Послесловие

Прочтение этой истории – как и многих сообщений о Северной Корее из первых рук, – сильно зависит от того, как участники ее рассказали. Затворническое царство так плотно запечатано, а его властители так умело затуманивают и запутывают картину, что исследователю нелегко подтверждать факты, на которых строится его повествование. Обычно их приходится перепроверять дважды или трижды – на случай, если это просто слухи, которые пересказываются так давно, что уже считаются правдой. И я очень старался, чтобы в этой книге все было тщательно подкреплено доказательствами и проверено.

Основным моим источником неизбежно стали рассказы Сина и Чхве, но я с самого начала старался подходить к ним как можно скептичнее. Вся хронология, все даты уточнены и сверены с общепринятой историей. Географические детали подтверждены фотографиями и показаниями третьих лиц. Я тщательно исследовал изображения «Google Планета Земля» – особенно когда речь шла о Рипалс-бее, тюрьме номер 6 и виллах, где держали Сина и Чхве. Я ездил в Пхеньян, побывал на киностудиях и перед Рыбным домом. Я останавливался в номере Сина и Чхве в венском «Интерконтинентале», изучал планы этажей и фотографии отеля до реставрации (ее провели после 1986 года). Я побеседовал со всеми несеверокорейцами, упомянутыми в мемуарах Сина и Чхве, или, если это не удавалось, старался разыскать их родных, коллег, даже биографов. (Более полный список тех, кто великодушно уделил мне время и поделился знаниями, приведен в «Благодарностях».)

Северная Корея похитила Сина и Чхве в 1978 году – не просто в период активных похищений, но в единственный период (1977–1983), когда Пхеньян признавался, что похищает людей. Описание методов похищения в мемуарах – люди в длинноволосых париках, уединенные пляжи, связывание, мешки, моторки, затем большое судно – в точности согласуется с описаниями других доказанных похищений. В 1987 году, когда Син и Чхве написали и опубликовали свои первые мемуары, эти сведения еще не были обнародованы. Я задал вопросы и предоставил мемуары наших героев Роберту С. Бойнтону из Нью-Йоркского университета (он изучает похищения людей как политический инструмент в Юго-Восточной Азии) и Национальной ассоциации по спасению японских граждан, похищенных Северной Кореей, – они не нашли в книге логических провалов и подтвердили, что описанные события стройно укладываются в уже известную картину северокорейской деятельности. Гостевые дома в Тонбунни и Каштановой долине отыскал на спутниковых картах Крис Маркер, который анализировал эти изображения для отчета ООН. (Тюрьма номер 6 ясно видна на других спутниковых снимках – и Син верно указывает ее расположение.) Обстоятельства тюремного заключения Сина подтверждаются показаниями других очевидцев, в том числе венесуэльского поэта Али Ламеды, вплоть до мельчайших подробностей – например, ложка без черенка упоминается в «Это рай!» Каи Хека.

Многие, особенно в Южной Корее, не верят, что Син Сан Ока и Чхве Ын Хи похитили северяне, и считают, что оба уехали в Пхеньян добровольно. Версию измены родине они обосновывают так: «Можно допустить, что Сина, чья карьера на Юге закончилась, убедили начать заново на Севере», – или: «Возможно, Син перебежал по доброй воле, а затем передумал и сочинил историю про похищение, чтобы не возникло проблем на Юге». Подозрения подкрепляются тиражированием неточных фактов: в одном «историческом словаре», посвященном КНДР, утверждается, будто Син мог перебежать на Север, поскольку родился в северном городе Чхонджине и там по-прежнему жили его родители, хотя к 1978 году они давно умерли; в другой книге Сина называют «перемещенным лицом»: якобы после раздела страны он жил в Северной Корее и лишь затем переехал на Юг – ясно, чего можно ждать от таких людей (на самом деле Син в 1945 году жил в Сеуле и до 1978 года севернее 38-й параллели не бывал). Подобные «факты» снова и снова повторяются и перепечатываются, они мутят воду и с годами вписались в историю Син Сан Ока и Чхве Ын Хи. Большинство скептиков, с которыми я говорил, ссылаются на одну книгу – «Вымышленный образ» Нисиды Рецуо. Рецуо (это псевдоним) был японским журналистом и утверждал, будто знал Сина, брата Сина и журналиста Кюсиро Кусакабэ, которому Син и Чхве в Будапеште передали письма и аудиопленку. Эта книга, снова и снова говорили мне, безжалостно и методично громит историю Сина и Чхве.

