Книга: Ник Картер против барона Мутушими (сборник)

Последняя победа Мутушими

Ник Картер и молодой принц Тен-Итси сидели на берегу реки, а рядом с ними лежала молодая красивая девушка. Одежда их промокла насквозь, а по лицам видно было, что они находятся в крайне подавленном состоянии.

То и дело беглецы оглядывались по сторонам, не появятся ли откуда-нибудь враги.

Пережив неописуемые страдания, Ник Картер вместе с Диком, Патси, Тен-Итси и молодой гейшей Таликой бежали из поместья, принадлежавшего японскому шпиону барону Мутушими.

Во время бегства Дик и Патси снова были захвачены в плен и томились в поместье барона. Поместье это находилось в одной из японских провинций, вдали от Токио, где Мутушими проживал в полной независимости, располагая сотнями хорошо вооруженных и преданных ему слуг.

Кроме сыщика и его помощников, барон Мутушими вывез из Америки еще и сенатора Марка Галлана. На родине всех их считали умершими, а на самом деле они уже долгое время влачили жалкое существование, томясь в рабстве у Мутушими.

Сын императора Тен-Итси и красавица Талика, тоже находившаяся в плену у коварного барона и его супруги, помогли сыщикам бежать.

Но на свободе оказался только Ник Картер. Его помощники и сенатор Марк Галлан по-прежнему были в руках у Мутушими.

Несмотря на то что у сыщика не было никакого оружия и ему ежеминутно угрожала опасность со стороны приспешников барона, он принял отважное решение снова вернуться в дом Мутушими и во что бы то ни стало освободить своих друзей.

Тен-Итси изъявил готовность разделить со своим бывшим начальником все опасности.

* * *

– Но что, в сущности, мы можем предпринять, начальник? – спросил молодой японец, выслушав сыщика. – Мы устали, нас мучает голод, одежда промокла насквозь, и что хуже всего – мы растеряли оружие и, кроме кулаков, нам нечем защищаться. Между тем нам придется иметь дело с сотнями хорошо вооруженных воинов.

– И пусть, – проворчал Ник Картер, – либо я освобожу Дика, Патси и сенатора, либо… впрочем, ты можешь и не сопровождать меня, если не хочешь.

– Что вы такое говорите? – возмутился принц. – Вы же знаете, я смерти не боюсь! Но к чему жертвовать жизнью, если это не принесет пользы нашим друзьям? Повторяю: возвращаться в поместье барона без оружия и помощи равносильно самоубийству. Нас, несомненно, схватят еще по дороге.

– Все это я понимаю, Тен-Итси, – с некоторым нетерпением ответил бывший наставник, – но что же нам делать? Не бросать же наших друзей на произвол судьбы!

Молодой человек заговорил не сразу. Он глубоко задумался и наконец произнес:

– У меня есть кое-какие соображения, но ведь с нами Талика, и потому ничего из этого не выйдет…

Лежавшая на траве девушка услышала слова юноши, хотя он и говорил почти шепотом. Она открыла глаза и взглянула на молодого принца.

– Принц Тен-Итси, не беспокойтесь обо мне, – прошептала прелестная гейша, – у меня только одна просьба: разрешите мне находиться рядом с вами.

– Но ведь это немыслимо, – возразил Тен-Итси, – ты слишком утомлена, Талика. Если бы ты могла пройти хотя бы некоторое расстояние…

– Если это единственное препятствие, – заметил Ник Картер, – то мы справимся. Берега здесь заросли камышом, и мы сумеем соорудить носилки, на которых и понесем Талику. Что ты надумал, Тен-Итси?

– Видите ли, я вспомнил, что часах в трех ходьбы отсюда, в уединенной долине, проживает моя старая няня. Вероятно, вам известно, начальник, что у нас в Японии няня считается матерью, если последняя умирает при рождении ребенка. Так было и в моем случае, и Лакита любит меня, как собственное дитя, хотя у нее есть и родной сын. Но дело в том, что Лакита была замужем за одним из приспешников барона Мутушими; барон, старавшийся во всем угождать моему отцу, послал ее ко двору для ухода за мной. Няня оставалась при мне до тех пор, пока мне не исполнилось четырнадцать лет, а потом, осыпанная подарками, вернулась к себе на родину. Тем временем ее муж сам воспитал их родного сына, Пиоку, с которым мы почти ровесники. Через некоторое время муж Лакиты пал в бою, а Пиоку решил пойти по стопам своего отца и поступил на службу к барону, хотя он, будучи сыном вольноотпущенницы, не был обязан служить у него. Хуже всего то, что Пиоку принадлежит к числу наиболее преданных слуг Мутушими. Я убежден, что, если барон прикажет ему убить меня, он сделает это не раздумывая, хотя мы с ним молочные братья.

– А что сама Лакита?

– Она полностью предана мне и готова отдать за меня жизнь. Я не предложил бы отправиться к Лаките, если бы не узнал случайно, что сам Пиоку по поручению барона куда-то уехал. Будь он дома, то, несомненно, обратил бы внимание своего повелителя на то, что Лакита некогда была моей няней, и нас стали бы искать именно у нее.

– А найдешь ли ты дорогу среди ночи?

– Конечно, найду. Ведь недаром я был вашим учеником, – ответил Тен-Итси. – Вам следует знать, что некоторое время назад я заезжал к няне. К счастью, об этом я ничего не сказал ни самому Мутушими, ни его жене. Пиоку сам проводил меня к своей матери. Дорога пролегает через болотистую местность, и никто не осмелится искать нас там, даже воины барона. Если они и захотят наведаться к Лаките, то пойдут обходным путем и раньше завтрашнего утра не прибудут на место, тогда как мы будем там не позже часа ночи.

– Если по дороге нас не схватит какой-нибудь отряд, – заметил Ник Картер.

– Этого я не боюсь, – возразил Тен-Итси. – Дело в том, что мы, если я не ошибаюсь, со всех сторон окружены болотами. Вот почему никто еще не отправился вверх по реке и не обнаружил нас…

– Стало быть, здесь нам опасность не угрожает?

– До тех пор пока Мутушими не вздумает направить нескольких слуг по течению реки тем путем, каким пришли мы сами. Ночью этого не произойдет, но завтра утром это может случиться.

– Не будем медлить, – решил Ник Картер, – значит, ты полагаешь, что у твоей бывшей няни мы найдем одежду и необходимую помощь?

– Одежду, пищу и даже оружие. Там же можно будет оставить и Талику. Кроме того, я надеюсь, что через Лакиту мне удастся отправить письмо моему отцу.

– Это было бы весьма недурно, – одобрительно заметил сыщик, встал и потянулся, чтобы стряхнуть усталость. – В добрый час! А теперь нам нужно соорудить носилки.

Талика стала уверять сыщика, что пойдет пешком, но видно было, что бедняжка слишком слаба и не выдержит долгого пути.

Вскоре Ник Картер и Тен-Итси сплели нечто вроде рогожи или гамака, который прикрепили к двум тонким жердям, сделанным из стволов молоденьких деревьев. Красотой эти носилки не отличались, но они были достаточно крепки и вполне соответствовали своему назначению.

Талику уложили на носилки, и маленькое шествие с молодым японцем во главе двинулось вперед. Принц зашагал довольно быстро, чему сыщик очень обрадовался, поскольку ему хотелось поскорее прийти на выручку своим помощникам и сенатору.

Оказалось, что Тен-Итси очень хорошо знал дорогу. Он уверенно шел по еле видной, извилистой тропинке среди высокого камыша и бамбука. К счастью для беглецов, в небе ярко сияла луна, освещая им путь.

Крики воинов Мутушими становились все слабее и наконец совсем стихли.

Кругом простиралось необъятное болото. Повсюду царила абсолютная тишина, не нарушаемая даже кваканьем лягушек. Лишь изредка из зарослей камыша вспархивала ночная птица и бесшумно поднималась ввысь.

Часа через полтора почва стала суше, земля под ногами – тверже, и беглецы не вязли больше в трясине. Дорога пошла в гору. Путники преодолели холм, за которым наконец увидели на большой поляне домик Лакиты.

Сыщик и Тен-Итси были страшно утомлены и с нетерпением ожидали возможности перекусить и сменить одежду.

Талика всю дорогу молчала. Но когда ее спутники опустили носилки на землю и молодой принц помог ей сойти, девушка в изнеможении опустилась к нему на руки.

– Самые большие трудности позади, – утешал бедняжку принц, провожая ее к домику, ярко освещенному луной. – У Лакиты ты восстановишь силы.

– Я ценю вашу заботу, принц, – прошептала Талика, – но я не могу понять, что со мной происходит. Мне страшно, я предчувствую новую беду.

Путники дошли до изгороди.

Вдруг во дворе поднялся собачий лай, разбудивший обитателей домика.

Вскоре открылось окно, и в нем появилась фигура молодого офицера.

– Беда, – шепнул Тен-Итси стоявшему за его спиной Нику Картеру, – это Пиоку, приспешник Мутушими!

Офицер сразу понял, кто перед ним.

– Ага, принц Тен-Итси! Да тут и гейша! А с вами белый раб, который сбежал! Стойте! Кто двинется с места, тот будет убит!

И он направил на измученных беглецов два револьвера.

* * *

В доме барона Мутушими, больше похожем на мрачную крепость, царила страшная суматоха.

Хозяин был вне себя от ярости. Его планы, над осуществлением которых он работал в течение многих лет, висели на волоске.

Микадо в свое время откомандировал его в Соединенные Штаты с поручением разведать секреты обороны этой гордой республики, но таким образом, чтобы не вызвать ни малейшего подозрения у местных властей. Барон с рвением взялся исполнить это поручение, не брезгуя никакими средствами для достижения цели.

Тщетно Мутушими пытался подкупить Ника Картера и побудить его совершить государственную измену, тщетно он пытал сенатора Марка Галлана с целью привлечь и его на свою сторону.

После длительной борьбы с Ником Картером барону наконец удалось захватить в плен самого сыщика, двух его помощников и сенатора, привести их в бессознательное состояние, поместить в ящики и отправить в Японию.

Он намеревался держать их в рабстве до тех пор, пока окончательно не сломит их волю и не принудит подчиняться ему во всем.

Мутушими уже мнил себя победителем, как вдруг его пленники при помощи гейши Талики и принца Тен-Итси бежали через лабиринт подземных ходов, тянувшихся под домом барона.

К несчастью, они оказались именно в той части подземного лабиринта, которую выстроил сам Мутушими в целях защиты от врагов. Тут, в этой ловушке, коварный барон подверг беглецов невероятным пыткам. В конце концов он загнал их в помещение, где на них обрушились потоки воды, которые должны были увлечь несчастных в определенное место.

Дик и Патси не устояли против страшной силы потока и угодили в руки ожидавших их стражников.

Но Нику Картеру, Тен-Итси и Талике удалось удержаться и тем самым избежать встречи с преследователями. Они спаслись благодаря тому, что бросились в протекавшую внизу реку и, следуя ее течению, оказались на свободе.

