Глава 20
— Давайте уточним? — ласково предложил Джим. — Для нашей сверхсекретной операции вы арендовали… сорок четыре одинаковых «Гелендвагена Акшардхам» с тонированными стеклами?
— Отличные машины, — с энтузиазмом подтвердил высокий тощий субъект, откликавшийся на имя Боб. — Бронированные. В каждую влезет по семь человек. И не арендовали — слишком много вопросов от прокатчиков. Купили оптом прямо на заводе. Отличная сделка. И скидку оптовую тоже получили отличную.
Наверное, ему действительно казалось, что всё «отлично». Сидевший в углу приятель Джима по школе Билли Паркс, он же шериф какого-то не самого значительного округа в штате Невада, усиленно прикрывал рот руками, чтобы не прыснуть. Я был единственным пришлым в комнате, забитой американцами. Итальянские хранители согласились вступить в войну, но заявили, что будут подчиняться только «Избранным». Нам с Джимом, пусть меня каждый раз и передергивало от пафосного названия, как будто сошедшего со страниц комиксов. После получаса совещания с заокеанскими гостями я начинал понимать потомков римлян. Даже окруженный верными нам боевиками средневековый замок где-то в Германии уже не казался безопасным убежищем. На чужой земле янки вели дела так, что бледнели самые бредовые фильмы о Джеймсе Бонде.
— Боб очень опытный специалист, — маленькая худощавая женщина лет тридцати пяти говорила тихим монотонным голосом, как будто пытаясь разжевать очевидные истины несмышленым идиотам. — Он двадцать лет служил в ЦРУ, в том числе и в Европе. Полагаю, мы можем доверять…
— Доверяем, доверяем, — пророкотал пожилой грузный мужчина, расположившийся по правую руку от Джима. — Спасибо, что напомнила нам о доверии, Джоан. Куда ж мы без него-то. Только Боб видать позабыл, что это не операция ЦРУ. Когда они свои колонны «Гелендвагенов» по Европе гоняют, местные только честь отдают, всё верно. А эти вот — не будут. Швеция — страна маленькая. Если мы что и знаем о тамошних хранителях, так это то, что они контролируют полицию и спецслужбы. И среди армейских их немало. Значит, против нас могут выставить не только посвященных, но и целые отряды спецназа. А может, и пару бронетанковых дивизий. Не будем забывать — они готовились к этой битве сотни лет. И они отлично понимают, что мы придём. Умнее надо быть. И действовать… тоньше.
— Наши источники говорят о том, что в последнее время ни у кого из ста восьмидесяти двух отслеживаемых не отмечено какой-либо аномальной активности, — она говорила, как настоящий робот. Джим правда решился на секс с ней? Бедняга, наверное, был очень непопулярен в молодости. Впрочем, кто бы говорил…
— Это прекрасно, — съязвил старик, занимавший пост Верховного Хранителя, или как они там его называли. — Неделю назад их шайка чуть Гамла-стан не разнесла, но подозрительной активности, конечно же, не обнаружено. Они исходят из того, что мы их вычислили. Понимают ведь, что хозяева на нашей стороне. Это ловушка, ещё одна ловушка. Заманить нас всех на свою территорию, и там закопать. Вот увидите — скоро волшебные программы Джоан и её друзей из АНБ с вероятностью в девяносто семь процентов вычислят расположение основной базы противника. И когда мы все вместе, вооружившись шикарными снимками из космоса, нападем на неё, нам и придёт конец. Лично я считаю, что они используют ядерный заряд. Один-то у них точно есть, если разведка не ошиблась.
— Я согласен, — подал голос Билли. — Как-то всё слишком гладко. Они сейчас вроде как суетиться должны, по норам прятаться, а у них ничего — ходят на работу, по ресторанам, в клубы — всё как обычно. Точно гадость какую-то замыслили. Насчет бомбы вот не знаю. Нужна она им? Приедем, а там пятьсот этих самых… гибридов. И всё, кирдык.
— Их не может быть так много, — решительно оборвала его Джоан. — Мы давно установили алгоритм рождений Избранных. Сейчас получили данные от итальянцев и русских — всё то же самое. Девочки рождаются гораздо реже мальчиков. Мы знаем период, когда они начинали эксперименты. В общем, с учётом всех поправок, в лучшем случае у них пятнадцать-шестнадцать особей.
