17. Игра
Дождь уже начинал моросить, когда Эдвард свернул на мою улицу. До того момента я нисколько не сомневалась, что он пробудет со мной несколько кратких часов, которые мне придется провести в мире людей.
А потом я увидела на дорожке у дома Чарли черную машину, старый побитый «форд», и услышала, как Эдвард приглушенно и хрипло пробормотал что-то неразборчивое.
Укрывшись от дождя под узким навесом, на нашем крыльце за спинкой инвалидного кресла своего отца стоял Джейкоб Блэк. С бесстрастным и неподвижным, словно камень, лицом Билли наблюдал, как Эдвард паркует мой пикап у бордюра. Джейкоб отводил взгляд, на его лице смешались обида и унижение.
Эдвард негромко, но яростно выпалил:
– Это уже слишком.
– Он приехал предупредить Чарли? – догадалась я и скорее перепугалась, чем разозлилась.
Эдвард лишь кивнул, отвечая на взгляд Билли сквозь дождевую завесу взглядом с прищуром.
Мне стало легче, когда я сообразила, что Чарли еще не вернулся.
– Разреши, я все улажу, – предложила я. От пристального взгляда черных глаз Эдварда мне стало тревожно.
К моему удивлению, он согласился.
– Пожалуй, так будет лучше. Только осторожнее. Мальчишка ни при чем.
Я завелась.
– Джейкоб ненамного младше меня, – напомнила я.
Эдвард посмотрел на меня, и его гнев вдруг угас.
– Знаю, – заверил он с усмешкой.
Я вздохнула и взялась за ручку дверцы.
– Пригласи их в дом, – велел он, – тогда я смогу уйти. В сумерках вернусь.
– Если хочешь, поезжай на пикапе, – предложила я, прикидывая, как объясню Чарли отсутствие машины.
Он закатил глаза.
– Да я быстрее доберусь пешком.
– Незачем тебе уходить, – с тоской произнесла я.
Увидев, как омрачилось мое лицо, он улыбнулся.
– На самом деле причины есть. Когда отделаешься от них, – он хмуро кивнул в сторону Блэка и его сына, – подготовь Чарли к знакомству с твоим новым парнем, – и он широко улыбнулся, показывая сразу все зубы.
Я застонала.
– Вот спасибо!
Он ответил кривоватой улыбкой, которую я так любила.
– Скоро вернусь, – пообещал он. Бросив быстрый взгляд в сторону крыльца, он наклонился и коротко поцеловал меня в шею под подбородком. У меня екнуло сердце, я невольно тоже взглянула в сторону крыльца. Лицо Билли уже не было бесстрастным, пальцы сжались на подлокотниках кресла.
– До скорого, – подчеркнуто произнесла я, открывая дверцу и выходя под дождь.
Рысцой устремившись к крыльцу, я чувствовала на спине пристальный взгляд Эдварда.
– А-а, Билли! Привет, Джейкоб, – я поздоровалась с гостями как можно жизнерадостнее. – А Чарли уехал на весь день. Надеюсь, вы недолго ждали.
– Недолго, – сдержанно подтвердил Билли. Взгляд его черных глаз был пронзительным. – Я только хотел завезти ему вот это, – он указал на коричневый бумажный пакет, который держал на коленях.
– Спасибо, – ответила я, хоть и понятия не имела, что там. – Может, зайдете обсушиться?
Притворяясь, будто не замечаю, как Билли впивается в меня взглядом, я отперла дверь и пропустила гостей вперед.
– Сейчас заберу пакет, – я повернулась, чтобы запереть дверь, и позволила себе еще один раз взглянуть на Эдварда. Он ждал в полной неподвижности, взгляд был напряженным.
– В холодильник бы убрать, – заметил Билли, вручая мне пакет. – Это запеченная рыба от Гарри Клируотера, Чарли такую любит. В холодильнике не размякнет, – он пожал плечами.
– Спасибо, – повторила я, на этот раз искренне. – У меня уже иссякли способы приготовления рыбы, а он сегодня привезет новый улов.
– Опять рыбачит? – У Билли загорелись глаза. – На том же месте? Пожалуй, сделаю крюк, заеду к нему повидаться.
– Нет, – быстро соврала я, стараясь ничем не выдать себя. – Он собирался куда-то на новое место… понятия не имею, куда.
Билли заметил, что я изменилась в лице, и задумался.
– Джейк, – окликнул он сына, не сводя с меня глаз, – не принесешь новую фотографию Ребекки из машины? Оставлю ее Чарли.
– А где она? – насупленно спросил Джейкоб. Не отвечая на мои взгляды, он упорно смотрел в пол и хмурился.
– Я ее вроде в багажнике видел, – сказал Билли. – Ты там поройся.
Ссутулившись, Джейкоб побрел под дождь.
Оставшись вдвоем, мы с Билли молчали. Через несколько секунд, когда затянувшаяся пауза стала неловкой, я повернулась и направилась на кухню. И услышала скрип мокрых колес по линолеуму: Билли следовал за мной.