Узнав, что американскому сыщику, принцу и гейше удалось бежать, барона Мутушими обуял гнев. Он приказал немедленно обезглавить двух слуг, по недосмотру которых, по его мнению, спаслись враги.

Затем он отправил несколько вооруженных отрядов на поиски беглецов, но те вернулись ни с чем.

Мутушими едва не помешался от ярости. Барон по телефону известил о случившемся начальников передовых отрядов. Первым делом он позвонил Пиоку, молочному брату принца.

– Один из белокожих дьяволов, которых я держал в своем поместье в качестве рабов, бежал при помощи сына микадо и гейши Талики, которая не пожелала выйти за тебя замуж, – сказал барон, – и нам пока еще не удалось задержать беглецов. Где ты сейчас находишься со своим отрядом?

– В деревне Мару, на границе твоих владений, – ответил тот, – я немедленно вышлю отряд на разведку. Но разреши дать тебе совет.

– Говори, не тяни время.

– Тебе известно, что моя мать Лакита была няней Тен-Итси, сына микадо. Недели две тому назад я проводил его к ней. Она до сих пор любит своего воспитанника, и даже больше, чем меня, своего родного сына.

– К чему вся эта болтовня? – нетерпеливо прервал его Мутушими.

– Выслушай меня до конца, мой повелитель! Если принц помог белокожему дьяволу бежать, то, я полагаю, мне удастся разыскать их. Они наверняка направились к дому моей матери тем путем, который я показал сыну микадо.

– Благодарю тебя за эти сведения, Пиоку! Когда ты вернешься ко мне, то будешь вознагражден. Я немедленно отправлю туда хорошо вооруженный отряд.

– Это бессмысленно, – возразил Пиоку, – ты, вероятно, помнишь, что дом моей матери расположен в долине Виу, окруженный непроходимыми болотами. Отряду пришлось бы проделать большой путь в обход, чтобы добраться туда. Разреши мне самому отправиться к дому матери. Мне известен кратчайший путь. Я дождусь их там, а потом приведу их к тебе.

– Отлично, Пиоку, так и сделай. В награду я дам тебе все, что ты захочешь! – воскликнул барон. – Не прислать ли тебе кого-нибудь в помощь?

– Нет, не нужно. Пока беглецы доберутся до дома моей матери, я успею принять все необходимые меры, чтобы встретить их надлежащим образом.

– Смотри, не ошибись в расчетах, – предупредил его Мутушими, – тебе придется иметь дело с отъявленными негодяями.

– Я могу положиться на своих собак, – самоуверенно ответил Пиоку. – Спи спокойно, мой повелитель! Когда взойдет солнце, беглецы уже будут у твоих ног.

Барон повесил трубку и задумался.

«Судя по всему, Пиоку прав, – размышлял он. – Этот Тен-Итси настолько глуп, что верит в преданность женщины. Но он не знает своего молочного брата. Пиоку за меня пойдет в огонь и в воду и не станет церемониться с беглецами. И все-таки, – при этой мысли барон заскрежетал зубами, – все это пустяки по сравнению с тем, что я сейчас сотворю с оставшимися в моих руках рабами, если они немедленно не присягнут мне на верность».

Он нажал кнопку электрического звонка. Появился слуга.

– Где белокожие пленники? – крикнул Мутушими.

– Пока мы наложили на них колодки, – ответил тот, – как всегда делаем с беглыми рабами. Что прикажешь, повелитель? Посадить их в клетку с крысами, или в яму со змеями, или же на муравейник с гигантскими муравьями?

– Все это ерунда, – пренебрежительно ответил барон.

– Куда же прикажешь их отвести? – спросил слуга.

Мутушими задумался, но вдруг жестокая улыбка заиграла на его устах.

– В комнату пыток! – приказал он.

Слуга поклонился и ушел.

Комната пыток представляла собой большой зал со стеклянным потолком. Окон не было, а на стенах были развешены многочисленные приспособления, напоминавшие орудия пыток, использовавшиеся средневековыми инквизиторами. Повсюду было бесчисленное множество электрических лампочек. Несомненно, когда они зажигались, в застенке делалось очень светло и даже жарко.

Дика и Патси препроводили в этот зал. Они настороженно оглядывались по сторонам.

– Интересно, какие еще зверства придумает этот Мутушими, – шепнул Дик своему товарищу.

– Он не замедлит в скором времени разъяснить тебе это, – отозвался Патси, – а я-то надеялся, что нас хоть накормят и напоят. Однако на это, по-видимому, рассчитывать не приходится.

– Голод мучает меня не так сильно, как жажда, – ответил Дик, – я отдал бы год жизни за глоток свежей воды.

Патси не успел ничего сказать, поскольку в эту минуту отворилась дверь и в зал вошел Мутушими.

С насмешливой улыбкой на устах он окинул взглядом молодых сыщиков, закованных в тяжелые кандалы. Затем уселся в кресло, стоявшее посередине зала, и приказал тюремщику подвести пленников поближе.

– У меня нет ни времени, ни желания с вами разговаривать, – пренебрежительно сказал барон. – Я задам вам только один вопрос: вы согласны поступить ко мне на службу?

– Нет! – в один голос воскликнули американцы.

Очевидно, Мутушими другого ответа и не ожидал, поскольку ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Подумайте хорошенько, – продолжал он, – иначе мне придется пустить в ход более суровые меры, чтобы сломить ваше упорство!

– Не трудитесь, барон, – презрительно ответил Дик, – вам не удастся заставить нас пойти на измену! Пытайте нас сколько хотите, мы сумеем выдержать все пытки, а в крайнем случае умрем! Вот мой ответ!

– И мой тоже, – подхватил Патси, – не думайте, что мы такие же продажные твари, как вы сами!

– За это ты поплатишься, наглец! – злобно прошипел разъяренный японец и нажал кнопку электрического звонка, прикрепленную к его креслу.

Дверь отворилась, и в зал вошли шестеро слуг.

– Привяжите этих белокожих дьяволов к стене! – приказал хозяин.

Слуги набросились на закованных в кандалы американских сыщиков и потащили их к стене, в которой были укреплены два фонаря и штук пятьдесят лампочек большой мощности.

В этом месте пленников привязали к стене, точно распяли, с разведенными в стороны руками и ногами, затем Мутушими опустил рубильник, и оба фонаря и все лампочки загорелись.

Тотчас стало невероятно жарко, и вскоре у обоих пленников на лбу выступил пот.

– Ну как? – спросил Мутушими, вставая и приближаясь к арестантам. – Теперь вы согласны подчиниться моим требованиям?

Дик и Патси отрицательно покачали головами.

– Ну погодите, я вас заставлю! – злобно проговорил Мутушими. – Жажда сделает вас сговорчивее. Будьте уверены, что вы не получите ни одной капли воды, пока не согласитесь служить мне. Времени на размышления у вас предостаточно, поскольку от жажды смерть наступает нескоро. Если надумаете и согласитесь, то вам стоит только крикнуть, и сюда явятся слуги, которые известят меня о вашем решении.

Он повернулся и вместе со слугами вышел из зала.

– Похоже, мы попали в затруднительное положение, – заметил Патси.

– Ничего, – утешил его Дик, – я уверен, что наш начальник сделает все возможное, чтобы вытащить нас отсюда. Мы не раз уже оказывались в западне, но каждый раз выбирались. Будем надеяться, что и на этот раз спасемся.

– Да, – отозвался Патси, – будем надеяться, что начальник скоро появится, а то жара становится невыносимой.

– Как бы там ни было, – сказал Дик, – надо держаться до последнего. Лучше умереть, чем подчиниться этому негодяю и стать изменниками!

* * *

Ник Картер с Тен-Итси и Таликой оказались в не менее отчаянном положении, чем Дик и Патси. При виде направленных на них револьверов им пришлось оставить всякую надежду на спасение.

Но и это было еще не все. Вдруг Пиоку громко свистнул, и собачий лай за высоким дощатым забором перешел в дикий вой. Из-за забора выпрыгнула целая дюжина собак и окружила беглецов. Куда бы ни взглянули сыщик и его спутники, они повсюду видели широко раскрытые пасти, острые клыки и злобно сверкающие глаза огромных животных.

– Не шевелитесь, – грозно крикнул Пиоку, – мои собаки шуток не любят! Стоит кому-нибудь из вас сделать шаг, и я не смогу их удержать!

Он скрылся за окном, и спустя несколько минут заскрипели задвижки калитки.

Пиоку с фонарем в руке вышел к беглецам. За ним следовала какая-то пожилая женщина.

– Лакита! – невольно воскликнул Тен-Итси, увидев мать.

Но тотчас умолк, поскольку одна из собак злобно зарычала на него.

– Тубо! – прикрикнул на животное Пиоку. – А ты, мать, не выходи за забор и подержи фонарь, пока я свяжу беглецов!

Он передал старухе фонарь, который ослепил ее, и она никак не могла разглядеть лиц ночных гостей.

Пиоку подошел к Нику Картеру, связал ему руки за спиной и ноги – так, что сыщик мог теперь передвигаться лишь мелкими шажками. Затем настала очередь Тен-Итси, а потом таким же образом была связана и полумертвая от страха Талика.

В довершение всего Пиоку обмотал шею каждого пленника отдельной веревкой, связал все три веревки вместе и взял их концы в руку.

– Мать, запри калитку, – крикнул Пиоку, – и ложись спать! А я отведу пленников к моему повелителю!

– А как же собаки? – спросила Лакита, которая вышла за калитку и держала фонарь высоко над головой.

– Свора пойдет со мной, – со злобной усмешкой ответил Пиоку, – на нее можно положиться больше, чем на целый отряд солдат.

Вдруг Лакита громко вскрикнула, уронила фонарь и в страшном волнении бросилась к пленникам.

Не дожидаясь приказаний Пиоку, собаки сразу набросились на нее, и лишь в последний момент хозяину удалось их остановить.

– Ты с ума сошла! – крикнул он матери. – Неужели ты забыла, что собаки только меня и признают!

Старуха упала на колени. На лице ее появилось выражение ужасного страдания. Затем, не обращая внимания на собак, она медленно поднялась на ноги, подошла к Тен-Итси и обвила его шею руками.

– Дорогой мой! Мой дерзкий сын оскорбил тебя! Он, подлый раб, осмелился связать тебя, сына микадо, как зверя! Дорогой принц, верь мне, он не ведает того, что творит. Он обманул меня! Несколько часов назад сын явился домой и заявил, что ему предстоит изловить беглых рабов барона Мутушими. Он велел мне не беспокоиться и не вставать с постели!..

– Тебя это не касается, – сквозь зубы процедил Пиоку, с трудом удерживая беснующихся собак, – я действую по приказанию барона Мутушими! Он знает, что делает! Не вмешивайся в его распоряжения!

Но его слова не подействовали на Лакиту. Со сверкающими от гнева глазами она обратилась к своему сыну:

– Ты негодяй, Пиоку! Подлый лгун! Ты опозорил седины своей матери! Ты навлекаешь на себя мое проклятие! Развяжи принца немедленно, а также его спутников! Ведь это твои друзья, принц? – обратилась она к Тен-Итси.