— Сколько? — поперхнулся Джим. — Ты их просто в деле не видела. Уверяю тебя — даже пять — это до чертиков много. В чистом поле растопчут наше воинство, и не заметят.
— Давайте не нагонять лишней жути, — предложил я. — Настройщицы чувствуют лишь одну. Если есть ещё, то они не обучены. Но эту единственную кто-то подготовил. Значит, скорее всего, где-то рядом взрослая ведьма. А может, весь ковен уже подтянули.
— И вы называете это «не нагонять жути»? — захихикал старик. — Значит, гибридов может быть шестнадцать — это если чудо-компьютер Джоан не ошибся, плюс семь ведьм. Вам, может, они нипочём, а нас запросто поджарят. Долго ли «включить» гибрида? Мы не знаем. Может, как вас — одним щелчком. Мне вот жутковато.
В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату ввалился возбужденный очкастый юнец — одно из молодых дарований, входящих в команду техников Джоан.
— Мэм, — похоже, вопросы соблюдения субординации его вовсе не волновали, пусть в комнате находились и старшие офицеры ордена, и Избранные. — Мэм, мы нашли это! Ранчо на севере, километров пятьсот от Стокгольма! Мы уверены, девяносто четыре процента вероятности…
— Ну дык это, что с машинками-то делать будем? — в повисшей в помещении тишине голос Боба показался мне особенно неуместным.
* * *
— Они на мосту, — против обыкновения, голос Джоан звучал напряженно. — Пять минут до контакта с полицейским постом на шведской стороне.
— Ну, понеслась, — Верховный Хранитель набожно перекрестился, повергнув меня в изумление. Уж кому-кому, а ему должно быть известно о происхождении мира побольше, чем среднестатистическому христианину.
— Какие будут указания, господин контр-адмирал? — штаб операции расположился на эсминце ВМФ Североамериканского союза «Авраам Линкольн», и нам пришлось пустить в центр управления капитана, не входившего в число хранителей. Старик оказался большим авторитетом в среде моряков. Его с Джоан влияния хватило, чтобы убедить командование Европейским флотом выделить нам корабль под операцию, связанную с национальной безопасностью. По их расчетам, разоблачить аферу должны были в течение семидесяти двух часов, после чего им до конца жизни придётся прятаться далеко от родины. Наверное, небольшая цена за спасение человечества.
— Всё те же, — сухо ответил старик. — Быть наготове, и в случае необходимости прикрыть отряд ЦРУ ракетным огнём.
— Но, сэр, — капитан колебался между стремлением выполнить приказ легендарного морского волка, и вполне обоснованными сомнениями в его законности. — Я понял из брифинга, что террористы просочились в спецслужбы и полицию Швеции. Теракт в Стокгольме, да. Но ракетный удар по территории союзника? По его вооруженным силам? Это же акт войны…
— Сынок, пусть об этом болит голова у дядек в Пентагоне и Госдепе, — контр-адмирал успокаивающе улыбнулся. — Мне вот тоже это всё не сильно нравится. Будем надеяться, что до пальбы не дойдёт. Но ведь если они начнут первыми стрелять по ЦРУ, разве у нас будет выбор?
— Две минуты, — Джоан впилась руками в подлокотники своего кресла. Пяток юношей вокруг неё судорожно молотили по виртуальным клавишам, пытаясь одновременно отследить несколько сотен переменных как в районе вторжения, так и во всех известных точках нахождения противника.
— Сиреневый, сиреневый, — один из прыщавых молодчиков быстро передвигал голограммы перед своим лицом. — Пошёл сигнал. Отключения… двадцать два, сорок восемь, шестьдесят девять, сто одиннадцать, сто сорок два… всё, сиреневый минус.
— Оранжевый… пошёл Стокгольм, три потеряно, шесть, столкновение… команды Браво 2 и Дельта 1 под огнем… восемь потеряно… Альфа 3, Гамма 1 и Дельта 2 уничтожили объекты… Браво 2 потеряна… Дельта 1 отступила…
Капитан побледнел. Его не посвятили в систему кодов, но военному моряку вряд ли требовались пояснения. Колонну, якобы состоявшую из оперативников ЦРУ, засекли на мосту, соединяющем Данию и Швецию. «Сиреневый» сегодня означал, что члены организации Смерти начали отключать коммуникаторы, не давая возможности отслеживать их электронно. «Оранжевый» — что наиболее важные члены секты, которых пасли тройки американских оперативников, уходят от наблюдения.
