Гиббон в “Истории упадка и крушения Римской империи” охватил более 1400 лет: с 180 до 1590 года. Причины упадка были многочисленны: от психопатии у некоторых императоров до роста влияния гвардейцев-преторианцев и становления монотеизма. После смерти Марка Аврелия (180 год) частым явлением стала гражданская война: претенденты на трон конкурировали за власть. К iv веку варварские народы пришли в движение, и когда на запад двинулись и гунны, ситуация еще ухудшилась. Тем временем росло соперничество между сасанидской Персией и Восточной Римской империей. Первое падение западной цивилизации, по Гиббону, было очень медленным процессом.

Но что если политическая борьба, переселение варваров и соперничество претендентов на императорский престол были обычными чертами поздней античности, а не предвестниками гибели? Тогда падение Рима было внезапным и резким. Последний этап истории Западной Римской империи начался в 406 году, когда германцы хлынули через Рейн в Галлию, а затем и в Италию. Готы захватили Рим в 410 году. Затем, в союзничестве с ослабленным императором, готы боролись с вандалами за контроль над Испанией. В 429–439 годах вандалы под предводительством Гейзериха одерживали одну победу за другой в Северной Африке и в 439 году даже захватили Карфаген. Рим потерял свою средиземноморскую житницу и одновременно источник огромных налоговых поступлений. Римские войска едва были в состоянии справиться с гуннами Аттилы, двинувшимися с Балкан. К 452 году Западная Римская империя потеряла Британию, почти всю Испанию, самые богатые области Северной Африки, Юго-Западную и Юго-Восточную Галлию. Вне Италии у римлян осталось немного земель. Василиск, брат жены императора Льва I, в 468 году попытался вернуть римлянам Карфаген, но тщетно. Византия уцелела, Западная Римская империя погибла. В 476 году Рим стал вотчиной Одоакра, короля скиров.

Самым поразительным в этом современном прочтении истории представляется скорость распада Римской империи. Всего за полвека население города Рима уменьшилось на три четверти. Материальные памятники конца v века (более низкие, чем прежде, постройки, примитивнее глиняная посуда, меньше монет и скота) указывают на то, что в Западной Европе благотворное влияние Рима быстро падало. События, которые один историк назвал “концом цивилизации”, произошли во время жизни одного-единственного поколения.

Может современная западная цивилизация пасть столь же внезапно? Этот страх начал более века назад преследовать британских интеллектуалов от Честертона до Шоу. Однако сегодня этот страх может иметь больше оснований. Большинство ученых согласны с тем, что человечество рискует столкнуться с катастрофическими изменениями климата (особенно по мере того, как Китай и другие ведущие азиатские, а также южноамериканские страны догоняют Запад в экономическом отношении). Несомненно, мы наблюдаем беспрецедентное увеличение объема выбросов CO₂ в атмосферу. По некоторым данным, это привело к повышению средней температуры. Не вполне ясно, как это повлияет на климатические условия, однако не кажется фантастическим предположение о дальнейшем таянии полярных шапок, которое приведет к изменению путей океанических течений и затоплению прибрежных районов – либо к дальнейшему опустыниванию районов, пригодных для устойчивого земледелия. Некоторые экологи опасаются, кроме климатических изменений, того, что по мере продвижения густонаселенных стран Азии по западному пути прочь от бедности, нехватка в глобальном масштабе энергии, пищи и пресной воды станет непереносимой. Людям, скептически относящимся к климатическим изменениям, следует посетить Китай: там идет самая масштабная и быстрая промышленная революция в истории, которая наносит окружающей среде ощутимый и даже очевидный вред.

Большинство тех, кто обсуждает эти проблемы, не имеет достаточных научных знаний (я тоже), чтобы оценить факты. В концепции экологической катастрофы нас привлекают не столько данные, сколько узнаваемость пророчества о конце света. С древнейших времен человечество носилось с идеей эффектного финала – от “гибели богов” германо-скандинавских мифов до Армагеддона из Откровения Иоанна Богослова, ключевого текста христианской эсхатологии. В последнем варианте мессия, или Агнец Божий, возвратится на Землю и победит Антихриста в битве, после чего “дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана”, низвергнут в бездну на тысячу лет. Кульминация случится, когда сатану вновь ненадолго извлекут из бездны. Он призовет на брань народы Гога и Магога. Тогда “произошли молнии, громы и голоса, и… великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле”. Свидетели Иеговы и адвентисты седьмого дня, да и не только они, интерпретируют это пророчество буквально. Удивительно много евангельских христиан в США верят, что вот-вот наступит конец света. Многие испытывают лишь одно сомнение на этот счет: кого в итоге заберут на небеса, а кого нет. Некоторые утверждают, что “ярость Божия” уже началась. Якобы 14 декабря 2008 года, когда финансовый кризис подошел к низшей точке, протрубил первый ангел. Когда зазвучат вторая, третья и четвертая трубы, падут США, пятая – начнется Третья мировая и миллиарды погибнут. Тогда, в последний день, Иисус Христос вернется, чтобы искупить праведников. Приехав к пустынному холму Мегиддо в Израиле (как считается, это место будущей битвы при Армагеддоне), я встретил там американцев (и ничуть тому не удивился). Эти люди, подобно несгибаемым марксистам, тоскующим по краху капитализма и видящим в каждом финансовом кризисе начало конца, чувствуют приятную дрожь при мысли, что своими глазами могут увидеть конец света.

Идея, что мы обречены, что упадок и крушение неизбежны и все становится только хуже, глубоко связана с нашим осознанием своей смертности. Мы чувствуем, что то же ждет и цивилизации. “Всякая плоть – как трава”, и все величественные памятники становятся руинами. Но мы пытаемся понять, как упадок и крушение проходит в сфере сложных общественно-политических структур. Чем кончаются цивилизации – взрывом или всхлипом? Единственный способ ответить на этот вопрос – вернуться к изначальным принципам исторического объяснения.