– Да, няня, вот этот человек сделал мне много добра, когда я был в Америке, а эта девушка – Талика, прекрасная гейша. Мутушими, государственный преступник и бунтовщик, хочет изловить нас, поскольку нам удалось сбежать от него. В надежде на твою любовь и привязанность, я привел своих друзей в твой дом, к тебе, чтобы попросить помощи, но твой сын собирается снова отдать нас во власть Мутушими…

Старуха бросилась на колени перед Тен-Итси и коснулась губами его ног.

– Что ты делаешь! – в испуге воскликнул принц. – Не унижай своих седин передо мной!

– Я прошу у тебя прощения за своего сына, принц Тен-Итси! – простонала Лакита. – Но я скорее умру, чем допущу подобное злодеяние!

Она встала, подошла к мрачно насупившемуся Пиоку, повелительным жестом указала рукой на пленников и произнесла:

– Немедленно развяжи принца и его друзей! А затем опустись на колени перед его высочеством, вымоли у него прощение и служи ему верой и правдой, как ты до сих пор служил барону Мутушими.

Пиоку с широко раскрытыми глазами смотрел на свою мать, будто не веря, что слышит это наяву.

– Я не могу исполнить твоего приказания, – воскликнул он, – я не могу нарушить клятву, данную моему повелителю! Я поклялся, что приведу к нему пленников!

– Ты сделаешь то, что приказывает тебе твоя мать, – возразила Лакита, – иначе я прокляну тебя! До конца дней твоих ты будешь покрыт позором! А после смерти беспокойным призраком будешь блуждать по земле!

– Но я не могу нарушить клятву! – в страшном волнении воскликнул Пиоку. – Вспомни, мать моя, ведь ты сама учила меня, что преданность дому есть высшая обязанность.

– Выше ее стоит повиновение матери, – сухо произнесла Лакита, – а ты мне не повинуешься, негодный! Неужели я должна проклясть тебя? Не доводи меня до этого, Пиоку! Развяжи их!

– Либо я исполню свой долг, либо я изберу единственный выход, который мне остается! – выкрикнул Пиоку.

– Делай что хочешь! Но сначала развяжи пленников!

– Это твое последнее слово?

– Повинуйся мне! – строго произнесла Лакита, не обращая внимания на отчаяние своего сына.

– Выслушай меня, Пиоку! – вмешалась Талика. – Помнишь, как ты просил моей руки?

– Да, это было тогда, когда я мечтал о невозможном, – мрачно ответил Пиоку, – но ты отвергла меня, а я после долгой борьбы наконец снова нашел успокоение.

– Выслушай меня! Я соглашусь стать твоей женой, Пиоку, если ты освободишь принца и его белокожего спутника и позаботишься о том, чтобы они в безопасности добрались до Токио.

Пиоку закрыл лицо руками и долго молчал. Наконец он тряхнул головой и произнес:

– Если бы ты сказала мне это год назад, то осчастливила бы меня, Талика! Я был бы рабом твоим и с радостью пожертвовал бы ради тебя жизнью! Но теперь уже поздно! Моя любовь к тебе угасла, и в душе остался лишь ее отблеск. Но если бы даже любовь моя была еще жива, то такой ценой, ты и сама знаешь, я не смог бы принять твой дар. Ты требуешь, чтобы я предал своего повелителя! Но если я это сделаю, то должен буду умереть! Бесчестным я жить не хочу и не могу!

Пиоку снова обратился к Лаките:

– Прежде чем произнести свой приговор, подумай, что ты собираешься сделать! Я твой родной сын, но ты никогда не любила меня так, как подобает матери! Ты любила не меня, а его, – продолжал он, указывая на Тен-Итси, – его ты вскормила и вспоила, ему ты расточала ласку и нежность, а я вынужден был стоять в стороне и тосковать по материнской любви! А теперь ты требуешь мою жизнь! Ты знаешь, что я умру, если нарушу клятву, данную моему повелителю Мутушими!

– Делай то, что приказывает тебе мать, – произнесла Лакита, – ты знал, что этим предательством нанесешь мне смертельную рану! Зачем ты поспешил исполнить данный бароном приказ? Каким образом ты очутился здесь раньше беглецов, которые шли ко мне прямым путем? Принц Тен-Итси явился ко мне, зная, что может мне доверять. Еще раз повторяю: делай то, что я тебе приказываю! Освободи принца и его друзей, служи им и оставайся верен до самой смерти!

– Ты произносишь мой смертный приговор, – простонал Пиоку.

– Нет, – вдруг воскликнул Ник Картер, – я не хочу спасения такой ценой! Пусть Пиоку исполнит свой долг. А мы уж сами о себе позаботимся.

– Не принуждай его, няня, – вмешался и Тен-Итси, – я не хочу, чтобы твой сын умер из-за меня!

– Тогда я сама наложу на себя руки! – вскрикнула Лакита. – Когда меня вызвали ко двору микадо, принц, твоя мать лежала на смертном одре, а у изголовья ее ложа стоял ангел смерти. Я видела его, мрачного посланника богов, но я видела также мольбу в глазах твоей матери. Умирая, она протянула ко мне руку и попросила заменить тебе родную мать. А я поклялась нашими предками, покоем душ моих родителей и своим собственным счастьем, что сделаю это. То, в чем я поклялась твоей матери, принц, что дало ей возможность умереть с улыбкой счастья и покоя на устах, то и составляет задачу всей моей жизни. Вели засечь меня насмерть, вели растерзать меня на куски, но не уговаривай меня нарушить клятву, данную твоей матери.

Не дожидаясь ответа Тен-Итси, она обратилась к своему сыну:

– Пиоку, я твоя мать! Ты можешь выполнить все свои обязательства перед другими людьми, но матери никогда не сумеешь воздать за все то, что она сделала для тебя. Вот почему ты обязан мне повиноваться, сын мой! И ты подчинишься! Слышишь?!

Пиоку тяжело вздохнул. Он медленно приблизился к старухе, опустился на одно колено и коснулся губами края ее одежды.

– Твой сын повинуется тебе, – глухо проговорил он, – прощай навсегда. Я вижу тебя в последний раз. С восходом солнца меня уже не будет в живых. Уста мои не раскроются больше и не произнесут этого священного слова «мать»! Прощай! Твой сын повинуется тебе, и он сумеет искупить позор, которым он запятнал свою честь! Прощай!

Старуха Лакита, как жрица, воздела обе руки к небу и благословила своего сына.

Когда Пиоку встал, лицо его было безжизненно. Он медленно подошел к пленникам и разрезал веревки. Затем созвал свору собак и собрался уйти.

– Твои гости голодны и хотят пить, – проговорил он, не глядя на свою мать, – дай им еды и питья. Но посоветуй им поторопиться, до рассвета они должны успеть уйти отсюда как можно дальше.

– Но мы не собираемся бежать! – воскликнул Ник Картер.

Пиоку в недоумении взглянул на него.

– Нет, мы бежать не хотим, – повторил сыщик, – трое моих друзей еще томятся в заточении в доме Мутушими. Либо мы освободим их, либо погибнем.

– Ты рассуждаешь как дитя или же как повелитель мира, – возразил Пиоку, – помни – каждая минута дорога! Нет времени на пустую болтовню. Скажи мне, чего тебе нужно, и я сделаю для тебя и принца все, что могу.

– Проводи нас, – проговорил Ник Картер, – к дому Мутушими. Позаботься о том, чтобы мы проникли туда незамеченными. Мы должны оказаться в таком месте, откуда мы могли бы оказать сопротивление барону и его приспешникам.

– Я знаю такое место.

– Укажи нам его, укажи, где томятся пленники, и, прежде всего, дай нам оружие. Вот и все, что нам от тебя нужно. Само собой разумеется, ты не выдашь нас барону.

– Да, само собой разумеется, – с равнодушным видом повторил Пиоку, – во второй раз я не стану предателем. А Талика останется здесь?

– О нет, – взмолилась Талика, – я прошу вас, возьмите меня с собой! Не бойтесь, я не буду вам мешать. Я вынесу все трудности, а если дело дойдет до сражения, то сумею стрелять из ружья не хуже вас!

Ник Картер сначала не соглашался. Но ему пришлось исполнить желание девушки, поскольку она заявила, что все равно последует за своими друзьями даже без их согласия.

* * *

Лакита пригласила беглецов в дом, чтобы накормить, напоить их и дать им переодеться. Тен-Итси взял один из костюмов своего молочного брата, который пришелся ему впору, поскольку Пиоку был почти одного с ним роста.

Ник Картер переодеваться не пожелал.

– Моя одежда уже почти высохла, – проговорил он. – Нужно спешить. Меня грызет беспокойство. Какая-то невидимая сила влечет меня назад, к дому Мутушими. Я чувствую, что наши друзья подвергаются страшной опасности.

Он вздохнул с облегчением, когда увидел, что Пиоку выводит из конюшни четырех сильных лошадей и седлает их. При этом сыщик обратил внимание на то, что Пиоку несколько раз провел большим пальцем по лезвию своей кривой сабли, будто проверяя, хорошо ли она заточена.

Спустя несколько минут все сели на коней. Тен-Итси привязал Талику к седлу, поскольку она все еще была слаба и с трудом держалась в седле. Это было тем более необходимо, что дорога проходила через трясину.

Беглецы попрощались с Лакитой и поблагодарили ее за помощь. Она вела себя по отношению к Тен-Итси как-то по-особенному, точно он не от мира сего. Когда принц сел на коня, она еще раз подошла к нему и коснулась губами края его одежды. На Ника Картера она почти не обращала внимания.

С Пиоку женщина не обменялась ни единым словом. Они точно умерли друг для друга.

Маленький отряд отправился в путь. Пиоку ехал во главе, за ним следовал Ник Картер, затем Талика, а Тен-Итси был замыкающим.

Беглецы направились тем же путем, каким добрались до дома Лакиты, но только теперь они двигались гораздо быстрее.

В Японии последний час перед рассветом особенно темен. Так было и в эту ночь, после того как зашла луна и звезды скрылись за облаками. Густая мгла окутала местность.

Оставалось только поражаться уверенности Пиоку, который, несмотря на темноту, не сбивался с пути. Стоило ему свернуть в сторону хотя бы на один шаг, и все всадники увязли бы в болоте. Но он, истый японец, не изменил обещанию, данному своей матери. Ему, по-видимому, даже не приходила в голову мысль о предательстве.

Часа два они ехали по мягкой почве в непроницаемой мгле. Вдруг Пиоку остановил коня и спустился на землю, но не сбоку, как это делается обычно, а сзади, так что очутился за лошадью.

– Сидите смирно, – шепнул он беглецам. – Тропинка очень узкая. Теперь я доверюсь чутью своего коня: он лучше знает дорогу и не раз уже выводил меня отсюда.

На востоке тем временем занимался рассвет.

Ник Картер внимательно следил за конем Пиоку, который шел вперед с опущенной головой, словно отыскивая дорогу. Движение отряда замедлилось. Сыщик проклинал непредвиденную задержку.

Наконец над лесом поднялась огненная полоса.

– Солнце всходит, – проговорил он.