— Тридцать секунд, — Джоан приподнялась из кресла, не открывая взгляда от экрана. После событий в Стокгольме полицейский пост со шведской стороны усилили. Теперь там дежурили сорок человек, включая минимум двоих хранителей Смерти. Несколько патрульных, увидев на камерах странную колонну, лениво выползли из здания, и направились к проезжей части.
— Заправщик, — тихо сказал контр-адмирал. Со шведской стороны на мост несся гигантский автопоезд.
— Выводите их! — заорал капитан. — Выводите, ракеты не успеют!
— Десять секунд, — прошептала агент АНБ.
Вспышка залила мониторы ослепительным светом. Огненный шквал несся вперед, сметая всё на своём пути. Бронированные «Гелендвагены» расшвыряло по мосту, часть снесло в воду, как и десятки гражданских машин, следовавших в обоих направлениях. Выживших не было. Просто не могло быть. Часть пролётов моста обвалилась, как минимум на несколько дней перекрыв этот путь на полуостров.
— Господи, сэр, — капитана трясло. — Господи, триста агентов… Но ведь их убили не полицейские… Какие указания, сэр? У вас есть цели?
— У нас есть цели, — холодно подтвердил контр-адмирал. — Но пока вы можете быть свободны, Джейкоб. Мы определимся со следующей стадией, и дадим вам знать.
Капитан вышел, скорбно качая головой. То ли действительно переживал за погибших соотечественников, то ли беспокоился, как факт их массового убийства у него под носом скажется на карьере. Переживал он зря — единственным агентом ЦРУ на мосту был бедняга Боб, которому выпала сомнительная честь возглавить подготовленную им колонну. Остальные три сотни сгоревших заживо набрали из местных бездомных и нелегальных эмигрантов. Люди без семей и прошлого. Их хватятся, но не сразу. На том, чтобы в машинах двигались именно триста человек, настоял я. Гуманист Джим хотел нанять только водителей, но вдруг у противника имелись тепловизоры? Теперь хранители Смерти могли праздновать первую победу, полагая, что от американского ордена ничего не осталось.
— Статус, — потребовал старик.
— Уничтожены четыре из двенадцати объектов под наблюдением, — доложил один из чудо-мальчиков. — Мы потеряли пять человек. Наш провал выглядит вполне убедительно. Метки действуют. Объекты избавляются от одежды и транспорта. Есть сорок три активных сигнала. Похоже, все движутся в одном направлении. Это где-то в предместьях Стокгольма.
— Пятьсот километров к северу, говорите? — хмыкнул командующий. — Что ж, пора нашему десанту объявиться и там.
Я смотрел на один из мониторов, на котором маленькие красные точки медленно ползли по карте, собираясь в кучку возле столицы. Мы имели дело с профессионалами. Они знали, что коммуникаторы, машины и даже предметы одежды после сигнала тревоги должны отправиться в утиль. Но себя-то списать они не могли. Во всяком случае, не зная, что в последние пару дней им скормили микроскопические маячки из запасов АНБ. Увы, времени было мало, и фокус удался лишь с четырьмя десятками адептов секты. Тем не менее, вполне достаточно, чтобы понять, где настоящая точка сбора. Не там, где на удаленном ранчо нас ждёт атомная бомба вместе с несколькими фанатиками, готовыми умереть ради святого дела.
— Начинаем второй этап, — старик весело подмигнул мне. Джима с нами не было — он отправился с итальянцами, чтобы авторитетом Избранного обеспечить выполнение плана. За Стоцкого и его людей я не переживал. Что ж, это началось. В течение двух суток всё будет кончено, так или иначе. Даже Макс не сможет долго отвлекать внимание хозяев от волны насилия в тихой Скандинавии. Мы или покончим с гибридами, или все падём жертвами гнева элтов. Хорошо, что ждать оставалось недолго. Став Пятым, я утратил такую добродетель, как терпение.
* * *
— Нам нужен этот взрыв, — упрямо сказал я, посмотрев на часы. Время текло, но противоречивая натура Джима, как всегда, стояла на пути правильных решений. Двойник последнее время слишком часто включал хорошего мальчика для человека, регулярно превращающего простые задания в кровавые бойни.
— Я согласен, — на мониторе всплыло бородатое лицо Луки, старейшины итальянского ордена. — Мои люди на позиции. По сигналу в любой момент запустим массовку. Устройство у них маломощное — пострадают две близлежащие деревни. Где-то четыре тысячи человек.
