Глава 5
Прошло полгода. Жизнь Виктории начала постепенно налаживаться. Но долгожданной радости она так и не приносила. Целыми днями девушка пропадала на работе. С ее приходом кафе заметно преобразилось. Но чаще всего она видела его только из проема двери. Не выпуская тряпки из рук, Вика мыла посуду, убирала кабинет директора, чистила туалет. Стараясь быть идеальной во всем, девушка работала на износ. Завязав волосы на макушке, бóльшую часть времени она стояла у мойки. Кому тут нужна ее красота? Кожа на руках покраснела. От горячего пара тушь на глазах размазывалась и текла. С тихой грустью Вика начищала полы, убирала золу в камине. Словно была Золушкой. Только главный бал в ее жизни пока что не состоялся.
Вечерами, вернувшись домой, Вика помогала Виолетте Генриховне, готовила что-нибудь вкусненькое, пекла пироги. Не раз она приносила пожилой женщине оставшуюся после банкета еду. С огромным списком бегала то в аптеку, то в магазин. Затеяв ремонт, переклеила в прихожей обои, побелила потолки. Каждый день Вика что-то делала: выбивала ковры, стирала портьеры, мыла хрусталь. Красивый, но поблекший от времени дом засиял чистотой. Окруженная вниманием и заботой, пожилая женщина не могла на нее нарадоваться.
Так и не простив Ивана Федоровича, Виктория все равно каждые выходные наведывалась в село. Бросить его одного она не могла – все-таки это был ее отец. Засучив рукава, девушка работала в огороде, наводила порядок в доме и готовила еду на неделю. Но, потеряв интерес к жизни, отец, казалось, не замечал Вику. Есть она или нет, ему было все равно. Где она работает, как учится, с кем живет – Ивану Федоровичу это было безразлично. Он даже не разговаривал с дочерью. Только раз, вспомнив о том, что у нее был день рождения, оторвав голову от подушки, попросил жалобным тихим голосом:
– Дочь, тебе на прошлой неделе стукнуло восемнадцать лет. Ты это… денег можешь мне не давать. Обойдусь. Купи лучше мне у бабы Гали самогон. Литр. Выпить за твое здоровье хочу!
И все. Ни поздравлений, ничего.
С приходом зимы Иван Федорович уже не ходил на рыбалку. Целыми днями он лежал на диване. Пил, курил и спал. Теперь он больше ни от кого не прятался, пил в одиночку дома. Этим ограничивалась его жизнь. Страшная и омерзительная. И что бы Вика ни говорила, как бы ни старалась его вразумить, отец не реагировал на ее слова. Утратив человеческий облик, он пустил свою жизнь под откос.
Несмотря на занятость, Виктория хорошо училась. Порой до самого утра сидела над конспектами и контрольными работами. Друзья ей помогали: Оксана подменяла, отпуская на лекции; интеллектуал Эдик выручал с английским; влюбленная в философию Виолетта Генриховна подбирала материал для курсовой. Но Вику это мало радовало. Погруженная в дела, она жила совершенно неинтересно, нигде, кроме работы и института, не бывала. У нее было мало друзей. Простушка, провинциалка, в скромной одежде, с деревенским акцентом, старающаяся всем угодить, она заметно отличалась от чопорной городской молодежи. Вика понимала, что так продолжаться не может. Но она совершенно, совершенно не знала, как разорвать этот замкнутый круг.
Неожиданно ее жизнь изменилась.
Это произошло ранней весной, в начале марта. Напевая под нос веселую песню, Виктория мыла посуду. Неожиданно распахнулась дверь и в кухню влетела Оксана.
– Викочка, к тебе пришли, – глядя на подругу испуганными, бегающими глазами, выдавила она из себя.
– Кто? – удивленно спросила Вика и поставила тарелку на стол. На работу к ней никто никогда не приходил.
– Какой-то Сергей. Сказал, что из твоего села, сосед… – Не договорив, Ксюша опустила голову и шмыгнула носом. – Викусь, выйди к нему, пожалуйста!
Сердце девушки сжалось от дурного предчувствия. Виктория сразу поняла: что-то произошло с отцом. Сняв фартук, она выбежала в зал, но Сергея там не было. Не раздумывая, девушка выскочила на улицу. Ее сердце выпрыгивало из груди. Недалеко от входа Вика увидела соседа. Угрюмо опустив голову, он курил. Подбежав, она схватила его за руку.
