Следующие два дня во дворце царила суматоха. Многочисленная челядь заканчивала приготовления к приему высокопоставленных гостей, придворные суетились, наводя лоск и красоту. Наши адепты с целительского и прорицательского факультетов оказались завалены работой — как я предполагала, их то и дело осаждали придворные со своими вопросами и проблемами со здоровьем. Глядя на злую взвинченную Бьянку, которую они умудрились вывести из себя в первые два дня, я только порадовалась, что Кейн успел уехать из Академии до того момента, как его нашла Далия.

Адептам моего факультета тщательно объяснили, как себя вести и что делать, однако основное внимание все же уделяли тем, кто должен был присутствовать непосредственно на месте событий — в тронном зале, в столовой, на улице при прибытии гостей. К моему счастью, библиотека в этот список не входила, и меня вся эта подготовительная суета практически не коснулась. Чего проще — после завтрака отправился в библиотеку и сиди там целый день, книжечки листай или в окно смотри, если надоест. Я быстро познакомилась с дворцовым библиотекарем и произвела на него впечатление серьезной и начитанной девушки, поскольку в первый же день спросила, где здесь находятся книги по истории. Он, кажется, ожидал, что я спрошу, где находятся дамские романы, и мой выбор приятно удивил его. Показав мне нужные шкафы, он разрешил мне копаться в них сколько душе угодно, и ушел по своим делам.

Насколько я поняла, библиотека не пользовалась во дворце большой популярностью. Люди заходили сюда редко, максимум — чтобы найти какое-нибудь легкое чтение перед сном, и чаще всего я видела здесь королеву Елену со своими фрейлинами, которые приходили скорее посплетничать, чем за литературой. Елена была моложе моей мачехи лет на десять и вела себя гораздо свободнее. Леди Алина в жизни не позволила бы себе сплетничать с придворными, а жизнерадостную Елену собственное высокое положение нисколько не останавливало. Их присутствие мне не мешало — едва щебечущая стайка дам пересекала порог, я приветствовала их реверансом и убиралась куда-нибудь вглубь библиотеки. Правда, вскоре я убедилась, что хранившиеся здесь книги были написаны обычными людьми и не имели никакого отношения к магии, так что затея найти что-нибудь о Раннулфе с треском провалилась. Эту мысль подтвердил и Вортон, явившийся накануне приезда делегаций с проверкой. Увидев в библиотеке меня, он не стал ругаться, а только хмыкнул и умчался проверять следующего адепта. Но все равно библиотека была для меня гораздо предпочтительнее, чем какой-нибудь зал для приемов. Здесь хоть было чем заняться.

И хотя всеобщий переполох обходил меня стороной, все равно я нервничала. Правда, я уже успела убедиться, что в библиотеку посетители заглядывали редко, и из людей в эти дни, не считая слуг, я видела только библиотекаря и королеву с фрейлинами. Так что я надеялась пересидеть всю практику здесь и не собиралась отправляться на экскурсии по дворцу, которые, как мне уже было известно, надеялись устроить прочие адепты, если им выпадет такой шанс. А в свободное время я намеревалась не выходить из комнаты. Если Бьянка начнет задавать вопросы, совру, что неважно себя чувствую. Так что повода для паники пока нет, просто веди себя осторожнее…

В довершение этих волнений мне снова приснился сон про Арлиона Этари, аккурат в последнюю ночь перед прибытием делегаций. Очень вовремя — мне как никогда нужно сохранять внимательность и осторожность, а теперь я не уверена, что получится — эти сны все время выбивали меня из равновесия и заставляли думать о событиях, происходивших давным-давно!

На этот раз темный эльф выглядел мрачным и встревоженным и что-то быстро говорил своей возлюбленной. Вампирша внимательно его слушала, нервно теребя в руках кружевной веер; на Арлиона она смотрела недоверчиво.

— Ты уверен в этом? — наконец спросила она, когда эльф выдохся и замолк.

Тот коротко кивнул. Взгляд эльфа оставался сосредоточенным и решительным, и сейчас я очень отчетливо видела перед собой знаменитого архимага, чье имя вошло в историю.

