Первая истерика клана Валиного папы, или Продолжение Родительского гамбита

Получившийся результат можно назвать закономерным. Валя в субботу вечером пришла домой со слезами: я – ее родная мама и я ее люблю, а здесь ее не любят (по крайней мере, так передала мама Богдана в телефонном разговоре моей маме на следующий день).

Итак, Богдан прочитал моей маме нотацию с угрозами. Мама мне передала, а я НИ СЛОВА ЕМУ НЕ СКАЗАЛА и согласилась без вопросов на то, чтобы они сорвали встречу моей мамы с Валей. Далее, то ли Валя, то ли Богдан организовали извинения перед моей мамой, и Валя договорилась о встрече со мной на среду. Потом моя не очень пока умная мама позвонила с «извинениями» Дине Харитоновне, и та с бешеной пеной у рта высказала ей все: что мы, оказывается, настраиваем девочку против них, и если это будет продолжаться, то они запретят Вале встречаться со мной и с моей мамой; что я где-то там в какой-то больнице у Вали не сидела ( это с учетом того, что они меня к этим заботам сами не допускают, чтобы потом упрекнуть можно было ), а Сима (мачеха) – сидела; и что они на самом деле любят, а я – нет.

ЭТО ИТОГ ПЯТИЛЕТНЕЙ ВЕРНОЙ КОМБИНАЦИИ. У них сейчас истерика и страх того, что Валя захочет жить со мной и что они ее потеряют. Ни юридических, ни моральных инструментов запретить ей встречаться со мной у них нет. Может, у Богдана все же хватает ума самому не запрещать дочери эти встречи, а может, это результат настояний Вали, хотя до этого она сказала мне, что у нее другие дела и она ко мне не хочет. Но теперь она назначила встречу на среду, заказала мне чтение философии, к которому я готовлюсь.

Как бы то ни было, на истинные причины мне наплевать. Происки Богдана и его мамы мне смешны. МЕНЯ ПЕРЕСТАЛО ТРОГАТЬ ИХ ОТНОШЕНИЕ К ЭТОМУ. Я ВИЖУ, ЧТО ПРОЦЕССОМ УПРАВЛЯЮ Я, И ПЕРЕСТАЛА ИХ БОЯТЬСЯ. Поэтому все их слова и угрозы пролетают мимо моих ушей. Мне не надо им больше НИЧЕГО доказывать. Все уже доказано. Остается довести до нужной комбинации расстановку фигур на этой шахматной доске.

А с Валей у меня будет важный и очень нужный разговор в среду – о том, что ей незачем рыдать и уходить от них жить. Что она получает кучу пользы от не самого плохого папы, не самой плохой бабушки и не самой плохой мачехи. Что наша духовная связь будет только крепнуть. Что она может много хорошего почерпнуть и у папы. Что ее переход сейчас ко мне породит проблемы. Что всем, в том числе и ей самой, будет трудно перестраиваться. Надо сделать правильно – оставить все как есть – и работать над своими навыками – и поехать в Англию учиться и прочее. ДЛЯ СЕБЯ И СВОЕГО РАЗВИТИЯ, А НЕ ДЛЯ РАЗВЛЕЧЕНИЙ, КАК БЫЛО РАНЬШЕ. Правильно, Валя, ты со мной согласна?

А своей, хочется верить, не совсем безнадежной маме я сказала, что если она и дальше хочет срывать мою многолетнюю комбинацию, ставить под угрозу мои отношения с дочкой, делать ей гадости – пусть продолжает звонить и объясняться с ними. Мама извинялась и клялась, что этого не будет, что это был последний раз. И даже вроде как все поняла. Конечно же, это будет (в смысле – ее звонки). Но мне уже все равно, так как на результат моей работы уже ничто повлиять не может.

17.10.07. Среда Вчера Богдан в приказном порядке попросил заняться оформлением Валиного загранпаспорта. Я дала эмоциональную бурную реакцию, сообщив, что оформление паспорта в мои планы не входит. Он бросил трубку. Меня затрясло. Я почувствовала, либо это скопилось напряжение и от работы – все вместе, что я все еще его боюсь. Разрыдалась в машине. По совету М.Е. перезвонила ему – он звонок сбросил. Перезвонила Вале – она работала посредником между мной и папой, передавая, что от меня нужно. Сказала, что Богдан меня наберет сегодня сказать о документах, которые ей нужны. Сегодня уже 15:00 – он не набрал меня. Сама набирать его не буду. Поеду в 20:30, завезу свидетельство о рождении и скажу то, что посоветовал М.Е. Что произошло недопонимание. Что я очень за поездки за границу и рада, что Богдан возит дочку, но оформлять у меня сейчас физически времени нет. Что документы, какие надо, я дам и могу договориться с няней, чтобы она за определенные деньги все оформила. Думаю об этом сейчас – и боюсь разговора. Но страхи страхами, а эмоции обуздывать надо. Это для меня показатель, что я еще психологически не готова к тому, что если Валя переедет ко мне – выдерживать его атаки с диктованием условий по воспитанию дочки. Боюсь его.

