Трудный путь науки о продлении жизни

В 2006 году мне позвонил редактор одного издания и попросил расследовать странное заявление бейсболиста Хосе Кансеко, назвавшего стероиды чудодейственным лекарством будущего. Но бейсбол мне неинтересен, а стероиды известны своими канцерогенными свойствами и негативным воздействием на яички. Что же касается их омолаживающего действия – а именно это имел в виду Консека, называя стероиды чудодейственным лекарством будущего, – то для меня это было где-то между научной фантастикой и лженаукой. В общем, я не хотел браться за эту историю. Но редактор был очень убедительным.

– Я хорошо заплачу, – сказал он.

– Только ради вас, – ответил я.

Я не планировал сделать сенсацию и перевернуть сложившиеся представления о стероидах. И дело было не в деньгах. Я лишь хотел убедить редактора в том, что мы действительно имеем дело со смертельно опасными веществами. И как вообще можно было думать иначе на фоне крупнейшего в истории скандала со стероидами, который разворачивался как раз в то время? Поэтому я прочитал несколько статей в медицинских журналах. Потом почитал еще. Потом пообщался с экспертами. Потом продолжил общение. И черт меня подери, если это не окажется сенсацией!

Приступая к работе, я был уверен, что вся информация о стероидах, которую я нарою, будет негативного свойства. Что повсюду я буду натыкаться лишь на предостережения о том, насколько опасны эти вещества, и что эксперты будут гнуть эту же линию. Ничуть не бывало! Покопавшись в литературе и пообщавшись со специалистами, я понял, что все известное мне о стероидах было заблуждением. Вместо великого зла я наткнулся на великую ложь – на одну из крупнейших в истории дезинформационных кампаний, стоившую миллионы жизней, – в интересах пропаганды и политики.

И самое странное то, что слова Хосе Кансеко могут оказаться правдой. Стероиды действительно способны стать средством лечения большинства считающихся неизлечимыми заболеваний и первым шагом к реальной антивозрастной медицине, которая позволит жить дольше. Возможно, это действительно чудо-снадобье будущего, и существует оно уже сегодня – как и все остальное, о чем говорится в данной книге.

1

Дорога в будущее вымощена кровью – моей собственной кровью. Когда ею наполнилась половина второй пробирки, у меня уже слишком кружилась голова, чтобы обращать на что-либо внимание, но ощущение было такое, что из моих вен выкачивают пинты, кварты, галлоны (что там идет после галлонов?), чтобы проникнуть в тайны, которые могут там скрываться. Кровь отправили в лабораторию на анализ, а результаты отправили доктору по имени Рон Ротенберг Для того чтобы попасть на прием к Ротенбергу, помимо сдачи крови, надо было подписать отказ от претензий на десяти страницах, заполнить анкету с вопросами о моем здоровье и образе жизни на двадцати страницах и проявить полную готовность смело и открыто взглянуть в глаза своему медицинскому будущему.

Ротенберг – мужчина среднего роста, широкоплечий, гладко выбритый. Русые волосы, темные глаза и еще более темные брови делают из него еврейскую версию звезды латиноамериканской мыльной оперы. По нему никогда не скажешь, что ему уже пятьдесят девять. Впрочем, он отнюдь не скрывает свой возраст, но подчеркивает, что чувствует себя двадцатипятилетним. Однако, в отличие от большинства мужчин, хвастающих своей мужской силой, слова Ротенберга подкрепляются самим характером его занятий.

Он возглавляет Калифорнийский институт проблем старения, базирующийся в Энсинитасе, и те немногие, кто хорошо знает его и то, чем он занимается, считают Ротенберга своего рода первопроходцем – а это что-то значит, если иметь в виду, что западная традиция антивозрастной медицины восходит к XVI столетию, когда Понсе де Леон искал источник вечной молодости и попутно открыл Флориду.

У Ротенберга специального образования в области антивозрастной медицины нет, потому что в те времена, когда он учился, такой специальности в медицинских вузах попросту не существовало. Закончив в 1970 году медицинский факультет Колумбийского университета, он перебрался на Западное побережье, где занялся серфингом и обосновался в Медицинском центре Университета Южной Калифорнии. В 1977 году Ротенберг получил место преподавателя реаниматологии в Калифорнийском университете в Сан-Диего, а в 1989-м получил звание профессора. И по-прежнему продолжал заниматься серфингом.