– Нет, это не солнце, – возразил Пиоку, – это свет в одной из комнат дома Мутушими. У нее стеклянная крыша, и свет в ней зажигается только тогда, когда барон наказывает или пытает кого-нибудь.

– Другими словами, мои друзья сейчас там?

– Возможно, но это ты узнаешь уже без меня, поскольку я обещал лишь проводить вас до склада оружия.

– А что же будет с нами дальше?

– Мне до этого дела нет. Прежде чем вы попадете на склад, душа Пиоку умчится отсюда, и Будда, ноги которого упираются в звезды, возвестит мне, был ли я мудрецом или глупцом, душа которого должна обратиться в прах.

– Неужели ты и в самом деле хочешь убить себя?! – воскликнул Ник Картер.

– Это касается только меня. Пиоку, который вскоре лишится имени, сделает то, к чему его обязывают покорность долгу и честь. Он достойно искупит свою вину.

Больше японец не произнес ни единого слова.

Спустя некоторое время он предложил своим спутникам сойти с коней, поскольку почва стала тверже. Кроме того, путники так близко подобрались к поместью барона, что дальше нельзя было продолжать путь верхом.

Путники находились в густом лесу. Пробравшись через кусты, они очутились неподалеку от заброшенной каменоломни. Под грудами камней почва местами была изрыта, точно там обитали кролики или кроты.

Перед одним из таких отверстий, ничем не отличавшимся от других, Пиоку остановился.

– Вот здесь мы должны спуститься вниз, – коротко произнес он и, заметив недоверчивый взгляд Ника Картера, прибавил:

– Тебе нечего бояться. Я тебя не предам.

– Он тебя не знает, – мягко заметил Тен-Итси, – удовольствуйся сознанием того, что я доверяю тебе не только свою жизнь, но и жизнь моих друзей. И вот еще что, Пиоку, не предоставишь ли ты микадо решить, провинился ты или нет? Подумай, Пиоку, моему отцу дана власть прощать грехи. Он щедро вознаградит тебя за твои услуги и осыплет почестями за то, что ты сделал для меня, его сына.

Пиоку, не обращая внимания на протянутую ему руку, резко возразил:

– Мне посредников не нужно! Моя совесть подсказывает мне то, что я должен сделать, чтобы без трепета предстать перед ликом Будды! А теперь, принц, следуй за мной вместе со своими друзьями. На первых порах нам придется ползти на четвереньках…

Пиоку опустился на колени и прополз в отверстие.

– На этот раз вы, начальник, замыкайте шествие, – шепнул Тен-Итси Нику Картеру. – Талика пусть следует за мной. А может быть, Талика пожелает дождаться нашего возвращения здесь?

Но девушка нетерпеливо покачала головой.

Тен-Итси полез в подземный ход, а за ним проползли туда же Талика и сыщик.

Путь был нелегким. Наконец в туннеле снова стало светлее, и путники увидели выход из пещеры.

Выбравшись наружу, они очутились на дне скалистого ущелья глубиной футов двести. Дневной свет проникал сверху через маленькую расщелину.

Пиоку остановился.

– Здесь поблизости, по всей вероятности, стражников нет, – произнес он, – но тем не менее надо хранить молчание, иначе Мутушими все-таки вас услышит.

– К чему ты говоришь это? – спросил Ник Картер. – Разве ты не проводишь нас дальше?

– Нет, – ответил Пиоку, – я не сделаю больше ни единого шага. Я обещал довести вас до цели, и я сдержал свое обещание. Видите ворота вон там, в скале? Вам остается войти в них и направиться дальше по проходу. Сделав несколько шагов, вы наткнетесь на стену, посередине которой увидите кнопку. Нажмите ее и перед вами откроется потайная дверь. За ней имеется винтовая лестница. Поднявшись по этой лестнице, вы дойдете до склада оружия. Все остальное в ваших руках. Выход из комнаты с оружием вы найдете без труда. Кроме входных дверей, там есть только одна дверь, которая тоже открывается нажатием на кнопку. Пройдя через эту дверь, вы очутитесь в передней, смежной с комнатами, занимаемыми Мутушими и его супругой. А теперь идите. Остерегайтесь кнопок в помещении с оружием. Только Мутушими знает, что именно приводят в действие эти кнопки. Мне известно только то, что они устроены на тот случай, если барону понадобится уничтожить себя и своих воинов вместе с превосходящим его врагом. Ступайте. Я сдержал свое обещание, и настал час возмездия за предательство.

Дойдя до ворот в скале, Ник Картер обернулся.

Пиоку стоял неподвижно, обратив лицо к небу. В правой руке он держал короткую кривую саблю.

Заметив, что сыщик обернулся, Пиоку недовольно махнул рукой. Сделав несколько шагов, Ник услышал звук падения. Он быстро вернулся к выходу.

Выйдя наружу, он увидел бездыханный труп Пиоку. Молодой японец искупил свою вину посредством харакири. Кривой саблей он вспорол себе живот.

Ник Картер знал, что всякая помощь уже бессмысленна, но подбежал к телу Пиоку, чтобы закрыть ему глаза.

Вдруг кто-то сзади схватил американца за руку. Он оглянулся и увидел Талику.

– Не прикасайся к нему, – торжественно произнесла она, – это осквернит его! Власть матери заставила его совершить предательство, и за это предательство он поплатился жизнью. Теперь его душа чиста перед престолом Будды! Всеведущий властелин миров откроет ему врата, за которыми находится царство забвения, Нирвана. Он обретет покой.

– Он умер, как герой, – сказал Тен-Итси, который тоже успел подойти, – ему пришлось уйти из этого мира, поскольку родная мать приговорила его к смерти. А она не могла поступить иначе, так как поклялась в вечной верности моей матери. Труп его священен. А теперь отправимся дальше. Наши друзья ждут, когда мы их спасем.

– Удивительный вы народ, японцы, – пробормотал Ник Картер.

– Возможно, – отозвался Тен-Итси, – у нас другой образ мыслей, другие понятия, нежели у вас, белокожих. Сегодня вы царствуете на земле, но наступит время, когда Япония покорит весь мир!

* * *

Ник Картер, Тен-Итси и Талика молча шли по проходу, пока не добрались до указанной Пиоку двери.

Сыщик, опытный в таких делах, быстро нашел кнопку. Когда он нажал на нее, отворилась потайная дверь. Путники увидели винтовую лестницу.

– Если нам удастся проникнуть на склад, – проговорил Ник Картер, – и запастись там оружием и патронами, то у нас появится надежда спасти Дика, Патси и сенатора Галлана. Если же там окажутся люди Мутушими, то нам несдобровать.

Они поднялись по длинной лестнице до самого верха и очутились перед дверью склада. Ник Картер приложил ухо к замочной скважине. Изнутри не доносилось ни звука. Тогда он осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щель.

Сыщик вздохнул с облегчением. В помещении никого не было.

Он распахнул дверь и вошел, а за ним последовали Тен-Итси и Талика.

Они очутились в огромном зале, в котором могло бы поместиться несколько сотен человек. Стены были сплошь завешены огнестрельным оружием всевозможных видов, начиная от старинных японских ружей до современных маузеров. На столе лежали груды патронов. В больших квадратных ящиках были сложены сотни револьверов. У одной из стен даже стояло несколько пушек. Кинжалов и сабель тоже было неимоверное количество.

– Этими запасами можно вооружить целую армию, – заметил Ник Картер, обращаясь к Тен-Итси, – неудивительно, что Мутушими никого не боится. При таких средствах защиты даже войскам самого микадо будет нелегко покорить барона.

– Да, это правда, – ответил молодой японец, – я даже представить не мог, что у Мутушими имеется такой огромный запас оружия и патронов. Тем лучше для нас, есть из чего выбирать.

Он взял великолепное ружье последней модели и запасся патронами, его примеру последовала и Талика.

Ник Картер выбрал несколько револьверов, поскольку лучше всего умел обращаться с ними.

– Стойте на страже, – сказал он своим спутникам, – а я пойду на разведку. Если вас найдут, то не ждите нападения, а сами начинайте стрелять. Очень важно, чтобы сюда никто не проник.

Затем сыщик изучил зал, внимательно оглядывая стены, пол и потолок. Он обратил внимание на витые железные трубы, которые проходили под потолком и поднимались через него в верхнее помещение. Потолок и пол были снабжены какими-то особыми приспособлениями вроде люков на театральной сцене.

На одном из столов стояли странного вида аппараты.

«Вероятно, это и есть тот механизм, о котором говорил Пиоку и назначение которого известно одному лишь Мутушими, – подумал Ник Картер. – По всей вероятности, стоит только нажать одну из кнопок, и произойдет ужаснейший взрыв. Так или иначе, барона сюда пускать нельзя».

Рядом с одним из больших шкафов сыщик обнаружил узенькую дверь. Он открыл ее и увидел, что за ней начинается лестница.

«Отсюда ход ведет, вероятно, на крышу, – подумал Ник Картер, – надо подняться наверх и осмотреться».

Поднявшись по лестнице наверх, сыщик, однако, очутился не на крыше, а в каком-то зале со стеклянной крышей, где горело бесчисленное множество огромных ламп. Вот этот-то свет он и принял за отблеск восходящего солнца.

Он вспомнил то, что говорил Пиоку об этом помещении.

«Несомненно, где-нибудь здесь держат Дика и Патси, – подумал Ник Картер, – буду надеяться, что этот негодяй Мутушими не успел еще замучить их до смерти».

Войдя в зал и оглядевшись по сторонам, он увидел двух своих помощников, все еще стоявших у стены в том положении, в каком их поставили туда слуги барона. Негодяй за все это время не дал им ни капли воды, так что оба ужасно страдали от нестерпимой жажды и страшной жары.

Сыщик поспешил к своим измученным помощникам.

– Дик, Патси, – воскликнул он, – вы живы?

Патси с трудом поднял голову.

– Начальник, вы здесь! – прохрипел он, и лицо его озарилось улыбкой. – Слава богу, теперь мы спасены!

Дик же находился в бессознательном состоянии.

Ник Картер быстро разрезал веревки, которыми были связаны его помощники. Патси вытянулся на полу, но Дик так бы и упал, если бы сыщик не поддержал его.

– Дайте воды, – простонал Патси.

– Где мне ее взять?

Патси показал рукой в угол зала.

Ник Картер тотчас принес оттуда целый кувшин воды. Пока Патси пил, сыщик пытался привести в чувство Дика, что ему вскоре удалось сделать.

Радость Дика при виде своего начальника была неописуема.

Ник Картер принялся массировать онемевшие конечности Дика, чтобы восстановить кровообращение.

Вдруг раздался ружейный выстрел. Сыщик моментально вскочил на ноги.

– Нас обнаружили, – воскликнул он, – теперь начнется битва! Берите револьверы и защищайтесь!

Он хотел еще что-то прибавить, но тут прогремел второй выстрел. В несколько прыжков Ник Картер подскочил к двери и сбежал вниз по лестнице.

Оружейный склад был заполнен пороховым дымом. Тен-Итси и Талика с ружьями в руках стояли за одним из столов.