Затолкав пакет на тесную верхнюю полку холодильника, я обернулась к Билли. Его лицо, прорезанное глубокими морщинами, было непроницаемым.
– Чарли еще не скоро вернется, – почти грубо заявила я.
Он согласно кивнул, но ничего не сказал.
– Еще раз спасибо за рыбу.
Он снова кивнул. Вздохнув, я скрестила руки на груди.
Видимо, он почувствовал, что я отказалась от попыток поддерживать светскую беседу.
– Белла… – начал он и нерешительно умолк.
Я ждала.
– Белла, – снова сказал он, – Чарли – один из моих лучших друзей.
– Да.
Он продолжал, отчетливо выговаривая каждое слово своим рокочущим голосом:
– Я заметил, что ты часто видишься с одним из Калленов.
– Да, – коротко повторила я.
Его глаза сузились.
– Может, это и не мое дело, но по-моему, не стоило бы.
– Вы правы, – согласилась я. – Это не ваше дело.
Услышав мой резкий тон, он поднял седеющие брови.
– Ты, наверное, не знаешь, но о семье Калленов в резервации идет дурная слава.
– Это я знаю, – твердым голосом сообщила я, удивив его. – Только вряд ли Каллены заслужили эту славу – ведь на территории резервации они вообще не появляются, верно?
Мой более чем прозрачный намек на соглашение, которое и связывало обязательствами, и защищало его племя, осадил Билли.
– Это правда, – настороженно глядя на меня, признал он. – А ты, похоже… немало знаешь о Калленах. Больше, чем я ожидал.
Я пригвоздила его к месту взглядом.
– Может, даже больше, чем знаете вы.
Поджав выпяченные губы, он задумался.
– Может быть, – наконец согласился он, но глаза проницательно заблестели. – А Чарли все это известно?
Он все-таки нашел брешь в моей обороне.
– Чарли относится к Калленам с большим уважением, – уклонилась я. Он явно разгадал мой маневр и не удивился, но его лицо стало огорченным.
– Меня-то это не касается, – заметил он, – а вот Чарли – очень даже.
– Это мое дело – решать, касается это Чарли или нет.
Билли задумался, и некоторое время в кухне слышался лишь стук капель по крыше.
– Да, – наконец капитулировал он. – Пожалуй, это решать тебе.
Я вздохнула с облегчением.
– Спасибо, Билли.
– Но все-таки подумай как следует, Белла, – призвал он.
– Ладно, – охотно согласилась я.
Он нахмурился.
– Я имел в виду, больше так не делай.
Я заглянула ему в глаза, полные беспокойства за меня, и не нашлась с ответом.
В этот момент дверь хлопнула так громко, что я вздрогнула.
– Фотографии в машине нет, – еще с порога ворчливо заявил Джейкоб и направился в кухню. Его рубашка потемнела на плечах от дождя, с волос капало.
– Хм-м… – протянул Билли, вновь принимая равнодушный вид и поворачиваясь вместе с креслом к сыну. – Наверное, дома забыл.
Джейкоб в изнеможении закатил глаза.
– Супер.
– Ну, Белла, передавай Чарли… – Билли сделал паузу и продолжил: – Что мы заезжали, в общем.
– Передам, – невнятно ответила я.
Джейкоб удивился.
– А мы уже уезжаем?
– Чарли вернется поздно, – объяснил Билли, проезжая мимо Джейкоба.
– А-а, – Джейкоб приуныл. – Ладно, еще увидимся, Белла.
– Конечно, – подхватила я.
– Береги себя, – предостерег Билли. Я не ответила.
Джейкоб помог отцу выехать за дверь. Я помахала им рукой, бросив быстрый взгляд на свой опустевший пикап, и захлопнула дверь, не дожидаясь, когда уедут гости.
Минуту я стояла в прихожей, прислушиваясь к звукам отъезжавшей машины. Но даже когда стало тихо, я не сразу сошла с места, ожидая, пока улягутся раздражение и тревога. Наконец напряжение немного отступило, и я направилась наверх, сменить наряд, в котором ездила в гости.
Не зная, чего ждать вечером, я примерила пару блузок. Теперь, когда успокаивающее влияние Эдварда и Джаспера на меня уже не действовало, я наконец наверстала упущенное и не на шутку перепугалась. Вспомнив, что весь вечер на мне скорее всего будет дождевик, я решила надеть старую фланелевую рубашку с джинсами.
Зазвонил телефон, и я помчалась к нему вниз по лестнице. Мне хотелось слышать один-единственный голос, любой другой вызвал бы у меня разочарование. Но вместе с тем я прекрасно понимала: если бы обладателю этого единственного голоса захотелось поговорить со мной, он скорее всего материализовался бы прямо у меня в комнате.
– Алло? – задыхаясь, спросила я.
– Белла? Это я, – послышался в трубке голос Джессики.
– А, привет, Джесс, – я растерялась, не сумев разом вернуться в реальность. Кажется, прошло несколько месяцев с тех пор, как я в последний раз говорила с Джессикой. – Как прошел бал?