В 1975 году Ротенберг стал одним из первых американцев, осваивавших ныне ставшие легендарными курорты острова Бали с их великолепными возможностями для серфинга. Еще у него есть свой домик на берегу океана в мексиканской Нижней Калифорнии. Стены его кабинета увешаны досками для серфинга и фотографиями, где он покоряет гигантские волны, как Грег Нолл. Эти снимки были сделаны в 2006 году, когда Ротенбергу было пятьдесят восемь, но именно интерес к серфингу побудил его несколькими годами ранее – когда ему стукнуло пятьдесят – вплотную заняться вопросами антивозрастной медицины, которая в то время еще только зарождалась.

«Прожив полвека, – рассказывает Ротенберг, – я начал замечать в себе неблагоприятные перемены. У меня периодически кружилась голова, я как будто терял равновесие. Постоянное чувство усталости, снижение либидо – в общем, все было не так, как раньше. Во время занятий серфингом меня закручивало и переворачивало, когда я подгребал на доске навстречу волнам, – а я к этому не привык. Однажды я прочитал в Newsweek об омолаживающих свойствах ДГЭА и задумался над тем, нельзя ли с помощью этого препарата что-то изменить в моих ощущениях и в тех процессах, которые происходили в моем организме.

Ротенберг связался с появившейся как раз в то время Американской академией антивозрастной медицины и занялся самообразованием. «Большинство врачей со временем перестают развиваться, – говорит он. – Получив диплом, они полагают, что уже все знают. Однако каждый студент-медик должен понимать, что половина из того, чему их учат в медицинских вузах, – неправда, причем хуже всего то, что никто не знает, какая именно половина». Ротенберга в вузе учили тому, что время не стоит на месте, что процессы старения остановить нельзя и что они необратимы, – и выяснилось, что именно эта половина оказалась неправдой.

Относительно того, в какой мере это неправда, дебаты продолжаются, но мало кто спорит с тем, что та версия антивозрастной медицины, которую представляют Ротенберг и его соратники, является одним из наиболее радикальных отступлений от традиций западной медицины за последние столетия. «Традиционной медицине присущ пассивный подход; она лишь реагирует на возникающую болезнь, – говорит Роберт Голдман, председатель Американской академии антивозрастной медицины. – У антивозрастной медицины подход прямо противоположный: заранее выявить потенциальную проблему и искоренить ее, не дав осуществиться. Если спортивная медицина призвана оптимизировать состояние организма для достижения наилучших результатов, то антивозрастная медицина призвана оптимизировать состояние организма для жизни в целом».

Голдман считает антивозрастную медицину медициной будущего. И Рон Ротенберг является одним из тех, кто прокладывает путь в это светлое будущее. Он стал десятым по счету врачом во всем мире, получившим лицензию в области антивозрастной медицины, и в 1998 году первым начал принимать пациентов. Говоря по правде, раньше он уже испытывал омолаживающие препараты на себе и его первые пациенты были тоже врачами, которые не могли не обратить внимания на то, как он буквально на глазах становится моложе и сильнее. Естественно, они хотели стать такими же. Предписания Ротенберга для них примерно совпадали с теми, что он давал мне, – и вот здесь дорога в будущее делает крутой вираж, потому что в обоих случаях он прописал гормоны. Ротенберг уточняет: «У нас бытует шутка: когда о нашей работе хотят сказать что-то хорошее, говорят о гормонах; когда же нас хотят уязвить, гормоны называют стероидами».

А в наше время предостаточно людей, у которых найдется предостаточно проклятий в адрес стероидов.

2

Проблемы в наших отношениях со стероидами начались уже давно – и мы к этому еще вернемся, – но самый недавний скандал случился в 2006 году, когда бывшая звезда бейсбола Хуан Канеско опубликовал автобиографическую книгу, в которой утверждал, что 80 процентов профессиональных бейсболистов употребляют стероиды, и многих даже назвал поименно. Именно в этой книге Канеско назвал стероиды чудодейственным лекарством будущего. «В скором времени их будут употреблять все, – пишет он. – Стероиды станут более популярными, чем «Ботокс». Хотя бы в небольших количествах их будут употреблять все без исключения профессиональные спортсмены. От этого спорт только выиграет: станет более зрелищным и интересным. И жизнь людей улучшится. Мы будем жить дольше и лучше. И любить, быть может, тоже будем дольше и лучше».

