Глава 47

Торопливо идя по коридору, Кристина набрала Грифу, молясь про себя, чтобы он взял трубку. Она хотела нагнать Динк и Эми, но коридор уже был пуст. Однако они не могли далеко уйти – ей нужно было их найти.

– Ну что еще? – спросил Гриф недовольно. Он все-таки взял трубку. – Я увидел, что это вы, на определителе. Сам не знаю, почему ответил.

– Гриф, это важно. – Кристина почти бежала по коридору. – У Гейл был женатый любовник, один из руководителей больницы. Она собиралась с ним порвать или что-то в этом роде, потому что он врал ей, что уйдет от жены, но не уходил…

– И какое отношение вся эта любовная история имеет к…?

– Гриф, это имеет отношение!

– …какие-то женатики, какие-то любовницы…

– Но если она собиралась с ним порвать – может быть, он ее убил, чтобы остановить ее? Или просто от злости. Что будем делать с этой информацией? Может быть, стоит позвонить в полицию и рассказать им, что у него был мотив? Что он подозреваемый? – Кристина добежала до конца коридора и выскочила в приемный покой, где стало довольно много персонала и пациентов, пришедших на процедуры. Она решила, что панихида, видимо, закончилась.

– У кого был мотив? Кто подозреваемый?

– Женатый любовник, – Кристина понизила голос, чтобы никто ее не услышал. Она нигде не видела Динк и Эми, но ведь она даже не знала, как они выглядят, у нее не было даже шанса рассмотреть как следует их туфли. Она высматривала в толпе женщин, которые выглядели бы так, словно только что плакали – но так никого и не углядела, пока шла к выходу.

– И как его зовут, этого любовника?

– Я не знаю. Это один из трех выступающих сегодня на панихиде. Если мы скажем полиции имена всех троих – они уже разберутся сами, правда ведь?

– Кто вам рассказал об этом любовнике?

– Я… подслушала. В женском туалете.

– Сплетни, значит, – фыркнул Гриф.

– Нет, поверьте мне, это правда. – Кристина вдруг поняла, что только женщины знают этот важный секрет: женский туалет – один из лучших и самых достоверных источников информации. – Ее лучшая подруга говорила…

– Как зовут лучшую подругу?

– Динк.

Кристина вышла на улицу и огляделась по сторонам, ища Динк и Эми. Она пробежала по парковке, заглядывая во все машины – нет, никого.

– Динк – это имя?

– Прозвище.

Гриф тяжело вздохнул.

– А как ее настоящее имя?

– Не знаю, но обещаю – я ее найду. – Кристина ступила на лужайку и пошла ко все еще не совсем рассосавшейся толпе. Большинство уже покинули площадку, кто-то направился к стоянке, кто-то пошел в сторону больницы, чтобы вернуться к работе, а некоторые все еще стояли группками, разговаривая, вытирая слезы, утешая друг друга. Она заметила соседей Гейл, которые уходили вместе, Кимберли плакала, ее утешали сестра и Дом, с ними рядом шли Джерри и Рейчел, а Фил, симпатичный студент, увидел Кристину и приветливо махнул ей рукой, и она махнула ему в ответ, озираясь по сторонам, но никто из тех, кого она видела, не был похож на Динк – никто из медсестер не выглядел настолько расстроенной и заплаканной, какой должна была бы быть она.

– А фамилия у нее какая? – спросил Гриф.

– Фамилию я тоже не знаю, но могу выяснить. Она работает в больнице, в том же отделении, что и Гейл.

– Почему вы думаете, что все это правда?

– Потому что я это подслушала, и в этом есть смысл. Гейл встречалась с этим мужчиной, она пыталась с ним порвать, пыталась начать все сначала – поэтому, возможно, и связалась с Закари. – Кристина зашла за сцену, где толпились работники больницы, и внимательно осмотрела стоящих там. Динк и Эми там не было, но она заметила всех троих выступавших: доктор Вербена с бритой головой и в очках разговаривал с представителем городской администрации, доктор Холлстед, высокий и рыжеватый, с приятным акцентом, беседовал сейчас со священником, а доктор Коэн, тоже высокий, с седеющими висками, говорил с группой женщин в костюмах пастельных цветов.

– Это все, что вы нарыли? – спросил Гриф.

– Этого вполне достаточно! Надо позвонить в полицию и рассказать им! Он может быть убийцей Линды Кент, кстати, тоже, он мог нервничать, думая, что Линда его видела. Если он женатый любовник Гейл – то он, скорей всего, неоднократно бывал у нее в квартире. – Кристина торопливо обошла сцену, рабочие уже собирали стоящие перед ней стулья. Она искала взглядом группу сестер ортопедического отделения, справедливо полагая, что Динк и Эми скорей всего могут находиться среди своих коллег.