– Было так весело! – выпалила Джессика и, не дожидаясь приглашения, принялась выдавать поминутный отчет о событиях минувшего вечера. Я мычала и ахала вроде бы впопад, но сосредоточиться на рассказе было непросто. Джессика, Майк, бал, школа – в этот момент все это казалось невероятно далеким. Я то и дело смотрела в окно, прикидывая, как выглядит небо за плотным облачным покровом.
– Ты что, не слушаешь меня, Белла? – раздраженно воскликнула Джесс.
– Что, прости?
– Говорю, Майк меня поцеловал! Представляешь?
– Это же замечательно, Джесс, – отозвалась я.
– А ты вчера чем занималась? – ринулась в атаку Джессика, все еще недовольная моим равнодушием. А может, ее обидело то, что я даже не попыталась выведать подробности.
– Да так, ничем. Болталась во дворе и радовалась солнцу.
Я услышала, как в гараж въезжает машина Чарли.
– От Эдварда Каллена никаких вестей?
Хлопнула дверь, я услышала, как Чарли затопал под лестницей, стаскивая ремень с кобурой.
Я мялась, не зная, что ответить Джессике.
– Привет, детка! – Чарли вошел в кухню. Я помахала ему.
Джесс тоже услышала его голос.
– А-а, твой отец здесь. Ничего, завтра поговорим. Увидимся на тригонометрии.
– До встречи, Джесс, – я повесила трубку. – Привет, папа.
Чарли мыл руки над раковиной.
– А где рыба?
– В морозилке.
– Надо достать несколько кусков, пока не замерзли… кстати, Билли сегодня привез запеченную рыбу от Гарри Клируотера, – жизнерадостно объявила я.
– Правда? – У Чарли загорелись глаза. – Вот это я люблю!
Пока Чарли приводил себя в порядок, я приготовила ужин. Вскоре мы уже сидели за столом и молча ели. Чарли был увлечен любимым блюдом, а я ломала голову, как бы справиться со своей задачей, но не находила подходящего способа завести разговор.
– Чем занималась сегодня? – спросил Чарли, выводя меня из задумчивости.
– Ну, днем сидела дома… – на самом деле совсем незначительную часть дня. Я старалась отвечать бодро, но в животе уже возникла противная тянущая пустота. – А утром ездила в гости к Калленам.
Чарли выронил вилку.
– К доктору Каллену? – изумленно переспросил он.
Я сделала вид, что не замечаю его удивления.
– Ага.
– И что ты там делала?
Про вилку он напрочь забыл.
– Ну, у меня вроде как свидание сегодня с Эдвардом Калленом, и он хотел познакомить меня с родителями… папа!
По виду Чарли можно было подумать, что его хватил удар.
– Папа, с тобой все хорошо?
– Ты встречаешься с Эдвардом Калленом? – загремел он.
Ой.
– А я думала, тебе нравятся Каллены.
– Он слишком взрослый для тебя, – бушевал Чарли.
– Мы в одном классе, – поправила я, хотя Чарли даже не представлял, насколько он прав.
– Погоди… – он опомнился. – Который из них Эдвин?
– Эдвард – самый младший, с рыжеватыми волосами.
Прекрасный, как бог.
– А-а, этот… – выдавил из себя Чарли, – ну, это еще куда ни шло. А тот верзила мне не нравится. Нет, он славный малый, и все такое, но слишком уж… взрослый для тебя. Так этот Эдвин – твой парень?
– Эдвард, папа.
– Так что?
– Кажется, да.
– А вчера ты говорила, что городские мальчишки не в твоем вкусе, – но поскольку он снова взялся за вилку, я поняла, что худшее уже позади.
– Так ведь Эдвард живет за городом, папа.
Он неодобрительно взглянул на меня, продолжая жевать.
– И потом, понимаешь, все только началось. Так что не смущай меня разговорами о парнях, ладно?
– Когда он заедет?
– Должен быть здесь через несколько минут.
– И куда он тебя ведет?
Я застонала.
– Ты как испанский инквизитор. Мы едем играть в бейсбол с его семьей.
У Чарли вытянулось лицо. Опомнившись, он хмыкнул:
– Играть в бейсбол? Ты?
– Ну, я буду в основном смотреть.
– Здорово, наверное, тебе нравится этот парень, – с подозрением заметил он.
Ради его спокойствия я тяжело вздохнула и закатила глаза.
Послышался шум двигателя свернувшей к дому машины. Я вскочила и бросилась мыть посуду.
– Оставь посуду, сегодня я сам помою. Я же не дите малое.
В дверь позвонили, Чарли с недовольным видом отправился открывать. Я следовала за ним по пятам.
Оказалось, что на улице начался настоящий ливень. Эдвард, озаренный светом фонаря над крыльцом, выглядел как супермодель в рекламе плащей.
– Заходи, Эдвард.
Я вздохнула с облегчением: Чарли все-таки запомнил, как его зовут.
