Глава 45
Кристина позвонила Грифу, как только ее машина выехала из города на шоссе. Ей пришлось звонить трижды, прежде чем он все же снял трубку.
– Гриф, нам надо поговорить. Прежде всего – вам нужен сотовый телефон.
– Не хочу я сотовый телефон.
– Но это плохо. Я куплю вам сотовый. – Кристина вспомнила то, что говорил детектив Уоллес о деньгах Грифа, и добавила: – Или вы сами его себе купите. В любом случае – мобильник вам необходим, потому что вчера, например, Закари избили в тюрьме, и вам не могли дозвониться.
– Я слышал, сегодня. Уже все кончилось.
– Он спас охраннику жизнь – может быть, вы можете добиться, чтобы его перевели в Честерскую окружную тюрьму? – Кристина смотрела перед собой, открывающийся ей пейзаж был прекрасен – река, цветные лодки в викторианском стиле, живописный берег… Чудесный вид. Но она не была туристом.
– Нет, они на это не пойдут.
– Но он же в изоляторе, в карцере!
– Да, это ужасно. Но зато безопасно. Из двух зол, как говорится… – Голос у Грифа был невеселый. – Ну так, чего вы хотите?
– Я побывала на месте преступления, потом встретилась с Закари, с его боссом и его подружкой, и…
– Ждете аплодисментов?
– Нет, но я надеялась, что смогу ввести вас в курс дела и мы все обсудим. Я могла бы использовать доску для объявлений, как вчера вечером.
– О, дайте мне спокойно умереть без этой дурацкой доски! – простонал Гриф.
Кристина решила пропустить это мимо ушей.
– Так как насчет того, чтобы я ввела вас в курс дела? Я начну с самого начала, потому что тут все запутано и…
– Что главное?
Кристина постаралась собраться с мыслями – немного мешало солнце, потому что шоссе повернуло налево. Она опустила козырек.
– Закари солгал насчет того, когда он познакомился с Гейл, потому что не хотел, чтобы его девушка знала, что он изменил ей дважды…
– Хороший ответ.
– …Но его девушка больше не его девушка. Имя его бывшей девушки – Ханна Долан, но это не она заплатила половину гонорара.
– Не переживайте – чек уже обналичен. Может, эта его бывшая девушка дать ему алиби на ночь убийства?
– Нет.
– А на время других убийств – Аллен-Боген и МакЛин?
– Я… ее не спросила. И его тоже.
Гриф фыркнул.
– А что насчет новой девицы? Она может предоставить ему алиби хотя бы на время одного из убийств?
– Не знаю. Я вообще не знала о ее существовании, пока не встретила бывшую девушку…
– Ну так выясните.
– Да я же даже не знаю, кто это! Мне нужно спросить Закари, раз уж ваша администратор на ресепшн не спросила имени женщины, которая принесла чек.
– У меня нет администратора.
– Но кто-то же принял чек.
– Филис? Ну, она меня не особо жалует. Это не женщина, а змея.
Кристина решила не обращать внимания на это заявление.
– Короче, я спрошу Закари.
– Не надо мне говорить, что вы там собираетесь сделать – просто делайте. Именно так делаются большие деньги, – Гриф посмеялся собственной шутке.
– О, вы в шутливом настроении. – Кристина прибавила газу. Машин было довольно много, но ехали они быстро. Если так пойдет – то она приедет на поминальную службу вовремя.
– Бывшую девушку допрашивали в полиции?
– Нет. – Кристина не хотела утаивать от Грифа информацию о сексуальных игрищах, в которые хотел играть Закари, но не была уверена, что она относится к категории хороших новостей. И еще не хотелось, чтобы у него случился инфаркт.
– А что насчет новой девушки? Ее допрашивали?
– Не знаю.
– Вы где вообще?
– Я еду обратно.
– Захватите пиццу. Только закажите двойной сыр.
– Я не поеду в офис. Я собираюсь попасть на поминальную службу Гейл Робинбрайт. – Кристина посмотрела на часы на приборной панели, они показывали половину второго. – Она начнется в три часа.
Гриф вздохнул.
– Ладно. Тогда пока и удачи.
– Нет, подождите! Не вешайте трубку! А что у вас нового за сегодня? Вы же должны были встретиться с детективами из Вирджинии и Мэриленда.
– Я и встретился.
– И? – Кристина решила ехать через Сити Авеню, где шоссе было шире.
