I
Опасный соперник
– Что прикажете подать?
– Все равно, что-нибудь, – ответил Арсен Люпен безразличным голосом. – Что хотите, но только ни мяса, ни алкоголя…
Лакей с презрительным видом удалился.
– Как, вы все еще вегетарианец? – воскликнул я.
– Убежденный, – подтвердил Люпен.
– Что это? Привычка? Философия? Вкус?
– Нет, гигиена.
– И вы никогда не нарушаете свой обет?
– Нет, случается… когда бываю в свете – чтобы не показаться смешным.
Мы обедали около Северного вокзала в маленьком ресторанчике, куда меня позвал Арсен Люпен. Время от времени он считает нужным назначить мне встречу в каком-нибудь уголке Парижа. Беседуя с ним, я всегда вижу перед собой остроумного, простого, доброго человека, наслаждающегося жизнью. Люпен часто рассказывает мне забавный анекдот, воспоминание или делится незнакомой авантюрой из своей биографии. В тот день он заразил меня весельем. Арсен смеялся и оживленно говорил с тонкой, свойственной только ему одному беззлобной иронией. Мне было приятно смотреть на такого собеседника, я даже выразил ему свое удовольствие.
– Да, – воскликнул он, – сегодня у меня один из тех дней, когда все кажется прекрасным, а жизнь бьет во мне благодатным, неиссякаемым ключом! Хотя одному только Богу известно, как я прожигаю свои годы.
– Пожалуй, даже чересчур.
– Благодатный родник просто неисчерпаем! Я могу бросать по ветру на все четыре стороны всю энергию и молодость, а их место сразу занимают новые силы… И как замечательна моя жизнь! Ведь стоит захотеть, и я сделаюсь кем угодно: оратором, фабрикантом, политиком… Но клянусь, меня никогда не посещали подобные мысли. Я Арсен Люпен, им и останусь. Напрасно я ищу в истории судьбу, которую можно сравнить с моей. Пожалуй, только Наполеон… И именно в конце его правления, во время тех войн, когда вся Европа ополчилась на Бонапарта… Тогда при каждом сражении он спрашивал себя, не последняя ли это битва…
Говорил ли Арсен серьезно или шутил? Он с воодушевлением продолжал:
– Видите ли, для меня главное – опасность. Постоянно ощущать ее вокруг себя, дышать опасностью, как воздухом… Чувствовать, как она приближается, а самому оставаться на поле боя совершенно спокойным – иначе пропадешь. Ничто не может с этим сравниться, разве только кураж автомобильного гонщика. Но у него это длится лишь несколько часов, а мое соревнование длиной в жизнь.
– Что за поэзия! – воскликнул я. – И вы еще будете меня уверять, что не существует иной причины для такой радости?
– Вы тонкий психолог, – с улыбкой сказал Люпен. – Да, правда, есть и другой повод.
Налив в стакан воды, он залпом выпил его и спросил:
– Вы читали свежий номер газеты «Время»?
– Нет.
– Сегодня утром Шерлок Холмс должен пересечь Ла-Манш. Он приедет в Париж около шести часов.
– Но зачем, черт возьми?
– Небольшое путешествие, которое ему предложили Крезоны, племянник барона д’Отрека и господин Жербуа. Все они собрались на Северном вокзале вместе с Ганимаром и в настоящий момент совещаются.
Никогда, даже несмотря на огромное любопытство, я не позволяю себе расспрашивать Арсена Люпена о его частной жизни, пока он сам не начнет посвящать меня в курс событий. С моей стороны это простая деликатность. Кроме того, сейчас я не решился бы поступить иначе, ведь официально Люпен непричастен к краже бриллианта голубой воды. Я вооружился терпением, и он продолжал:
– «Время» напечатало также интервью с нашим другом Ганимаром. По его словам, некая блондинка, моя подруга, убила барона д’Отрека и пыталась стащить у графини де Крезон знаменитое кольцо. Само собой разумеется, что вдохновителем всех злодеяний он считает вашего покорного слугу.
Меня охватила легкая дрожь. Неужели привычка к грабежу, весь стиль жизни Люпена и сам ход событий толкнули его на более тяжкое преступление? Я взглянул на Арсена. Он был совершенно спокоен, открыто и даже доверчиво смотрел на меня. Я обратил внимание на его длинные и тонкие пальцы; казалось, что такие руки не способны на воровство.
– Ганимар ошибается, – заявил я.
– Нет-нет… Он человек хитрый, а иногда бывает очень умен.
– Вы полагаете?
– Да. Например, его интервью является прямо-таки образцовым. Во-первых, Ганимар доводит до всеобщего сведения приезд своего соперника англичанина, дабы предостеречь меня и усложнить задачу Холмса. Во-вторых, он точно сказал, насколько продвинулся в расследовании. В этом случае ему придется воспользоваться плодами собственных открытий. А это уже искусная война по всем правилам.
– Но, как бы там ни было, теперь у вас целых два противника. И каких!..