– Нет. Этого будет недостаточно для полиции.

– Почему?! Почему вы не хотите даже попробовать? – Кристина вспомнила слова детектива Уоллеса, которые он сказал ей сегодня утром: – Я слышала, они у вас в долгу. Мне сказали, что они все для вас готовы сделать.

– Кто это вам такое сказал?

– А это имеет значение? Позвоните им! – Кристина пробиралась сквозь толпу, ища ортопедических сестер.

– Они не станут заниматься этим расследованием. Хотя… если вы узнаете имя этой ее лучшей подруги и уговорите ее дать показания… – Тон Грифа изменился, в нем зазвучала серьезность, которой не было раньше. – Пожалуй, я позвоню помощнику прокурора. Да, позвоню. Прямо сейчас.

– Вот и отлично. – Кристина увидела впереди тех двух медсестер, с которыми была знакома, они стояли вместе с другими медсестрами кружком около плачущей молодой девушки.

– Тогда позвоните мне, как только…

– Пока. – Кристина подошла к кружку и встала чуть позади, поближе к той своей знакомой медсестре, что была постарше, и тронула ее за руку.

– Здравствуйте, – сказала она с улыбкой. – Помните, мы с вами познакомились у дома Гейл? Там, где мемориал?

– О… да, помню, – та улыбнулась в ответ, ее заплаканные глаза заблестели, – точно, пару дней назад.

– Я очень соболезную вашей потере. – Кристина заглянула через плечо медсестры, в центр кружка, где стояла светловолосая, коротко стриженная девушка. Она обнимала родителей Гейл, они все втроем прижались друг к другу головами и плакали навзрыд, плечи их вздрагивали, и это была просто душераздирающая картина. Кристина догадалась, что блондинка – это Динк. Ей во что бы то ни стало нужно было поговорить с ней, начинался дождь, и упускать шанс она не собиралась.

Старшая медсестра сказала:

– Спасибо вам. Не правда ли, панихида была прекрасная? Я прямо чувствовала, что Гейл где-то поблизости.

– Да, вы правы. – Кристина заметила молоденькую азиаточку, которая смотрела на нее влажными от слез глазами, и протянула ей руку: – Еще раз мои соболезнования.

– Спасибо, – кивнула та, потом подняла глаза к небу, затянутому облаками и темнеющему на глазах. – Смотрите-ка, похоже, будет дождик. Как вовремя закончилась панихида. Так здорово, что столько народу пришло попрощаться с Гейл.

– Да. – Кристина показала на кудрявую блондинку. – А эта бедняжка, которая так переживает – это, наверно, Динк? Помните, вы мне про нее рассказывали.

– Да, это она, с родителями Гейл. – Старшая медсестра посмотрела на Динк и несчастных родителей убитой и печально покачала головой. В этот момент к родителям Гейл подошли два представителя городской администрации и начали с ними разговаривать, видимо тоже выражая соболезнования. Кристина решила действовать не мешкая.

– Мне так жалко Динк, я ведь уже говорила: женская дружба – это очень важно! Думаю, я воспользуюсь моментом, чтобы засвидетельствовать ей свое уважение.

– Э… ладно. – Старшая медсестра растерянно моргнула, но Кристина не нуждалась в чьем-либо разрешении. Она влезла в самый центр кружка и, пока чиновники отвлекали внимание родителей Гейл, подошла к Динк и тронула ее за плечо.

– Динк, привет, меня зовут Кристина Нилссон, и я очень соболезную вам, потерять лучшую подругу – это тяжелое испытание. Гейл, похоже, была чудесным человеком.

– Да, спасибо. – Динк вытерла глаза уже намокшей бумажной салфеткой, но слезы так и бежали у нее по щекам, а орехово-карие глаза припухли и покраснели. Она была очень миловидная. Под халатом она была одета в черное прямое платье.

– Вы меня не знаете, но – мы могли бы поговорить, буквально минутку? Это касается Гейл. – Кристина слегка сжала ей руку. – Наедине?

– Конечно, но что случилось? Зачем? – Динк слегка нахмурилась, но она была слишком расстроена, чтобы сопротивляться, поэтому позволила Кристине вывести себя из кружка и отвести в сторонку под любопытными взглядами остальных медсестер.

– Динк, я понимаю, что это не слишком хорошо меня характеризует, но… я была в женском туалете только что и слышала, как вы плакали и говорили, что у Гейл был женатый любовник…

– О господи! – Динк охнула и закрыла рот рукой. – Я не проверила кабинки! Я была слишком не в себе.

– Я понимаю, все правильно, но… так уж получилось. – Кристине не хотелось пока раскрывать тот факт, что она работает на Закари. – Вам никогда не приходило в голову, что Гейл мог убить ее любовник?