– Сережа, что случилось? – взволнованно спросила Виктория.
Развернувшись, парень положил руку ей на плечо и пристально посмотрел в глаза.
– Викуся, держись. У меня для тебя плохие новости. Твой отец… – На мгновение замолчав, Сергей тяжело вздохнул и продолжил: – Твой отец погиб. Понимаешь, был пожар…
– Как? Когда? – растерянно проговорила девушка.
– Сегодня ночью. Мы заметили слишком поздно. Дом выгорел дотла. Пожарные и милиционеры сказали, что он курил на диване. Наверное, был пьян, заснул…
Виктория не проронила ни слова. В ее сердце перемешались боль, отчаяние, обида, стыд. Перед глазами промелькнуло лицо матери – красивое, веселое, доброе. Залитый солнцем двор. Размахивая крыльями, за Викой несется петух. Затем послышался громкий голос отца и смех. Посадив на мотоцикл, он везет ее по селу. Большой, красивый, статный. А она звонко хохочет!.. Отец сидит на лугу. Стыдливо смахивая слезы с лица, бормочет о том, что все потерял, что у него нет работы. Постепенно радость Вики растворяется. Перед глазами встают похороны матери. Низкое, тяжелое небо. Пьяный отец. И все. Пустота. Веселое, счастливое детство закончилось. Теперь она абсолютно одна. Теперь у нее никого нет.
Похороны Ивана Федоровича прошли неестественно тихо, без причитаний и слез. Людей собралось не много. В основном это были соседи и подруги его жены. Своих друзей Иван Федорович давно растерял. Стоя возле могилы родителей, Виктория боялась поднять глаза. Она испытывала сильную боль, но еще больше ее мучил стыд. Стыд за отца. За то, что он не выдержал испытаний. За то, что так быстро сдался. За то, что погубил и жену, и себя. Не поднимая глаз, Виктория стояла посреди поникших, угрюмых односельчан. Подхватив комок влажной, пушистой земли, девушка поклялась никогда, что бы с ней ни случилось, не опускать рук и из последних сил бороться за жизнь.
Следующие несколько недель Виктория провела в раздумьях. Оставшись совсем одна, она уже по-другому смотрела на жизнь. Девушка понимала: что бы с ней ни произошло, за все отвечать будет только она. За все надо будет платить! А какой ценой? Неужели она так же, как и отец, смирится со своей жизнью, пустит ее на самотек? Вика понимала: надо что-то менять. Но что? Этот вопрос не давал ей покоя.
Ответ пришел совершенно неожиданно.
Как-то вечером Виктория убирала в зале. Кафе было уже закрыто. Собравшись в кабинете директора, официанты сдавали кассу. Смеясь, рассказывали какую-то забавную историю. Не вслушиваясь в слова, Вика старательно отжимала тряпку над ведром. Неожиданно девушка почувствовала, как кто-то схватил ее сзади и скользнул рукой по ноге. Выпрямившись, она увидела Диму. Невысокого роста, но крепкий в плечах, парень работал у них кладовщиком.
– Отвали! – возмутилась Вика и с размаху, не выпуская тряпки из рук, ударила его по плечу.
Парень округлил глаза и удивленно скривился, отчего уголки его губ опустились. Он не привык к сопротивлению.
– Подумаешь, строишь из себя недотрогу. Уборщица! Да кто еще тебя захочет? Село! – бросил он и вышел из зала.
Опустив тряпку в ведро, Виктория не шевелилась. Ей было наплевать на то, что сейчас произошло. Ей было наплевать даже на Диму. В одно мгновение она все поняла. Теперь она знала ответ на вопрос, который мучил ее больше всего. В ушах звенело обидное слово: «село, село, село». Именно сейчас девушка поняла, что ей надо менять.
– Себя, – зло, сквозь зубы произнесла она.