– Ну, один в счет не идет…
– А другой?
– Холмс? Сознаюсь, он заслуживает внимания. Именно это и привело меня в такое хорошее расположение духа. Прежде всего, конечно, дело в самолюбии: чтобы сладить со мной, пришлось прибегнуть к услугам знаменитого англичанина. Затем, подумайте, какое удовольствие испытает такой страстный боец, как я, при одной только мысли о предстоящей дуэли с Холмсом. Мне придется напрячь все свои силы… Ведь я знаю этого человека, он не отступит ни на шаг.
– Да, с ним трудно бороться.
– Очень. Полагаю, сыщик, подобный Холмсу, вряд ли когда-нибудь появится на свет. Но у меня есть одно превосходство. Шерлок нападает, а я защищаюсь, таким образом, моя роль является более легкой. Кроме того, – улыбнулся Люпен, – я знаю его приемы, а он не знает моих трюков. И я уже приготовил для противника несколько ударов, которые заставят его призадуматься.
Арсен начал барабанить пальцами по столу, весело отчеканивая короткие фразы:
– Арсен Люпен борется с Шерлоком Холмсом!.. Франция против Англии!.. Наконец-то свершится мщение за Трафальгар!.. Несчастный, он думает, что я не готов к встрече, но все обстоит не так.
Вдруг он замолчал и, закашлявшись, спрятал лицо в салфетку, точно у него в горле что-то застряло.
– Попала крошка? – спросил я. – Выпейте немного воды.
– Нет, не то, – произнес он глухим голосом.
– А что?
– Душно…
– Открыть окно?
– Нет, я ухожу. Передайте мне пальто и шляпу. Бегу…
– Что это означает?
– Видите ли вы этих двух мужчин, которые только что вошли? Посмотрите на высокого господина… Когда мы покинем ресторан, будьте слева от меня, чтобы он меня не заметил.
– Это тот, кто сел позади вас?
– Он самый… На улице я вам все объясню…
– Но кто же это?
– Шерлок Холмс…
Сказав это, Арсен сделал над собой невероятное усилие, положил салфетку на стол, залпом выпил стакан воды и, совершенно придя в себя, с улыбкой обратился ко мне:
– Странно, не правда ли? Ведь меня трудно встревожить, но неожиданность…
– Но вам нечего бояться, разве вас можно сейчас узнать? Вы способны менять свою внешность. Я сам всякий раз думаю, что имею дело с незнакомцем.
– Только не он, – ответил Люпен. – Хотя он видел меня один раз, но в тот момент я почувствовал, что он запомнил меня на всю жизнь, будто он рассматривал не мою постоянно меняющуюся наружность, а мою истинную сущность… Кроме того, я не ожидал встретить его здесь. Странное совпадение! Этот ресторанчик…
– Так мы уйдем отсюда? – прервал я его.
– Нет, нет…
– Что же вы будете делать?
– Самое лучшее – действовать открыто и подойти к нему…
– Вы шутите?
– Нисколько. Я расспрошу его обо всем… Знаете, у меня такое впечатление, что его взгляд уже задержался на моем затылке и спине. Возможно, он старался кое-что вспомнить…
Арсен с легкой улыбкой задумался. Вдруг, повинуясь скорее своей фантазии и порывистому характеру, чем необходимости, он быстро поднялся, обернулся и, поклонившись, радостно сказал:
– Какими судьбами? Вот счастье… Позвольте представить вам моего друга…
Секунду или две Холмс казался пораженным. Он сделал инстинктивное движение, как бы желая наброситься на Арсена, но тот только покачал головой.
– Не стоит! – сказал он Холмсу. – Будет и некрасиво, и бесполезно.
Англичанин оглядывался по сторонам, словно ища, кого бы позвать на помощь.
– И это тоже не нужно, – заявил Люпен. – Вы даже не знаете, есть ли у вас законное право на мой арест.
Холмс согласился и холодно произнес:
– Господин Ватсон – мой друг и сотрудник… Господин Арсен Люпен…
Ватсон точно остолбенел, чем вызвал у всех улыбку. Выпученные глаза и широко открытый рот резко выделялись на его лице – блестящем и круглом, словно яблоко. У него была короткая борода и жесткие волосы.
– Ватсон, вы не можете скрыть своего удивления перед самыми обыкновенными событиями, – насмешливо сказал Шерлок Холмс.
– Почему вы не арестуете его? – прошептал тот.
– А вы, значит, не обратили внимания, что этот джентльмен стоит между мной и дверью, в двух шагах от выхода? Не успел бы я щелкнуть пальцами, как его бы и след простыл.
– Но все это не важно, – продолжил разговор Люпен и, обойдя вокруг стола, сел так, что теперь англичанин очутился между ним и дверью. Своим маневром Арсен отдал себя в полное распоряжение Холмса.