– Что случилось? – спросил сыщик.

– Мутушими нас обнаружил, – ответила девушка, – я увидела, как вдруг открылась дверь и в проеме появилась отвратительная рожа барона. Я и выстрелила в него.

Талика совершенно изменилась. Она казалась бодрой и мужественной.

– А где теперь этот негодяй? – спросил Ник Картер. – Убит он или ранен?

– Мы и сами не знаем, – ответил Тен-Итси, – дверь тотчас захлопнулась. Потом я услышал какой-то шорох за дверью и снова выстрелил.

– Сейчас узнаем, в чем дело! – воскликнул сыщик.

Но он тщетно пытался открыть стальную дверь, нажимая на кнопку, о которой говорил Пиоку. Механизм не действовал – дверь наверняка была забаррикадирована с другой стороны.

– Ничего не поделаешь, – проговорил наконец Ник Картер, – впрочем, у меня есть хорошая новость: Дик и Патси находятся в помещении над нами, я нашел их там привязанными к стене.

Вдруг послышались звуки трубы. По всей вероятности, Мутушими дал сигнал, чтобы собрать своих воинов.

Предстояла решительная схватка.

– Если я не ошибаюсь, – сказал Ник Картер, – то из помещения, расположенного над нами, можно выйти на плоскую крышу, защищенную выступами стен и очень удобную для обороны. Но прежде всего надо принять меры, чтобы Мутушими со своими воинами не мог проникнуть на склад оружия.

Взглянув на соединительные провода, он тотчас принялся за работу, о которой коварный барон не мог иметь ни малейшего представления.

По ловкости и знанию дела Ник Картер мог смело соперничать с каким угодно электриком. За несколько секунд он соединил провода со стоявшими на столе аппаратами и прикрепил их концы к забаррикадированной снаружи двери таким образом, что дверь эту нельзя было открыть иначе, как приведя в действие все аппараты, независимо от того, какое они имели назначение.

– Скорее, начальник! – крикнул Тен-Итси, который уже стоял на винтовой лестнице. – Воины Мутушими сбегаются со всех сторон! Очевидно, им приказано проникнуть сюда через находящуюся над нами стеклянную крышу!

– Этого нельзя допустить ни в коем случае! – воскликнул Ник Картер и вместе с Таликой бросился вслед за принцем.

Но, оказавшись в комнате для пыток, он осознал всю грозившую ему и его друзьям опасность.

Выглянув в окно, сыщик увидел, что воины уже проникли во двор, окружающий здание со складом оружия. Над головами беглецов тут же просвистело несколько пуль.

– Здесь оставаться нельзя! – крикнул сыщик и подскочил к Дику, который все еще был не в силах подняться на ноги.

С Патси дело обстояло не лучше.

Тогда Ник Картер спросил у Тен-Итси:

– Хватит ли у тебя сил поднять Патси и вынести его на крышу?

– Должно хватить, – ответил молодой японец.

Не говоря больше ни слова, сыщик взвалил себе на плечи Дика и устремился на крышу.

Снизу в них все чаще и чаще стреляли. Беглецы были вынуждены ползти вперед на коленях. Учитывая то, что принцу и сыщику приходилось тащить на себе Дика и Патси, это была задача не из легких. Наконец они выбрались на крышу. И как раз вовремя – враги перешли в наступление.

Тен-Итси начал стрелять в толпу, запрудившую двор перед складом оружия. Талика опустилась на колени у одной из бойниц. С поразительным хладнокровием она стреляла во врагов, и редкая пуля не попадала в цель. Ник Картер вскоре присоединился к ним.

Толпа врагов во дворе начала редеть.

* * *

В истории было немало случаев, когда небольшой отряд храбрецов успешно удерживал в течение многих часов занятую позицию. Так обстояло дело и в данном случае.

Но когда сыщик обнаружил, что Мутушими подтягивает резервы, он забеспокоился.

Приближалась минута, когда сопротивление станет невозможным. Ник Картер знал, что тогда ему с товарищами придется либо умереть, либо сдаться.

Грохот выстрелов подействовал ободряюще на Дика и Патси. Они быстро собрались с силами, Талика достала для них несколько ружей, они кое-как добрались до бойниц и тоже начали обстреливать врагов.

Но к наступающим подходили все новые и новые подкрепления, на место одного убитого или раненого вставали десятки полных сил воинов.

Талика уже трижды спускалась в зал с оружием и целыми сотнями приносила оттуда патроны. А врагов становилось все больше. Они сбегались со всех сторон, пытаясь взобраться наверх по стенам того здания, с крыши которого отстреливались Ник Картер и его друзья. Изредка в бойницах появлялись искаженные злобой лица приспешников Мутушими, правда, ненадолго.

Благодаря своей осторожности никто из находившихся на крыше пока еще не был серьезно ранен. Но развязка приближалась с каждой минутой. Нечего было и думать о победе над бесчисленным множеством врагов.

Сыщик рассчитывал, что барон и сам примет участие в схватке, но коварный японец решил не подвергать себя опасности быть убитым при штурме.

Ник Картер только слышал его голос, когда он энергично давал приказания своим воинам.

Вдруг Мутушими умолк. Американец сообразил, что барон затевает что-то новое.

Мутушими собрал вокруг себя своих офицеров и приказал им приставить лестницы к стенам, чтобы взять крышу приступом.

– Вы должны схватить этих белокожих дьяволов с Тен-Итси и Таликой, чего бы это вам ни стоило! – кричал он, дрожа от ярости. – Я сам, с дюжиной лучших воинов, отправлюсь к дверям в комнату с оружием. Я открою потайную дверь, мы выйдем на крышу и с тыла нападем на них. Если вы будете напирать на них со стороны двора, они не заметят, что делается у них за спиной, и мой план удастся! В тот момент, когда раздастся сигнал трубы, я буду находиться у входа на склад оружия. Спустя минуту я открою дверь, и еще через минуту мы окажемся на крыше. Вам останется только отвлечь их внимание, и победа будет за нами!

Ник Картер сильно встревожился, когда увидел, что враги прекратили попытки взять крышу приступом. Воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая отдельными выстрелами.

Благодаря этому осажденные успели пополнить свои запасы патронов. Но все они поняли, что эта тишина – лишь затишье перед бурей, а самое страшное еще впереди.

Так и вышло. Вдруг раздался протяжный сигнал трубы, за ним еще два таких же сигнала.

– Сигнал к штурму! – воскликнул Тен-Итси.

В эту минуту точно ад разверзся перед осажденными. Поднялся дикий рев, и в это же время начался такой массированный обстрел крыши, что пятеро смельчаков не слышали даже себя.

Враги перешли в решительное наступление. Появились длинные лестницы, прикрываемые отдельными отрядами человек по двадцать, которые беспрерывно обстреливали крышу, так что осажденные вынуждены были скрываться за выступами.

Ник Картер прекрасно понимал, какая опасность им угрожает, но ничего не мог предпринять, чтобы предотвратить ее.

За несколько минут наступающим удалось из восьми лестниц приставить к стенам пять. У пятерых смельчаков исчезла последняя надежда на спасение.

Осажденным пришлось сосредоточить все свое внимание на лестницах. Завязалась последняя, решительная схватка.

Сначала все шло неплохо. Едва противник появлялся на верхушке одной из лестниц, как он тотчас падал назад, сраженный метким выстрелом. Но у осажденных иссякал запас патронов.

Ник Картер только использовал свой последний патрон, как вдруг под его ногами заколыхалась крыша. Сначала она приподнялась, потом снова опустилась. В ту же минуту землю начала сотрясать дрожь, послышался раскатистый грохот.

Сыщик упал на колени. Он увидел, что его друзья лежат неподалеку него, а приставленные к зданию лестницы исчезли, точно их унесла сильная буря. Откуда-то поднялся огромный столб желтого пламени. А раскаты грома все учащались.

Вскоре все погрузилось во мрак.

* * *

В пылу битвы Ник Картер совершенно забыл о том, каким образом он закрыл дверь на склад. Но когда стали раздаваться раскаты грома, он догадался, что происходит. Это был взрыв.

Несомненно, барон Мутушими понимал, что может возникнуть ситуация, когда его поместье подвергнется осаде, и его принудят сдаться. Чтобы иметь возможность все-таки расправиться с побеждающим врагом, Мутушими в свое время подложил под все строения своего поместья мины, снабженные электрическими запалами. Провода от них сходились к складу оружия и были соединены с аппаратами на большом столе в центре зала. Стоило нажать кнопку на одном из аппаратов, чтобы взорвать какое угодно здание. Ник Картер соединил все аппараты с дверью таким образом, что все они одновременно должны были прийти в действие, когда дверь откроют.

В расчеты Мутушими это не входило, несмотря на всю его предусмотрительность.

В тот момент, когда он открыл входную дверь, все подземные мины взорвались. Произошло нечто не поддающееся описанию: все без исключения воины Мутушими и обитатели зданий погибли. Их тела были разорваны в клочья или погребены под развалинами.

Многие из строений провалились куда-то вниз, под землю, поскольку из-за мощного взрыва обвалился весь холм, вдоль и поперек изрезанный подземными ходами.

Барон знал, что в случае подобной катастрофы он может укрыться в комнате с оружием, куда и сходились электрические провода от всех мин. Это здание было построено на таком месте и с таким расчетом, что не могло пострадать от взрыва.

Благодаря тому, что в момент катастрофы Мутушими и сопровождавшие его двенадцать лучших воинов оказались на складе, они остались живы.

Правда, сила взрыва превзошла все ожидания барона. Ему и его спутникам тоже показалось, что пол уходит у них из-под ног и они проваливаются в какую-то бездну.

Однако, опомнившись, Мутушими обнаружил, что ни он сам, ни его воины серьезно не пострадали.

* * *

Не понесли большого урона и спутники Ника Картера. Все они остались целы и невредимы после ужасного взрыва.

Когда наконец воцарилась тишина, сыщик достал свой электрический фонарь. С трепетом он нажал кнопку – ведь жизнь его спутников зависела от того, включится фонарь или нет.

Ник Картер вздохнул с облегчением – фонарь остался цел, и яркий луч света озарил место, где находился он и его друзья.

Пятеро смельчаков очутились в каком-то погребе.

Под домом со складом оружия мины не были заложены, так что он, собственно говоря, должен был устоять. Но строители не приняли в расчет громадного количества подземных ходов. Поскольку своды этих ходов обрушились, то рухнуло и здание, на них построенное. К счастью, своды и стены самого здания еще не обвалились, а пока только осели.

– Ждите здесь, – приказал сыщик своему маленькому отряду, – а я поищу выход.

Около часа он тщетно блуждал среди завалов. Наконец после долгих поисков Ник Картер обнаружил огромную пещеру, где мог бы поместиться целый полк солдат.

Он тотчас вернулся назад, к друзьям, чтобы сообщить им об этой находке. Сыщик не сумел бы найти обратный путь, если бы не делал пометок на камнях.

Спустя час маленький отряд собрался в этой пещере.