Государство на протяжении многих лет внушало населению совершенно противоположный тезис, и одним из примеров служит такое сообщение на сайте Национального института наркологии США: «Злоупотребление стероидами может вызывать серьезные и зачастую необратимые проблемы со здоровьем. К числу наиболее опасных последствий относятся: почечная недостаточность, повреждение печени, сердца и сосудов, включая увеличение сердца, повышение кровяного давления и уровня холестерина в крови, что влечет за собой повышенный риск инсульта и инфаркта (даже у молодых людей)».

К сожалению, и здесь, так же как в вопросах употребления наркотиков, политика и наука сильно расходятся. «В той мере, в какой анаболические стероиды используются большинством людей, включая спортсменов, их негативное побочное действие представляется минимальным, – говорит доктор Мауро Ди Паскуале. – Стероиды вовсе не вызывают рак. И почечную недостаточность не вызывают. С ними проводились тысячи исследований, и примерно в ста случаях были обнаружены негативные побочные эффекты. Но если присмотреться к сотне исследований повнимательнее, мы не увидим там однозначной корреляции, а именно однозначная корреляция является признаком научной обоснованности».

А ему ли не знать! Бывший чемпион мира по пауэрлифтингу Ди Паскуале еще и семейный врач, практикующий уже 25 лет, а также один из признанных авторитетов в области спортивной фармакологии. В начале 1990-х годов, когда основатель Всемирной федерации рестлинга Винс Макмэн решил покончить со стероидами в масштабах всей своей империи, эта работа была доверена Ди Паскуале. Позже он стал медицинским директором Всемирной федерации бодибилдинга и медицинским экспертом NASCAR, помогая организовать систему самого строгого контроля за употреблением запрещенных препаратов в обоих видах спорта.

Преодолеть пропагандистские клише в отношении стероидов непросто, считает Ди Паскуале. «Взять хотя бы миф о том, что стероиды могут вызывать “стероидную ярость”, – говорит он. – Мы знаем, что они помогают высвободить невероятное количество энергии, и при этом надо принимать во внимание еще и то, какие люди принимают стероиды. Если препарат принимает человек, склонный к соперничеству и агрессии, высвобождающий больше энергии, здравый смысл подсказывает, что рано или поздно возникнут проблемы. Но что является причиной этих проблем: стероиды или тот факт, что человек не умеет держать себя в руках – со стероидами или без оных?»

Это не значит, что никаких осложнений со стероидами нет вообще. Когда их принимают подростки, организм которых и без того вырабатывает большое количество натуральных гормонов, результат может быть весьма разрушительным. У взрослых тоже могут быть проблемы, особенно когда речь идет о больших дозах. Например, у тяжеловесов, десятикратно превышающих нормальную дозу стероидов, могут наблюдаться рост волос в нежелательных местах, преждевременное облысение, увеличение грудных желез у мужчин и увеличение клитора у женщин. У мужчин также существует риск атрофии яичек. Однако стоит отметить, что все эти нарушения, как правило, исчезают после прекращения употребления стероидов. Что касается долговременных последствий применения стероидов – негативных или позитивных, – то до самого недавнего времени их почти никто не исследовал.

Одно из первых исследований такого рода было предпринято Ником Эвансом – хирургом-ортопедом и специалистом по спортивной медицине из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. В начале 1990-х годов, когда был принят «Закон о контроле над анаболическими стероидами» в его первоначальной редакции (в 2004 году в него были внесены поправки), много говорили об ужасных последствиях долговременного злоупотребления стероидами, но научного подтверждения этих утверждений было мало. Эванс решил, что если кто и должен хоть что-нибудь знать о долговременных эффектах стероидов, так это тяжелоатлеты и культуристы. Он обнаружил, что их просто никто не спрашивал. «Это совершенно непостижимо, – говорит Эванс. – Было такое впечатление, что ученые попросту поверили пропаганде, поэтому даже не удосужились зайти в тренажерный зал и опросить занимающихся там бодибилдеров».

А Эванс удосужился. Он пообщался с многими из них – с целой сотней. Результаты этих бесед Эванс опубликовал в 1996 году в British Journal of Sports Medicine. За этим последовало еще более масштабное исследование, в котором приняло участие уже не сто, а пятьсот человек, долгое время употреблявших стероиды. Результаты обоих исследований Эванса вполне согласовывались с выводами Ди Паскуале. Даже у тех, кто длительное время употреблял стероиды, не удалось обнаружить прямой корреляции между употреблением этих препаратов и опасными побочными эффектами, с которыми их обычно ассоциируют, – вроде тех, что перечислены на сайте Национального института наркологии США. Единственная реальная угроза здоровью была обнаружена у тех, кто в течение многих лет принимал сверхвысокие дозы стероидов. «Это проблемы с сердцем, – поясняет Эванс. – Сердце является мышцей, а стероиды способствуют увеличению мышечной массы. Если сердце начинает увеличиваться, оно менее эффективно справляется со своей работой, и со временем это может стать причиной серьезных проблем».