Ватсон посмотрел на Холмса, словно желая узнать, можно ли невольно восхититься такой дерзостью. На лице сыщика не отразилось ничего. Как ни в чем не бывало, Холмс подозвал официанта и сделал заказ:
– Содовой, пива и виски.
Так в моем присутствии двое героев подписали временное перемирие. Вчетвером усевшись за стол, мы начали спокойно разговаривать.
* * *
Шерлок Холмс был не совсем обычным человеком, но ничем не отличался от любого честного гражданина Лондона. Ему было лет пятьдесят, и он походил на буржуа, который провел свою жизнь за конторкой с торговыми книгами. Рыжеватые баки, гладко выбритый подбородок и некая суровость облика не выдавали в нем гениального сыщика. Но острый взгляд, пронизывающий насквозь, запоминался сразу.
Шерлок Холмс – своего рода чудо. Такой наблюдательности, прозорливости, изобретательности не встречалось ни у кого. Когда слушаешь рассказы о его легендарных подвигах, известных во всем мире, часто сомневаешься, существовал ли он на самом деле. Возможно, Шерлок Холмс – герой, созданный каким-нибудь великим романистом, вроде, например, Конан-Дойля?
Арсен Люпен начал расспрашивать Холмса о том, сколько он пробудет в Париже, и англичанин воспользовался этим, чтобы вести беседу в нужном ему русле.
– Все зависит от вас, господин Люпен.
– Что вы! – ответил Арсен, смеясь. – Если бы все зависело от меня, то я бы попросил вас сесть на обратный пароход сегодня вечером.
– Ну, это слишком скоро, а вот через восемь-десять дней я действительно надеюсь попасть домой.
– Разве вы так торопитесь?
– У меня накопилось очень много дел: кража в Англо-Китайском банке, похищение леди Эклестон… Как вы думаете, господин Люпен, одной недели мне будет достаточно?
– Вполне, если вы ограничитесь «делом бриллианта голубой воды». Мне также хватит семи дней, чтобы предпринять все необходимые предосторожности, если расследование будет угрожать моей безопасности.
– В таком случае, полагаю, мне потребуется восемь или десять дней, – парировал англичанин.
– А на одиннадцатый вы меня арестуете?
– Десятый – вот крайний срок.
– Это будет непросто, – сказал, подумав, Люпен.
– Но возможно.
– Безусловно, – вставил Ватсон.
– Послушайте моего друга, – улыбнулся сыщик. – Конечно, – продолжал он, – не все козыри в моих руках, ведь мне придется вести далеко не новые дела, а начавшиеся несколько месяцев назад. У меня нет сведений и знаков, на которые я обычно опираюсь при расследовании.
– Вроде, например, пятен или пепла от папирос, – важно добавил Ватсон.
– Кроме замечательных выводов господина Ганимара, в моем распоряжении находятся все статьи, связанные с преступлениями. Следовательно, у меня есть и кое-какие личные заключения.
– Не будет ли нескромным, – сказал Арсен Люпен безразличным тоном, каким он все время говорил с Холмсом, – узнать ваше мнение по этому поводу?..
* * *
Я с огромным интересом наблюдал за собеседниками, опершимися локтями на стол. Они важно рассуждали вслух, словно разговор шел об отвлеченном философском вопросе. Шерлок Холмс неторопливо набил трубку и начал:
– Думаю, дело совсем не так сложно, каким кажется на первый взгляд.
– Совсем не сложно, – вставил Ватсон.
– Я полагаю, что все взаимосвязано: смерть барона д’Отрека, история с кольцом и загадочное приключение с билетом номер пятьсот четырнадцать являются различными перипетиями того, что я назову «тайной блондинки». По моему мнению, следует только понять, как соединены три эпизода одной и той же истории. Ганимар видит единство в способности быстро исчезать, в возможности приходить и уходить, оставаясь невидимым. Это довольно поверхностно, и вмешательство сверхъестественных сил меня не удовлетворяет.
– Но что же тогда?
– По-моему, – произнес Холмс, – здесь прослеживается явное намерение направить дело в одну колею. Для вас это даже не план, а просто необходимость, условие вашего успеха…
– Не могли бы вы объяснить поподробнее?
– Разумеется. С самого начала столкновения с господином Жербуа становится очевидно, что квартира адвоката Детинана является местом, заранее избранным вами для встречи. Более надежного укрытия у вас не было. Можно сказать, что вы назначили свидание блондинке и мадемуазель Жербуа, не скрывая ни от кого ваших намерений.
– Мадемуазель Жербуа – дочь учителя, – пояснил Ватсон.