— И бездомные, — пробормотала озабоченная физиономия Джима на соседнем экране. — Ещё пятьсот бездомных. Ядерный взрыв в Скандинавии? Первый акт ядерного терроризма в истории? И всё только ради того, чтобы противник на несколько часов решил, что победил?
— А как ты ещё предлагаешь вытащить их на свет божий? — раздраженно поинтересовалась Джоан, стоявшая в паре метров от меня. — У нас время на исходе. Скоро в конторе поймут, что наши маленькие учения с флотом — вовсе не учения. А капитан догадается, что никакого приказа бомбить Швецию нет. Тогда нам придётся с боем пробиваться с корабля, и за нами вышлют морпехов со всех баз на Балтике. В убежище собралось больше двухсот человек. Это только те, кого мы засекли. Но мы не видим, есть ли среди них гибриды. И не узнаем, если ударим ракетами прямо сейчас. Они должны поверить, что мы напали на северное ранчо, и что наши основные силы уничтожены взрывом. После этого большинству из них придётся вернуться на службу — мост они списали на пьяного водителя, но взрыв атомной бомбы — не смогут. Если нам повезёт, выползут и гибриды. Если нет — будем отлавливать уехавших, и допрашивать. Или ты хочешь штурмовать поместье сам? Сколько у тебя там — шестьсот человек? Пять километров по открытой местности до особняка? Там всё в минах и ловушках. А в конце пути — две сотни тренированных солдат, и гибриды с ведьмами.
— Джим, сынок, прояви благоразумие, — вмешался контр-адмирал, поскольку дискуссия уже шла по второму кругу. — Да, это бойня, но бойня необходимая. Ещё несколько часов, и наш волшебный корабль превратится в тыкву. Лично у меня нет запасных вариантов с доступом к крылатым ракетам. У итальянцев — тоже, а русские не станут палить по Швеции даже ради такого дела. Это же мировая война.
— Ладно, чёрт с вами, — недовольно согласился напарник. — Запускайте. Мы здесь тоже готовы.
Мальчики Джоан вновь замолотили по клавишам, и на мониторах возникла картинка какого-то шведского захолустья. Передавал её один из спутников-шпионов, позаимствованных Джоан у своего ведомства. Отличное качество. Оставалось надеяться, что сигналы со шведских спутников АНБ подавляло не менее эффективно. Издали переодетые в хаки бездомные, возможно, и сошли бы за бойцов, но стоило взглянуть на то, как они держат оружие, чтобы понять их бесполезность в реальной схватке. Собравшимся заплатили очень хорошие деньги за съемки в массовке фильма на севере страны. Всего-то нужно изобразить атаку на одиноко стоящий особняк. Лишь бы прячущиеся в доме не раскрыли обман. Если они начнут стрелять, наше воинство сразу разбежится. Мы надеялись, что их приказ предполагает подпустить врага как можно ближе, и совершить самоубийство, не размениваясь на бессмысленную пальбу.
Вопреки моим опасениям, сверху зрелище выглядело вполне убедительно. Бездомных вели три десятка добровольцев из русских и итальянских хранителей, имеющих боевой опыт. Фанатики водились на обеих сторонах, пусть на наших я не жаловался. Распределенные по двадцати пяти «взводам», несчастные статисты несуществующего фильма ползли по грязному полю не хуже настоящих коммандос. Сзади их поддерживала колонна из обвешанных импровизированной броней грузовиков, на крышах которых установили макеты крупнокалиберных пулемётов. Раздобыть настоящее тяжелое вооружение в маленькой стране не удалось. В воздухе кружили два вертолета, арендованные в турбюро ближайшего городка.
Метров за пятьсот до здания командиры подняли «бойцов» в атаку, и те бросились вперед, на бегу паля холостыми. Настоящие пули были лишь у хранителей — получилось бы неловко, перестреляй половина армии другую на подходе к цели.
— Ну, давайте же, давайте, — шептал ближайший ко мне юнец, вперившись взглядом в монитор. Четыреста метров. Триста. Неужели мы ошиблись? Неужели нет никакой бомбы?
Взрыв был ослепителен. Волна разошлась в стороны от домика, уничтожая всё живое.
— Начинаем третий этап, — хладнокровно распорядился контр-адмирал.