффекта.

– Гарриет, потерявшую родителей в раннем возрасте, воспитывают ужасная тетя и страдающий хроническим ожирением и потливостью дядя; она дает себе слово уйти из дома, как только сможет зарабатывать себе на жизнь. Получив аттестат о полном среднем образовании, она устраивается работать в магазинчик, где продают пиццу и кебаб, – «Пиццабаб», который находится недалеко от Кингс-Кросса. Там ее постоянно дразнят из-за пафосного голоса и бифокальных очков. Однажды пожилой мужчина с очень длинной бородой и в забавной шляпе заходит в магазин, чтобы купить кебаб и картошку фри, и говорит ей, что она «особенная». Он дает ей визитку и просит позвонить ему. Перемотаем на шесть месяцев вперед: Гарриет зарабатывает небольшие деньги, занимаясь сексом по телефону. Ее клиентам она нравится потому, что ее пафосный голос звучит так, будто «за щеками у нее леденцы», – вот и объяснение названию книги. Наша героиня жаждет самоутвердиться и получать удовольствие от работы. Вместе с пожилым бородатым мужчиной, которого зовут Честер Фамблофор, она открывает школу по обучению оказывающих секс-услуги по телефону, которая называется «Сног-вартс»; названа школа так потому, что Гарриет учит своих подопечных разговаривать с каждым клиентом так, будто он прекрасный принц, хотя большинство из них наверняка жабы с бородавками. Среди ее первых учениц – Персефона Дэнджер и Донна Слизи, которые становятся ее лучшими подругами и помощницами в обучении. Гарриет придумывает игру, которая называется «Квидз-ин», чтобы повысить производительность труда и улучшить дисциплину на рабочем месте. Победительницей, которая получает денежный приз и месячный запас леденцов, станет та сотрудница, которая удовлетворит большее количество клиентов за один час, умело используя такие слова, как «бордель», «пенис» (дважды) и «золотая вагина» в каждом телефонном разговоре.

Бомбер рассмеялся.

– Бомбер, это не смешно! – взорвалась Юнис. – Это позор. Как кто-то может выделять на книжной полке место для этой несусветной чепухи? Миллионы людей тратят честным трудом заработанные деньги на такие экскременты! Это даже не качественные экскременты. Это отвратительные экскременты. И будто бы недостаточно того, что у Порши берут интервью на каждом долбаном ток-шоу, так еще и ходит очень настырный слух, что ее пригласили произнести речь в Хее в этом году.

Бомбер захлопал в ладоши.

– Я бы многое отдал, чтобы увидеть это.

Юнис бросила на него предостерегающий взгляд, а он лишь пожал плечами.

– Как бы я смог отказаться? Слава богу, мамы и папы уже нет в живых и они не увидят этого дурацкого представления. Тем более что мама возглавляла местный женсовет.

Бомбер усмехнулся при этой мысли, но затем примерил более серьезное выражение лица для следующего вопроса.

– А теперь скажи – даже боюсь спросить, – но, пожалуй, мне надо знать. В книге много… нецензурщины?

Юнис присвистнула.

– Нецензурщины?! Помнишь ли ты, как Брюс жаловался на этого парнишу Пэдью и читал нам лекцию о главных составляющих бестселлера?

Бомбер кивнул.

– И он сказал нам, что – цитата – «секс должен быть не слишком эксцентричным»?

Бомбер снова кивнул.

– Так вот, либо плотская составляющая их с Брюнхильдой брака куда рискованней, чем мы могли предположить, и его понимание «эксцентричного» основывается на этом, либо он изменил свое мнение.

Бомбер положил руки на маленькую деревянную коробочку, которая стояла рядом с фото Дугласа на столе, и попросил:

– Бэби Джейн, закрой уши и не слушай.

Юнис грустно улыбнулась и продолжила:

– Один из клиентов Гарриет занимается сексом с хлебопечкой, другого возбуждают женщины с бородой, волосатой спиной и врастающими ногтями на пальцах ног, а еще один моет свои яички медицинским спиртом и затем трется ими о гриву My Little Pony. И это только вторая глава.

Бомбер вытащил книгу из упаковки и открыл ее: на него с глянцевой фотографии смотрела сестра в шелковом пеньюаре, самодовольно улыбаясь. Он с силой захлопнул книгу.

– Ну, по крайней мере, она не просто украла у кого-то сюжет. Она и сама кое-что придумала.

– Надеюсь, – сказала Лора.

На следующий день все мысли о Порше унесли блестящие зеленовато-голубые волны и теплый соленый ветер на набережной Брайтона. Они впервые отправились в свою ежегодную поездку без Дугласа или Бэби Джейн. Они приезжали сюда каждый год, начиная с двадцать первого дня рождения Юнис, и день проходил по привычной схеме, которую за эти годы они отладили таким образом, чтобы всем членам их небольшой компании было весело и интересно. Сначала они гуляли по набережной. Раньше, когда их сопровождал Дуглас или Бэби Джейн, собака купалась в комплиментах прохожих, чье внимание она неизбежно привлекала. Затем они шли на причал, где час пролетал у игровых автоматов с их вспышками, бренчанием и звоном. Далее – обед: рыба с жареной картошкой и бутылкой розовой шипучки, и, наконец, Королевский павильон. Но когда они подходили к причалу, чувство тревоги мешало Юнис ощущать себя абсолютно счастливой. В течение десяти минут Бомбер дважды спросил у нее, были ли они здесь раньше. Сначала она надеялась, что он шутит, но, когда она во второй раз посмотрела на его лицо, мир резко повернулся вокруг своей оси, потому что оно выражало искреннее любопытство. Такое выражение лица было ужасно и до тошноты знакомо. Годфри. Бомбер шел по следам отца к конечному пункту, о котором Юнис даже не могла думать. Пока это было почти незаметно. Тонкая трещина в крепком, надежном здравом уме. Но Юнис знала, что со временем он станет так же уязвим, как имя, написанное на песке, беззащитное перед приливом. Бомбер, судя по всему, даже не подозревал о начавшихся разрушениях. Он блаженно не замечал их, как легкие эпилептические припадки. Но Юнис все видела и понимала, и ее сердце уже было разбито.

Разноцветные огоньки, звон и гудки игровых автоматов на причале зазывали их, понукали потратить деньги. Юнис оставила Бомбера у игрового автомата, в щель которого нужно было бросить два пенни; он осматривал ряды плотно скомпонованных монет, заглядывая спереди и сзади, чтобы понять, какой ряд окажется с краю, пока Юнис ходила разменивать деньги. Вернувшись, она обнаружила, что Бомбер, словно потерявшийся ребенок, стоит с монеткой в руке и с недоумением смотрит на щель для опускания монет. Он явно никак не мог уловить связь между ними. Она осторожно забрала у него монетку и опустила ее в щель, и его глаза зажглись, когда он увидел, как один ряд монеток рассыпался и они упали со звоном на металлический поддон.

Остаток дня они провели счастливо и без приключений. Впервые – так как они были без четырехлапого друга – они смогли вместе отведать экзотические угощения в павильоне. Они охали и ахали, восторгаясь люстрами, и фыркали от отвращения, увидев в кухне вертел, на котором поджаривали несчастных собак. Когда они уселись на скамейке в парке, греясь в лучах заходящего кораллового солнца, Бомбер взял Юнис за руку и удовлетворенно вздохнул; Юнис запомнила этот момент, она знала, что сохранит его в своей памяти как бесценное сокровище.

– Это место просто шикарное.