С этого дня Виктория начала усиленно работать над собой. Откровенно побеседовав с Ксюшей, она попросила подругу о помощи. Договорившись, девушки решили в выходные отправиться по магазинам. Вика хотела полностью обновить свой гардероб. Благо, денег она уже накопила. Теперь Виктория не спешила после работы домой. Делая большой крюк, она гуляла по центру, смотрела на модных девушек, на то, кто и как одет. На работе Вика наблюдала за посетителями. Теперь ее прежде всего интересовало, как они ведут себя за столом, как общаются между собой и даже то, как они сидят. Беседуя с клиентами, Виктория с интересом рассматривала красивых женщин: их макияж, прическу, маникюр. К своему удивлению, она заметила, что те, от кого порой невозможно было оторвать взгляд, одарены природой гораздо меньше, чем она. Но, модно одетые, стильные, уверенные в себе, они умели себя подать.
Виктория часто покупала в киоске глянцевые журналы. Она сидела над ними, словно это были учебники. А впрочем, они ее тоже учили! Правда, не юриспруденции, а жизни. Ее интересовало все: модная одежда, аксессуары, этикет. Теперь курсовые, контрольные работы были позабыты. Ничего, она и так училась лучше всех в группе!
Виолетта Генриховна радовалась переменам, которые происходили с Викторией. Не раз пожилая женщина просила ее жить по-другому, уделять больше внимания себе, а не ей. Вздыхая, она твердила о том, что молодость быстротечна, что надо радоваться жизни, любить. Поэтому, когда Виолетта Генриховна заметила, что интересы девушки начали наконец меняться, она решила с ней поговорить.
Вечером, дождавшись, когда Виктория вернется домой, Виолетта Генриховна предложила ей выпить чаю. Девушка искренне обрадовалась. Достав из духовки пирог, Виолетта Генриховна щедро посыпала его сахарной пудрой. Ей так хотелось хоть иногда побаловать Вику своей стряпней. Включив чайник, женщина накрыла стол белоснежной скатертью и расставила красивые фарфоровые чашки и тарелки. Рядом разложила начищенные мельхиоровые ложечки, маленькие десертные вилки и ножи. Возле тарелок поставила хрустальные розетки с вареньем, сахарницу и молочник, а в центре стола водрузила пирог.
Виктория зашла в кухню и удивленно застыла.
– Как вкусно пахнет! – воскликнула она. – А как изысканно накрыт стол! Вы ждете гостей?
– Да, девочка! Тебя! – ответила Виолетта Генриховна и расплылась в счастливой улыбке. – Мы с супругом всегда любили сидеть за красиво накрытым столом. Вот я и подумала: почему бы нам с тобой себя не побаловать, не почувствовать себя королевами?
– Ну вы даете! – засмеялась Вика и махнула рукой. – Королевами… Вы – да! А я? Какая из меня королева?
– Неправда! – строго произнесла женщина и, хитро улыбнувшись, добавила: – А ты, моя девочка, стремись к совершенству!
Усевшись за стол, они приступили к чаепитию. Аккуратно отламывая вилкой кусочки пирога, Виолетта Генриховна начала вспоминать свою молодость. Мечтательно улыбаясь, рассказывала о посиделках с друзьями и о драматическом кружке.
– Ах, как я обожала театр! – с грустью протянула она и задумчиво улыбнулась. – Наша классная дама всегда по понедельникам рассказывала о театральных премьерах, о том, где она бывала на выходных. Наверное, поэтому я и полюбила театр. И даже популярные в те времена кинофильмы не затмили мою любовь к сцене, к живой, настоящей игре. Деточка, а ты бывала в театре?
– Нет, – оробев, тихо ответила Вика и отвела взгляд. – Никогда.
– Ничего, это можно исправить, – успокаивающе произнесла Виолетта Генриховна. Стараясь быть деликатной, она очень боялась ее обидеть. – Составишь мне компанию? С тех пор как умер Богдан Федорович, я ни разу не посещала театр. А ведь я всегда могу взять контрамарки!
Виктория застенчиво улыбнулась.
– С удовольствием!
– В следующее воскресенье в театре премьера. «Скупой» Мольера. Читала?
– Нет, – еле слышно ответила Вика и опустила глаза. – Я читала только то, что было в школьной программе.
Виолетта Генриховна задумчиво помолчала. Казалось, она не решалась что-то сказать. Глядя на Вику, женщина тщательно подбирала слова.