Позвонила М.Е. со своими страхами. Он резко сказал, что я сама извращаюсь и его гружу ситуацией, которая ничтожна. Это немного отрезвило. Я яснее понимала, что мир хорош, как всегда, просто у меня заскок. Шла на массаж к своему массажисту. Массаж мне в радость не был. Мысли ни на секунду не отпускали от Богдана. Делилась своими страхами с массажисткой, благо мы знаем друг друга 100 лет. Начала понимать, что это – чисто сексуальная связка. Пришла мысль в голову объясниться ему в любви. Я ждала его звонка, о котором сообщила еще раз по телефону дочка, но он не звонил, по-видимому, продолжая манипулировать и понимая, что я в напряжении от этого. Как только Ира закончила массаж, я решила позвонить ему сама, предварительно написав все на бумаге. Пальцы рук были ледяные. Сами руки тряслись. Сердце колотилось как бешеное, голова горела, написанное выходило корявое, т. к. тело пробивала дрожь.

Я: Богдан, мы вчера недопоняли друг друга. Я очень за, чтобы Валя ехала в Австрию, и признательна тебе за то, что ты даешь ей такую возможность.

Б.: Галя, мне твои дифирамбы не нужны, мне от тебя нужно только свидетельство – передай.

Я: Кроме свидетельства нужны такие документы?

Б.: Нет. Все, пока.

Я: Богдан, ты еще можешь минуту мне по телефону уделить?

Б.: Ну говори.

Я: Ты знаешь, я анализировала, почему я так бурно реагирую на твои просьбы. По-видимому, я все еще тебя люблю. ( Я сделала паузу – на другом конце телефона тоже была пауза. ) Поэтому любой твой звонок приводит меня в эмоциональное состояние, в котором я спокойно разговаривать не могу. Да и встречаться с тобой трудно. Поэтому я не знаю, когда у меня это закончится, так что извини за издержки общения и сделай, если можешь, конечно, скидку.

С. ( голос ровный, деловой ): Ты можешь организовать курьера для передачи свидетельства.

Я: Я могу заехать сама и передать через Валю вечером.

С.: Я не знаю, будем ли мы в это время дома. Организуй курьера.

Я: Хорошо.

С.: Хотя лучше я сам пришлю к тебе курьера – он заберет документы. У тебя какой адрес офиса?

Я сказала. Мы попрощались.

Ровно через 5 минут мне перезвонила секретарь Богдана с просьбой встретиться с курьером. Я согласилась, согласовала место и попросила предупредить меня за 40 минут до встречи. Это я сделала для того, чтобы не вытеснить из памяти эту встречу и не завалить передачу свидетельства. Т. е. нужный эффект достигнут. Меня полностью Богдан освободил от тревог по поводу оформления документов и от своего присутствия по телефону или вживую в моей жизни. По крайней мере на какое-то время. Психология – это сила! Самая практическая наука!

После этого наступил бурный и извращенный «оргазм». Я расплакалась. С души упала тяжелая ноша суточных размышлений и напряжения. Я четко ОСОЗНАЛА, что это у меня чисто сексуальные отношения. Нужна была небольшая стимуляция со стороны Богдана в виде резкого авторитарного тона и манипуляции. Все остальное я доделала с собой сама. Млела сутки в напряжении, думала только о нем, своем страхе, что он скажет – что я отвечу – эдакие «фрикции», потом апогей и накал, когда я созрела для разговора с ним и писала письмо полностью невменяемая, и «оргазм» и полное физическое и моральное опустошение после телефонного разговора. Довезла свою массажистку Иру до нового клиента на Крепостном. По дороге не могла отдышаться. Шутила над собой и своей глупостью и извращенностью. Вспоминала кучу матерных анекдотов, Ира хохотала со мной и всячески поддерживала морально. Спасибо ей за это. Прошел уже час – я выжатая как лимон. Но могу видеть окружающее и адекватно оценивать обстановку. И даже работать. Слава тебе, Господи! Приступ закончился! Прогресс в том, что это у меня уже длилось только сутки, хоть и бурно. Время уменьшается. Действие сценарной ленты тоже. Я явно прогрессирую и не переоцениваю себя уже.

Понятно, что шахматная партия еще не окончена. Дочь продолжает жить у папы. Ей еще не всегда хочется со мной встречаться. Она еще не встала «на линию», как говорит М.Е. Ее развитие, скорее, больше идет в направлении тоски и скуки, свойственной золотой молодежи. Мне еще предстоит помогать ей выбираться из этого состояния. Вернее, выбираться придется ей самой, а мне надо постараться создать условия для этого. Но сам гамбит разыгран. Валиному папе больше нечего со мной выяснять. У него не осталось ни одного инструмента, чтобы «подцепить» меня или чем-то задеть. Ведь дочка, как вы сами видите, была только поводом, чтобы два взрослых человека доказали друг другу правильность СВОИХ жизненных установок. Я полностью «согласилась» с правильностью его установок. А когда все своим чередом зайдет в тупик ( а это неизбежно: Вале ведь захочется свободы? Ей ведь захочется встречаться с мальчиками? У нее ведь появятся прочие интересы на стороне? Она ведь видит другой стиль жизни, отличный от папиного? Папа ведь будет всемерно ее сдерживать, как когда-то это делала моя бабушка? ) – вот тогда надо будет оказаться рядом, предложить свою помощь и быть в полной боевой готовности, т. е. финансово состоятельной и благополучной. Дабы последний козырь Валиного папы был бит.

(Я думаю, что шахматная партия уже окончена. Как говорят в таких случаях шахматисты, остальное дело техники. Пройдет еще пара лет. Пресс папин вызовет у дочери протест, а Трусливая Львица к этому времени в материальном плане настолько вырастет, а социальные связи станут настолько мощными, что дочери будет очень легко сделать выбор, с кем ей жить. Да уже и сейчас в психологическом плане дочь уже живет с Трусливой Львицей. – М.Л.)