– Спасибо, шеф Свон, – почтительно откликнулся Эдвард.
– Ладно уж, зови меня Чарли. Давай сюда свою куртку, я повешу.
– Спасибо, сэр.
– Садись сюда, Эдвард.
Я скроила недовольную гримасу.
Эдвард опустился на единственный стул, а мне осталось только занять место рядом с Чарли на диване. Я успела метнуть в Эдварда недовольный взгляд, он подмигнул мне, пока Чарли не видел.
– Значит, ты ведешь мою дочь смотреть бейсбол.
Только в штате Вашингтон дождь, льющий как из ведра, не имеет никакого отношения к спортивным состязаниям под открытым небом.
– Да, сэр, так мы договорились, – он не удивился, узнав, что я сказала отцу правду. Наверное, подслушивал.
– Ну, раз так, пеняй на себя.
Чарли засмеялся, Эдвард поддержал его.
– Так… – я поднялась. – Хватит потешаться на мой счет. Пойдем, – я направилась в коридор и взяла плащ. Эдвард и Чарли последовали за мной.
– Только не допоздна, Белл.
– Не беспокойтесь, Чарли, я привезу ее домой пораньше, – пообещал Эдвард.
– Ты в ответе за мою дочь, ясно?
Я застонала, но на меня никто не обратил внимания.
– Со мной она в безопасности, сэр, уверяю вас.
Чарли и в голову не пришло бы усомниться в искренности Эдварда: она звучала в каждом слове.
Я с возмущенным видом шагнула за дверь. Оба рассмеялись, Эдвард направился за мной.
На крыльце я остановилась как вкопанная: прямо за моим пикапом высился исполинский джип! На колесах выше моего пояса, с металлическими решетками на фарах спереди и сзади, с четырьмя дополнительными фарами на защитной дуге. Твердый верх джипа был ярко-красным и блестящим.
Чарли присвистнул.
– Пристегнуться не забудьте, – выдавил он.
Эдвард последовал за мной к пассажирской дверце и открыл ее. Я прикинула, на какой высоте надо мной находится сиденье, и приготовилась запрыгивать на него, но Эдвард со вздохом подсадил меня одной рукой. Я надеялась только, что Чарли этого не заметил.
Пока Эдвард обходил машину нормальным человеческим шагом, я попыталась пристегнуться. Но пряжек и ремней оказалось слишком много.
– Что это? – спросила я, когда он открыл дверцу.
– Ремни безопасности для внедорожника.
– М-да.
Я попыталась правильно разместить все ремни и пряжки, но работа продвигалась медленно. Эдвард снова вздохнул и принялся помогать мне. К счастью, дождь усилился настолько, что Чарли на крыльце было не разглядеть. Значит, и он не видел, как пальцы Эдварда медлят на моей шее и скользят по ключицам. Я перестала делать вид, что помогаю ему, и думала лишь о том, как бы успокоить участившееся дыхание.
Эдвард повернул ключ, и мотор взревел. Мы отъехали от дома.
– Какой у тебя… здоровенный джип.
– Это Эмметта. Я подумал, что хотя бы часть пути тебе захочется проехать.
– Где вы держите этого гиганта?
– Перестроили под гараж один из сараев возле дома.
– А ты пристегиваться не собираешься?
Он бросил на меня такой взгляд, словно не поверил своим ушам.
Вдруг до меня дошло.
– Проехать часть пути? А остальную часть?! – Мой голос взвился сразу на пару октав.
Он сдержанно усмехнулся.
– Тебе самой бежать не придется.
– Меня затошнит.
– Не открывай глаза, и все будет в порядке.
Я прикусила губу, борясь с паникой.
Он наклонился ко мне, поцеловал в макушку и застонал. Я озадаченно взглянула на него.
– В дождь ты пахнешь еще приятнее, – объяснил он.
– Это хорошо или плохо? – осторожно спросила я.
Он вздохнул.
– И то, и другое, как всегда.
Я не понимала, как он находит путь среди мглы и ливня, но каким-то чудом он не пропустил поворот с шоссе на проселочную дорогу, больше напоминающую горную тропу. Разговор прекратился сам собой: сиденье подо мной скакало, как отбойный молоток. Но Эдварду, похоже, нравилась такая езда: всю дорогу он широко ухмылялся.
А потом тропа внезапно кончилась, с трех сторон от джипа зеленой стеной высился лес. Дождь сменился тихой моросью и утихал с каждой секундой, в тучах появились просветы.
– Извини, Белла, дальше придется идти пешком.
– Знаешь, что? Я просто подожду здесь.
– Куда подевалась твоя храбрость? Сегодня утром ты держалась молодцом.
– Я еще слишком хорошо помню прошлый раз.
Неужели это было только вчера?
Он молнией обежал машину, распахнул дверцу с моей стороны и принялся выпутывать меня из ремней.
– Я сама, а ты иди пока, – запротестовала я.
– Хм… – задумался он, заканчивая возиться с ремнями. – Похоже, придется влезть в твою память.