– Еще я встречался с помощником прокурора Честера.
– Ну так расскажите мне, что он сказал. Это называется «общение». Сотрудничество. Мы с вами общаемся и сотрудничаем.
Гриф застонал.
– Да не хочу я гавкать в телефонную трубку! Я вам потом расскажу.
– Но я не хочу ждать. Просто скажите мне главное. – Кристина считала, что это честная игра.
– Ну, если вкратце, у окружного прокурора имеются серьезные улики против Джефкота по делу Робинбрайт. Они сняли с нее его волосы, волокна его рубашки, у них полно его отпечатков пальцев на ее коже и по квартире…
– Но это легко объяснить, – Кристина встала на защиту Закари. – Он же ее обнаружил. Он там был, с ней. Он бывал в ее квартире дважды. Он мне все рассказал, как все было – как ее кровь попала на него. Я видела эти фото, и там не было крови у него на ботинках, и это подтверждает его версию и…
– Неважно. Присяжные любят веские улики. Его взяли на месте, у него были и пила, и жгуты. А это очень серьезные вещественные доказательства.
– Но босс Закари сказал мне, что эта костная пила «Бриэм» есть в любой больнице, а жгуты вообще можно достать где угодно.
– Этого мало. Коронеры взяли у Робинбрайт мазок – и хотя результаты анализов еще не готовы, мы знаем, что они найдут там следы ДНК Джефкота. А это тоже о-о-очень веское вещественное доказательство.
– Ну да, у них был секс, так он же этого не отрицает! – Кристина знала о ДНК Закари больше, чем Гриф мог себе даже представить.
– И все же ДНК – это связь. Доказательство связи между ними.
Кристине не нужно было это объяснять. Она на собственном опыте убедилась, что такая связь существует.
– И теперь мы знаем, что это был не первый визит его к Робинбрайт. А они пока еще этого не знают.
– А что Мэриленд? Что тамошние детективы говорят?
– Убитая, Сьюзан Аллен-Боген, была медсестрой в больнице Бетезда Дженерал. Мэриленд утверждает, что эта больница была клиентом Джефкота и что он был там в тот день, тринадцатого апреля, звонил оттуда. Босс Джефкота предоставил копии счетов из гостиницы и за бензин. Полицейские засекли его на камере у входа в больницу и на больничной парковке.
Сердце у Кристины упало.
– Но зачем Закари предъявлять документы из поездки, если он кого-то убил?!
– Он обязан делать это. Его босс знает, что послал его туда, и Джефкот регулярно привозит оттуда счета. Он не мог просто взять и не предоставить отчет о поездке.
– Ладно. Но важно то, что Закари не знает Сьюзан Аллен-Боген. Он с ней не знаком. Он ни разу в жизни не видел ни одну из этих двух медсестер.
– Вообще-то… он есть на камере в лифте, разговаривает с Аллен-Боген, за три часа до убийства. Камера сняла его.
– Правда?! – Кристина была ошеломлена. – И они показали вам запись?
– Нет, конечно. Они только сказали мне, что она у них есть. И я им верю – несмотря на то что они обвинители.
Кристина все пыталась разобраться во всех этих юридических нюансах.
– А зачем они говорят об имеющихся у них уликах заранее?
– Они делают это, потому что хотят, чтобы я разрешил им поговорить с Джефкотом. Я воспользовался этим, получил все, что мне надо, и не разрешил.
Кристина задумалась: солгал ли ей Закари, что не знает Аллен-Боген, или все-таки тут было какое-то другое объяснение.
– Может быть, Закари просто не помнит о встрече с Аллен-Боген? Может быть, он даже не спрашивал ее имя. Может быть, это был случайный разговор.
– Угу, – уклончиво ответил Гриф. – Если только не считать того, что модель точно такая же, как с Робинбрайт. Он знакомится с ней в кафетерии, никаких звонков или сообщений, и вот он уже нарисовывается на пороге ее дома – в ту же ночь. И с Аллен-Боген так же – она была убита тем же способом, таким же ножом «Бриэм», и связана такими же жгутами.
Кристина не стала его поправлять, что речь идет вообще-то о пиле.
– У них в Мэриленде есть вещественные доказательства, как у Честерского суда?
– Пока не знаю. Они ждут результатов, чтобы понять это.
– А Вирджиния?