Ничего подобного. Я эту книгу прочел. Там полно ошибок. Рецуо утверждает, что весной 1978 года виделся с Сином в Гонконге и в Японии, и тот шутил, что собирается бежать на Север, – естественно, никто, кроме автора, этого не слышал. Дальше: по его словам, он знал, что Син приступил к работе над «Посланником, который не вернулся» в 1979 году – мол, Ким Чен Ир дал ему карт-бланш, разрешил снимать любое кино, какое пожелает. Рецуо не объясняет, однако, почему на завершение проекта Сину понадобилось три с половиной года. Вслед за северокорейцами Рецуо повторяет, что Син и Чхве могли ездить куда вздумается (и упоминает, к примеру, Францию), хотя к западу от Берлина их выпустили всего однажды, на Лондонский кинофестиваль. Он также подчеркнуто игнорирует тот факт, что Северная Корея регулярно посылала похищенных за рубеж: в августе 1979-го четверых похищенных ливанцев послали в Югославию – пообщаться с родными и наврать, что все хороню. За ними тщательно следили, но двое умудрились улизнуть, прибежали в посольство Кувейта и в итоге вернулись в Ливан. Похищенный Ким Ён Гю убедил власти Севера в своей лояльности, был командирован на Юг шпионить, сдался южно-корейским властям и так вновь обрел свободу. А самая знаменитая история случилась в 2002 году: Северная Корея вернула пятерых похищенных в Японию при условии, что те погостят и вернутся. Когда японцы и не подумали возвращаться, северокорейские вожди сильно удивились.

Самая зияющая дыра в этой «разгромной» работе – трактовка венского побега 1986 года. По утверждению Рецуо, который называет побег «разворотом на Запад», Син и Чхве наладили контакт с американцами за целых полгода до приезда в Вену, а Эноки втянули как невольного свидетеля псевдопобега. Рецуо пишет, что знает об этом со слов Эноки, хотя, насколько мне известно, Акира Эноки до самой смерти публично не выступал и не давал интервью о побеге Сина и Чхве. Опять же, на редкость удачно вышло, что поговорил он только с Рецуо и подтвердил его подозрения. Рецуо утверждает, что Син и Чхве планировали побег вместе с ЦРХ, а автомобильную погоню пришлось инсценировать. Однако отелем «Интерконтиненталь» владела «Пан Ам», американская коммерческая авиакомпания, у которой сложились очень тесные взаимоотношения с посольством США в Австрии. В отеле останавливались американские дипкурьеры, перевозившие секретные документы из посольства в посольство, и члены экипажей «Пан Ам», летавшие на Восток и на Запад через Вену. У Эдмайера, генерального управляющего «Интер-Континенталя» в 1980-х, телефон посольского дежурного значился в списке ускоренного набора. Эдмайеру было велено, если что не так, звонить не в австрийскую полицию, а сразу в посольство. Если бы Син и Чхве вели с американцами переговоры о побеге, эффектных автомобильных погонь и не понадобилось бы. Они бы просто вселились в отель, а через несколько часов американские сотрудники постучались бы в номер и спокойно вывели бы обоих, как до того и после происходило с бесчисленными другими перебежчиками.

Нет подтверждений тому, что Син и Чхве уехали на Север по собственному желанию, но полно косвенных доказательств обратного.

Если Син уехал добровольно, зачем он тотчас и очень громко заявил, что Чхве Ын Хи похитили? Не проще ли было бежать вместе, чем сначала устроить фурор из-за исчезновения Чхве, а потому ехать в КНДР самому? Пожалуй, вся история холодной войны не знает столь затейливых многоходовок. Кроме того, приезд Сина стал бы эффектной победой пхеньянской пропаганды – почему же Кимы не созвали немедленно пресс-конференцию и не выставили Сина всему миру напоказ?

И если Син по собственному желанию снимал кино для Ким Чен Ира, почему к первому фильму приступил лишь в 1983 году? Если бы он перебежал сам, а затем передумал, его северокорейская фильмография была бы устроена иначе: сначала он снимал бы активно, затем работа сошла бы на нет.

Ладно, допустим, Син уехал добровольно; но каковы были мотивы Чхве Ын Хи? Зачем ей было бросать детей, которых она любила превыше всего?

Пожалуй, решающее доказательство похищения – свидетельства северокорейцев, у которых не было причин лгать, – прежде всего, Хван Джан Ёпа, одного из самых доверенных советников Ким Чен Ира и, по мнению некоторых, создателя теории чучхе. Хван говорил писателю Джону Ча, что «отдел 35 спланировал и провел похищение южнокорейской актрисы Чхве Ын Хи и ее мужа Сина Сан Ока». Позже, когда и Сии, и Хван уже бежали из Северной Кореи, оба однажды участвовали в круглом столе, посвященном затворническому царству.