– Теперь поговорим о бриллианте. Пытались ли вы завладеть драгоценностью тогда, когда она только попала в руки д’Отрека? Нет. Но вот барон получает в наследство особняк. Только тогда, шесть месяцев спустя, мы видим вмешательство Антуанетты Брега и первую попытку кражи. Но камень ускользает из ваших рук, и вот в аукционном зале Друо совершается его продажа. Но убежден ли богатый претендент, что кольцо достанется именно ему? Нисколько. В тот момент, когда банкир Гершман собирается унести бриллиант, какая-то дама передает ему предостерегающее письмо. И бриллиант покупает уже графиня де Крезон, подготовленная и науськанная этой загадочной дамой. Должна ли драгоценность быть украдена сразу же после аукциона? Нет, ведь вы не располагаете нужными средствами, и мы наблюдаем перерыв в действиях. Летом графиня переезжает в замок. Вы только этого и ждали, и кольцо бесследно исчезает.
– Чтобы оказаться в зубном порошке консула Блейхена, – заметил Люпен. – Не правда ли, странно?
– Ну, знаете, – воскликнул Шерлок Холмс, ударяя кулаком по столу, – не мне рассказывать эти басни! Есть дураки, которые попались на эту удочку, но такую старую лисицу, как я, не проведешь!
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать…
Холмс подумал, словно желая всех нас поразить, и наконец произнес:
– …что бриллиант голубой воды, который нашли во флаконе, фальшивый, а настоящий остался у вас.
Арсен Люпен несколько секунд молчал, затем, устремив взгляд на Холмса, просто сказал:
– Вас не обманешь, милостивый государь…
– Действительно, – подтвердил восхищенный Ватсон.
– Да, – опять заговорил Люпен, – таким образом, все объясняется и начинает иметь смысл. Ни один из следователей и журналистов не приблизился к истине. Ваши прозорливые и последовательные выводы удивительны.
– Ну, для этого, – ответил англичанин, польщенный похвалой знатока, – достаточно только немного подумать.
– Достаточно уметь думать, а этой способностью обладают далеко не все. А теперь, когда круг сузился…
– Теперь, – подхватил Холмс, – мне остается только раскрыть, почему все происшествия разыгрались именно в доме номер двадцать пять на улице Клапейрон, в доме номер сто тридцать четыре на улице Анри-Мартен и в стенах замка Крезонов. Здесь и заключается разгадка, остальное – не что иное, как школьная задачка. Ваше мнение?
– Я с вами согласен.
– В таком случае, господин Люпен, разве я не прав, заявляя, что через десять дней закончу свои дела во Франции?
– Через десять? Да, тогда вам все станет известно.
– И вы будете арестованы?
– Нет.
– Как же так?
– Для моего ареста нужно, чтобы сложились особые обстоятельства и рок начал преследовать меня. Я же не допускаю подобной возможности.
– Чего не сделает непредвиденный случай, совершат воля и упорство человека…
– Если противник не выдвинет непреодолимых преград, господин Холмс.
– Таких преград не существует, господин Люпен.
Они обменялись спокойными и бесстрашными взглядами. Словно две шпаги скрестились перед битвой.
– В добрый час! – воскликнул Люпен. – Наконец-то у меня есть соперник, и он – редкая птица, сам Шерлок Холмс. Будет потеха!..
– Вы не опасаетесь? – спросил Ватсон.
– Опасаюсь, господин Ватсон, и как доказательство, – сказал Люпен, вставая, – я потороплюсь обеспечить себе отступление, иначе рискую быть схваченным на месте. Итак, вы сказали десять дней, господин Холмс?
– Да. Сегодня воскресенье. Считая со вторника, через неделю все будет кончено.
– И я буду арестован?
– Без всякого сомнения…
– Черт возьми, а я-то был так доволен своей мирной жизнью. Никаких забот, мелкие текущие дела, полиция ни к черту и полное осознание того, что вас окружают одни симпатичные люди. А теперь придется все изменить… Впрочем, это оборотная сторона медали: после хорошей погоды приходит ненастье. Но довольно! Прощайте…
– Поспешите, – уважительно сказал Ватсон. – Не теряйте ни минуты.
– Ни одной минуты, господин Ватсон. Мне остается только сообщить вам, как я рад встрече и даже завидую вашему учителю, раз он имеет такого ценного сотрудника.
Мы вежливо раскланялись, словно перед поединком. Люпен вытащил меня на улицу.
– Ну, что вы скажете, дорогой мой? В тех воспоминаниях, которые вы пишете обо мне, эта встреча, конечно, займет видное место.
Затем, закрыв дверь ресторана и остановившись в нескольких шагах от здания, он спросил:
– Вы курите?
– Нет. И вы, кажется, тоже?
– Совершенно верно.
Тем не менее он закурил папиросу при помощи восковой спички, которую изящно затушил, будто случайно помахав ею в воздухе. Но, внезапно бросив папиросу, Арсен перебежал мостовую и подошел к двум незнакомцам, появившимся словно из-под земли. Несколько минут он говорил с ними, стоя на противоположной стороне улицы, а затем опять подошел ко мне.
– Простите, пожалуйста. Этот сатана Холмс завязал крепкий узелок, но клянусь вам, что с Люпеном не так-то легко покончить! Он увидит, с кем имеет дело. До свидания… Ведь Ватсон прав: нельзя терять ни минуты.
