Шлюха Констанца Намез была более известна под именем Республика – так ее назвали за самоотверженную готовность послужить мужчинам Венеции. Она жила вместе со своей дочерью Лидией в крохотной комнатенке на шестом этаже Торре-делле-Джендайя.

Едва Исаак вошел в комнату, как в нос ему ударил мерзкий запах. Тут воняло не только из-за развившейся болезни его пациентки, но и из-за беспросветной грязи. Маленькое окно, единственное в комнате, было видно лишь наполовину – помещение перегораживала стенка, чтобы две шлюхи могли работать тут одновременно и прибыль была бы в два раза больше. Рядом с окном стояла узкая лежанка с тонким, набитым овсом матрасом. Она кишела клопами. Занавеска отделяла личное пространство от места для работы – рядом с дверью стояла широкая кровать-развалюха, на которой Республика принимала мужчин.

Но вот уже месяц мужчины к ней не приходили. Новость о том, что Республика подхватила срамную хворь, быстро распространилась в городе.

Исаак подошел к кровати. Лидия села рядом с ним и взяла мать за руку. Констанца сильно потела, ее лихорадило. Исаак взглянул на нее. Определенно ее нельзя было назвать красавицей. Овальное лицо резко обрывалось, словно ей оторвало часть подбородка. Торчащие крупные резцы, острый нос – женщина чем-то напоминала мелкого грызуна. Но когда Лидия стянула с нее одеяло, чтобы врач мог ее осмотреть, Исаак понял, что привлекало к Республике мужчин. Женщина оказалась худенькой, а вот груди у нее были огромные, круглые, белые и мягкие, точно марципан. Мягкую округлость бедер подчеркивали золотистые волосы на лобке, темные у корней.

– Я ее крашу, – гордо сказала Лидия, разводя матери ноги, чтобы показать Исааку нарывы.

Доктор сразу узнал симптомы болезни. Констанца страдала от той же хвори, от которой умерла Марианна.

– Укрой ее, – приказал он Лидии, а затем повернулся к Донноле. – Толокнянка, арника, чертов коготь, лопух, календула, ладан… И пусть аптекарь приготовит масло с экстрактом гваякума.

– Но не териак, – ухмыльнулся Доннола.

– Никакого чертова териака, – кивнул Исаак.

Доннола вышел из комнаты, а Исаак со вздохом снял камзол и желтую шапку и закатал рукава.

– За работу, – сказал он Лидии. – Мне понадобится льняное полотенце и теплая вода, чтобы очистить раны. Ты сможешь найти чистую воду и нагреть ее?

– Здесь нагреть не получится, это мне нужно к Златороточке.

– Ну беги тогда… к своей Златороточке, – кивнул Исаак, увидев, что девочка не двигается с места.

– Не получится. – Лидия улыбнулась. – Когда мы проходили мимо ее комнаты, я слышала, что у нее мужчина.

– Вот как… Понятно. – Исаак отодвинул занавеску, чтобы в комнату проникал свет. – Когда же она освободится, как думаешь?

Лидия пожала плечами.

Фыркнув, Исаак подошел к окну.

– Как его открыть?

– Только из второй комнаты, – ответила Лидия.

– Ну, тогда иди туда и открой. Твоей матери нужен свежий воздух.

Девочка приложила ухо к стене, разделявшей помещение на две части, и покачала головой.

– Не получится. У Кардинальши тоже мужчина.

– Кого-кого?

Лидия рассмеялась.

– Квирина всегда ходит в красном и выглядит как мужик, потому ее так и прозвали.

Исаак нетерпеливо затарабанил в стену.

– Открой окно, Кардинал!

– Иди в жопу, придурок! – донеслось с другой стороны.

– Она и ругается как мужик, – сказал Лидии Исаак.

– Еще и драться умеет, – добавила девочка.

– Тогда, полагаю, мне переспрашивать не стоит. – Исаак сел на кровать рядом с Республикой, опустил ладонь ей на лоб и повернулся к Лидии. – Пойди проверь, не можем ли мы взять воду у этой женщины… Златороточки?

– Да, ее зовут Златороточка, потому что…

– Да-да, я прекрасно представляю себе почему, – поспешно перебил ее Исаак. – Встань у нее под дверью, дождись, пока она освободится, а тогда возвращайся с горячей водой и полотенцем, будь добра.