Бывшие северокорейские оперативники Ким Гван Хён, Син Кван Су и Лю Ён Хуа признавались в похищении иностранцев; еще несколько человек утверждали, что похищение Син Сан Ока и Чхве Ын Хи открыто обсуждалось в Военной академии Ким Чен Ира, где они учились.

Американский Госдепартамент и ЦРУ поверили Сину и Чхве настолько, что спрятали их от КЦРУ и оплатили три года круглосуточной охраны. (Один из сыновей Сина, между прочим, теперь работает в Госдепе.) Комитеты ООН пользовались показаниями Сина и Чхве как источником сведений о правах человека в КНДР Эрик Хегин-ботэм, бывший старший научный сотрудник Совета по международным отношениям, свидетельствует, что история Сина и Чхве похожа на правду и согласуется с тем, что известно о режиме Кимов. Дон Обердорфер, бывший корреспондент «Вашингтон пост», говорит, что обычно не очень-то доверяет «сомнительным» перебежчикам, которых интервьюирует многие годы, но Син и Чхве к таким не относились. «Я никогда не пересказываю всевозможные сказки про Кима, если они не подтверждены надежными источниками, – говорил Обердорфер журналисту Джону Горенфелду в 2003 году. – А в эту историю я верю». В своей книге «Две Кореи» Обердорфер пишет: «Кое-кто в Южной Корее и других странах усомнился в правдивости Чхве и Сина, однако они привезли фотографии и аудиозаписи, свои и Ким Ир Сена с Ким Чен Иром. И американская разведка, и разведка Республики Корея признали эти материалы подлинными. С Сином и Чхве я встречался трижды, в первый раз – вскоре после их побега через Вену, и считаю, что верить им можно».

В 2005 году американский перебежчик Чарлз Дженкинз и его жена госпожа Cora, похищенная из Японии, рассказали о похищении тайки Аночи Панджой, увезенной в мае 1978 года в Северную Корею из Макао. К октябрю 2005-го таиландские СМИ подтвердили детали и метод ее похищения – все это совпало с тем, что семнадцатью годами ранее рассказывала о своем похищении Чхве Ын Хи. Выяснилось, что госпожа Панджой исчезла из Макао в один день с Кэтрин Хон. Национальная ассоциация по спасению японских граждан, похищенных Северной Кореей, побеседовала о госпоже Хон с Чхве. Та рассказала, что у госпожи Хон, с которой встречалась она, в Макао жили мать и брат, отец преподавал, сама она в старших классах играла в волейбол, отказалась от университета и нашла работу, чтобы в университете смог учиться брат, была продавщицей в ювелирном магазине и водила экскурсии, исповедовала католицизм и была похищена летом 1978 года в возрасте двадцати лет. Все эти подробности «целиком совпали» с биографией госпожи Хон Лен Ей, исчезнувшей из Макао 2 июля 1978 года. Родные госпожи Хон не знали ее имени в крещении – это она держала в тайне. Чхве рассказала, что в крещении госпожу Хон звали Мария, и это подтвердили в церкви Макао, где Хон крестилась. По фотографии госпожи Хон Чхве опознала женщину из Пхеньяна. В марте 2006 года Чхве встретилась с родными своей подруги, и те лишний раз подтвердили правдивость ее слов.

Уже редактируя эту книгу, я познакомился с одним южнокорейцем – он рассказал, что двадцать шесть лет работал на американскую разведку, где ему в основном поручали допрашивать северокорейских перебежчиков (этот факт подтвердила проверка по другим каналам). В 1986 году ему дали задание, касавшееся побега Син Сан Ока и Чхве Ын Хи. Он говорит, что в тот период общался с обоими по делам, но впоследствии дружил. Он, хоть и на пенсии, по контракту не имеет права обсуждать под запись вопросы, которые до сих пор считаются «секретными». Но когда я спросил, правдива ли версия Сина и Чхве, он ответил категорично:

– Да.

– До малейших подробностей?

– Да! – рьяно закивал он.

Пока Северная Корея не откроется миру, а личные бумаги Ким Чен Ира – если они сохранились и вообще существовали – не будут тщательно изучены и проанализированы, никто не может со стопроцентной уверенностью судить о том, что же на самом деле произошло. Но до тех пор я очень склонен верить Сину и Чхве.