— Абсолютно. Ваш Лэнгстон организовал заговор против Магнуса и стремится развязать войну между Селендрией и Вереантером. Нападение на вампиров на нашей границе — его рук дело, темные эльфы к этому непричастны.

Женщина тоже изменилась — вроде внешне никакой значительной перемены в ней не произошло, но теперь в ее глазах светился холодный трезвый ум, из-за чего она стала казаться гораздо старше.

— Доказательства? — деловито уточнила она.

Арлион отрицательно покачал головой.

— Их нет. Понимаю, моего слова недостаточно, но в своих словах я абсолютно уверен.

Его собеседница чуть устало прикрыла глаза.

— Мне сложно поверить в то, что ты говоришь, — расстроенно призналась она, снова превращаясь в ту даму, которую я уже столько раз видела во сне. — Я хочу тебе верить, но Филипп Лэнгстон — правая рука Магнуса уже не один десяток лет. И я знаю его уже давно, и у меня язык не повернется назвать его предателем. А Магнус без доказательств тебе не поверит.

— Но он поверит тебе. Если мы придем вместе, он может прислушаться, — вдруг сказал Арлион после небольшого молчания. По лицу женщины пробежала тень, и тот добавил с нотками неудовольствия в голосе. — Исабела, сейчас речь идет не о моих чувствах к тебе, а о войне, которая грозит начаться со дня на день! Не время для личных переживаний!

Вампирша колебалась еще пару секунд, а затем ее лицо приобрело решительное выражение.

— Тогда идем, — твердо сказала она и устремилась к двери.

— Сейчас? — удивился Арлион.

— Ты предлагаешь ждать? — резко спросила она. — Насколько я поняла, времени на ожидание уже нет. Идем, совет должен закончиться с минуты на минуту, Магнус вот-вот освободится.

Они оба прошли мимо застывшей на одном месте меня и вышли за дверь, и в ту же секунду я проснулась. В комнате было темно, и я, не зажигая свет, встала с кровати и подошла к окну. Дотронулась лбом до холодного стекла, пытаясь унять сумбурный поток мыслей в голове.

Исабела? Исабела?!

Нет, сто лет назад боги однозначно решили пошутить над Арлионом. Как его угораздило влюбиться в королеву вампиров?! Это же бессмысленно, безнадежно, и…

И одновременно целиком укладывается в ту картину, которую я наблюдаю начиная с конца прошлого лета. Королева, прибывшая на переговоры за компанию с мужем. Пока короли до чего-то договариваются на советах, вампирша предоставлена самой себе. Правда, я ни разу не видела ее в компании фрейлин, но, с другой стороны, я ее прекрасно понимаю — я сама бы взбесилась, если бы вокруг меня постоянно находилась группа каких-то людей, не отстающих от меня ни на шаг. Если вспомнить все увиденные сны, то можно сделать вывод, что Арлион и Исабела были знакомы с детства. Потом он влюбился в нее, а Исабела вышла замуж за Магнуса Вереантерского — вроде бы она даже говорила, что любит его. Арлион тоже благополучно женился, но это не помешало ему сохранить чувства к вампирше. И одновременно он узнал о заговоре против архивампира, целью которого было развязать войну между эльфами и вампирами. Неизвестно, что было причиной заговора — видимо, какие-то вампирские интриги — но война в итоге разразилась, причем получила название Кровавой.

Что же тогда произошло? Неужели Арлион и в самом деле убил Исабелу? Но за что? Он любил ее, однако не устраивал сцен ревности и не грозил убить ее, себя, мужа, собственную жену, далее — насколько хватит фантазии, если Исабела не уйдет к нему. Тогда почему? Я же читала, что он сам признался в ее убийстве! И что способствовало превращению Арлиона в кровожадное чудовище? Если это как раз и была смерть королевы, то зачем было ее убивать?

Я потрясла головой. Вроде, видя эти сны, я получаю какую-то информацию, но в итоге с каждым разом вопросов становится только больше.