Я опомниться не успела, как он вытащил меня из джипа и поставил на землю. От дождя остался лишь сырой туман, Элис не ошиблась.
– Влезть в мою память? – нервно переспросила я.
– Вроде того, – он смотрел на меня пристально и настороженно, но его глаза смеялись. Он уперся ладонями в джип по обе стороны от моей головы, подался вперед, вынуждая меня вжаться спиной в дверцу. Потом придвинулся еще ближе, так что его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Я не могла пошевелиться.
– А теперь, – выдохнул он, и от одного его запаха мои мысли перепутались, – скажи, чего именно ты боишься?
– Ну, что… врежусь в дерево… – я судорожно сглотнула, – …и умру. И что меня стошнит.
Он с трудом подавил улыбку, потом склонил голову и легко дотронулся холодными губами до впадинки в основании моей шеи.
– Все еще боишься? – пробормотал он, касаясь губами моей кожи.
– Да, – я попыталась сосредоточиться. – Боюсь удара о дерево и тошноты.
Он провел носом по моей шее до подбородка. Его холодное дыхание покалывало кожу.
– А теперь? – прошептал он мне в щеку.
– Деревья… – выговорила я, – меня укачает…
Он поднял голову и поцеловал меня в закрытые глаза.
– Белла, ты ведь на самом деле не думаешь, что я врежусь в дерево?
– Ты – нет, а я могу, – возразила я, но без особой уверенности, и Эдвард почуял легкую победу.
Он медленно прошелся поцелуями по моей щеке и остановился возле краешка рта.
– Неужели я позволю какому-то дереву причинить тебе вред? – Его губы порхнули по моей дрожащей нижней губе.
– Нет… – отозвалась я. Помнится, у меня была и вторая отговорка, но она вылетела из головы.
– Вот видишь, – дотрагиваясь губами до моих губ, заключил он. – Бояться нечего, правда?
– Нечего, – вздохнула я и сдалась.
Почти грубо он сжал мое лицо в ладонях и поцеловал меня по-настоящему, сминая неподатливыми губами мои губы.
Оправдать собственное поведение мне было нечем, к этому времени я должна была уяснить правила. Но это не помешало мне отозваться на его поцелуй точно так же, как в прошлый раз. Вместо того, чтобы стоять смирно и неподвижно, я крепко обвила обеими руками его шею и вдруг словно срослась с его каменной фигурой, вздохнула и приоткрыла губы.
Он отшатнулся, без труда разомкнув мои объятия.
– Проклятье, Белла! – вскричал он. – Клянусь, ты сведешь меня в могилу!
Я наклонилась, упираясь ладонями в собственные колени.
– Тебя же ничем не убьешь, – пробормотала я, пытаясь отдышаться.
– Вот и я так думал, пока не встретил тебя. А теперь пойдем отсюда, пока я не наделал глупостей, – огрызнулся он.
Как в прошлый раз, он посадил меня к себе на спину, и я заметила, что ему стоит немалых усилий обращаться со мной бережно. Я обхватила ногами его талию и обеими руками вцепилась ему в шею так, словно хотела задушить.
– Не забудь закрыть глаза, – строго предупредил он.
Я поспешно наклонила голову, прижалась щекой к его лопатке, сунула нос к себе под мышку и крепко зажмурилась.
Мне не удалось определить, в какой момент мы сдвинулись с места. Я чувствовала, как его тело скользит подо мной, но движение было таким плавным, словно он неспешно шагал по тротуару. Меня подмывало посмотреть одним глазком, убедиться, что он и вправду несется по лесу, как прежде, но я удержалась. Открывать глаза, рискуя заработать жуткое головокружение, не стоило. Я прислушалась к его ровному дыханию, тем и ограничилась.
Когда именно мы остановились, я тоже не поняла, пока он не поднял руку и не погладил меня по голове.
– Уже все, Белла.
Осмелившись открыть глаза, я обнаружила, что мы и вправду стоим на месте. Кое-как разжав руки и ноги, мертвой хваткой вцепившиеся в Эдварда, я соскользнула вниз и плюхнулась задом на сырую землю.
– Ох! – вырвалось у меня от удара.
Он уставился на меня во все глаза, не зная, то ли злиться на меня, то ли смеяться. Мой ошалевший вид стал для него последней каплей, и он разразился хохотом.
Я вскочила и, не обращая на него внимания, принялась счищать с плаща грязь и ветки папоротника. От этого он снова покатился со смеху. Разозлившись, я широкими шагами направилась в лес.
Он поймал меня за талию.
– Ты куда, Белла?
– Смотреть бейсбол. Ты, похоже, передумал играть, но остальные наверняка и без тебя справятся.
– Не в ту сторону.
Не глядя на него, я развернулась и зашагала в противоположном направлении. Он снова остановил меня.
– Не злись, я просто не удержался. Видела бы ты свое лицо! – и он снова прыснул.
– Значит, только тебе можно злиться? – спросила я, поднимая брови.
– Я на тебя не злился.