– Деточка, как бы тебе сказать, чтобы ты не обиделась? – тихим голосом начала она. – За те полгода, что ты живешь у меня, ты стала мне очень дорогим человеком. Я привязалась к тебе как к родной! Но я не имею права требовать от тебя постоянной заботы, точнее, не имею права ее принимать. Это жертва! Ты все время что-то делаешь по дому, часами сидишь возле меня. Да, мне хорошо, я не одинока. Но это нечестно! У тебя ведь своя, только твоя собственная жизнь, и ты не имеешь права приносить ее в жертву директору кафе или мне. У тебя совершенно не остается времени для себя. Но ты ведь еще так молода! Ты должна радоваться жизни, любить!
А учеба? Зачем столько сидеть над учебниками? Зачем тебе этот красный диплом? Что дала тебе школьная программа, если ты не читала Мольера? Милая моя, открою тебе один небольшой секрет: я совершенно не помню теорему Виета, которую прекрасно знала в гимназии. Правда! В жизни она мне совершенно не пригодилась! Жизни меня научили Достоевский, Франко, Чехов. Я выросла на Шекспире. На морали Тургенева. На чувствах Жорж Санд. И если ты не будешь инженером, запомни: о точных науках достаточно иметь лишь общее представление. Учить надо профилирующие предметы и литературу. Именно в ней вся жизнь! Чем больше ты будешь читать, тем больше будешь, деточка, развиваться. У тебя расширится кругозор, появится богатый словарный запас. Скажи, ты не обиделась на меня?
– Нет, – ответила Вика. – Наоборот! Спасибо вам за этот разговор.
Виктория не кривила душой. Искренне уважая Виолетту Генриховну, она все время думала над ее словами. Девушка понимала, что прежде всего ей необходимо изменить собственный внутренний мир. Пересмотрев свою жизнь, она начала много читать, записалась на бальные танцы. Не было ни одной недели, чтобы она не посещала театр. Беседуя с Виолеттой Генриховной, Вика внимательно слушала, как та произносит слова, с какой интонацией говорит. Тайком, останавливаясь возле зеркала, старалась копировать ее мимику, жесты и даже манеру сидеть. Постепенно Вика изменилась до неузнаваемости. У нее появилась легкая, упругая походка, смелый, горящий взгляд. Кардинально изменив гардероб, она стала одеваться стильно и очень эффектно. Виктория уже не боялась ни мини-юбок, ни обуви на каблуках. Ее осанка преобразилась. Без сожаления обрезав волосы, она сделала себе модную прическу – каскад. Уложенные пышными кольцами, ее рыжие волосы теперь едва доходили до плеч. Тонкие руки с маникюром были украшены браслетиками. Викторию невозможно было узнать.
Но больше всего окружающих удивляло то, насколько девушка эрудированна. Вика с легкостью могла поддержать любой разговор. Свободно говорила о политике, экономике и кулинарии. Она даже начала критиковать власть! С интересом, непринужденно Виктория рассказывала о прочитанных книгах, новых фильмах и театральных премьерах. К ее мнению в коллективе начали прислушиваться. На глазах у всех она потребовала у директора сделать в кухне ремонт и обязательно установить кондиционер. Сказала, что, если он не создаст нормальных условий, она будет вынуждена уволиться. Она больше его не боялась!
Теперь после работы Виктория не спешила домой. Вместе с Ксюшей они ходили в кино, на дискотеки, гуляли по парку. Не раз на улице к ним подходили молодые, вполне симпатичные и веселые парни. Шутили, приглашали в кино. Но Вике абсолютно никто не нравился. Она все время ждала только ЕГО. Девушка не знала, как он будет выглядеть: русоволосый или брюнет, низенький или высокий. Ей было все равно! Одно Вика знала точно: он будет самый лучший! Она была уверена: встретив ЕГО однажды, она сразу поймет: это – ОН. А пока что Виктория продолжала усиленно работать над собой. Сдав летнюю сессию, записалась на компьютерные курсы. Она понимала: ей надо срочно менять работу.
Однако шеф опередил Вику. Как-то в начале июля Виктор Иванович вызвал ее к себе. Виктория была уверена: шеф хочет ее уволить – в последнее время она слишком многое себе позволяла. Несмотря на это, девушка была совершенно спокойна. К концу лета она должна была окончить компьютерные курсы, у нее за плечами год института. Скоро ей исполнится девятнадцать лет. А это какой-никакой, но все-таки актив! Теперь она имела значительно больше шансов найти достойную работу. Одного было жалко – терять коллектив.
Вздохнув, Виктория сняла фартук и поплелась в кабинет к директору. Подойдя к двери, она поправила волосы и постучала в дверь.