При этом Эванс считает, что если бы те, кто принимал стероиды, делали это под наблюдением врачей, многих проблем удалось бы избежать. Однако при существующем в Америке отношении к подобного рода «сомнительным» препаратам мало кто имеет возможность получить соответствующие рекомендации от врачей. Это, кстати, отчасти объясняет, почему Эванс находит американскую политику в отношении стероидов нелепой – не потому, что считает, что люди должны принимать стероиды, а потому, что причины, которые побуждают людей принимать стероиды, остаются за кадром.

«Бытует мнение, что стероиды принимают исключительно профессиональные спортсмены и что контроль над употреблением этих препаратов позволит сделать спорт чище и одновременно искоренить многие проблемы. Это совершенно не соответствует действительности. В США стероиды употребляют три миллиона человек, и, по данным моих исследований, в восьмидесяти процентах случаев стероиды используются в косметических целях».

Это означает, что люди принимают стероиды для того, чтобы выглядеть и чувствовать себя более молодыми, сильными и энергичными – то есть по тем же причинам, по которым люди прибегают к косметической хирургии. Но если липосакция, к примеру, маскирует наши недостатки снаружи, то стероиды действуют изнутри. И они не просто скрывают ход времени, а поворачивают стрелки обратно.

3

Если вы хотите понять, какую роль эти препараты играют в антивозрастной медицине, начать стоит с обмена веществ, или метаболизма. Речь идет о химических процессах, происходящих в организме с целью поддержания жизни, в том числе с целью производства энергии, деления клеток и выведения отходов жизнедеятельности. В начале XX века ученые обратили внимание на связь между этими процессами и старением. Наблюдения указывали на то, что более крупные животные с более медленным обменом веществ живут дольше, чем мелкие животные с быстрым обменом веществ. Два десятилетия спустя из серии экспериментов с плодовыми мушками и дынными семечками родилась «теория темпа жизни», утверждающая, что чем быстрее происходят обменные процессы, то есть чем «быстрее» организм живет, тем короче его жизнь. Затем в 1935 году ветеринар-диетолог Клайв Маккей обнаружил, что ограничение калорийности питания лабораторных животных – в результате чего обменные процессы замедляются – приводит к тому, что старческие болезни проявляются позже и с меньшей интенсивностью, а продолжительность жизни возрастает. Химик Денхем Харман в 1954 году предложил молекулярное обоснование этой теории, утверждая, что свободные радикалы, являясь побочными продуктами метаболизма, ответственны за ущерб, наносимый организму и ассоциируемый со старением.

Эта теория послужила толчком для великого множества новых исследований и непрерывно растущего числа новых интересных идей, касающихся причин старения. Например, есть теория, что накопление избыточной глюкозы в тканях препятствует нормальному функционированию клеток. Еще есть теория, связанная с теломерами – концевыми участками хромосом, которые естественным образом теряются в процессе нормального деления клеток. Со временем, когда мы утрачиваем слишком много теломер, наши клетки лишаются способности делиться и порождать новые клетки. Без этих новых клеток повреждаемые ткани не восстанавливаются, а это и есть старение. Однако наиболее интересные результаты связаны с гормональной теорией старения, согласно которой все животные в репродуктивном возрасте представляют собой исключительно эффективные механизмы, но затем (поскольку эволюционная задача уже выполнена) эти механизмы начинают ломаться. Ученые полагают, что такую ломку запускает снижение уровня гормонов, чем и объясняются все симптомы, ассоциируемые со старением, – от неспособности сосредоточиться и снижения либидо до таких возрастных заболеваний, как болезнь Альцгеймера, артрит, остеопороз, диабет и сердечно-сосудистые заболевания. «Прежде мы полагали, – говорит Ротенберг, – что уровень гормонов снижается из-за того, что мы стареем. Теперь мы думаем, что стареем из-за того, что уровень гормонов снижается».

Так в борьбе со старением вызрело очевидное решение – восполнить недостающие гормоны.

