Глава 18

– Мы уезжаем! – заорал Агилар, проскакивая наружу через весь дворец. – Быстро!

– Господин чего-то желает? – закачала к нему корытами… бедрами прекрасная когда-то одалиска, эдак телеги две сладостей назад. И состроила моему мужчине глазки, прикрывая нижнюю часть лица покрывалом.

– Желает! – сорвал с нее головное покрывало Агилар, набрасывая на мою персону.

Пахнуло тяжелыми сладкими духами.

– Окончательно решил уморить? – вынырнула я из-под ткани, оглушительно чихая. – Мало мне всего, так давай еще вонючей тряпкой заткнем?!!

– Это лучшие духи из Корзуда! – возмутилась женщина, прикрываясь ладошками.

– Это? – не поверила я и еще раз осторожно понюхала. Заметила: – Мне таки кажется, что бодяжили эти духи в ближайшей чайхане. Поймали скунса, сделали ему «хана», добавили настой прогорклых масел… – Тут я еще раз понюхала. – И жасмин для ароматизатора.

Агилар старался не скалиться в открытую.

– Женщина, – повернулась я к одалиске. – Вас нагло надули!

Та моргнула и отвела ладошки от лица, явив себя миру. Мир в нашем лице примолк, переглянулся, и я скомкала головное покрывало, сунула Агилару, шепнув:

– Отдай обратно – ей нужнее!

В этот момент появился Саид, дирижирующий вереницей слуг, нагруженных тюками и мешками. И Ширин, которая тащила за ухо двоюродного дядю хозяина, приговаривая:

– Я те дам заглядывать под подол!

– Я все равно ничего не видел! – орал мужчина, обиженно кривя губы. – Там шаровары! Так нечестно!

– А этих ты зачем с собой берешь? – полюбопытствовал Агилар, ставя меня на землю и принимая из рук Саида чадру. – Оставь его здесь.

– Чтоб за несчастным снова недосмотрели? – вытаращилась на него я. – Вдруг ему попадется кто-то более беспечный? И устроит длительные заморозки овощей и фруктов? Потом же только выкинуть придется!

– Почему тебя это так волнует? – нахмурился хозяин, заворачивая меня в слои ткани с окошком из конского волоса. – Я имею в виду его возможности получать удовольствие.

– Как здорово! – вырвался от Ширин дядя и поскакал к ближайшему верблюду. И недолго думая дернул несчастную животину за куцый хвостик. Верблюд дал дяде пендаля и послал в поильное корыто. Окунувшись с головой, тот выскочил и счастливо прокричал мне: – Тетя, смотри! Здесь вместо рыбок лягушки! – Он выудил одну у себя из шаровар.

И как она туда просочилась? Никак в заначке сидела!

– Удовольствие он может получать и без того, о чем ты подумал, – хмыкнула я, наблюдая в частую клеточку за процессом спасения лягушки от человека. – А вот как он будет размножаться, сейчас не волнует ни его, ни меня. В крайнем случае ему Саид все на картинках покажет. Это у тебя в гареме последняя мода.

– Какая мода? – нахмурился Агилар, подталкивая меня к верблюду.

– Картинки рисовать, – простодушно рассказала я последние сплетни. – Рисуют твой… жезл по памяти и доказывают друг другу, кто именно прав и в чем. Так день и проходит.

– А предпоследняя какая мода была? – начал злиться непонятно на что Агилар.

– Дилдо мерили, – не менее честно ответила я. – И сравнивали. По последним слухам, ни одного одинакового не оказалось. Так что ты человек многогранный и переменчивый!

– Шайтан! – почему-то сильно обиделся Агилар и все же подвел меня к верблюду. – Этот твой.

– Замечательно, – порадовалась я за животное. – Он об этом, надеюсь, знает?

Из дворца выскочила юродивая и, размахивая чем-то крепко зажатым в обеих руках, понеслась прямиком к нам.

– Смотри! – непонятно каким образом опознала она меня в коконе из ткани. – У меня теперь два «господина»! Правда, красивые?! – И разжала кулаки, показывая два потертых заменителя мужчин.