– Войдите! – донеслось из кабинета.
Девушка переступила порог и остановилась у входа.
– Вызывали, Виктор Иванович? – спросила она.
– Садись! – велел директор.
Отодвинувшись в кресле от стола, мужчина демонстративно закинул ногу на ногу.
Виктория послушно опустилась на стул. Одернув юбку, девушка внимательно посмотрела на шефа. Идеально выбритый, в светло-голубой тенниске, он как-то по-особому пристально глядел на нее. Долго, не отводя глаз. Так на нее еще никто не смотрел. Жадно, хищно. Словно она была жертвой. Вика напряглась и выпрямила спину.
– Я слушаю вас, – готовясь держать удар, произнесла она.
– Виктория, скоро год, как ты у нас работаешь, – расплывшись в доброжелательной улыбке, начал шеф. – За это время ты многому научилась. Скажу честно, хоть характер у тебя и тяжелый, но работаешь ты хорошо! В последнее время ты очень изменилась. Похорошела! К тебе тянется коллектив. Вот я и подумал: негоже такой алмаз на кухне держать. Пора тебе выйти в люди, показать себя. Что скажешь?
– Простите, я вас не совсем понимаю, – ответила Вика и замялась. – Что вы имеете в виду?
– Что я имею в виду?! – ухмыльнувшись, переспросил шеф, но тут же сосредоточился. Лицо его сделалось серьезным и деловитым. – Я расширяю свой бизнес. Мои дела пошли в гору. Мне нужен еще один официант, точнее, официантка. Ну, что скажешь, пойдешь на эту должность? Глядишь, скоро и до администратора дорастешь! Правда, если будешь слушаться. Ну?
Вика округлила глаза. Это было так неожиданно! Сказать, что она обрадовалась, девушка не могла. Все-таки она хотела работать по профессии. Впрочем, после первого курса института ее вряд ли возьмут даже помощником юриста… Но и оставаться уборщицей она не хотела. Нахмурив брови, девушка задумчиво посмотрела на шефа.
– Я согласна, – ответила она наконец и заставила себя вежливо улыбнуться.
– Вот и хорошо! – хлопнув ладонями по столу, воскликнул шеф и встал из-за стола. – Уверен, ты не пожалеешь. Зарплата у тебя будет больше в два раза, да и чаевые в последнее время посетители неплохие дают.
Виктор Иванович подошел к Виктории. Остановившись сзади, словно невзначай, положил руки ей на плечи и погладил.
– Все будет хорошо, лапочка! – понизив голос, протянул он и тут же резко отошел в сторону. – Иди! Завтра твоя смена.
Виктория быстро вышла из кабинета. Что это было? Что сейчас произошло? Предложение новой работы, пристальный взгляд, поглаживание по плечам… А что означают слова «алмаз», «лапочка»? Так шеф не называл никого из подчиненных. А может, он к ней пристает? Задумчиво подняв брови, девушка отругала себя. Вот дура! Бред! Человек протягивает ей руку помощи, а она дает волю своим эротическим фантазиям. Да ему скоро тридцать семь. У него жена-красавица, семья! Улыбнувшись, Вика торопливо пошла в зал.
Так она перевернула еще одну жизненную страничку.
Прошел месяц. Радуясь переменам, Виктория бóльшую часть времени работала на летней площадке. Что ни говори, а обслуживать людей было гораздо интереснее, чем мыть посуду! К тому же их кафе считалось одним из лучших. С каждым днем посетителей становилось все больше и больше. На обед к ним приходили солидные деловые люди, бизнесмены, чиновники; по вечерам, слушая музыку, засиживалась молодежь. Однажды в «Бристоле» даже обедали туристы из Польши. Один из них подарил Вике блокнот. Ей нравилась эта работа! К тому же в благодарность за хорошее обслуживание клиенты действительно оставляли неплохие чаевые.
Одно смущало Вику – поведение шефа. Все чаще и чаще девушка замечала его неравнодушный, пристальный взгляд. Усевшись на летней площадке, Виктор Иванович просил, чтобы она принесла ему то кофе, то воды, то сигарет. Не отводя взгляда, директор все время наблюдал за ней. Иногда, рассчитываясь, слегка дотрагивался до ее ладони или обнимал. Сначала это смущало девушку, затем начало злить. Теперь это раздражало. Даже Ксюша заметила, что шеф слишком часто пялится на ее подругу. Вика чувствовала: очень скоро что-то произойдет.