Тестостерон – один из главных гормонов, нуждающихся в восполнении (действие практически всех стероидов в той или иной степени имитирует действие тестостерона, поэтому, когда говорят о стероидах, в большинстве случаев подразумевают тестостерон), поскольку его уровень начинает снижаться по мере приближения к тридцатилетнему возрасту. Строго говоря, тестостерон является одновременно анаболическим и андрогенным стероидом. Анаболиками называют стероиды, которые способствуют росту тканей; а андрогенами – гормоны, которые оказывают влияние на развитие и поддержание мужских половых признаков.

Самое раннее из известных исследований этого гормона датируется 1767 годом, когда шотландский ученый Джон Хантер попытался трансплантировать яички петуха в живот курицы, но добился этим немного. Через сто лет после него немецкий зоолог Арнольд Бертольд перенял эстафету и обнаружил, что после кастрации у петухов вместе с яичками со временем исчезают и характерные вторичные половые признаки: яркий гребень, агрессивное поведение и всякий интерес к противоположному полу. Однако – и это стало нашим первым шагом к антивозрастной медицине – он обнаружил также, что подобные перемены можно обратить вспять путем впрыскивания тогда еще не имевшего названия вещества, добытого из их яичек.

Через два десятка лет после прорыва, сделанного Бертольдом, началась шумиха по поводу использования стероидов, когда известный французский невролог Шарль Эдуар Броун-Секар начал впрыскивать себе экстракт яичек животных – морских свинок, собак и баранов – и обнаружил такое сильное омолаживающее действие, что до конца дней пропагандировал этот препарат как способ продления жизни. Хотя экстракт яичек морских свинок и не получил большой популярности, в начале 1930-х годов голландскому фармакологу Эрнсту Лакеру удалось выделить 10 миллиграммов кристаллического тестостерона из 100 килограммов бычьих тестикул, и это все изменило. Исследователи получили возможность узнать химический состав тестостерона и проводить эксперименты. Вскоре появились синтетические заменители натурального тестостерона, а также сообщения о том, что шведские спортсмены улучшали свои достижения, принимая небольшие дозы тестостерона. По слухам, немецкие спортсмены – с благословения Гитлера, мечтавшего о превосходстве арийской расы, – во время Олимпиады 1936 года принимали тестостерон в еще больших дозах.

К началу 1940-х годов тестостерон рекламировали как настоящую панацею, полезную во всех отношениях – от увеличения полового влечения у стареющих мужчин до повышения производительности труда в обществе в целом. Но настоящий прорыв произошел в 1945 году, когда Поль де Крюи опубликовал книгу «Мужской гормон» (The Male Hormone). Популяризуя тестостерон и с оптимизмом описывая его позитивное воздействие на нашу экономику и здоровье, Де Крюи предрекал производителям этого гормона несметные богатства, а его потребителям – долгую жизнь. То и другое било в самую точку. Критикам книга понравилась. Newsweek посвятил ее разбору целый разворот, Reader’s Digest опубликовал выдержку из книги. В этот момент антивозрастная медицина стала мейнстримом.

Правда, продлилось это недолго.

4

Проблемы начались в 1960-е годы, когда спортсменки из стран Восточного блока стали приезжать на олимпиады и чемпионаты слишком уж мускулистыми и выступали слишком уж хорошо. Внезапно обнаружилось, что стероиды угрожают поставить спортсменов в неравные условия и сотрясти самые основы спортивных соревнований, тем самым навредив интересам крупного бизнеса.

К 1975 году стероиды были включены в список веществ, запрещенных к использованию на Олимпийских играх. За олимпийскими видами спорта вскоре последовал американский футбол и другие виды спорта. Но было уже поздно. Спортсмены успели познакомиться с преимуществами тестостерона с точки зрения улучшения физической формы, и одними запретами решить проблему было невозможно. Нужно было предпринять что-то еще. Это «что-то» оказалось несколько странным.

«Спортивные функционеры решили справиться с возникшей проблемой путем просвещения спортсменов, – говорит Рик Коллинз, ведущий эксперт по юридическим вопросам использования стероидов и автор книги “Легальные мышцы” (Legal Muscle), являющейся практически библией в данной области. – Они разработали стратегию: убедить спортсменов в том, что анаболические стероиды вовсе не наращивают мускулатуру, как это принято считать. Разумеется, это было ложью, поэтому им нужно было опереться на какой-то непререкаемо авторитетный источник. Чиновники остановили свой выбор на Американской коллегии спортивной медицины, которая и должна была сыграть роль оруэлловского “министерства правды” из книги “1984”, пропагандирующего заведомо ложную информацию».