– У Вирджинии есть доказательства, что Джефкот был в больнице Ньюпорт Ньюс в день убийства Лин МакЛин двенадцатого января. Она найдена мертвой в квартире, в своей постели, картина такая же, как и в других случаях. Есть доказательства, что больница – клиент Джефкота, и опять та же история со счетами за гостиницу. На камере паркинга зафиксированы номера его машины. Есть он и на камере у входа.
– Но какая связь между Джефкотом и МакЛин? Он ее не знал.
– Есть видеозапись с камер слежения, где он болтает с ней в кафетерии утром в день убийства. Говорят, он был весьма разговорчив.
– У них есть аудиозапись?
Гриф тяжело вздохнул.
– Разумеется, нет. Вы чего ожидали? Жучков там не было.
Сердце у Кристины упало.
– Но мы же опять не знаем точно, был ли он знаком с МакЛин. Он признает, что болтал с медсестрой в кафетерии. Он часто флиртует с медсестрами во время поездок. Мы не знаем, помнит ли он имя МакЛин, да и вообще – знает ли он его, не говоря уже о том, чтобы утверждать, что он явился к ней в квартиру и убил ее.
– Угу, – снова произнес Гриф.
– Так что там с уликами или вещественными доказательствами? Или как там они называются?
– Анализы требуют времени, они ждут результатов.
Кристина попыталась свести все воедино. Слишком много фактов на нее свалилось сразу – мозг у нее взрывался. Она верила Закари, когда он говорил, что не знал Аллен-Боген и МакЛин. Но он ведь мог и солгать или просто ошибиться.
– И что все это значит для Закари?
– Если кратко – то Вирджиния, Мэриленд и Пенсильвания очень неплохо будут себя чувствовать в процессе против Джефкота. Они уверены в себе. И считают, что он – Потрошитель медсестер. Нельзя отрицать, что он был во всех трех больницах в те дни, когда совершались убийства, и убитые с ним виделись, это очень серьезные улики. Наших присяжных это вряд ли убедит, но этого достаточно, чтобы ФБР и те два штата чувствовали себя на коне.
У Кристины голова шла кругом. Даже если Закари не лжет – у него очень серьезные проблемы. Куда серьезнее, чем раньше.
– А что сказало ФБР? С ними вы встречались?
– Нет. ФБР не встречается с адвокатами.
– Тогда откуда же вы знаете, что они говорят?
– Мне сказали детективы из Мэриленда и Вирджинии, чтобы меня напугать, – Гриф хмыкнул. – Федералы в деле, они уже задействовали психолога из офиса в Филли, и он составил им психологический портрет убийцы.
– И что же там, в этом портрете, они вам сказали?
– Там сказано, что убийца любит и уважает женщин. Он с ними очень ладит. Эти сложенные молитвенно руки – это типа он сообщает, что медсестры – ангелы во плоти, спустившиеся на Землю. То есть они считают, что он этакий «дамский угодник».
Кристина слушала, холодея – описание весьма походило на Закари.
– Но если он так любит медсестер – зачем он же их убивает?
– Потому что они слишком хороши для этой грешной земли и их недостаточно ценят. Именно поэтому он не совершает с ними действий сексуального характера, как обычно делают серийные убийцы. Он их отправляет прямиком на небеса. Вот что говорит психологический портрет.
Кристина пыталась понять эту искаженную логику, но у нее не получалось, а главное – она не могла определить, похоже ли это на Закари.
– А вы что думаете?
– Я думаю, что пропустил ланч. И хочу есть. Так что я вешаю трубку.
– Ладно, до свидания, – сказала Кристина и тоже повесила трубку. Мысли у нее летели с бешеной скоростью. Может ли быть совпадением, что Закари находился во всех трех местах в те дни, когда происходили убийства? Неужели он настолько невезучий? Или он все-таки причастен к убийствам? Ей невыносима была мысль о том, что он на самом деле может быть серийным убийцей, но она понимала, что обязана допускать и такой вариант развития событий.
Она постаралась сконцентрироваться на дороге – движение стало плотнее, скорость выше.
Она все еще не могла принять мысль, что Закари виновен. Не хотела верить, что отец ее ребенка может быть таким жестоким, таким… извращенным.
Кристина вцепилась в руль так, словно это было единственное, что помогало ей не потерять связь с реальностью, и поехала на запад, прямо навстречу горячему раскаленному солнцу.