Динк отшатнулась, тряся головой:

– Нет, полиция же поймала того придурка, который это сделал! Его зовут Джефкот, и он серийный убийца. Потрошитель медсестер.

– Но что, если это ошибка? Что, если настоящий убийца Гейл – это ее любовник? Гейл хотела с ним расстаться, правильно? Что, если он хотел остановить ее или просто очень разозлился за то, что она хочет с ним порвать? – Кристина заговорила быстрее: – Я так говорю еще потому, что обнаружила, что Линда Кент, женщина, которая жила прямо напротив Гейл, на Дейли Стрит, тоже погибла в субботу вечером.

– О нет, я знаю Линду! Я ее встречала. Она все время толклась на заднем дворе или снаружи. Не слышала, что она умерла. – Динк нахмурилась, ей было явно не по себе, но слушала она внимательно.

– Да, я тоже с ней была знакома, и она действительно часто проводила время на заднем дворе или на лестнице, подглядывая за соседями. Она рассказала мне, что видела других мужчин, которые приходили к Гейл, и я думаю, что она видела и того, кто приходил к ней в день убийства.

– Не Джефкота? – Динк в изумлении открыла рот.

– Нет. – У Кристины в сумочке зазвонил телефон, она быстро взглянула на экран – звонил Маркус, поэтому она не стала брать трубку.

– Но кого же тогда?!

– Не знаю. Она мне не сказала. Она звонила в полицию, хотела им рассказать, но они не перезвонили ей и не вызвали ее, а потом ее убили.

– О господи, – прошептала Динк, округлив красные, заплаканные глаза.

– Она упала с лестницы, считается, что это несчастный случай, но я провела расследование и нашла кое-что, что заставляет меня думать, что ее именно убили.

– Что вы обнаружили?

– Это долгая история, но я уверена, что ее убили потому, что она знала, кто настоящий убийца Гейл. И я не думаю, что этот убийца – Закари Джефкот. Настоящий убийца скорее всего – любовник Гейл.

– Но ведь речь шла о серии убийств… – Динк с недоверием покачала головой. – Он, конечно, ублюдок, но… я не думаю, что он серийный убийца.

– Откуда вам знать? Никто никогда не может определить серийного убийцу по внешнему виду. Он может быть очень успешным, следить за собой… быть нарциссом. Разве не так вы описывали его в туалете? И разве все это не относится к любовнику Гейл?

– Да, но… да. – Динк кивнула, на лице ее появилось новое выражение.

– Давайте подумаем вместе. – Кристина продолжала рассуждать вслух. – А еще, может быть, он и не серийный убийца – может быть, он специально убил Гейл именно так, как убивает своих жертв Потрошитель медсестер – чтобы полиция подумала, что и ее убил тот же маньяк?

– То есть скопировал его манеру? Как показывают в CSI?

– Ну да, он же знал о Потрошителе медсестер, знал ведь? Об этом же говорили во всех новостях.

– Он знал… мы все знали. – Глаза Динк вдруг широко распахнулись от пришедшей ей только что в голову мысли. – О Боже, он же присылал нам всем по имейлу предупреждения! Об этом Потрошителе! И просил нас быть осторожнее! Три недели назад!

– Три недели назад? – Кристина лихорадочно соображала. – А что, если именно тогда он и задумал убить Гейл? И все заранее спланировал? Он знал, что она собирается бросить его?

– Да, точно знал. – Динк посмотрела Кристине прямо в глаза, на лице ее появилось решительное выражение. – Она говорила ему, что хочет расстаться, много раз говорила, снова и снова. Но он не отпускал ее, все время обманывал и получал то, чего хотел. Он вполне мог убить ее – и никто бы его не заподозрил из-за его положения.

– И кто это? Кто из трех выступавших?

– Грант Холлстед, – ответила Динк, и глаза ее холодно блеснули.

– Тот, который с акцентом и с синими глазами?

– Да, этот ублюдок. – В глазах Динк показались слезы. – Заведующий нашим отделением, ортопедией.

Кристина быстро соображала:

– Если он хирург – значит, у него есть доступ к костной пиле Лангенбека, не так ли? Вы ведь знаете, что это такое?

– Разумеется. – Динк скривила губы в подобии горькой улыбки. – Он точно убил ее. И я не допущу, чтобы ему это сошло с рук.

– Тогда нам нужно пойти в полицию. Давайте пойдем вместе. Они проведут расследование и…

– Ну нет. – Динк решительно покачала головой. – Это совсем не то, что нужно сделать.

– Почему же? – спросила Кристина, но в следующую минуту уже знала ответ.

Динк резко развернулась и стремительно зашагала по направлению к сцене.

– Динк? – позвала Кристина и бросилась ей вдогонку. – Динк! Подождите!