После того как их заперли снаружи, Лила задвинула внутренний засов — теперь никто не мог проникнуть к ним.

— Неужели он действительно такой, как вы говорите? — прошептала она.

Анна покачала головой:

— Каждое сказанное мною слово — правда. Я не могу вспомнить обо всем, но то, что я о нем знаю…

— Что же нам теперь делать? — спросила Лила, касаясь ее руки. — Я верю вам, верю каждому вашему слову. Но я никак не могу примириться с тем, что мистер Эйкс и есть главарь банды «резиновых братьев»…

— Да, это он. Если бы ты видела, как сильные и взрослые мужчины трепещут перед ним! Капитан в его присутствии не смеет шелохнуться. Как-то ночью они говорили о женитьбе, но я тогда не знала, что речь идет о тебе…

— Обо мне?

Анна кивнула:

— Они не упоминали твоего имени. Они сидели на палубе и выпустили меня подышать свежим воздухом. Капитан издевался надо мной, а Голли молчал. Он лишь раз взглянул на меня — так мясник смотрит на предназначенную для убоя скотину… А теперь попытаемся содрать остаток обоев.

— Никто не помешает нам — я задвинула засов.

Еще раньше девушка заметила в углу комнаты, под куском отставших от стены обоев, какое-то печатное сообщение. В то время, когда в этом здании находились мастерские, на стенах висели всякого рода предостережения, инструкции и указания для рабочих. Позже поверх них были наклеены обои. Женщины не подозревали, что в свое время в этом здании размещалась фабрика, работавшая на оборону.

Разобрать написанное не удалось. Тогда Анне пришла в голову мысль протереть стену влажным полотенцем. Сорвав после этого оставшуюся часть обоев, они смогли прочесть следующее:

— В потолке есть люк. — Лила посмотрела вверх.

Между тем Анна принесла из соседней комнаты стул, поставила его на стол и, взобравшись на него, стала осматривать потолок.

— Нашла! — радостно воскликнула она, заметив в потолке щель, замазанную известкой.

В ванной комнате они тоже обнаружили люк и, содрав штукатурку, частично освободили его. И тут услышали, как хлопнула входная дверь их квартиры. Если Голли войдет сюда, он сразу заметит, что произошло — и тогда они лишатся надежды на спасение. А он, отодвинув засов, уже стучался к ним.

— Скорей, запри за мной дверь и не выходи из ванной, — приказала Анна, затем пошла в соседнюю комнату и впустила Голли.

— Что вы делаете? — подозрительно осведомился он.

— Лила купается, а я ищу для нее полотенце.

Ответ Голли удовлетворил.

— Купается? Вот и отлично — я хотел поговорить с вами. Скажите, вы никогда не бывали в Южной Америке?

— Нет.

— Чудесный край! Если вы будете благоразумны, то сможете поселиться там и жить в довольстве. Не вздумайте создавать мне неприятности с… — Он показал пальцем на ванную комнату. — Представьте на минуту, что вы вздумаете испортить мне игру, станете рассказывать ей обо мне всякие нелепые истории. Что тогда произойдет с вами?

Анна молчала.

— Я думаю, вы смогли бы ответить на этот вопрос. Если не хотите, отвечу я. В один прекрасный день ваше тело выудят из реки, и люди спросят: «Кто это? Ах да, это — никто!» В газетах о вас напишут заметку в три строки. Вы станете «трупом неизвестной женщины» — вот и все.

— Вот и все, — машинально повторила Анна.

— Я думаю, мы поняли друг друга. Передайте привет Лиле и скажите ей, что я был бы неплохим мужем. Вы нуждаетесь в деньгах?

— К чему мне здесь деньги?

— Я вижу, к вам вернулся рассудок, — заметил Голли, посмеиваясь, и поспешил удалиться.

Когда через несколько минут его шаги замерли в отдалении, Анна, заперев дверь, снова поспешила к Лиле. В комоде она нашла нож и принялась быстро счищать с его помощью оставшуюся штукатурку с люка в ванной. После долгих усилий им удалось при помощи ручки от щетки приподнять люк. Лишь около трех часов ночи Анна смогла выбраться на крышу и помогла Лиле проделать то же самое. На крыше они принялись за поиски веревочных лестниц, упоминавшихся в инструкции, но лестниц не оказалось. Женщины были в отчаянии: близился рассвет, времени оставалось не много, скоро появится Голли, и их попытка бежать будет обнаружена. Окажись поблизости хотя бы полицейский, они могли бы как-то привлечь его внимание, но никого не было. Анна и Лила снова спустились в комнаты.

Незадолго до завтрака к ним пришел Голли и объявил:

— Мы едем сегодня вечером — в девять часов. Я рассчитываю, что вы, Лила, будете вести себя хорошо.

— Куда вы нас повезете?

Вместо ответа он сказал:

— Надеюсь, Анна тоже будет вести себя тихо? Это в ее интересах.

— Я в этом убеждена, — ответила девушка.

— Должно быть, она уже поведала тебе о твоей бабушке. Рано или поздно ты должна была об этом узнать. — Он направился к дверям. — Да, забыл тебе сказать: один из наших ребят наконец-то убил Джона Вэда — попал ему прямо в сердце. — И он внимательно поглядел на девушку.

Лила побледнела.

— Не повезло ему, — продолжал Голли. — Джон был славным парнем, хотя и очень плохим сыщиком.

Что-то в его голосе насторожило Лилу, и она скорее почувствовала, чем поняла, что все это ложь. Если бы она не догадалась об этом, то лишилась бы чувств — ведь Вэд был ее единственным другом, единственной надеждой. Почувствовав, что он лжет, она испытала облегчение, и краска снова вернулась на ее лицо.

— Я вижу, ты взволнована, Лила? Но рано или поздно мы все умрем. Подумай только, как мне было тяжело узнать о смерти бедной «матушки» Эйкс.

Наконец-то Лиле удалось заставить себя сказать то, что она хотела:

— Нельзя ли раздобыть немного бензину? Я испачкала платье и хотела бы его почистить.

— Хорошо, что ты следишь за собой. Надо всегда быть опрятной. Может быть, сгодится бензол?

Лила утвердительно кивнула. Голли ушел и вскоре вернулся с литровой бутылкой бензола.

В этот день таинственный дом, так долго стоявший в запустении, ожил. Поселившиеся в доме иностранцы уговаривались о месте и часе встречи; один из них, с виду наименее подозрительный, пошел в Сити и отправил множество телеграмм. Айкнесс также был вызван на совещание. Он дрожал от страха, потому что Голли сообщил ему о своем плане — и неслыханная смелость этого маленького человека потрясла капитана.

— Ты отвезешь женщин в Гринвич, — приказал мистер Эйкс, — и затем вернешься ко мне. Ровно в десять минут одиннадцатого мы вломимся к… — И Голли назвал крупную ювелирную фирму на Бонд-стрит. — Затем проникнем в Западный алмазный синдикат — он на другом конце этой улицы. Я не требую, чтобы ты участвовал в деле. Там не обойдется без стрельбы, а я знаю, ты этого не любишь. Сегодня я рассчитываю добыть не меньше ста пятидесяти тысяч фунтов.

— Но ведь ты сказал — в пятницу. Почему же сегодня ночью? — спросил Айкнесс.

— Я думал, что бал состоится в пятницу, но он назначен на сегодня.