– Марьям, – наклонилась я к ней, – вот твой господин. – И показала на Агилара.

Юродивая посмотрела на деревяшки, потом на мужчину, покачала непокрытой головой и твердо заявила:

– Не похож! – И пошла показывать свои приобретения дяде.

Они сразу нашли общий язык и через какое-то время играли в битву, используя заменители вместо сабель.

– Какой любопытный способ, – заинтересовалась я. – Я думаю, этим еще никто не сражался.

Но Агилару почему-то было скучно и совсем не смешно. Или он узнал о себе много нового?

Я знакомилась с верблюдом, пользуясь моментом, пока кто-то подсчитывал, сколько нужно палачей для наказания всего гарема, и не мог рассчитать, потому что на одного экзекутора приходилось десять с половиной наложниц. И хозяин, скорее всего, никак не мог определить, как нужно делить – вдоль или поперек.

Мне хотелось подсказать, что можно по диагонали, но я ни разу не подстрекатель. Так что пусть сам до этого додумывается!

Наконец, так ничего и не придумав, Агилар дал отмашку погонщику верблюдов, и тот подбежал к нам. Приказав верблюду улечься, погонщик согнулся в раболепном поклоне. Агилар легко меня поднял и усадил промеж горбов животного, дав в руки поводья. Убедившись, что сижу я крепко зажатая и никуда сбегать не собираюсь, гыкнули, поднимая верблюда.

Тот начал вставать на задние ноги, отклячив задницу. И тут в нее с размаху врезались двое доблестных воинов, размахивающих деревяшками. Уж не знаю, попали ли они этим оружием верблюду или он просто так обиделся, на всякий случай. Но, проехав какое-то расстояние вперед, животное резво вскочило и заскакало по двору почище породистого скакуна. Только плевало, как настоящий верблюд, во все стороны.

– Какая у нас занимательная поездка! – тихо радовалась я, мотаясь между горбов. – И спасибо вам, мужчины, за то, что придумали чадру. Через нее ни фига не видно и поэтому не страшно!

– Амариллис! – выдернул меня с верблюда на каком-то круге еще не оплеванный Агилар и вцепился, как рак в утопленника. – Ты живая?

– Пока не знаю, – честно призналась я. – Погоди, сейчас я договорюсь с организмом, чтобы он не качался, и тогда-а…

Верблюд ломанулся на нас. Но его твердой рукой перехватила хрупкая маленькая Ширин, отвесила второй пендаль, нейтрализовавший первый, и поинтересовалась:

– Мы сегодня куда-то поедем, господин, или уже пойдем обратно?

Моего верблюда признали негодным и пострадавшим в бою, поэтому выдали мне белую верблюдицу. Снова запихали на животное, дали поводья и объяснили, как управляться с этой удивленно жующей высотной вариацией ишака.

Ширин тоже выдали верблюда вместе с дядей. Девушка тяжко вздохнула и пристроила дядю поперек, у себя на коленях, так что у него свисали голова и ноги.

– Он окончательно разум не растеряет? – заботливо спросила я.

– Кто ж его знает, – пожала плечиками Ширин, потуже затягивая головную повязку и прикрывая нижнюю часть лица. – Может, наоборот, что-то найдет по дороге.

Третьего верблюда подогнали Саиду, который взял на себя заботу о Марьям.

Остальные горбатые несли поклажу. Стража расселась по коням. Агилар вскочил на своего белого скакуна, и мы двинулись в путь, окруженные большим отрядом вооруженных воинов.

Зазвенели бубенцы, украшающие уздечки, зашевелились длиннющие ноги, и мое копытно-горбатое средство рвануло вперед, мерно покачиваясь.

Через некоторое время мне стало как-то нехорошо. Еще спустя сколько-то – жарко и очень нехорошо. А еще чуть позднее – совсем нехорошо, и я поймала себя на мысли, что в кандалах и босиком я чувствовала себя гораздо лучше. Может, у меня сместились приоритеты? Или развилась патология?

Трепыхаясь в неудобном седле, я проклинала все – начиная от плотной ткани, воняющей конским волосом все сильнее, до моего необдуманного желания сменить обстановку. И что мне в гареме не сиделось? Подумаешь, какие-то мелочи в виде козней.