И он быстро удалился. Так кончился тот удивительный вечер или, точнее сказать, его часть, свидетелем которой я стал. Но в тот день случилось много других захватывающих событий. Благодаря признаниям участников я могу восстановить все детально.
* * *
В тот самый момент, когда Люпен покидал меня, Шерлок Холмс вынул из кармана часы и, в свою очередь, тоже собрался уходить.
– Без двадцати минут девять. Ровно в девять я должен встретиться на вокзале с Крезонами.
– В дорогу! – воскликнул Ватсон, проглатывая одну за другой две рюмки виски.
Они вышли на улицу.
– Ватсон, не поворачивайте головы. Возможно, за нами следят, в таком случае будем действовать так, словно нас это не касается. Скажите, как вы думаете, почему Люпен находился в ресторане?
– Чтобы пообедать, – не задумываясь, ответил тот.
– Чем дольше мы вместе работаем, тем больше я замечаю, как вы совершенствуетесь. Вы вызываете у меня бесспорное удивление.
Ватсон покраснел от удовольствия, а Холмс продолжал:
– Пожалуй, действительно, чтобы перекусить. Но он, вероятно, желал убедиться, поеду ли я к Крезонам, как заявил в своем интервью Ганимар. И поэтому, чтобы не противоречить Люпену, я встречусь с графской четой. Однако ввиду того, что мне нужно выиграть время, меня не будет в их замке.
– А… – только и смог сказать изумленный Ватсон.
– Вы, мой друг, идите прямо по улице, наймите сначала один фиакр, затем еще два-три, прибудьте на вокзал, заберите наш багаж и быстро поезжайте в отель «Элизе Палас».
– В «Элизе Палас»?
– Разумеется. После того как вы займете там комнату, ложитесь в кровать, спите самым крепким сном и ждите моих инструкций.
* * *
Ватсон, гордясь полученным поручением, удалился. Шерлок Холмс купил билет и отправился к поезду-экспрессу, идущему в Амьен. Крезоны уже находились в вагоне. Холмс поклонился им, снова зажег трубку и спокойно курил, стоя в коридоре. Наконец поезд тронулся. Минут через десять сыщик уселся рядом с графиней и сказал:
– Кольцо с вами, графиня?
– Да.
– Будьте любезны, покажите его.
Графиня протянула сыщику украшение, которое он внимательно осмотрел.
– Я так и думал. Восстановленный бриллиант.
– Что это значит?
– Так называются бриллианты, полученные новым способом. Он заключается в том, что мелкая алмазная пыль, подвергаясь давлению при очень высокой температуре, сплавляется воедино. Таким образом получается драгоценный камень, ничем не отличающийся от настоящего.
– Но мой действительно настоящий!
– Несомненно, но вот этот бриллиант – не ваш.
– А где же мой?
– У Арсена Люпена.
– Откуда же взялся этот?
– Его спрятали во флаконе господина Блейхена, где вы и нашли кольцо.
– Значит, он поддельный?
– Безусловно…
Пораженная графиня замолчала. Ее муж, взяв в руки кольцо, разглядывал его со всех сторон.
– Возможно ли? – наконец проговорила графиня. – Почему же в таком случае его не украли? И как все могло произойти?
– Именно это я и постараюсь выяснить.
– В нашем замке?
– Нет, я остановлюсь в Креле, а затем вернусь обратно в столицу. Партия с Люпеном разыграется в Париже. Конечно, можно начать сражение в любом другом месте, но пусть вначале он будет уверен, что я нахожусь у вас.
– И все-таки…
– Разве вам не все равно, графиня? Важно, чтобы нашелся настоящий бриллиант.
– Конечно.
– Тогда будьте спокойны. Я дал вам слово, хотя его очень трудно сдержать! Но верьте Шерлоку Холмсу, я найду украденную драгоценность.
Поезд замедлил ход. Сыщик положил подделку в карман и открыл дверь вагона.
– Куда вы собрались? – воскликнул граф.
– Нужно, чтобы Люпен, если он следит за нами, потерял мой след. Прощайте.
Железнодорожный служащий напрасно протестовал и не хотел выпускать Холмса на платформу поездов, идущих обратно в Париж. Не обращая ни на кого внимания, Холмс направился прямо в комнату начальника станции и через пятьдесят минут запрыгнул в экспресс, доставивший его в столицу около полуночи.
Пробежав через весь вокзал, он снова вернулся в него через буфет. Затем Холмс опять вышел из здания, но уже через другую дверь, и только потом бросился к фиакру.
– Улица Клапейрон, – сказал он извозчику.
Убедившись, что слежки нет, сыщик остановил кучера в начале улицы и стал внимательно разглядывать дом, в котором жил адвокат Детинан. Он обратил внимание и на две соседних постройки. Равномерными шагами Холмс рассчитал расстояние между всеми сооружениями и записал в записную книжку какие-то цифры.
– Извозчик, улица Анри-Мартен!