– Стало быть, древнее предание основано на фактах! – воскликнул Тен-Итси. – Несколько недель назад Мутушими сказал мне, что между морским побережьем и границей его владений должна находиться огромная пещера, которая в течение сотен лет служила убежищем морским разбойникам.

– Если так, то она должна сообщаться с берегом посредством какого-нибудь туннеля, – заметил Ник Картер.

– Такого же мнения придерживался и Мутушими, – ответил молодой японец. – Он говорил, что в течение нескольких лет искал на побережье вход в эту пещеру, но так ничего и не нашел.

– Быть может, мне повезет больше, чем ему, – заявил сыщик. – Вы побудьте здесь и постарайтесь отдохнуть, а я продолжу поиски.

Беглецы по-прежнему были голодны, но жажды уже не испытывали, поскольку в пещере нашелся источник с родниковой водой.

Прошло часов шесть, прежде чем Ник Картер, наконец, вернулся. Появившись, он еще издали радостно закричал своим друзьям:

– Радуйтесь! Мы спасены! Я видел и солнце, и море, и пенящийся прибой. Недалеко от берега я также заметил несколько судов.

– Ура, – крикнул Патси, который успел уже полностью оправиться от пережитого, – теперь наши бедствия кончились!

– Не следует забывать, что мы все еще находимся во владениях неприятеля, – возразил начальник маленького отряда, – а потому нам следует быть настороже. Оружия у нас, к сожалению, нет, так что в случае необходимости придется пустить в ход кулаки.

Найденный Ником Картером путь шел в гору. По-видимому, пещера лежала ниже уровня моря. Благодаря счастливой случайности беглецы попали в нее во время отлива. Скалы были сырыми, повсюду валялись раковины и дохлая рыба.

Когда беглецы уже поднялись довольно высоко по узкой скалистой тропинке, снизу до них донесся глухой рев врывавшейся в пещеру воды. То был прилив. Все они вздрогнули при мысли об участи, которая неминуемо постигла бы их, если бы они не успели уйти вовремя.

Мало-помалу в туннеле становилось все светлее. По-видимому, беглецы приближались к выходу из пещеры.

Ник Картер, который шел первым, собирался уже обогнуть выступ скалы, как вдруг произошло нечто совершенно неожиданное. Точно из-под земли перед ними выросла какая-то фигура.

– Руки вверх! – послышался знакомый голос, и перед глазами сыщика сверкнул револьвер.

Находчивый американец сразу понял, в чем дело. Перед ним стоял Мутушими, который, по всей вероятности, спасся точно таким же образом, как и его узники, и ожидал их появления у выхода из пещеры.

Ник Картер стремительно бросился на барона и схватил его за руку, в которой тот держал револьвер. Грянул выстрел, и по огромной пещере пронеслось глухое эхо.

Сыщик тотчас же схватил противника за горло. Но барон подставил ему ногу, и оба неприятеля упали, вцепившись друг в друга.

Мутушими почти задыхался, но все-таки не выпускал револьвера из руки, пытаясь снова выстрелить.

Тут подошли спутники американского сыщика.

– Что случилось? Кто стреляет? – издалека закричал Дик.

– Мутушими попался! – торжествующе отозвался Ник Картер. – Берегитесь, у него револьвер!

– Сейчас отнимем! – воскликнул Патси и подскочил к коварному японцу, чтобы вырвать у него оружие.

Но тут барон, прекрасно владеющий боевыми искусствами, сумел сбросить с себя противника и вырваться. В тот же момент он вскочил на ноги и поднял револьвер.

Тен-Итси стоял на расстоянии нескольких шагов от него. Гибель принца, казалось, была неминуема.

Но прежде чем Мутушими успел нажать на курок, Талика бросилась вперед и встала между бароном и принцем. Грянул выстрел, и прелестная девушка, пронзительно вскрикнув, упала на землю.

Все это произошло так быстро, что никто не успел вмешаться.

Ник Картер и его помощники поначалу остолбенели, но затем втроем набросились на барона Мутушими.

– Негодяй! Подлец! – взревел Ник Картер. – Ну, погоди, это твое последнее злодеяние!

Патси разорвал свою одежду, чтобы связать барона, а Дик и Тен-Итси подняли Талику и перенесли ее к выходу из пещеры, где уложили на мягкую траву.

С темно-голубого небосклона солнце изливало свои теплые, ласковые лучи на окрестности. С берега дул теплый ветерок.

Принц опустился на колени рядом с прелестной гейшей и приподнял ее голову.

Дик принес в своей шляпе воды из ближайшего источника, промыл рану Талики и тщательно осмотрел ее.

– Есть надежда на спасение, – сказал он, обращаясь к Тен-Итси.

– Нет, она обречена на смерть. Легкие прострелены, – шепнул ему молодой японец, – хоть бы она пришла в себя, чтобы я мог сказать ей, как сильно я ее любил.

Спустя некоторое время Талика приоткрыла глаза, а потом попыталась заговорить, но сделать этого не смогла – силы покинули бедняжку.

– Не утруждай себя, дорогая, – проговорил Тен-Итси, гладя ее по волосам.

Наконец девушке все-таки удалось произнести:

– Принц Тен-Итси… Я умираю.

– Нет, Талика! – крикнул влюбленный, закрывая лицо руками. – Без тебя жизнь для меня не имеет смысла! Ты поправишься, и мы будем счастливы вместе!

Но Талика грустно покачала головой.

– Не суждено, – прошептала она, – провидение не пожелало исполнить мою мечту. Я чувствую, что мне недолго осталось жить…

Тут на поляне появились Ник Картер и Патси с бароном.

Принц вскочил, в бешенстве накинулся на своего заклятого врага и потащил его к тому месту, где лежала Талика.

– Негодный убийца! – крикнул Тен-Итси. – Посмотри, что ты натворил!

Но Мутушими даже не взглянул на умирающую девушку.

– Оставь его, Тен-Итси, – прошептала Талика, – ведь он не в меня стрелял. Дай мне руку… Грустно сознавать, что нам не суждено быть вместе, но я умираю с сознанием, что совершила величайшее благо, пожертвовав жизнью ради тебя…

Но тут кровь хлынула у нее горлом. Бедняжка в последний раз взглянула на возлюбленного, содрогнулась всем телом и скончалась.

Тен-Итси зарыдал, как ребенок.

Ник Картер, Дик и Патси стояли немного поодаль, не желая мешать молодому японцу.

Наконец принц поднялся с колен и подошел к Нику Картеру.

– Бедный мальчик, – участливо произнес сыщик, – я понимаю тебя, потому что сам когда-то лишился самого дорогого, что у меня было на свете. Но ты должен мужественно перенести этот удар. Слезами горю не поможешь.

– Вы правы, начальник, – со вздохом ответил Тен-Итси, – я буду жить ради того, чтобы отомстить за Талику. Горе тебе, Мутушими! Ты дорого поплатишься за это злодеяние!

Но барон молчал. Он смотрел на море, словно ожидая оттуда помощи.

Дик и Патси тоже пытались утешить товарища.

– Возвращайся к нам, в Нью-Йорк, – сказал Патси, – там ты быстрее забудешь свое горе.

– Пожалуй, ты прав, – задумчиво ответил принц, – здесь, в Японии, каждая мелочь напоминает мне о покойной, а там я найду забвение в работе.

– Теперь, друзья мои, – проговорил Ник Картер, – надо подумать о том, как нам добраться до какого-нибудь населенного пункта. Не знаешь ли ты, Тен-Итси, нет ли здесь поблизости рыбачьего поселка?

– Насколько я помню, – ответил молодой японец, – в этих местах никто не живет. Нам придется идти вдоль берега, пока не доберемся до какого-нибудь жилища.

Сыщик вгляделся в морскую даль. На горизонте был виден дымок.

– Там, кажется, идет пароход, – задумчиво произнес он, – по всей вероятности, ближайшая отсюда гавань – это Йокогама, а туда заходят пассажирские пароходы из Сан-Франциско… Быть может, нам удастся привлечь внимание какого-нибудь судна.

– Это было бы лучше всего, – заметил Патси, – я заберусь на эту скалу и буду размахивать пиджаком.

– Ладно, – согласился Ник Картер, – а я тем временем переговорю с нашим пленником.

Он обратился к барону с вопросом:

– Как вы полагаете, что вас теперь ожидает, барон Мутушими? В ближайшем будущем ничего хорошего для вас не предвидится.

– Мало ли что еще может случиться, – с равнодушным видом ответил Мутушими.

– Оставьте всякую надежду на спасение, – произнес Тен-Итси, – даю слово, что вас постигнет заслуженная кара за все ваши злодеяния.

– Послушайте, что я вам скажу, – после некоторого раздумья произнес барон, – я не отрицаю, что причинил вам много неприятностей, и сознаю, что все мои планы рухнули. Мне остается только попытаться вернуть себе свободу. Я очень богат, гораздо богаче, чем вы думаете, Ник Картер. Я готов отдать вам половину своего состояния, если вы меня отпустите. Кроме того, я дам вам слово, что никогда больше не вернусь в Америку.

– Нет, барон, – усмехнулся сыщик, – из этого ничего не выйдет. Я не приму ваше предложение, даже если вы пообещаете мне все сокровища мира. Вам не уйти от заслуженного наказания.

Мутушими расхохотался:

– В Токио никто не посмеет причинить мне вред! Я стою во главе могущественной партии, и микадо не решится предать меня суду.

– Ошибаетесь, – воскликнул Тен-Итси, – вы забыли обо мне! Неужели вы не знаете, чем карается покушение на жизнь принца правящей династии?

– Зачем вы вообще вмешались в мои дела? – злобно проговорил барон. – Вас совершенно не касались мои планы относительно Ника Картера и его помощников.

– А если я вам скажу, что в течение нескольких лет я сам состоял в помощниках у Ника Картера, который не раз спасал мне жизнь?

– Вот как! Стало быть, это правда! – изумился Мутушими. – Я догадывался о том, что между вами существует какая-то связь, но не мог и предположить, что принц правящей династии унизился настолько! Вы стали помощником профессионального шпиона!..

– Не старайтесь оскорбить человека, которого я почитаю как родного отца! – воскликнул Тен-Итси.

– Оставь его, – вмешался Ник Картер, – этот негодяй ничем не может меня оскорбить. Я хочу знать, – обратился он к барону, – где находится сенатор Марк Галлан?

– И не надейтесь, что я скажу вам, – ехидно ухмыльнулся Мутушими. – Эта тайна останется со мной.

Дик, который поднялся на скалу вместе с Патси, теперь спустился и приблизился к Нику Картеру.

– Пароход повернул сюда, – воскликнул он, – со скалы его хорошо видно! Патси думает, что это большое пассажирское судно.

Мутушими вздрогнул. Он до сих пор надеялся, что откуда-нибудь явятся его помощники, спасшиеся вместе с ним от взрыва. Но, по-видимому, теперь он осознал, что все его надежды рухнули.

– Отпустите меня! – взмолился барон, обращаясь к Нику Картеру. – Я отдам вам не половину, а все свое состояние!

– Презренный трус, – с пренебрежением отозвался сыщик. – Будьте мужественны и покоритесь судьбе. Неужели вы все еще не поняли, что нас подкупить невозможно?!