Хоть это был не 1984 год, а только 1977-й, коллегия взялась убеждать спортсменов в том, что «стероиды не оказывают никакого воздействия на чистую мышечную массу, а наблюдаемые эффекты возникают за счет задержки воды в организме, являясь, по существу, эффектом плацебо». Эти утверждения кое-как продержались до настоящего 1984 года, но к тому времени появилось так много свидетельств обратного, что Американская коллегия спортивной медицины была вынуждена признать, что те 300-фунтовые богатыри, играющие в амплуа левых тэклов, могли стать такими только благодаря анаболическим стероидам.

После этого Американская коллегия спортивной медицины сменила тактику и начала уверять спортсменов, что стероиды вредят их здоровью, пытаясь добиться того, чтобы само упоминание об этих веществах внушало ужас, всячески преувеличивая негативные эффекты, обнаруживаемые в ходе исследований, и увиливая в демагогию в тех случаях, когда негативные эффекты не обнаруживались. «Один калифорнийский врач, связанный с НФЛ, – писал Коллинз в “Легальных мышцах”, – дошел до того, что без всяких на то оснований заявил, что спортсмены, принимающие большие дозы анаболических стероидов, едва ли доживут до пятидесяти лет».

Но потом появилась другая опасность: баловаться стероидами начали старшеклассники. Тут уж пришлось вмешаться конгрессу. Одни считают, что действия законодателей мотивировались искренним желанием помочь, другие полагают, что для продолжения непрерывной войны с наркотиками обществу постоянно требуются все новые и новые враги, третьи иронизируют, что для политиков нет лучшего лозунга для укрепления своих позиций, нежели «Спасем наших детей!», четвертые показывают пальцем на лоббистов, отстаивающих интересы крупного бизнеса, чьи миллиарды долларов вращаются в профессиональном спорте. Скорее всего, правы и те, и другие, и третьи, и четвертые.

Как бы то ни было, в 1988 году был принят «Закон против злоупотребления наркотическими и лекарственными средствами», который среди прочего запретил торговлю стероидами. Согласно этому закону были созданы подкомитеты, призванные выслушать экспертов и решить, какие именно препараты должны быть включены в число контролируемых. Среди приглашенных экспертов был и Чарльз Есалис, профессор Университета штата Пенсильвания и один из ведущих специалистов по стероидам на то время. «Стероиды имеют медицинское применение, – заявил он на слушаниях в конгрессе. – С эпидемиологической точки зрения, с точки зрения опасности для здоровья меня гораздо больше беспокоят героин, кокаин и обычные сигареты, нежели стероиды».

Американская медицинская ассоциация, Управление по борьбе с наркотиками, Министерство здравоохранения США и Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США – четыре надзорных ведомства, которые должны осуществлять контроль над использованием наркотиков, – единогласно выступили против включения стероидов в перечень контролируемых веществ. Это не помогло. Сенатор Герберт Коль выразил мнение многих, когда сказал: «Те, кто пользуется стероидами, показывают нетерпимо плохой пример молодежи». Стоит также упомянуть, что сенатор Коль был тогдашним владельцем и президентом баскетбольного клуба «Милуоки Бакс».

В 1990 году конгресс снова поднял ставки, на этот раз приняв «Закон о контроле над анаболическими стероидами», криминализующий эти вещества. Пять лет спустя лос-анджелесский врач Уолтер Джекот был арестован за то, что рекомендовал и прописывал стероиды культуристам. Его дело дошло до Верховного суда. Он был признан виновным и отсидел пять лет в федеральной тюрьме. Это было очень громкое дело, занимавшее первые полосы газет; куда меньшую известность получил тот факт, что этот приговор сделал Джекота – по мнению многих – первым мучеником эпидемии СПИДа.

5

Когда разговариваешь с врачами, занимающимися антивозрастной медициной, об их работе, очень скоро в беседу закрадывается здоровая доза паранойи. «Достаточно полунамека на то, что я прописываю стероиды в немедицинских целях, чтобы закрыть мою практику, а меня отправить в тюрьму», – сказал мне один врач, разумеется, пожелавший остаться неназванным. И он не один такой осторожный. О сохранении анонимности просил меня примерно каждый второй врач из тех, кого я интервьюировал для этой статьи. И большинство объясняло свое нежелание «светиться» именно судьбой Уолтера Джекота.