Рядом с целью, на углу улицы Помп, он расплатился, дошел до дома номер 134 и начал делать новые вычисления перед жилищем барона д’Отрека и соседними особняками. Он высчитал ширину фасада и изгороди, за которой располагались садики.
Темная улица, по обе стороны которой были высажены деревья, выглядела совершенно пустынной. Редкие газовые горелки напрасно боролись с сумраком. Только один фонарь бросал слабый свет на дом номер 134. Холмс увидел приклеенную к решетке записку «сдается внаем», две заброшенные аллейки, небольшую лужайку и громадные пустые окна необитаемого особняка.
«И правда, – подумал сыщик, – ведь после смерти барона дом остался без жильцов. Вот было бы чудесно, если бы мне удалось зайти туда и все тщательно осмотреть!»
Шерлок тут же решил действовать. Но каким образом? Казалось совершенно невозможным перелезть через высокую ограду. Холмс вытащил из кармана электрический фонарь и проверенный ключ, открывающий почти любые замки. Но вдруг, к своему удивлению, он заметил, что одна из двух дверей полуоткрыта. Он быстро проник в сад, не захлопнув ее за собой. Но не успел сыщик пройти и трех шагов, как в изумлении остановился. В одном из окон второго этажа мелькнул луч света, который вскоре показался по соседству, а потом в мансарде. Холмс едва успел рассмотреть тень, скользившую по стенам комнат. Вот луч уже спустился на первый этаж, где начал появляться то в одной, то в другой комнате.
«Что за черт может разгуливать в час ночи в особняке, где убили барона д’Отрека?» – подумал заинтригованный Шерлок. Существовал лишь один способ добраться до истины: попасть внутрь самому. Холмс недолго раздумывал. Но в тот момент, когда он подходил к входной двери, его целиком осветил свет фонаря. Вероятно, человек, изучавший дом, заметил сыщика. Затем все резко погрузилось во тьму. Шерлок Холмс больше не смог ничего рассмотреть.
Он тихо толкнул дверь. Она также оказалась не заперта. В полной тишине и темноте он двинулся дальше, наткнулся на перила лестницы и ощупью поднялся на второй этаж. Взойдя на площадку, Холмс решил направиться в одну из комнат. Он приблизился к окну и увидел, что человек уже покинул здание через черный ход. Он крался вдоль деревьев около стены, разделявшей два садика.
– Черт возьми, – воскликнул Холмс, – он удерет от меня!
Сыщик быстро спустился по лестнице и побежал по лужайке, чтобы отрезать незнакомцу путь к отступлению. Ничего не было видно. Только спустя несколько минут он сумел различить среди кустов еле заметную фигуру. Холмс начал размышлять, почему этот человек даже не пробовал удрать, хотя у него имелось время на побег. Не остался ли он здесь, чтобы, в свою очередь, следить за Холмсом, помешавшим ему? «Во всяком случае, – подумал сыщик, – это не Люпен. Он действует более ловко. Вероятно, здесь орудует кто-нибудь из его шайки».
Время шло медленно. Шерлок не двигался, устремив глаза на противника, который, вероятно, также глядел на него. Но незнакомец просто застыл в полной неподвижности, а Холмс не любил бездействия. Он проверил, действует ли курок револьвера, вытащил стилет из футляра и бесстрашно отправился прямо навстречу врагу, как всегда с презрением относясь к возможной опасности.
Раздался резкий звук. Это соперник заряжал оружие. Шерлок быстро кинулся в кусты. Завязалась отчаянная борьба. Шерлок чувствовал, что противник пытается вытащить кинжал. Но мысль о близкой победе и безумное желание завладеть сообщником Арсена Люпена придали сыщику необычайную силу. Он опрокинул незнакомца и схватил его рукой за горло. Другой рукой он нащупал фонарь, включил его и осветил лицо своего пленника.
– Ватсон! – изумленно вскрикнул Шерлок.
– Холмс… – ответил тот сдавленным голосом.
* * *
Они долго глядели друг на друга, не говоря ни слова и не понимая, как все могло произойти. На улице раздался рожок автомобиля, подул легкий ветерок, но Холмс все еще не двигался и держал за горло Ватсона, дышавшего все слабее. Вдруг Шерлока охватил такой гнев, что он отпустил горло друга, но сразу же взял его за плечи и стал неистово трясти.
– Что вы здесь делаете? Отвечайте… Разве я вам говорил, чтобы вы шпионили за мной и прятались в кустах?
– Да разве я за вами следил? – всхлипывал тот. – Разве я знал, что это вы?..
– А зачем вы сюда направились? Ведь я посоветовал вам оставаться в кровати.
– Да, я улегся спать…
– И вам следовало заснуть.
– Я и заснул.
– Не стоило просыпаться.
– А ваше письмо?
– Мое?
– Да, письмо от вашего имени, которое мне принес посыльный.
– Что? Вы с ума сошли…
– Клянусь вам…
– А где же оно?