Патси оказался прав. На пароходе заметили сигналы с берега. Судно приближалось к тому месту, где находились Ник Картер и его помощники. Даже издали можно было различить стоявших на палубе людей. На мостике находились капитан с офицерами.

Вскоре пароход замедлил ход и спустил на воду шлюпку.

Ник Картер со своим пленником, Диком и Патси направился к берегу, а Тен-Итси остался у тела Талики.

Шлюпка с офицером и двумя матросами подошла к берегу. Офицер в изумлении разглядывал группку мужчин в оборванной грязной одежде. Но еще больше он удивился, когда Ник Картер заговорил на чистейшем английском языке:

– Я прошу вас взять нас на борт. Мы американские граждане и находимся в крайне бедственном положении. С нами еще двое японцев и тело погибшей девушки, которое мы тоже хотели бы забрать с собой. Один из этих японцев – мой пленник.

– Ваш пленник? – изумился офицер. – Как прикажете вас понимать?

– Будьте любезны, отойдите со мной в сторону, – ответил Ник Картер, – и я объясню вам, как обстоит дело. Мне не хотелось бы, чтобы ваши люди знали, кто я такой.

Офицер исполнил эту просьбу.

– Я, мои помощники и один из влиятельнейших сенаторов Соединенных Штатов, – продолжал сыщик, – были вывезены в Японию вон тем человеком, который держал нас здесь в плену.

– Позвольте узнать, кто вы такой? – спросил офицер, очевидно, не веря рассказу незнакомца.

– Я сыщик Ник Картер из Нью-Йорка.

– Что я слышу?! Вы – Ник Картер?! – воскликнул офицер и отступил на шаг. – Знаменитый сыщик, которого считают умершим вот уже на протяжении нескольких месяцев?

– Да, это я, – ответил Ник Картер. – Сожалею, что не могу удостоверить свою личность сейчас же, но это не замедлит сделать генеральный консул в Йокогаме, который меня давно знает. Пока же я попрошу вас не разглашать моего имени. У меня на это есть серьезные основания.

– Это-то я могу сделать, – согласился офицер, – но скажу вам откровенно: ваш рассказ кажется мне совершенно невероятным!

– Вполне вас понимаю, – с улыбкой ответил Ник Картер.

– Ну что же, пойдемте, – сказал офицер, – так или иначе, мы возьмем вас на пароход, поскольку вы нуждаетесь в помощи.

Тен-Итси перенес тело Талики в шлюпку, а Ник Картер подвел к ней своего пленника.

За это время Мутушими успел придумать план, благодаря которому надеялся получить свободу.

– Не верьте этому оборванцу, – обратился он к офицеру. – Эти люди – беглые матросы! Они взорвали мой дом и взяли меня в плен, чтобы впоследствии получить за меня крупный выкуп. Защищаясь, я непреднамеренно убил ту девушку, которая тоже состояла в их шайке. Мне незачем ехать в Йокогаму, а потому я прошу вас освободить меня! Впрочем, вы и не вправе увозить меня с собой, так как я не являюсь гражданином вашего государства, я японец, а не американец!

Офицер нахмурил брови, не зная, как ему поступить.

Рассказ японца казался ему более правдоподобным, и после некоторого раздумья он вынул нож, чтобы перерезать путы, которыми был связан Мутушими.

Ник Картер понимал, что надо действовать решительно, чтобы не дать барону сбежать.

– Стойте! – крикнул он и схватил офицера за руку. – Повторяю, этот японец – мой пленник! Если вы отпустите его на свободу, то вы будете отвечать за последствия!

– А если вы возьмете меня на пароход, – заговорил Мутушими, – то власти в Йокогаме не замедлят вам разъяснить, что вы не имели права так обращаться с высокопоставленным лицом. Если этот человек на самом деле сыщик, то он может арестовать меня лишь на самом пароходе. А втаскивать меня на борт своего судна насильно вы не имеете права.

– Некогда мне тут спорить! – нетерпеливо крикнул офицер. – Пусть каждый из вас поступает по своему усмотрению!

Он думал, что таким образом решит все проблемы.

– Я еще раз предлагаю вам взять этого человека на пароход, пусть даже и против его воли! – крикнул Ник Картер и выхватил револьвер, отнятый им у Мутушими после убийства Талики. – Я вполне сознаю ответственность, которую беру на себя!

– Недурно, – проворчал офицер, – мы останавливаемся в пути, чтобы помочь потерпевшим крушение, и сами же за это подвергаемся неприятностям. Ладно, я уступаю силе, но имейте в виду, что вы отвечаете за все!

– Этого я не боюсь, – спокойно ответил Ник Картер.

Он схватил Мутушими и подвел его к шлюпке.

Через несколько минут лодка подошла к пароходу. Сначала на палубу подняли тело гейши, затем препроводили Мутушими. За ним последовали сыщики и сын микадо.

Преступный барон больше не сопротивлялся. С гордо поднятой головой он поднялся по сходням на палубу. Он злорадно заулыбался, поскольку разглядел среди публики двух или трех своих соотечественников, занимавших в Японии высокое общественное положение.

Капитан тоже отнесся к Нику Картеру и его рассказу с большим недоверием, а Мутушими успешно играл роль униженного и оскорбленного, ссылаясь на своих знакомых.

Великий сыщик оказался в весьма незавидном положении.

Капитану вовсе не хотелось нажить себе неприятностей из-за незнакомых ему людей, и потому он заявил Нику Картеру, что обоих японцев высадит на берег в Йокогаме, а сыщика и его помощников привезет к американскому консулу для удостоверения их личности.

А в остальном капитан был очень предупредителен, снабдил беглецов новой одеждой, накормил и напоил их.

Но когда по прошествии нескольких часов он вновь увидел сыщика, принявшего вполне пристойный вид, он все-таки усомнился в словах Мутушими. Этот человек с умным лицом и непринужденными манерами не мог быть беглым матросом.

Капитан решил узнать правду любым способом и обратился к Нику Картеру со словами:

– Мне надо с вами поговорить. Пожалуйте в мою каюту!

– С удовольствием, – отозвался американец и поднялся на верхнюю палубу.

Едва он взошел наверх, как кто-то его окликнул:

– Боже! Вы ли это, Картер?!

Сыщик в изумлении обернулся. Перед ним стоял судовой врач, радостно протягивающий к нему обе руки.

Ник Картер сразу его узнал. Врач был уроженцем Нью-Йорка и принадлежал к числу близких знакомых сыщика.

– Да, это я, Финдли! Но, пожалуйста, не называйте меня так громко по имени, никто не должен знать, что я нахожусь здесь!

– Всегда секреты! – рассмеялся врач. – Неужели и в Японии у вас тоже есть дела?

– Конечно, – с улыбкой подтвердил сыщик.

Капитан, присутствовавший при неожиданной встрече приятелей, в крайнем смущении подошел к врачу.

– Кажется, мистер Финдли, – спросил он, – вы знаете этого господина?

– Конечно, знаю! – воскликнул врач. – Мы сидели на одной скамье в колледже. Вот не ожидал, что встречусь с ним здесь, у берегов Японии!

В поведении капитана сразу произошла заметная перемена.

– Вы меня простите, мистер Картер, – обратился он к великому сыщику, – если я был немного неприветлив с вами, но, сами согласитесь, ваш вид не внушал нам доверия… Кроме того, все газеты писали о кончине известного сыщика, а тут вдруг вы называетесь его именем. Впрочем, позвольте представиться: капитан Карр!

– Джейкоб Карр? – спросил сыщик.

– Совершенно верно!

– Ваш отец – бывший капитан двадцать третьего полицейского участка в Сан-Франциско?

– Верно, верно! – радостно воскликнул капитан. – Теперь я, конечно, больше не сомневаюсь в том, кто вы! Если у вас есть какие-нибудь распоряжения относительно японца, которого вы привели с собой, то я готов их выполнить.

– Мне необходимо доставить его в Токио и передать лично в руки микадо.

Капитан и врач широко открыли глаза.

– Высшая политика, что ли? – спросил доктор.

– Именно, – кивнул сыщик.

– Не опасаетесь ли вы, – возразил капитан, – что арест этого японца может произвести неблагоприятное впечатление на его соотечественников – пассажиров нашего парохода? Очевидно, он на самом деле занимает выдающееся положение, судя по тому, что японцы, пассажиры первого класса, обращаются с ним как с ровней.

– Необязательно арестовывать его на виду у всех, – ответил Ник Картер, – вы просто пригласите его к себе в каюту. Пусть его соотечественники ломают себе голову, куда он подевался.

– Пожалуй, так действительно будет лучше всего, – согласился Карр. – Через три часа мы придем в Йокогаму, а там вы в случае необходимости обратитесь за помощью к американскому консулу.

Спустя четверть часа к Мутушими, сидевшему на палубе в окружении своих соотечественников, подошел матрос и передал ему приглашение капитана. Мутушими сейчас же встал и направился в капитанскую каюту.

Но когда он вошел, то совершенно опешил, поскольку в помещении, помимо его хозяина, находились Ник Картер, Дик, Патси, врач и помощник капитана. Последний сидел за письменным столом и готовил письменные принадлежности, словно собираясь вести протокол.

– Что вам угодно, капитан? – спросил Мутушими.

– С вами желает поговорить вот этот господин, – ответил тот, указывая на Ника Картера.

– С этим сомнительным субъектом я не желаю разговаривать, – презрительно ответил Мутушими и направился к выходу.

Но Ник Картер загородил ему путь.

– Барон Мутушими, – воскликнул он, – я арестую вас!

– Прекратите вы эту глупую комедию, – демонстративно расхохотался Мутушими, – все равно никто не поверит, что вы сыщик Ник Картер!

– Ошибаетесь, – вмешался капитан, – свидетельскими показаниями установлено, что этот господин действительно Ник Картер.

Мутушими побледнел – такого удара он не ожидал.

– Ладно, я подчиняюсь силе, – проговорил он, – в Йокогаме это недоразумение прояснится.

– Йокогаму вам увидеть не придется, – возразил Ник Картер, – я намерен доставить вас в Токио.

По знаку капитана в каюту вошли четверо матросов и надели на барона наручники, а затем увели его в помещение для арестантов. После составления протокола и подписания его всеми присутствующими капитан вышел на мостик, а Ник Картер со своими помощниками – на палубу.

Там они застали Тен-Итси.

Молодого японца трудно было узнать, настолько он изменился после смерти Талики. Глаза его глубоко ввалились, взор потускнел.

– Бедняга, – обратился к нему Ник Картер, – не печалься так сильно. Никто из нас не застрахован от таких ударов, как смерть любимого человека.

– Меня удручает не только кончина Талики! – воскликнул Тен-Итси. – Мне досадно, что этот негодяй Мутушими может свободно разгуливать среди пассажиров, а я вынужден бездействовать!

– Не беспокойся об этом, друг мой, – попытался успокоить его сыщик. – Мутушими уже закован в кандалы и сидит взаперти. Нам остается только доставить его в Токио. Правда, это будет сопряжено с большими трудностями.