Чтобы разобраться в этой истории, надо знать, что до 1990 года стероиды продавались в аптеках, и любой мог купить их по рецепту врача. Джекот выписывал такие рецепты некоторым из своих пациентов, преимущественно спортсменам, еще с 1960-х годов. Он продолжал делать это и в 1982 году, когда ученые обнаружили странный вирус, начавший распространяться в сообществе гомосексуалистов. ВИЧ-положительными были многие из пациентов Джекота, и некоторые из них принимали стероиды. К 1984 году Джекот обратил внимание на то, что в то время, как люди умирали от СПИДа, те из ВИЧ-положительных пациентов, которые принимали стероиды, оставались живы. Вызываемый ВИЧ синдром истощения по каким-то причинам обходил их стороной, и многие из них выглядели совершенно здоровыми. В 1984 году Уолтер Джекот стал первым врачом, который использовал стероиды для лечения СПИДа.

Другие врачи вскоре последовали его примеру, и не потребовалось много времени, чтобы собрать достаточное количество опытных данных и разработать терапевтический протокол. Эта схема лечения быстро набирала обороты на Западном побережье, но общенационального внимания удостоилась лишь в 1995 году, когда еще один ВИЧ-положительный врач, Майкл Дулниг, опубликовал в журнале muscle media статью, где описал свой собственный опыт лечения стероидами. В те времена в качестве маркера состояния здоровья ВИЧ-инфицированных врачи использовали концентрацию иммунных клеток CD4. У здоровых, ВИЧ-отрицательных людей концентрация CD4 находится в пределах от 1000 до 1500 клеток на миллилитр крови, а диагноз СПИД ставился тем, у кого эта концентрация опускалась ниже 200. Когда Дулниг только приступил к стероидной терапии, показатель CD4 равнялся четырем единицам. По идее, ему оставалось жить лишь несколько недель. Однако он не только выжил, но даже прибавил 40 фунтов и рассказал свою историю в Muscle Media.

Последовав примеру Дулнига, ВИЧ-инфицированный инженер-химик Нельсон Вергель тоже начал принимать стероиды. «За год мой вес увеличился на 35 фунтов. Иммунная реакция улучшилась, особенно уровень T-клеток CD8, который повысился с 900 единиц до 2500 [как выясняется, концентрация клеток CD8 – рост которых как раз и стимулируется стероидами – является значительно более надежным индикатором здоровья у ВИЧ-положительных людей]. Симптомы практически исчезли. Я никогда так хорошо не выглядел и не чувствовал себя, даже до заражения ВИЧ».

Об этом Вергель пишет в своей книге «Бодибилдинг ради выживания» (Built to Survive), соавтором которой выступил Майкл Муни, диетолог из Лос-Анджелеса, ставший исследователем СПИДа. Данная книга представляет собой руководство, помогающее шаг за шагом победить СПИД с помощью правильного питания, физкультуры и стероидов. Она стала основой эпической борьбы. «Это был своего рода крестовый поход, – говорит Муни. – Все, кого мы знали, умирали, причем многие умирали вследствие тридцатилетней антистероидной пропаганды».

И Уолтер Джекот попал в жернова. Власти проигнорировали его работу с ВИЧ-инфицированными и обвинили в том, что он снабжал стероидами спортсменов и культуристов. Для суда этого оказалось достаточно. «Они хотели преподать урок всем остальным на чьем-нибудь примере, – говорит Муни. – Выбор пал на Джекота. Был ли этот выбор плох? Да, они здорово напугали многих хороших врачей и распространили много вранья о стероидах, которому многие плохие врачи поверили. Если бы тогда все пошло по-другому, миллионы умерших от СПИДа людей были бы живы по сей день».

И многие из врачей, занимающихся антивозрастной медициной, сегодня чувствовали бы себя и делали бы свое дело намного увереннее.

6

Доктор Ротенберг должен был по анализу крови оценить состояние моей гормональной системы и дать рекомендации. Мы начали с рассмотрения уровня холестерина и триглицеридов, затем он разъяснил мне опасности, таящиеся в трансжирах. «В этом отношении мой совет прост, – говорит Ротенберг. – Фрукты, овощи, мясо, рыба – это все прекрасно. А вот замороженные и консервированные продукты – это опасно. Избегайте центральных проходов в супермаркетах – и будете жить долго».