И она не ошиблась.
Как-то в конце августа к шефу пришли гости: двое молодых мужчин и женщина. Закрывшись в кабинете, они долго о чем-то болтали: за дверью слышался оживленный разговор и веселый смех. Не обращая на это внимания, работники кафе занимались своими делами. Подобные посиделки происходили у шефа довольно часто. Через некоторое время, выглянув из кабинета, Виктор Иванович распорядился, чтобы ему накрыли стол. Мол, надо обмыть новый контракт. Обслуживать гостей он велел Вике.
Не глядя на присутствующих, девушка начала сервировать стол. Она даже не задумывалась над тем, почему из всех официантов шеф выбрал именно ее. Не прислушиваясь к разговору, она приносила блюда, забирала посуду. Разомлев от принятого на грудь спиртного и вкусной еды, гости быстро расслабились и осоловели. За столом начались пошлые шутки и глупые разговоры. Засуетившись, первой ушла женщина. Следом за ней распрощались и двое мужчин.
Проводив гостей, Виктор Иванович вернулся в кафе. То ли от жары, то ли от выпитого спиртного его лицо стало красным, как свекла. Упав на диван, шеф нервно закурил. Наблюдая за Викой, он все время менял позы: то опирался на подлокотник, то клал руки на колени, то откидывался назад. Не глядя на него, девушка торопливо убирала со стола остатки еды и посуду. Но все это начинало ее раздражать. Она постоянно чувствовала на себе пристальный взгляд шефа. Жадный, липкий. Собрав со стола посуду, Виктория поспешила к двери.
– Стой! – грозно окликнул ее шеф.
– Что-то еще нужно? – удивленно спросила Вика.
Ухмыльнувшись, Виктор Иванович быстро поднялся. Ничего не ответив, он подошел к двери и, ловко повернув ключ, закрыл ее изнутри. Виктория испуганно сжалась. Обернувшись, шеф развел руки и как-то не по-доброму улыбнулся. В голове у девушки загудел рой дурных мыслей. Не выпуская из рук поднос, она медленно попятилась. Виктория понимала – сейчас что-то произойдет.
– Ты что? – расплывшись в блудливой улыбке, спросил шеф. – Не бойся! Я просто хочу с тобой поговорить. Поставь поднос. Слышишь, поставь поднос и сядь на диван.
Виктория остановилась. Она совершенно не знала, что делать. Будь это кто-то другой, она бы грохнула подносом об пол и закричала. Оттолкнув, выбежала бы в коридор. Но в зале было полно людей, рядом работали ее друзья. Что они о ней подумают?
– Хорошо, я сейчас вернусь, – стараясь избежать конфликта, проговорила Вика и натянуто улыбнулась. – Отнесу посуду и сразу назад!
– Нет, – протянул шеф и, подойдя ближе, вырвал поднос у нее из рук. Затем, схватив ее за локоть, другой рукой поставил поднос на стол. – А ты умная девочка!
– Виктор Иванович, – взмолилась Вика, – пожалуйста, разрешите мне выйти в зал! Клиентов много, ребятам тяжело без меня!
– Лапочка моя, какое нам до них дело? – хищно улыбнувшись, пропел шеф и с силой схватил ее за плечи.
Вывернувшись, Виктория отпрянула и, зацепившись за стол, задела поднос. Он перевернулся, и посуда упала на пол.
– Отпустите меня! – крикнула Вика.
– Киска, ты сводишь меня с ума, – не обращая внимания на ее протест, протянул Виктор Иванович низким воркующим голосом. От него противно пахло перегаром и табачным дымом. – Ты лучшая из всех, кого я когда-либо встречал. Пожалуйста, не отталкивай меня! Я сделаю тебя администратором. Только, прошу тебя, будь со мной!
Не умолкая, шеф быстро наклонился и, подхватив Вику под коленки, перенес ее на диван. Стараясь вырваться, Виктория сжала кулаки и изо всех сил ударила его по плечам. Поймав ее руки, шеф похотливо засмеялся и, навалившись на девушку всем телом, жадно поцеловал ее в губы. Казалось, он готов был ее проглотить. Брезгливо сморщившись, Вика завертела головой. Отстранившись, мужчина с наслаждением смотрел на то, как она сопротивляется.