– «Белла, ты сведешь меня в могилу», – с кислым видом напомнила я.
– Это всего лишь констатация факта.
Я снова попыталась отвернуться, но он не дал мне.
– Ты злился, – упорствовала я.
– Да.
– Но ты же только что сказал…
– …что злился я не на тебя. Как ты не видишь, Белла? – Он вдруг заговорил с жаром, забыв о том, как недавно поддразнивал меня. – Неужели не понимаешь?
– Что не вижу? – спросила я, озадаченная не только его словами, но и внезапной сменой настроений.
– Я не могу на тебя сердиться – как можно? Ты такая отважная, доверчивая… пылкая…
– Так в чем же дело? – я перешла на шепот, вспоминая, как он, бывая не в духе, сторонился меня, что я всегда истолковывала как совершенно объяснимое раздражение, вызванное моей слабостью, медлительностью, неуправляемыми человеческими реакциями…
Он осторожно обхватил ладонями мое лицо.
– Я злюсь на себя, – тихо произнес он. – За то, что я, похоже, не в состоянии не подвергать тебя опасности. Само мое существование означает для тебя риск. Порой я себя ненавижу. Я должен был проявить силу, должен был суметь…
Я приложила ладонь к его губам.
– Нет.
Он отвел мою руку от губ и приложил ее к своей щеке.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Это не оправдывает мои поступки, но все-таки это правда.
Так он впервые признался мне в любви. Да еще в стольких словах. Может, он и не осознавал этого, зато я поняла.
– А теперь, пожалуйста, постарайся хорошо себя вести, – продолжил он, наклонился и тихо коснулся губами моих губ.
Я стояла совершенно неподвижно. Потом вздохнула.
– Ты помнишь, что обещал шефу Свону привезти меня домой пораньше? Так что лучше пойдем.
– Да, мэм.
Грустно улыбаясь, он отпустил меня и взял за руку. Мы прошли несколько шагов по высоким мокрым папоротникам, обошли ствол гигантской тсуги и очутились на краю огромного поля в окружении вершин гор Олимпик. Размерами поле вдвое превосходило любой бейсбольный стадион.
Я увидела, что остальные уже собрались. Ближе всего к нам, может, в сотне шагов, Эсме, Эмметт и Розали сидели на голых камнях. Поодаль, на расстоянии метров четырехсот, я заметила Джаспера и Элис – они словно чем-то перебрасывались, но мяча я не разглядела. Карлайл, кажется, размечал базы, но почему так далеко одна от другой?
Завидев нас, трое сидящих на камнях встали. Эсме направилась к нам. Эмметт последовал за ней, но прежде долго смотрел в спину Розали, которая грациозно поднялась и зашагала к полю, даже не взглянув в нашу сторону. От такой встречи у меня противно засосало под ложечкой.
– Это тебя мы слышали, Эдвард? – спросила подошедшая Эсме.
– Будто медведь подавился, – уточнил Эмметт.
Я нерешительно улыбнулась Эсме.
– Да, это был он.
– Белла ненароком рассмешила меня, – объяснил Эдвард, разом сравняв счет.
Элис покинула прежнее место и побежала, точнее, затанцевала в нашу сторону и плавно затормозила рядом с нами.
– Пора! – объявила она.
Как по команде, от низкого рокота грома задрожал лес за нашими спинами, а потом на западе, ближе к городу, раздался гулкий раскат.
– Жуть, да? – непринужденно, как близкой знакомой, подмигнул мне Эмметт.
– Идем! – Элис схватила Эмметта за руку и потащила к гигантскому полю. Бегала она как газель. Эмметт передвигался быстро и почти так же грациозно, как она, но никому и в голову не пришло бы сравнить его с газелью.
– Ну что, поиграем? – спросил Эдвард с возбужденным блеском в глазах.
Я постаралась изобразить такой же энтузиазм.
– Вперед, команда!
Он фыркнул, взлохматил мне волосы и рванул за остальными. Бежал он стремительно и агрессивно, скорее как гепард, чем как газель, и быстро обогнал обоих. При виде этой грации и силы у меня перехватило дыхание.
– Пойдем и мы? – негромко и напевно спросила Эсме, и только тут я заметила, что глазею вслед Эдварду, разинув рот. Я поскорее захлопнула его, вернула обычное выражение лица и кивнула. Эсме держалась на расстоянии нескольких шагов, и я задумалась, означает ли это, что она опасается напугать меня. Она легко подстроилась к моему шагу, не выказывая нетерпения.
– А вы не играете с ними? – робко спросила я.
– Нет, я предпочитаю судить, чтобы они не расслаблялись, – объяснила она.
– Жульничать любят, значит?
– Еще как! Слышала бы ты, как они препираются! Нет, лучше тебе этого не слышать, а то подумаешь, что они выросли в волчьей стае.
– Вы говорите прямо как моя мама, – удивленно засмеялась я.
Она тоже засмеялась.
– Ну, я отношусь к ним как к своим детям во многих отношениях. Подавить материнский инстинкт мне так и не удалось… Эдвард говорил тебе, что я потеряла ребенка?