Мы добираемся до С-реактивных белков, уровень которых является надежным показателем процессов старения и воспаления в организме. «Хроническое воспаление является как причиной, так и следствием большинства возрастных болезней, – говорит Ротенберг – Острое воспаление может быть спасительным для жизни (например, уменьшая приток крови к ране), а вот хроническое воспаление способно вас убить». Уровень С-реактивных белков у меня в норме, но есть некоторая нехватка ДГЭА, и вот тут-то начинаются противоречия.

Гормон ДГЭА является «родственником» тестостерона и эстрогена. Одни называют его источником вечной молодости, а другие – современной версией «змеиного масла», ставшего олицетворением фармацевтического мошенничества. Из всех гормонов количество ДГЭА в организме максимально, но после двадцати лет темпы его производства начинают снижаться. К 70 годам в организме остается лишь 20 процентов того количества ДГЭА, которое наблюдалось в юности. ДГЭА является предшественником всех основных половых гормонов, и его снижением в организме отчасти объясняется постепенный упадок полового влечения. Исследования также показывают, что ДГЭА помогает бороться с воспалением, депрессией, ухудшением умственных способностей, осложнениями инсулиннезависимого диабета, онкологическими, сердечно-сосудистыми заболеваниями и остеопорозом, но оппоненты называют этот стероид бесполезным и даже опасным. И хотя препараты ДГЭА в настоящее время можно купить в большинстве магазинов здорового питания, эти оппоненты, многие из которых являются уважаемыми врачами и учеными, предостерегают, что нам мало известно о том, как данный гормон действует в долгосрочной перспективе, и что его в лучшем случае следует рассматривать как препарат, требующий дальнейшего изучения. Некоторые доходят до того, что называют общедоступность ДГЭА бомбой замедленного действия. Самые ярые хулители этого гормона прилагают все силы (к счастью, безуспешно) к тому, чтобы он был добавлен в список веществ, запрещенных согласно «Закону о контроле над анаболическими стероидами».

Еще одно вещество, которому грозит попадание в вышеупомянутый список, – гормон роста, и Ротенберг считает, что небольшая доза этого препарата мне не повредила бы. Этот гормон издавна используется для стимулирования роста детей, а у взрослых, как показывают исследования, он укрепляет иммунитет, улучшает самочувствие и даже – хотя прямых доказательств этому нет – улучшает спортивные показатели. Если ежедневно вводить себе небольшую дозу гормона роста в виде укола, в расчете на год затраты составят от трех до десяти тысяч долларов, хотя есть и более дешевые сублингвальные версии этого препарата.

Уровень тестостерона у меня, как выясняется, в норме. Через несколько лет его, быть может, и надо будет немного повысить, но это сущие мелочи по сравнению с теми мегадозами, которыми пичкают себя культуристы. Однако настоящим откровением для меня стало не то, в чем я нуждаюсь сейчас, а то, что может потребоваться мне в дальнейшем. «Подождите еще несколько лет, – говорит Ротенберг, – и вы поразитесь тому, что будет».

Разумеется, наиболее многообещающими являются стволовые клетки. «Мы говорим о клонировании точной копии вашей ДНК в целях ее ремонта. И это дело не то чтобы далекого будущего; все уже практически готово». Он рассказывает мне, что уже сейчас вакцины против едва ли не всех основных форм рака проходят разные стадии испытаний. «Пока не знаю, что из этого будет доступно здесь, в Америке, а что нет. Возможно, придется ехать в Швейцарию, но дело движется».

У гормонов тоже свое будущее. Скоро станут доступны не только новые методы снабжения организма гормонами – и шприцы станут достоянием прошлого, – но и новые генные технологии. «Мы говорим о восстановлении ДНК на невероятно новом уровне, – говорит Ротенберг. – Если организм человека перестанет вырабатывать нужное количество тестостерона, ему вживят гены для удвоения объемов производства этого гормона».

Насколько будут эффективны эти технологии и какие дебаты они вызовут, нам еще предстоит узнать, но специалисты по антивозрастной медицине полагают, что лет через десять-пятнадцать мы будем рассчитывать прожить уже лет 120. И эти дополнительные годы жизни мы будем проводить отнюдь не в инвалидном доме или приюте. Благодаря чуду гормонов мы можем рассчитывать на то, чтобы вернуть себе молодость. Если, конечно, конгресс не сочтет антивозрастную медицину серьезной угрозой для гольф-клубов, ориентированных на пожилых людей, и тогда уж ни за что поручиться нельзя.