– Йоху! – раздалось неподалеку.

Это мужчины, свободные от обшаривания аксакалов… совсем мозги спеклись – саксаулов, устроили джигитовку. Я открыла для себя новое чувство – зависть. Вернее, оно открылось само и теперь перло наружу.

Я закинула голову, рассматривая – или скорее воображая – небо, отвлекая себя от действительности. Недавно приобретенные клыки теперь норовили высунуться в самый неподходящий момент. Представив себя с этими украшениями, пропоровшими чадру и торчащими наружу, впечатлилась и начала думать о чем-то отвлеченном.

Почему люди не летают? Расправить крылья, подняться в небо и… нагадить на голову тому ишаку, который придумал это противное средство ограждения женщин от внешнего мира. И где им находиться в таком случае? А если у меня с внутренним миром нелады? Или его вообще нет? Так и шляться бездомной?

Мою верблюдицу кто-то шлепнул по заду, придавая скорости. И мы с ней затрюхали веселее. Скорость увеличилась. Злость и раздражение – тоже.

– Как ты, моя жемчужина? – подъехал ближе Агилар.

– Скоро склею створки, – мрачно буркнула я, не поворачивая головы. Если я сейчас его увижу… То тут одно из двух… Но все закончится сексом.

– Потерпи немного, злючка, – сказал Агилар и ударил коня пятками, подгоняя вперед.

Мне подумалось, что он так стремился вперед, как будто убегал от чего-то сзади. Чего-то страшного и весьма нехорошего.

Внутренности сжало ледяной рукой тревоги.

С чего бы это? Почему пара проведенных вместе ночей действует на меня как дурман, заставляя думать именно об этом мужчине, когда вокруг столько других? Что нас может связывать?

Мысли перескочили на иное.

Кто я? Какой бы наивной и неопытной я ни была, но понимание того, что мои возможности разительно отличаются от возможностей остальных людей, не могло ускользнуть от меня. Пока мне везло. Все, что происходило до этого, либо не замечалось, либо списывалось на ситуацию. А что будет дальше?

Что будет, когда Агилар узнает о моей физической силе? Или о возможности поглощать людские чувства, закусывая несъедобными предметами? Или увидит новые украшения своей любимой наложницы?

Под ногами пылила и грохотала каменистая дорога, проносились по обочинам кишлаки и отары овец; изредка попадались щедро орошаемые каналами-арыками поля и огороды, где без воды можно вырастить только тлен, песок и камень.

Верблюдица шлепала своими копытами так до противного бодро, а мне было так омерзительно мерзко, что на ум начали приходить мысли о незапланированном отдыхе в обмороке.

Останавливало только одно. Если хрупкая женщина сейчас спрыгнет с верблюда, отшвырнет его одним пинком, чтобы под ногами не путался, и уляжется после этого в томный обморок, то не закопают ли ее по-быстрому? Чтобы больше не видеть такого позорища. Замечу – своего.

Если Творец создал мужчину, чтобы тот заботился о женщине, то почему не выдал подробный список – как он должен это делать? Или выдал, но мужики его прочитывают, начиная с конца?

– Устала? – поравнялся со мной Агилар.

– Нет, – в который раз мотнулась из стороны в сторону. – Меня просто сейчас стошнит на этот корабль пустыни!

Мужчина хмыкнул и перетащил даму в седло, крепко прижимая меня к себе. Я немного поелозила, устраиваясь поудобнее, и притихла. Все неприятные ощущения как рукой сняло.

– Так лучше, инжи лик? – ласково спросил Агилар, потираясь подбородком о мою макушку.

– Продолжай так же заботиться обо мне, – пробормотала я сонно. – И ты попадешь в мой рай гораздо раньше, чем рассчитываешь.

После этого мы поскакали еще быстрее. Потом еще быстрее. Потом еще ускорились.

Я порывалась сказать, что в рай лучше входить, а не вползать, но мне было лень, и я уснула. В конце концов, если кто-то не думает головой, то будет отдуваться другой частью тела.