Ватсон протянул сыщику листок бумаги. При свете карманного фонаря пораженный Холмс прочитал: «Ватсон, живо вставайте и бегите на улицу Анри-Мартен. В особняке барона никого нет. Войдите, осмотрите комнаты, составьте план дома и возвращайтесь обратно в отель. Шерлок Холмс».
– Я как раз производил замеры, – сказал Ватсон, – когда заметил чью-то тень в саду. У меня возникла только одна мысль…
– Завладеть этой тенью?.. Превосходно! Но знаете, друг мой, – ответил Холмс, помогая ему подняться, – в следующий раз, когда вы получите подобное послание, сначала убедитесь, что оно написано моим почерком.
– Значит, – произнес Ватсон, начиная наконец понимать, – письмо не от вас?
– Увы, нет…
– От кого же?
– От Арсена Люпена.
– Но почему?
– Ну, пока не знаю, хотя меня это тоже сильно беспокоит. Зачем он потратил время, чтобы нас потревожить? Если бы речь шла лишь обо мне… но вас-то зачем? Какая ему от этого выгода?
– Мне лучше вернуться обратно в отель.
– Как и мне.
Подойдя к ограде, Ватсон, шедший впереди, взялся за задвижку.
– Вы закрыли дверь?
– Даже не думал. Наоборот, я оставил ее распахнутой…
– Но посмотрите…
Шерлок взялся за задвижку и быстро посмотрел на замок. У него вырвалось восклицание:
– Проклятие, она заперта на ключ!
Он изо всех сил дернул дверь, но, поняв, что усилия напрасны, сыщик опустил руки и сказал:
– Теперь я все понимаю! Люпен предвидел, что я остановлюсь в Креле, и расставил здесь мышеловку на тот случай, если я начну расследование сегодня вечером. Он настолько любезен, что не оставил меня одного и прислал верного помощника. Все это проделано, чтобы заставить меня потерять целый день. Очевидно, Люпен хотел доказать, что мне нельзя соваться в его авантюры…
– Иначе говоря, мы попались?
– Совершенно верно. Шерлок Холмс и Ватсон – пленники Арсена Люпена! Превосходное начало… Но нет… Посмотрим еще…
Вдруг Холмс почувствовал на плече руку Ватсона.
– Взгляните… Наверху свет!
Действительно, одно из окон второго этажа было освещено. Холмс и Ватсон быстро побежали к дому. Поднявшись по разным лестницам, они одновременно приблизились к двери комнаты. В середине помещения на полу горела свеча и стояла корзина, из которой выглядывало горлышко бутылки, зажаренная курица и хлеб. Холмс разразился смехом.
– Чудесно! Нам предлагают поужинать. Настоящая фантастика. Ну-с, Ватсон, не печальтесь. Все, наоборот, очень смешно.
– Вы полагаете? – грустно произнес тот.
– Разумеется! – воскликнул Холмс с деланой веселостью. – Я никогда не видел ничего подобного. Настоящая комедия! Что за человек Арсен Люпен! Он вас обставит со всех сторон, но очень мило и просто… Я ни за что на свете не отдам своего места на этом пиру. Ватсон, мой старый друг, вы меня огорчаете! Разве у вас нет того благородства в характере, которое помогает переносить невзгоды? Чем вы недовольны? Ведь вы могли лежать на земле с моим стилетом в горле или, наоборот, я с вашим кинжалом в своей шее. Ведь вы искали свой нож?
Так сыщику удалось чуть-чуть оживить Ватсона, заставить его съесть немного курицы и выпить стакан вина. Но вот свеча догорела, и оба улеглись спать на голом полу, опершись на стену вместо подушки…
Утром Ватсон проснулся, скорчившись от холода. Его внимание привлек легкий шум. Шерлок Холмс стоял на коленях с лупой в руках, разглядывая пыль и следы полустертых цифр, написанных мелом. Затем сыщик переписал их в записную книжку. В сопровождении Ватсона, которого все происходящее очень заинтересовало, Шерлок осмотрел весь особняк и нашел такие же надписи еще в двух комнатах. Кроме того, он обратил внимание на два нарисованных круга на деревянной стене столовой, стрелу на карнизе и четыре числа на ступенях лестницы. Работали они уже целый час.
– А эти цифры точны? – вдруг задал вопрос Ватсон.
– А я знаю? – ответил Холмс, которому это первое открытие возвратило хорошее расположение духа. – Во всяком случае, они что-нибудь обозначают.
– Как что? – переспросил Ватсон. – Они указывают на количество досок паркета.
– А…
– Да. А два круга – на то, что стены не глухие, в чем вы сами можете убедиться.
Сыщик посмотрел на него, поразившись такой прозорливости.
– Но как вы догадались? Ваша проницательность прямо пристыдила меня. Как я сам не сообразил!..
– Очень просто, – ответил Ватсон, вне себя от радости. – Ведь я сам сделал все эти знаки вчера вечером согласно вашим инструкциям, или, скорее, распоряжениям Люпена. Ведь письмо, полученное мной от вас, написано им.