Утром суета и беготня достигли своего апогея. Завтрак тоже проходил как-то суматошно: адепты нервничали, как перед экзаменом, и ели неохотно. Атмосфера напрягала, и сразу после завтрака я убралась подобру-поздорову в библиотеку.

Ближе к вечеру я возблагодарила богов за то, что меня отправили на практику именно сюда. Целый день я провела за чтением книг о Кровавой войне и биографий Арлиона и Магнуса, и никакие треволнения, связанные с приемом высоких гостей, досюда не докатились. Королева должна была присутствовать на встрече, и за весь день, кроме слуг и чиновников, выполнявших во дворце какую-то канцелярскую работу, в библиотеку никто не заходил. Увы, найти в старых книгах что-то полезное мне не удалось, но сам факт того, что я могла заниматься своими делами, не мог не радовать.

Поэтому я не имела понятия, как прошло прибытие гостей, и надеялась, что, если Бьянка не очень устанет, она перед сном мне расскажет. Правда, была возможность, что к моему возвращению она уже ляжет спать, поскольку я засиделась в библиотеке допоздна, пропустив ужин. Да, я знала, что вероятность столкнуться с кем-то из вампиров или эльфов на пути в мою комнату была невелика, поскольку гостей должны были поселить в противоположном крыле дворца, но осторожность еще никому не мешала, а мне — тем более.

Когда время уже близилось к полуночи, библиотекарь с отеческой улыбкой предложил мне дочитать завтра и пойти лечь спать. Я не стала возражать, убрала большой том на место и вышла в пустой коридор. Слуги уже потушили часть светильников, и в коридоре царил полумрак. Что ж, первый день прошел благополучно. Еще где-то две недели в том же духе — и можно будет с чистой совестью отправиться к Оттилии, где я наконец-то встречусь с друзьями… А еще надо будет связаться с Кейном и узнать, как он добрался до пункта назначения. И можно будет потом поболтать с Оттилией, рассказать ей, что меня отправили на практику во дворец, а то ребятам в Госфорде, да и Кейну, кстати, тоже, я об этом не говорила… Интересно, они сильно будут ругаться?

Улыбаясь приятным мыслям, я вышла в ярко освещенный, облицованный мрамором холл и начала подниматься по широкой лестнице. Едва миновав пролет второго этажа, я услышала, как за моей спиной хлопнули тяжелые створки дверей, а затем зазвучали мужские голоса — негромкие, они гулко отдавались от мраморных стен. Не оборачиваясь, я продолжила свой путь, и тут за моей спиной раздалось удивленное:

— Эржебета?

Надо было стоять на своем и ехать выслеживать болотника, успела обреченно подумать я, поскольку этот голос я узнала сразу, несмотря на годичную разлуку. Боги, ну за что вы меня так не любите?

Медленно повернувшись, я присела в глубоком реверансе, одновременно склонив голову — не из-за переизбытка почтения, а чтобы справиться с собой и придать лицу максимально любезное выражение. Затем я распрямилась:

— Добрый вечер, Ваше Величество.

Адриана Вереантерского я в первый момент даже не узнала — настолько было непривычно видеть его в «королевском» виде. Дорожную одежду сменило парадное одеяние, исчезли рукояти сардов, а на голове матово блестел венец. Затем я перевела взгляд на его собеседника и неожиданно узнала в нем придворного мага Виктора, у которого я когда-то похитила гримуар с заклинаниями. Моя персона не вызвала у него интереса, в то время как король смотрел на меня слегка недоверчиво.

— Можешь идти, продолжим разговор позже, — обратился Адриан к Виктору, и тот, коротко поклонившись, удалился.

Король же в несколько шагов нагнал меня, и мне снова пришлось слегка задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо, а затем я торопливо сказала:

— Прошу прощения, у меня не было намерения прерывать вашу беседу…

— Бросьте, Эржебета, — досадливо поморщился тот. — В ваших устах дежурные дворцовые извинения и любезности звучат крайне неестественно.

Я замолчала, напоминая самой себе сейчас натянутую струну. Интересно, жалоба на страшную мигрень и просьба закончить разговор тоже будут расценены как «дежурное дворцовое извинение»?