– Нет, – ошеломленно выговорила я, не сразу сообразив, о событиях какой жизни идет речь.
– Да, своего первого и единственного ребенка. Бедный малыш умер через несколько дней после рождения, – она вздохнула. – Я была убита горем, потому и сбросилась со скалы, – будничным тоном заключила она.
– Эдвард говорил, что вы упали… – запинаясь, выговорила я.
– Вечный джентльмен, – она улыбнулась. – Эдвард стал первым из моих новых сыновей. Я всегда относилась к нему, как к сыну, хоть он и старше меня – по крайней мере, в каком-то смысле, – она тепло улыбнулась мне. – Вот поэтому я так обрадовалась, что он нашел тебя, дорогая, – ласковое обращение прозвучало из ее уст совершенно естественно. – Слишком долго он чувствовал себя лишним, мне было больно видеть, как он одинок.
– Значит, вы не против? – с прежней неуверенностью спросила я. – Хоть я и… не подхожу ему?
– Нет, – задумчиво ответила она. – Ты – то, чего он хочет. Все как-нибудь уладится, – добавила она, но не перестала озабоченно хмуриться. Снова зарокотал гром.
Эсме остановилась – видимо, мы подошли к кромке поля. Остальные, кажется, уже разбились на команды. Эдвард держался ближе к левому краю, Карлайл стоял между первой и второй базами, а Элис с мячом заняла позицию в точке, которая, видимо, считалась питчерской горкой.
Эмметт разминался с алюминиевой битой, от резких взмахов почти невидимой в воздухе. Я ждала, что он выйдет к основной базе, но вдруг поняла, что он уже на месте, и это место гораздо дальше от питчерской горки, чем я могла предположить. Джаспер, кэтчер другой команды, остановился в нескольких шагах за его спиной. Разумеется, перчаток никто из них не надел.
– Итак… – отчетливо произнесла Эсме, и я знала, что даже Эдвард слышит ее, как бы далеко он ни стоял, – подача.
Неподвижность стоящей прямо Элис была обманчива. Видимо, хитроумные броски она предпочитала устрашающе крученным подачам. Она держала мяч обеими руками на уровне своей талии, а потом молниеносным движением кобры ее правая рука метнула мяч, и тот ударился о ладонь Джаспера.
– Это был страйк? – шепотом спросила я у Эсме.
– Если не отбили, значит, страйк, – ответила она.
Джаспер перебросил мяч обратно в подставленную руку Элис. Она позволила себе коротко усмехнуться. И ее рука снова взметнулась в воздух.
На этот раз вскинутая бита каким-то чудом встретилась в воздухе с невидимым мячом. Треск от удара был оглушительным, громовым; он эхом раскатился по горам, и я сразу поняла, почему для игры в бейсбол нужна гроза.
Мяч метеором пронесся над полем и улетел в чащу ближайшего леса.
– Хоум-ран, – пробормотала я.
– Подожди, – предостерегла Эсме, прислушиваясь с поднятой рукой. Эмметт размытой в воздухе молнией перебегал от базы к базе, Карлайл не отставал от него. Я вдруг заметила, что Эдварда нигде нет.
– Аут! – отчетливо воскликнула Эсме. И я с удивлением увидела, как Эдвард выскочил из леса с мячом в поднятой руке. Его широкая ухмылка была видна даже с моего места.
– Эмметт бьет сильнее всех, – объяснила Эсме, – зато Эдвард быстрее всех бегает.
Иннинг продолжался прямо перед моими вытаращенными от изумления глазами. Уследить за игрой было невозможно – при той невероятной скорости, с которой летал мяч и носились по полю игроки.
Вскоре я узнала еще одну причину, по которой командам потребовалась гроза: зная, что Эдвард редко ошибается, отбивая мячи, Джаспер послал Карлайлу «граундбол» – мяч, покатившийся по земле после удара. Карлайл ринулся за ним, а потом наперегонки с Джаспером помчался к первой базе. Когда они столкнулись, грохоту было как от удара двух огромных валунов. От испуга я подпрыгнула, но игроки остались целы и невредимы.
– Сейф! – спокойным голосом объявила Эсме.
Команда Эмметта опережала соперников на одно очко – Розали ухитрилась обежать базы после тег-апа одного из высоко отбитых и долго продержавшихся в воздухе мячей Эмметта, – когда Эдвард поймал третий мяч. Он подбежал ко мне, искрясь возбуждением.
– Ну, как тебе? – спросил он.
– Одно я знаю точно: больше я никогда не сумею высидеть до конца нудный матч Главной лиги бейсбола!
– Как будто раньше ты их часто смотрела, – засмеялся он.
– Вообще-то я разочарована, – поддразнила я его.
– Почему? – озадачился он.
– Ну, было бы приятно узнать, что все остальные на планете хоть в чем-то не уступают вам.
Он сверкнул кривоватой усмешкой, от которой у меня захватило дух.