Девочка обеспокоенно посмотрела на мать.

– Я побуду с ней, – успокоил ее доктор.

Лидия вышла из комнаты, а Исаак отер женщине пот со лба краем простыни. Шлюха открыла глаза. Белки покраснели, но ее взгляд был ясным.

– Я все время притворяюсь спящей. Мне больно смотреть на мою малышку, – произнесла она.

Исаак опешил: у женщины оказался необычайно нежный и чувственный голос, совершенно не вязавшийся с ее некрасивым лицом. Республика, похоже, угадала его мысли.

– Я гашу свет в комнате и рассказываю им то, что возбуждает их больше всего… моих посетителей, я имею в виду. Им это очень нравится.

– Понимаю, – кивнул Исаак. – Когда ты заметила первые проявления болезни? И как ты чувствуешь себя теперь?

– Послушай, доктор, – вкрадчиво произнесла Республика, взяв его за руку. – Я знаю, что умру. Дай мне умереть без мучений, как умерла Марианна. За пару дней до того, как я навещала ее, я обнаружила у себя первые нарывы. Марианна сказала мне, что ты поможешь ей умереть без страданий. Она превозносила тебя за то, что ты сделал для нее. Марианна не верила, что может излечиться… Но она сказала мне…

– Прекрати, – перебил ее Исаак. – Ты не умрешь.

Женщина молча смотрела на него.

– У меня нет денег, – вдруг рассмеялась она.

В ее голосе слышалась и меланхолия, и холодный расчет, и Исааку подумалось, что такие нотки слышатся в речи каждой шлюхи.

– И я не думаю, что ты примешь оплату натурой.

Исаак улыбнулся.

– Пока что мне удавалось держать мою доченьку в стороне от этого всего. – Констанца закрыла глаза. – Но потом… Что она будет делать потом?

Исаак почувствовал, как холодок побежал у него по спине. Он молчал. Опустив голову, доктор сжал руку женщины, надеясь, что Лидия и Доннола вскоре вернутся.

Когда он решил, что стать врачом – его судьба, Исаак не понимал, что это означает. Не понимал, что ему придется постоянно сталкиваться со смертью и противостоять ей, невзирая на свое бессилие. Теперь же он недоумевал, как мог быть так глуп и не прийти к этому столь важному выводу. «Может быть, именно поэтому ты хотела, чтобы я принял это решение, – мысленно обратился Исаак к своей усопшей жене. – Ты хочешь, чтобы я чувствовал дыхание смерти других, чтобы принять твою смерть?»

Дверь распахнулась, и на пороге появилась великанша с объемистой грудью, подрагивавшей под пурпурно-алой накидкой.

– Это ты тут всех на уши поставил?

Исаак встал. Он был по меньшей мере на полголовы ниже ее. Судя по повадкам этой дамы, речь шла о Кардинальше.

– Прости. Я врач и…

– Как она? – спросила Кардинал.

– Не очень.

– Что тебе нужно?

– Комнату срочно нужно проветрить, – заявил Исаак.

– Так что же ты сразу не сказал? – буркнула Квирина, выходя из комнаты.

– И правда, как глупо… – саркастически хмыкнул он.

– Она хороший человек, – прошептала Республика.

Окно открылось.

– Оставайся под одеялом, – приказал Исаак, вставая.

Он прошел за перегородку.

– Спасибо, – сказал он Кардинальше. – Теперь нужно убрать комнату. Это очень важно.

На мгновение ему показалось, что сейчас Кардинальша схватит его за грудки. Но женщина вышла из комнаты, дошла до лестницы, перегнулась через поручни и рявкнула:

– У кого из вас есть скребок, вода и тряпки для уборки? Надо убрать в комнате у Республики. Ну же, шлюшки, не заставляйте меня спускаться и выбивать вам зубы! – Она повернулась к Исааку. – Сейчас придут.

Вскоре к комнате подошли две проститутки с ведрами, тряпками и метлой. Одна даже принесла немного щелочи. Девушки молча начали мыть пол, а Квирина тем временем собрала грязные платья, всяческий хлам и остатки еды. Она как раз сложила грязную посуду в таз, когда к ним присоединилась еще одна девушка. Не говоря ни слова, новенькая начала мыть посуду пеплом. Не успел Исаак и глазом моргнуть, как комната преобразилась. Неприятный запах почти развеялся.