— Откуда вы здесь? — спросил архивампир. — Грейсон упоминал, что вы закончили обучение, но не говорил, куда вы уехали из Госфорда.

— Я теперь учусь в Академии магии, — пояснила я. — Наших адептов в этом году отправили сюда на практику. Якобы для того, — тут мой голос против воли приобрел ядовитые нотки. — чтобы обеспечивать безопасность высочайших лиц во дворце!

Адриан иронично приподнял брови.

— Это вы о тех перепуганных молодых людях, которые попадаются в каждом закоулке дворца?

— Эти «перепуганные молодые люди» — адепты боевого факультета, — со сладкой улыбочкой поправила я. — И они не совсем перепуганные, а, скорее, настороженные. Ожидают какого-то подвоха либо от преподавателей, либо от…гостей.

Моя заминка не прошла незамеченной, и король фыркнул, а потом поинтересовался:

— Вы тоже на факультете боевой магии?

— Да, — в этот момент мне отчетливо вспомнился наш последний разговор, когда Адриан сказал, что мне необходимо подтянуть навыки в области магии. — Правда, магистр Вортон не скрывал, что берет меня во дворец исключительно из-за манер и умения вести себя. Но по этому принципу отобрали не только меня, других тоже.

Тем временем мы закончили подниматься по лестнице и свернули в одну из галерей третьего этажа.

— И как ваши успехи на боевом факультете? — полюбопытствовал архивампир.

— Пожалуй, неплохо, — задумчиво сказала я и, не удержавшись, похвасталась. — По крайней мере, из моих однокурсников во дворец взяли только меня. Магистр сказал, что я одна из лучших в своей группе!

Демон, и зачем я это сказала? Пытаюсь произвести впечатление?

— Я в этом не сомневался, Эржебета, — совершенно серьезно ответил король, и я не поняла, была это лесть или нет. Хотя вряд ли, этот вампир расточать комплименты просто так не будет. — И благодаря вам я теперь чувствую себя в Оранморе в полной безопасности.

Я споткнулась и, восстановив равновесие, возмущенно посмотрела на него. Адриан уже открыто улыбался, не пытаясь скрыть веселья. Не удержавшись, я сама рассмеялась.

— Умеете вы приободрить, Ваше Величество, — выдавила я. — Теперь я осознаю всю ответственность возложенной на меня миссии.

— Не обижайтесь, — миролюбиво сказал он. — Просто странно видеть во дворце в качестве охраны зеленых юнцов, которые даже Академию не закончили.

— Это потому что вы сами архивампир и маг, — возразила я. — Уверена, что короли Аркадии и Селендрии… Кстати, а темноэльфийский король сам маг?

— Маг, но не очень сильный.

— Вот, они чувствуют себя увереннее от такого количества магов вокруг. Это вы в случае чего весь дворец по камешку раскатаете, не вставая с места, а им что делать? У них только придворные маги и есть, и все!

Адриан неожиданно поднял руки.

— Сдаюсь! — улыбаясь, заявил он. — Вы победили. Позвать во дворец адептов было очень тонкопродуманной идеей.

Осознав, что я только что озвучила точку зрения, прямо противоположную той, которую назвала в начале, я замолкла. Ведь действительно — сперва говорила одно, а теперь совсем другое!

И почему мы вообще обсуждаем эту ерунду?

Мы миновали очередную галерею, и я обнаружила, что мы незаметно дошли до коридора, где жили адепты. Ладно, будем надеяться, что его величество не заблудится и найдет дорогу обратно… В крайнем случае спросит у кого-нибудь, как пройти.

— Я рад видеть вас, Эржебета, — без тени улыбки сказал Адриан, когда пришло время прощаться.

— Спасибо, Ваше Величество, — у меня просто язык не повернулся сказать что-то вроде «И я вас тоже». И дело было не в том, что это была неправда, а в том, что это прозвучало бы отвратительно банально.

Адриан чуть улыбнулся, и я вздрогнула. Еще два года назад, во время ареста, увидев в книге портрет Магнуса, я подумала о том, что внешне Адриан ничем не напоминает отца. И вот почему лицо королевы Исабелы в моих снах казалось мне таким знакомым — ее сын был похож на нее.