– Я пошел, – сказал он, направляясь к базе.
Он сыграл по-умному, сделал низкий бросок, недосягаемый для протянутой наготове руки Розали на аутфилде, и успел молниеносно достичь двух баз прежде, чем Эмметт вернул мяч в игру. Карлайл выбил мяч так далеко за пределы поля – с оглушительным грохотом, от которого у меня заложило уши, – что возвращать его пришлось объединенными усилиями с Эдвардом. Элис грациозно хлопнула обоих по высоко поднятым ладоням.
Игра продолжалась, счет постоянно менялся, команды подкалывали и дразнили друг друга, как самые обычные игроки-любители, и поочередно вырывались вперед. Эсме изредка призывала их к порядку. Гром продолжал рокотать, но мы оставались сухими, как и предсказывала Элис.
Карлайл встал на изготовку с битой, Эдвард занял позицию кэтчера, когда Элис вдруг ахнула. Как обычно, мой взгляд был прикован к Эдварду, и я увидела, как он резко вскинул голову и уставился на нее. Их взгляды встретились; казалось, между ними происходит безмолвный разговор. Через мгновение он уже стоял рядом со мной.
– Элис?.. – голос Эсме прозвучал напряженно.
– Я не видела… не знала… – прошептала она.
К тому времени все собрались вокруг нас.
– Что случилось, Элис? – властно и спокойно спросил Карлайл.
– Они проделали этот путь гораздо быстрее, чем я думала. Теперь я вижу, что ошиблась в расчетах, – бормотала Элис.
Джаспер склонился над ней.
– Что-то изменилось? – спросил он.
– Они услышали, как мы играем, и пошли другой дорогой, – с раскаянием объясняла она, словно чувствовала свою вину за то, что напугало ее.
Семь пар глаз метнули в меня быстрые взгляды.
– Долго еще? – спросил Карлайл, повернувшись к Эдварду.
Выражение предельной сосредоточенности скользнуло по его лицу.
– Меньше пяти минут. Они бегут, хотят сыграть, – он хмурился.
– Успеешь? – спросил Карлайл, снова стрельнув в меня глазами.
– Нет, если понесу… – он оборвал себя. – Только бы они не почуяли запах и не открыли охоту.
– Сколько их? – спросил Эмметт у Элис.
– Трое, – кратко ответила она.
– Трое! – фыркнул он. – Пусть приходят, – стальные бугры мышц перекатились на его массивных руках.
На долю секунды, которая словно тянулась дольше, чем положено, Карлайл задумался. Только Эмметт казался невозмутимым, остальные с беспокойством смотрели на Карлайла.
– Давайте продолжим игру, – наконец решил Карлайл. Голос звучал холодно и ровно. – Элис сказала, что им просто любопытно.
Все это было сказано скороговоркой, не продлившейся и нескольких секунд. Прислушиваясь, я уловила почти все, но так и не разобрала, о чем спросила Эсме у Эдварда, почти беззвучно шевеля губами. Я увидела только, как он еле заметно покачал головой, и на ее лице отразилось облегчение.
– Побудь кэтчером, Эсме, – сказал Эдвард. – Мне уже достаточно, – и он словно врос в землю рядом со мной.
Остальные вернулись на поле, настороженно поглядывая на темнеющий лес. Элис и Эсме расположились неподалеку от места, где стояла я.
– Распусти волосы, – негромким и ровным голосом велел Эдвард.
Я послушно стянула с волос резинку и встряхнула головой, рассыпая их по плечам.
– Сейчас придут другие, – констатировала я.
– Да, стой смирно, помалкивай и, пожалуйста, от меня ни на шаг, – он пытался скрыть напряжение, но я слышала его в голосе. Он перекинул мои волосы вперед, чтобы они свесились вдоль лица.
– Не поможет, – негромко заметила Элис. – Я почуяла бы ее запах с другого конца поля.
– Знаю, – с оттенком досады отозвался Эдвард.
Карлайл встал на базу, остальные вполноги продолжали игру.
– Что спросила у тебя Эсме? – шепнула я Эдварду.
Помедлив секунду, он нехотя ответил:
– Голодны ли они.
Секунды тянулись долго, игра стала вялой. Никто не решался бить сильнее, чем требовалось для банта – короткого удара, и Эмметт, Розали и Джаспер переминались внутри поля. Несмотря на страх, парализующий мои мысли, время от времени я замечала, что Розали смотрит на меня. Ее глаза ничего не выражали, но губы были сложены так, словно она злилась.
Эдвард вообще не следил за игрой: его взгляд и мысли были прикованы к лесу.
– Прости меня, Белла, – жарко прошептал он. – Подвергать тебя опасности вот так было глупо и безответственно. Я так виноват перед тобой.
Я услышала, как остановилось его дыхание и взгляд сосредоточился на правом крае поля. Он сделал полшага вперед, становясь между мной и тем, что приближалось.
Карлайл, Эмметт и остальные повернулись в ту же сторону, прислушиваясь к звукам, неуловимым для моего слуха.