Когда вернулись Доннола и Лидия, они глазам своим не поверили. Доннола вручил доктору лекарства, а девочка – горячую воду и льняное полотенце. Шлюхи закрыли окно и разожгли камин. Перед дверью Констанцы толпилось все больше народа.

– Теперь мне нужно позаботиться о Республике, – провозгласил Исаак.

Шлюхи кивнули, но так и не ушли.

– Вы ей продохнуть не даете, – с упреком сказал он.

– А мы можем быть уверены в том, что ты знаешь, что делаешь, доктор? – с сомнением спросила Кардинальша.

Исаак, улыбнувшись ей, приподнял бровь.

– Все, шлюшки, шевелите задницами, – заорала Кардинальша, разгоняя проституток.

Девушки уже начали расходиться, но вдруг остановились и испуганно зашушукались. В комнату вошел одетый во все черное мужчина с кинжалом на поясе.

Его сопровождало двое громил, у одного была повязка на глазу.

– Скарабелло, – в ужасе прошептал Доннола.

Скарабелло оглянулся, с изумлением заметив, что в комнате проветрено. Доннолу он не удостоил и взглядом. Посмотрел на Исаака, мысленно отметил камзол и желтую шапку на стуле и повернулся к шлюхам.

– Что здесь происходит?

– Мы… убрали… – начала Кардинальша.

Скарабелло отмахнулся, заставляя ее замолчать, и вдохнул полной грудью.

– Эту комнату придется освободить, – сказал он, не обращаясь ни к кому в особенности. – И вы это знаете.

Шлюхи потупились. Никто ему не возразил.

– Но что будет с моей мамой? – спросила Лидия.

– Это не мое дело, – отрезал Скарабелло. – Мне жаль, но я не имею к этому никакого отношения. – Он холодно взглянул на Лидию. – Правда, ты могла бы занять ее место.

Девочка покраснела, на ее личике отразился ужас.

Проститутки зашептались.

Девочка собралась с духом.

– Хорошо.

– Лидия, нет! – простонала ее мать.

– Об этом не может быть и речи! – вмешался Исаак. – Что вы за человек такой? Эта женщина…

Скарабелло выхватил нож и приставил лезвие Исааку к горлу. Доктор замолчал. Смерив его взглядом, Скарабелло подошел к Лидии.

– Значит, мы договорились, девочка. Мне все равно, сколько ты будешь зарабатывать. Ты должна отдавать мне серебряный в неделю, и вовремя…

– Как вы можете? – возмутился Исаак.

Скарабелло прыгнул, провернулся в воздухе и уже готов был пырнуть его клинком. Но Исаак вырос на портовых улицах острова Негропонте. Он уклонился и пронырнул под его рукой, прежде чем Скарабелло смог нанести удар.

Противники стояли лицом к лицу, и Исаак вдруг оказался в выгодной позиции. Одноглазый и его спутник обнажили кинжалы.

– Скарабелло, нет! – завопил Доннола. Подняв руки, он встал между ним и Исааком. – Доктор не хотел выказать тебе неуважение. Он не знает, кто ты такой, не знает, как вести себя с тобой, он недавно в городе… Прошу тебя, Скарабелло…

Шлюхи затаили дыхание.

Беловолосый жестом приказал своим спутникам убрать оружие и плечом оттеснил Исаака.

– Откуда врач, да к тому же еще и еврей, знает, как драться? – с уважением спросил он.

– Я вырос в местечке похуже, чем это.

Скарабелло громко рассмеялся.

– Вот видите, – обратился он к проституткам. – Вы все время говорите мне, что тут кромешный ад, а теперь доктор утверждает, что тут не так уж и плохо.

Женщины молча смотрели на него.

– Прошу прощения, господин, – сказал Исаак. – Но поймите же, что эта маленькая девочка…

– Это ты не понимаешь, что тут происходит, доктор! – прикрикнул на него Скарабелло.

Спрятав кинжал за пояс, он подошел к Исааку и опять встал прямо перед ним.

