Книга: Ужас. Вдова Далила
Назад: V
Дальше: VII

VI

На следующий день, еще до завтрака, Зиг встретился с несколькими нужными ему людьми, после чего вернулся к себе и принялся ждать Хорфди. Карточные долги принято платить не позже чем через сутки, и агент смело мог рассчитывать на то, что вчерашний должник не замедлит явиться к нему. Единственное его опасение состояло в том, что Хорфди где-нибудь да раздобудет эти сорок тысяч марок и принесет их с собой. Эта щепетильность кого угодно привела бы в восторг, но не Зига: весь его план зиждился на том, что Хорфди останется его должником. Мысль о том, что он вовсе не заплатит свой долг или вообще не явится к нему, не приходила полицейскому в голову. Побывав в тюрьме, подозреваемый находился в двусмысленном положении: он должен был всего остерегаться и не компрометировать себя. Так что Зиг нисколько не сомневался в том, что если Хорфди и не заплатит сейчас своего долга, то во всяком случае непременно придет, чтобы попросить об отсрочке. Но, когда в час дня должник все еще не появился, полицейский забеспокоился.
«Вдруг он вздумает написать, вместо того чтобы прийти лично?» — думал он про себя.
Но в три часа лакей доложил, что какой-то господин желает видеть графа.
— Пусть войдет, — распорядился Зиг, сразу даже не сообразив, что граф — это он сам.
Как только Хорфди вошел, полицейский агент поспешил ему навстречу.
— Ах, это вы, дорогой синьор, — заговорил он с итальянским акцентом, — пожалуйста, входите, я очень рад вас видеть. Как вы поживаете? Я уверен, что вы все утро провалялись в постели, как и я. Я уже принял ванну и выпил за завтраком шампанского. Какое, кстати, здесь чудесное шампанское! Только из-за него одного стоит приехать в Берлин. Потом я опять лег и спал до сих пор, — закончил Зиг с улыбкой.
— Я спал меньше вас, граф, — сказал Хорфди, когда, наконец, и ему удалось вставить слово.
— Неужели вы так устали? Да, я верю вам.
— У меня была одна забота.
— Забота? Ах, кажется, я догадываюсь… вы влюбились в одну из синьорин у прекрасной Лолы Монтец. Но они действительно восхитительны: сколько грации, сколько шика, сколько ума! Ох уж эти берлинки, недаром их все хвалят! Наши итальянки в сравнении…
— Граф… — попробовал перебить его Хорфди.
— Нет-нет, я знаю, вы сейчас из вежливости будете хвалить моих соотечественниц. Но вам не изменить моего мнения о Берлине. Видите ли, моя родственница, которой я вас вчера представил…
— Ваша родственница? — переспросил Хорфди с удивлением, как и ожидал Зиг.
— Разве вы ее не помните?
— Напротив, прекрасно помню, но я не знал, что эта дама — ваша родственница.
— А почему бы и нет? — расхохотался Зиг.
— Меня удивило то, что вы привели ее в дом Лолы Монтец.
— Разве это плохо?! — очень естественно выразил удивление Зиг. — А, если там собирается неподходящее общество, то моей родственнице не следовало идти к Лоле Монтец… Боже мой, вот что значит быть иностранцем и не знать обычаев страны! Ах, если бы кто-нибудь взял надо мной шефство, — продолжал Зиг, вздыхая. — Я так боюсь вновь совершить какую-нибудь глупость… Хотя эта Лола Монтец произвела на меня хорошее впечатление.
— Вам, как иностранцу, легко было ошибиться. Когда-то давно Лола Монтец была замужем и считалась красавицей… Кроме того, Лола, вероятно, усомнилась, что эта дама — ваша родственница. Ведь часто бывает так, что в путешествии спутницу выдают за родственницу, чтобы не компрометировать ее.
— Но она ошиблась, — с живостью воскликнул граф, — это действительно родственница, такая же Камани! Она вышла замуж за своего кузена, который в то же время являлся и моим кузеном.
— Я не сомневаюсь в этом, граф.
— Она путешествует со мной из-за своего слабого здоровья, но, как видите, мы даже не живем в одном доме. Она заняла квартиру на Кляйстштрассе.
— Я верю вам на слово, — сказал Хорфди, которому надоела вся эта болтовня, — я пришел к вам…
Зиг снова перебил его со свойственной ему живостью:
— Из-за этого проигрыша? Не будем говорить о таких пустяках!
— Но все же…
— Мне приятнее думать, что вы просто желали меня проведать. Это для меня гораздо важнее. Что касается той ничтожной суммы, которую вы мне вчера проиграли, положите ее туда, на камин, и не будем больше говорить о ней.
— Все дело в том… — снова прервал его Хорфди, которому становилось не по себе, оттого что его собеседник называл ничтожной проигранную сумму.
— В чем дело? — спросил Зиг рассеянно.
— Еще несколько дней я вынужден оставаться вашим должником… Вследствие понесенных потерь я не в состоянии…
— Ах вот оно что… — изумился агент, будто не понимая, как такая маленькая сумма может быть кому-нибудь в тягость.
— Кроме того, я должен попросить вас, граф, не рассказывать никому о моей несостоятельности и дать мне время выплатить долг.
— С превеликим удовольствием, — ответил Зиг, — не беспокойтесь об этом. Запла`тите, когда вам будет угодно. Через неделю, через две, через три — я все понимаю, вы не хотите трогать свой капитал. Я не могу не исполнить вашу просьбу, так как и у меня к вам есть просьба.
— У вас?
— Как вы знаете, я — новый человек в берлинском обществе и опасаюсь попасть впросак без опытного чичероне. Я очень рад, что познакомился с вами, и уверен в том, что вы не откажете мне в поддержке и советах.
— Я к вашим услугам, граф! — с готовностью ответил Хорфди.
Предложение Камани было так выгодно, что он не мог отказаться. Он уже смутно надеялся, что ему не придется ломать голову над тем, как уплатить свой долг.
— Благодарю вас, — сказал Зиг, — но я боюсь злоупотребить вашей любезностью. Я не один, у меня на руках больная, которую надо развлекать. Если бы мы были одни, я разделял бы все ваши удовольствия и старался бы подстроиться под ваш образ жизни. Но раз вы берете шефство надо мной, вам придется развлекать и мою родственницу…
— Мне вчера показалось, что она такая милая и образованная дама, что занять ее будет очень не трудно.
— Да, конечно, для нас, итальянцев, она очень мила, но здесь, в Берлине, совсем другие требования. Не разуверяйте меня, я знаю, то, что вы беретесь опекать нас — большое одолжение.
— Ну хорошо, считайте как вам угодно.
— Прекрасно, и я как можно скорее постараюсь воспользоваться вашей любезностью. А когда я смогу представить вас своей родственнице в более приличной обстановке, чем вчера?
— Когда вам будет угодно, граф.
— Значит, завтра утром. Я ловлю вас на слове.
— Хорошо, значит, завтра.
Вскоре после этого они расстались. Зиг был в восторге. Хорфди тоже находил, что заключил очень выгодное соглашение.
Назад: V
Дальше: VII