– Позвольте мне позаботиться об устранении этих трудностей, – радостно ответил Тен-Итси, – как только я надену костюм, подобающий моему статусу, я отправлюсь к наместнику и разъясню ему, в чем состоит дело. После этого нам уже нечего будет беспокоиться о бароне. Одновременно с этим я пошлю моему отцу зашифрованную телеграмму и извещу его о событиях последних дней.

– Это было бы весьма кстати, – заметил Ник Картер. – А что ты думаешь делать с телом Талики?

– В Йокогаме я прикажу его забальзамировать, а в Токио приму все необходимые меры, для того чтобы Талика была похоронена с подобающими почестями.

– А вы, друзья мои, – обратился сыщик к Дику и Патси, – вообще не сходите с парохода. Поезжайте прямо домой. Я прибуду с одним из ближайших пароходов.

Дик хотел было что-то возразить, но Ник Картер не уступал.

Он посылал их домой, потому что на пароходе им не грозила опасность, тогда как в Токио Мутушими еще мог подстроить какую-нибудь неприятность.

Спустя два часа пароход уже швартовался у пристани Йокогамы.

* * *

Почти никто из находившихся на корабле японцев не обратил внимания на исчезновение Мутушими, поскольку все были заняты подготовкой к высадке.

Тен-Итси, у которого в потайном кармане, к счастью, оказалась крупная сумма денег, поехал в город сменить одежду. Ник Картер отправился на почту и послал своей двоюродной сестре Иде зашифрованную телеграмму, в которой он, помимо всего прочего, просил никому не говорить о том, что он и его помощники живы и надеются через некоторое время быть в Нью-Йорке.

Вернувшись на пароход, он застал там американского генерального консула, который тотчас узнал сыщика.

Тем временем его помощники посменно дежурили у дверей карцера, в котором сидел Мутушими.

Ник Картер стоял на верхней палубе и оживленно беседовал с консулом и капитаном. Вдруг на пристани появилось несколько экипажей.

– Черт возьми! Важные гости, – изумился капитан.

Из карет вышли несколько японских сановников в богатых нарядах, и одновременно с этим полиция плотным кольцом оцепила пристань.

Вслед за тем подкатила еще одна карета. Из нее вышел молодой японец в черном костюме и цилиндре и направился к пароходу.

– Кто это может быть? – недоумевал генеральный консул. – Я вижу, тут наместник, военный губернатор и глава полиции города, а этого молодого человека, к которому все они относятся с таким почтением, я не знаю.

Ник Картер улыбнулся; он вспомнил, что еще два часа назад Тен-Итси был облачен в рваный костюм японского раба, приобретенный им на пароходе у одного из пассажиров третьего класса с единственной целью – переодеться в сухое.

Капитан и консул спустились к трапу, чтобы поприветствовать наместника, и были чрезвычайно удивлены, когда тот представил им принца императорского дома. Ник Картер не вышел к Тен-Итси: он знал, что тот сам устроит все наилучшим образом.

После необходимых формальностей закованный в кандалы барон Мутушими был отведен к полицейской карете, которая увезла его, сопровождаемая конвоем.

Затем на сушу перенесли тело Талики и уложили его в роскошный гроб.

После этого принц Тен-Итси встретился с Ником Картером, Диком и Патси в кают-компании. Воцарилось неловкое молчание. Между принцем правящей династии и его прежними товарищами будто встала невидимая стена.

Вдруг Патси не вытерпел и спросил:

– Тен-Итси, к тебе еще можно обращаться на ты?

Все разразились громким хохотом.

– Разумеется, Патси, – сердечно воскликнул принц, пожимая своему товарищу руку.

– А что ты намерен делать теперь? – спросил его Ник Картер.

– Ближайшим поездом я отправлюсь в Токио. Туда же будет перевезен и Мутушими. Будьте спокойны, начальник! О побеге не может быть и речи. Когда я прибуду в Токио, я лично расскажу своему отцу обо всем, что с нами произошло, и буду ходатайствовать об аудиенции для вас. Само собой разумеется, вы поселитесь во дворце. Суд над Мутушими не заставит себя долго ждать.

Ник Картер задумался. Поначалу он предполагал, что увезет барона Мутушими в Соединенные Штаты, чтобы, согласно своему обещанию, передать его в руки президента. Но при сложившихся обстоятельствах и ввиду того, что Мутушими покушался на жизнь японского принца, суд над ним должен был состояться в Японии.

– Хорошо, Тен-Итси, – проговорил сыщик, – я поеду тем же поездом, что и ты, и пока остановлюсь в гостинице «Хризантемы».

Тен-Итси взглянул на часы.

– Меня ждут, – сказал он, – сожалею, но мне пора идти.

Очевидно, ему было очень трудно расставаться со своими товарищами, с которыми он делил и горе и радости. Подавив волнение, он протянул Дику и Патси руки и сказал:

– Прощайте, друзья мои, будьте счастливы! Желаю, чтобы вас никогда не постиг такой удар, как меня…

– Неужели, – спросил Патси с хитрой улыбкой, – тебе не хочется вернуться с нами в Нью-Йорк?

– Очень хочется, – ответил принц, – но я не имею возможности сделать это. Однако, если мне когда-нибудь придется уехать из Японии, то первым делом я отправлюсь к вам в Нью-Йорк.

– Отлично! – воскликнул Ник Картер. – Я полагаю, нет необходимости уверять тебя в том, что ты всегда будешь для нас желанным гостем.

Принц Тен-Итси вышел, а сыщик со своими помощниками молча смотрели ему вслед.

– Жаль, очень жаль, – наконец проговорил Ник Картер, – он очень помогал нам в нашем деле… К тому же я сомневаюсь, что он будет хорошо себя чувствовать при дворе.

– Вряд ли он надолго останется в Токио, – заметил Дик.

– Я тоже так думаю, – подхватил Патси. – Уверен, что скоро он приедет к нам, в Нью-Йорк.

Когда принц со своей свитой удалился, капитан подошел к Нику Картеру.

– Все закончилось скорее, чем я предполагал, – сказал он. – Я очень рад, что этого негодяя наконец увезли. Однако и связи же у вас, мистер Картер! За каких-нибудь пару часов вы поставили на ноги почти всю Йокогаму и даже принца правящей династии!

Ник Картер только улыбнулся. Он представил себе, как удивился бы капитан, узнав, что принц и тот молодой японец, с которым сыщик явился на пароход, – одно и то же лицо.

После того как Ник и его помощники приобрели новую одежду и купили все, что могло понадобиться им в дороге, они отпраздновали поимку Мутушими хорошим обедом в одном из лучших ресторанов города.

Затем сыщик проводил своих подчиненных на пароход и стал с ними прощаться.

Дик еще раз попытался уговорить начальника взять его и Патси с собой в Токио.

– Мне ваша помощь не нужна, – заверил их Ник Картер. – Я еду только удостовериться, что Мутушими будет осужден на смертную казнь. Со следующим пароходом я надеюсь уже выехать в Америку.

Он распрощался со своими помощниками и отправился на вокзал.

Дик и Патси стояли на палубе и смотрели ему вслед.

– Что бы ни говорил начальник, – заявил Патси, обращаясь к другу, – мне почему-то кажется, что это еще не конец. Не доверяю я этому Мутушими, он живуч, как кошка!

* * *

Когда великий сыщик прибыл в столицу Японии, сам микадо, японский император, во время аудиенции сказал ему:

– Весьма прискорбно, что барон Мутушими поддался своей фанатичной ненависти, мистер Картер, и столь жестоко обходился с вами, вашими помощниками и сенатором Марком Галланом. Но будьте уверены, вы получите полное удовлетворение.

На аудиенции присутствовал только Тен-Итси.

– Пройдет еще несколько дней, прежде чем верховный суд вынесет приговор барону, – продолжал микадо, – и на это время я прошу вас стать моим гостем и поселиться во дворце.

– Я высоко ценю это предложение, ваше величество, – ответил Ник Картер, низко поклонившись, – и с радостью принимаю его.

Аудиенция закончилась, и придворные сановники проводили Ника Картера в отведенные ему апартаменты, состоявшие из трех комнат, окна которых выходили в парк, окружавший императорский дворец.

* * *

Ник Картер провел несколько дней в обществе принца Тен-Итси, который старался уделить своему учителю как можно больше внимания, чтобы хоть таким образом вознаградить его за пережитые страдания.

Живя во дворце, известный сыщик познакомился со старым генералом Лакатира и его зятем Томом Гарнеттом. Родители последнего давно проживали в Токио, и сам он родился в Японии.

Ник Картер довольно близко сошелся с Лакатира и Гарнеттом и часто играл с генералом в шахматы.

По японскому обычаю надзор за комнатами гостя входил в обязанности одной из гейш. Звали эту гейшу Ота Окума, она была очень красива и умна.

По-видимому, Ник Картер ей понравился. Американский гость быстро подметил, что произвел глубокое впечатление на красавицу-гейшу, но сам не питал к ней совершенно никаких чувств.

* * *

Спустя несколько дней суд вынес приговор мятежному барону Мутушими. Как и следовало ожидать, он был осужден на смертную казнь.

По японскому закону приговоренный мог выбирать между казнью от руки палача и харакири. В последнем случае его имущество не подвергалось конфискации, а переходило к родственникам.

Мутушими избрал харакири.

Прежде чем его отвели в храм, где он должен был принести себя в жертву перед алтарем, Ник Картер в присутствии Тен-Итси имел с ним в тюрьме продолжительную беседу.

Барон осыпал своего заклятого врага насмешками и отказался сообщить, где находится сенатор Марк Галлан. Вняв увещеваниям принца, он в конце концов признался, что сенатор был убит стражниками при попытке к бегству.

– Сейчас вы одержали победу, – заключил Мутушими, – но вы, Ник Картер, не избежите злого рока! Я из гроба буду преследовать вас своей ненавистью! Хоть я и умру, но сотни моих приверженцев останутся живы, и они сочтут долгом чести отомстить вам за меня! А теперь уходите! Я не хочу, чтобы последние минуты моей жизни были осквернены присутствием белокожего дьявола!

Ник Картер по приказу микадо был допущен к церемонии в храме.

После бесконечных песнопений жрецов Будды председатель императорского суда еще раз прочитал приговор, после чего с осужденного сняли кандалы. После этого ему вручили ритуальный кинжал, осыпанный драгоценными камнями.

Мутушими медленно поднялся к алтарю. Сняв кимоно, он вспорол себе живот и рухнул у подножия алтаря.

Поскольку тем самым барон искупил свою вину, то его похоронили со всеми подобающими почестями. Труп Мутушими был помещен в роскошный гроб и отправлен в одно из его поместий.

* * *

Ник Картер вместе с Тен-Итси в глубоком раздумье вернулись во дворец. Барон Мутушими умер, но все же его постигла кара не за те преступления, которые он совершил во время своего пребывания в Америке.

Великому сыщику больше нечего было делать в Стране восходящего солнца, и он решил вернуться на родину следующим пароходом.

Назад: Белые рабы

Дальше: Месть Мутушими