– Тут речь идет о прибыли. Эти башни – рабочее место. А работа должна приносить прибыль, иначе это не работа. Эта комната – не ее жилье. – Он подошел к кровати Констанцы. – Республика, эта комната принадлежит тебе?

– Нет, – прошептала она.

– Все эти годы ты зарабатывала больше серебряного в неделю? – Скарабелло смотрел на Исаака.

– Да…

– Другие требуют от проституток два или три серебряных в неделю, верно?

– Да…

– Ты была довольна, получив комнату у Скарабелло? Я хорошо с тобой обращался?

– Да…

– Хорошо. Вы услышали все, что должны были, доктор. Можете лечить тут Республику, когда девочка не будет работать. – Скарабелло смерил Исаака долгим взглядом.

– Ладно, чего уж тут, – вмешалась Кардинальша. – Лидия станет шлюхой. Я ее научу и поначалу буду отправлять к ней мужиков, хорошо?

Республика разрыдалась.

– Прекрати реветь, ты, сердобольная прошмандовка! – напустилась на нее Кардинальша. – Скарабелло прав. И этим все сказано.

Республика спрятала голову под одеялом.

Скарабелло еще раз глубоко вздохнул.

– Во всех комнатах стоило бы прибираться, как в этой. Тут отлично пахнет. Ты заработаешь целое состояние, девочка. Правда, хочу дать тебе один совет. Тебе стоит немного располнеть. Мужчины не любят худосочных. – Он направился к выходу из комнаты, и проститутки расступились, пропуская его. И только в этот момент Скарабелло вспомнил о Донноле. – Скажи, почему тебя ищет один мальчишка, который работает на меня? Его зовут Меркурио.

Доннола покосился на Исаака и покачал головой, пожимая плечами.

– Кто же это знает, Скарабелло? – Он криво улыбнулся. – Как, говоришь, его зовут?

Скарабелло с ухмылкой повернулся к Исааку.

– Столько тайн, верно, доктор? Думаю, тут замешана женщина. – Он посмотрел на Доннолу. – Как бы то ни было, я скажу Меркурио, что тебя можно найти здесь, Доннола. Ты теперь помогаешь доктору, верно?

– Ты же знаешь, какая у меня жизнь, – уклончиво сказал Доннола. – То там, то тут…

– Ну, доктор, что думаешь об этом квартале? Или ты полагал, что в Венеции запирают только евреев? – с ухмылкой обратился Скарабелло к доктору. – Кстати, может, ты обратил внимание на то, что все шлюхи должны надевать желтый шейный платок, когда выходят на улицу. Можно сказать, что между евреями и шлюхами есть определенное сходство. Так что добро пожаловать, доктор! Чувствуй себя как дома. – Рассмеявшись, белоголовый ушел.

В комнате воцарилось молчание, слышны были только всхлипы Республики, доносившиеся из-под одеяла. Все женщины с упреком смотрели на Кардинальшу: им не понравилось, как та говорила с Констанцой. Но ни одна из них не решалась возразить – Квирина отличалась вспыльчивостью.

– Все в порядке, мама, – прервала молчание Лидия. – Мне совсем не сложно будет заниматься этим, вот увидишь.

Республика разрыдалась еще громче.

– Чего ты ревешь, овца тупая? – прорычала Кардинальша. Подойдя к кровати, она грубо сдернула с Констанцы одеяло. – Неужели ты и правда думала, что мы позволим твоей дочери стать шлюхой? Проклятье, ну ты и лахудра придурошная! Скарабелло будет раз в неделю получать по серебряному, но с Лидией ничего не случится. – Она повернулась к ошарашенным проституткам. – А вы, прошмандовки, начинайте собирать деньги! Нам нужно откладывать серебряный в неделю для Республики. Если Скарабелло будет получать деньги, он не станет задавать лишних вопросов.

Схватив дочь за руку, Республика зарыдала еще громче.

– Все, хватит реветь, – буркнула Кардинальша и хлопнула Исаака по плечу. – Позаботься о том, чтобы Скарабелло тебя не убил. Ты нужен нам здесь, доктор. А теперь принимайся за работу. Или тебе есть здесь еще чем заняться?

– И то верно, – кивнул Исаак. – Но вас это тоже касается. Все вон!