— И вам идет ваш наряд, — добавил он.

Я быстро глядела себя, поскольку у меня напрочь вылетело из головы, что я сегодня надевала. А… Ну, наряд действительно был неплохой — черное платье оживляли золотая тесьма на вороте, рукавах, подоле и поясе и красная шнуровка по бокам, на спине и вдоль рукавов. Не слишком изысканно, даже строго, но зато сидело точно по фигуре.

— Не в этом смысле, — пояснил архивампир. — В платье вам лучше, чем в штанах. Вы выглядите женственнее.

Я недоуменно уставилась на него, не зная, как отнестись к последним словам, и моргнула. Сейчас Адриан стоял близко ко мне, и мне в глаза внезапно бросился знакомый шрам на виске — полоска белой кожи, виднеющаяся из-под короны. Живое напоминание о том, как архивампир спас мою жизнь год назад, было неприятно, поскольку оно снова вернуло меня к мыслям о том, насколько неправильны наши отношения. Нам полагается ненавидеть друг друга и пытаться убить, а не мило болтать о всякой ерунде…

Пожелав мне спокойной ночи, король удалился. На ватных ногах я добралась до своей комнаты, закрыла за собой дверь и, не зажигая свет, без сил рухнула на кровать.

Боги, что происходит? Что происходит со мной? Когда я услышала, как он окликает меня на лестнице, я испытала злость и страх. А сейчас… Я не знаю, что я чувствую! И во время нашего разговора не было никаких отрицательных эмоций! Нет, осталось какое-то смятение, а затем добавился… интерес. Проклятый интерес, о котором я еще в прошлом году говорила Оттилии!

А сам Адриан? Откуда такая странная реакция на мое появление? Он ведь прибыл сюда на переговоры, и с Виктором они наверняка обсуждали что-то важное! Тогда почему он, едва увидев меня, сразу отослал своего придворного мага прочь? Я могу предположить, что он хотел обсудить что-то со мной, тогда почему мы говорили о какой-то ерунде? Или он так разговорил меня, и я сообщила ему что-то, о чем он хотел знать, сама того не понимая?

Да нет, не думаю. Я с детства привыкла играть в подобные игры и умею следить за языком.

Тогда что? Это было ради самого общения со мной? И в Ленстере, и в Госфорде Адриан был холоден и замкнут, как и полагается архивампиру-правителю, которому нет дела до простых смертных. Сегодня мы встретились во дворце, где король обязан подчеркивать свой высокий статус и не опускаться до любезных разговоров с едва знакомыми девицами. А за всю встречу я ни разу не увидела на лице короля знакомую высокомерно-равнодушную мину и не услышала в его голосе надменных ноток!

Значит, ему от меня что-то надо. Только вот что? Если до него дошли слухи, что нас с Кейном попытались убить сообщники Раннулфа, не было необходимости идти на такие сложности и сбивать меня с толку. Я и так могу ему обо всем рассказать, невелика тайна. А больше я не знаю ничего такого, что могло бы показаться королю важным и заслуживающим внимания.

Или это был такой же интерес, как и у мастера Грейсона?

Я поморщилась. Придет же в голову настолько идиотская мысль… Адриан Вереантерский не может мной заинтересоваться, это так же абсурдно, как если бы солнце начало вставать на западе!

Но больше всего я беспокоилась не из-за короля. Боги с ним, с Адрианом и его планами. Мне не нравилась моя собственная реакция на встречу с ним. Прошел еще один год, но я по-прежнему трейхе Этари, а он по-прежнему архивампир! И даже если его слова, сказанные в прошлом году, о том, что прочие эльфы не отвечают за поступки Арлиона Этари, не были пустым звуком, он все еще должен злиться на меня за то, что я отравила его и похитила важные документы! Этот поступок не удастся списать на происки Арлиона, это было только мое решение!

А он вообще хотел сделать из тебя бездушного вампира, пустую оболочку без разума и чувств. Не забыла? «Кара Снотры» и все такое?

Боги, как же все сложно!