– Ну, не дури! Все будет хорошо. Тебе понравится! – пробормотал он и, сунув руку ей под юбку, погладил по животу. – Какая ты роскошная! Какое тело, какие волосы, какие глаза!
Не помня себя, Виктория резко подняла ногу и изо всех сил ударила его в самое чувствительное место.
Виктор Иванович взвыл.
– Сучка! – выдавил он из себя и, опустив руки между ног, нагнулся.
Не теряя времени, девушка открыла дверь и выскочила в коридор. Оглянувшись, она облегченно вздохнула. Хорошо, что рядом никого не было. Скорее всего, никто ничего не слышал. Поправив юбку, Вика стремительно забежала в туалет и закрыла дверь. Открутив кран, она тихо заплакала. Ее переполняла обида. Почему? Почему шеф с ней так поступил? Почему он так легко готов был ее оскорбить? Ведь за все время работы она не дала ему для этого даже малейшего повода. Вика никогда не вела себя фривольно. Тогда почему?.. Опустившись на унитаз, Виктория горько, навзрыд заплакала.
Неожиданно в дверь постучали. Громко, настойчиво, без остановки.
– Викусь, ты тут? – послышался взволнованный голос Оксаны. – Пожалуйста, открой!
Виктория не раздумывая поднялась и открыла дверь. Именно сейчас она хотела, чтобы подруга была рядом с ней. Заскочив в туалет, Ксюша глянула на нее и торопливо закрыла дверь на защелку.
– Так, говори, что случилось, почему ты ревешь? Тебя уволили? – требовательно спросила она и подошла ближе.
– Нет, я сама ухожу, – не переставая плакать, ответила Вика и снова уселась на унитаз. Темными извилистыми ручейками по ее щекам потекла тушь.
– Опаньки! – воскликнула Оксана и присела на корточки. Вглядываясь в глаза подруги, погладила ее по руке. – А ну, признавайся, что стряслось?
Вытерев слезы, Виктория откровенно рассказала о том, что произошло.
– Так, – задумчиво протянула Ксюша и поднялась. – Понятно. Вот похотливая тварь! На молоденьких его потянуло! Думает, что за деньги все можно купить! Ладно, подруга, не переживай. Мы еще покажем ему кузькину мать! Я тоже вместе с тобой уйду. Пусть ищет себе новых рабынь!
Замолчав, Вика несколько раз всхлипнула и посмотрела на Ксюшу.
– А ты-то чего?
– Из солидарности! – гордо подняв голову, ответила Оксана и, блеснув красивыми глазами-вишенками, погладила ее по спине. – Так, умойся, пожалуйста! Приведи себя в порядок. В зале полно людей. Не хочется Эдика подводить. Давай доработаем сегодня. Как раз заканчивается наша смена… И все!
– А шеф? – передернув плечами, спросила Вика.
– Да он уехал! Вылетел, как укушенный, из кабинета, крикнул, что сегодня уже не вернется, сел в такси – и привет! – ответила Оксана. Подойдя к зеркалу, она внимательно посмотрела на свое отражение. Поправив воротничок блузки, весело улыбнулась. – Так, прекрати хандрить! Все будет хорошо! У меня даже наметки насчет новой работы есть. Меня несколько раз заведующая цветочным магазином «Эдельвейс» к себе на работу звала. Знаешь, такая темненькая кареглазая дама – Наталья Рожко! Ну та, у которой муж – стоматолог. Помнишь? Она к нам часто на кофе приходит. Так вот, она говорила, что у нее увеличились продажи и ей нужны симпатичные девчонки. Мы же симпатичные, да?!
Виктория вымученно улыбнулась и кивнула.
– Так, я побегу в зал, а то народ озвереет! Там три большие компашки сидят. А ты приведи себя в порядок и тоже выходи в зал. Хорошо? И пожалуйста, надень на лицо улыбку! Мы обязательно расскажем все нашим. Все-таки народ должен знать своих героев в лицо!
Улыбнувшись, Ксюша весело подмигнула и скрылась за дверью.
Махнув подруге рукой, Вика старательно умыла лицо холодной водой, поправила бретельку бюстгальтера и поплелась в подсобку. Как бы ей ни было плохо, подводить друзей она не могла.