Возможно, в тот момент Ватсону грозила еще большая опасность, чем во время вчерашней борьбы с Холмсом. Последнему сразу захотелось его задушить. Но, поборов себя, он скорчил гримасу, напоминающую улыбку, и заявил:
– Превосходно, превосходно… Вы поработали на славу. Не сделали ли вы еще чего-нибудь накануне? Я воспользуюсь полученными результатами.
– Нет, я ограничился только надписями.
– Жаль. А начало многообещающее. Но раз уж так сложилось, нам остается только удалиться…
– Но каким образом?
– Как делают все честные люди – через дверь.
– Но она заперта.
– Ее откроют.
– Но кто?
– А вы позовите двух полицейских, прогуливающихся по улице.
– Но…
– Что такое?
– Ведь это крайне унизительно. Что скажут, когда узнают, что вы, сам Шерлок Холмс, и я, Ватсон, пленники Арсена Люпена?
– Ну, что вы хотите, мой дорогой? Действительно, многие будут смеяться, – сердито ответил сыщик. – Но мы не можем поселиться в этом доме навсегда.
– И вы не попытаетесь ничего предпринять?
– Нет.
– Но ведь человек, который принес корзину с провизией, вероятно, не проходил через сад. Значит, существует другой лаз. Поищем его, и нам не придется прибегать к помощи полиции.
– Вполне резонно. Только вы забываете, что этот выход ищут все агенты Парижа в течение полугода, и я сам, пока вы спали, осмотрел особняк снизу доверху. Да, мой дорогой Ватсон, Арсен Люпен – редкая птица, и он не оставляет после себя никаких следов.
* * *
В одиннадцать часов Холмса и Ватсона освободили и отправили в ближайший полицейский участок. Сначала комиссар допросил обоих, а затем очень любезно отпустил, узнав приключившуюся с ними историю.
– Господа, я крайне огорчен тем, что с вами случилось. У вас сложится скверное представление о французском гостеприимстве. Ужасная ночь! Какой невежливый человек этот Люпен!
Фиакр доставил обоих в отель «Элизе Палас». Ватсон попросил у портье ключ от комнаты. Поискав, служащий удивленно ответил:
– Но ведь вы уже отказались от своего номера.
– Я? Каким образом?
– Сегодня утром ваш друг передал нам письмо от вашего имени.
– Друг?
– Господин, который принес ваше послание. А вот и ваша визитная карточка, приложенная к конверту. Взгляните сами…
Ватсон взял в руки письмо и карточку. Действительно, он сразу же узнал свой почерк и визитку.
– Боже мой, – прошептал он, – что еще за шутка! А где же мой багаж? – в беспокойстве добавил он.
– Ваши вещи увез друг.
– И вы ему все отдали?
– Конечно, ведь это было приписано на карточке.
Покинув отель, Шерлок Холмс и Ватсон молча пошли по Елисейским Полям. Осеннее солнце красиво освещало широкий проспект. Достигнув середины улицы, сыщик остановился и закурил трубку. Затем вынужденная прогулка продолжилась.
– Я вас не понимаю, Холмс, – воскликнул вдруг Ватсон. – Почему вы так спокойны? Над вами смеются, с вами играют как кошка с мышкой, а вы не говорите ни слова.
Холмс ответил:
– Ватсон, я думаю о карточке.
– В чем дело?
– Что же это за человек! Предвидя возможную борьбу, он достал образцы вашего и моего почерков и запасся вашей визиткой. Подумайте только, вот что значит позаботиться о деталях заранее!
– Что вы хотите этим сказать?
– А то, Ватсон… Чтобы сражаться и победить такого прекрасно вооруженного и умелого врага… нужно быть… мной. И все-таки, – добавил он с улыбкой, – как видите, я пока не могу сделать ответный ход.
* * *
В шесть часов в вечернем издании газеты «Эхо Франции» появилась следующая заметка:
«Сегодня утром полицейский комиссар 16-го участка, господин Теннар, освободил господ Шерлока Холмса и Ватсона, запертых стараниями Люпена в доме покойного барона д’Отрека, где им пришлось переночевать. Помимо прочего, лишившись своего багажа, оба подали на Люпена официальную жалобу. Люпен же, который на этот раз удовольствовался тем, что преподал им небольшой урок, умоляет Холмса и Ватсона не вынуждать его предпринимать более серьезные меры».
– Мальчишество, – заявил сыщик, скомкав газету. – Вот единственный мой упрек Люпену. Как-то чересчур по-детски. Публика очень многого от него ожидает, и он строит из себя шута.
– Итак, Шерлок, где ваше прежнее спокойствие?..
– Спокойствие? – переспросил Холмс тоном, в котором скрывался невыразимый гнев. – А зачем мне волноваться? Я и так убежден, что последнее слово останется за мной!
Назад: Билет номер 514, серия 23
Дальше: II События разъясняются
