Глава 8

Все-таки успел я встретить Новый год в кругу семьи. На пороге нашей квартиры появился аккурат 30 декабря, и мой морозный румянец скрывал кубинский загар. В руках я держал плетеное кресло-качалку, на «седалке» которого покоились два чемодана, наполненных преимущественно сувенирами с Острова Свободы. Что касается кинопленки, то из Одессы ее транспортировали в Москву спецрейсом — такой чести даже я не ожидал. Хотя… Скорее всего, это было продиктовано необходимостью довезти столь ценный груз до места назначения в целости и сохранности. А нам ведь еще предстояло сделать русскую озвучку.

Но это уже после новогодних праздников. Хотя какие там праздники — вся страна выходила на работу 2 января, не то что в будущем, когда после встречи нового года россияне приходили в себя целую неделю. А пока все свое время я посвятил жене и сыну, которые никак не могли нарадоваться моему возвращению. 1 января во второй половине дня мы отправились в цирк на Цветном бульваре, решив сделать сыну приятное, а на следующий день супруга отправилась на работу. Оставив сына на мое попечение. Давно я не чувствовал себя таким счастливым.

Правда, немного подпортил общую картину счастья вопрос жены относительно того, куда я засунул подаренный ею хронометр. А я уже и забыл про него, не успел толком подготовить правдоподобную версию. Не говорить же, что по пьяной лавочке меня обобрали! Короче говоря, глядя на фото с Фиделем, которое мне вручил Пабло перед самым нашим отплытием, я заявил, что Кастро понравились мои часы, и я преподнес ему их в подарок. А Фидель, в свою очередь, подарил мне свое любимое кресло-качалку, в котором якобы покачивался еще сам Че Гевара. Имя последнего жена слышала, но он ей был по барабану, впрочем, как и сам Фидель. Однако версия прокатила, Валя согласилась, что не предложи я команданте часы — тот мог бы и обидеться. А тут, видишь, отдарился таким интересным креслом, историю приобретения которого я по счастливой случайности жене до этого не рассказывал.

2 января я позвонил на режиссерские курсы. Оказывается, там про меня не забыли, и с нетерпением ждали, когда же я соизволю вернуться к учебе. Пообещал в ближайшее время появиться пред светлые очи Эльдара Александровича с отчетом о проделанной работе и с новыми силами взяться за овладение премудростями режиссерского дела.

Рязанов и впрямь по мне соскучился, как и мои однокурсники. Целый урок был отдан моему рассказу о съемках сериала, причем мой наставник выразил предположение, что «мыльная опера» может засчитаться мне в качестве дипломной работы.

Под конец января раздался телефонный звонок от директора издательства «Молодая гвардия».

— Сергей Андреевич, дорогой вы мой человек! Как хорошо, что вы наконец-то вернулись! Читатели чуть ли не пикеты у здания нашего издательства устраивают с требованием выпустить продолжение приключений Эраста Фандорина. Сергей Андреевич, вы часом ничего нового не написали?

Хо-хо, я уже и подзабыл с этой Кубой, за что меня любит советский читатель. Оказывается, за цикл похождений русского Шерлока Холмса. Пришлось оправдываться тем, что во время съемок на Кубе было не до книг, очень напряженный график. А сейчас к тому же необходимо добить сценарий второй части. Затем уже, вероятно, я смогу засесть за продолжение серии. Директор издательства выразил надежду, что процесс надолго не затянется, иначе читатели подкараулят его где-нибудь в подворотне и устроят «темную».

С интересом знакомился я и с последними новостями. В международном и внутреннем положении дел произошли события, которые разительно отличались от моей действительности. И что-то мне подсказывало, что войны в Афганистане удастся избежать. Это был главный вывод, который я сделал для себя. Ну и что прибавилось лояльных к СССР стран — тоже радовало. Не зря Цвигун с Ивашутиным свой хлеб едят.

Рано или поздно все праздники заканчиваются. Вот и новогодние подошли к концу, а я уже немного истосковался по работе. До конца января мы занимались озвучкой сериала, затем показали три первые серии на худсовете, члены которого отнеслись к невиданному для них жанру не без споров, но в итоге все же приняли затравку картины. Правда, с условием, что теперь каждую неделю они будут собираться и отсматривать по три серии фильма. Теперь дело за телевизионным начальством. Надеюсь, долго на полках сериал не залежится.

Ну а я, не теряя времени, тут же засел за доводку до ума сценария второй части похождений Хосе и Марии, это заняло у меня добрых пару недель. Позвонил Корзину, сказал, что сценарий продолжения готов, и я готов лично ему вручить объемную рукопись. Договорились встретиться на следующий день. На встречу я отправился с двумя папками. В одной, весьма пухлой, находился сценарий, в другой — проект типа «Последнего героя», но уже на советский лад, который при известном старании можно подготовить к летнему сезону. Название я придумал простенькое, первое, что пришло в голову — «Один за всех». Может, потом его и поменяют на что-то более удобоваримое.

Суть же проекта была такова… Когда участники интригуют, сговариваются за спиной, выпихивают друг друга — это капиталистическая паскудная психология в чистом виде, мол, умри сегодня ты, а я завтра. Это не «Последний герой», а «Последний подлец» получается. Должно быть наоборот, в духе советских ценностей.

Дело происходит где-нибудь на озере Байкал, где островков навалом, я помнил, например, какой-то здоровый остров Ольхон. На каждом из островов по команде, каждая строит лодку, чтобы добраться до большой земли. Во время испытаний они ищут подсказки и части лодки, а также чертежи, при помощи которых можно собрать лодку, потому как это тебе не весельное корыто, а средних размеров швербот с парусом. Заодно по подсказкам ищут и спрятанную для них еду в герметичной упаковке, которая обнаруживается или на дереве, или в каком-нибудь гроте. Или вдруг находят удочку, и командируют одного из участников выуживать из Байкала омуля, ну и что там еще водится.

На каждом острове должен быть так называемый «Грот откровений», оборудованный телекамерой, перед которой участники делятся своими мыслями и переживаниями.

Команда, первой построившая лодку, и добравшаяся до берега, становится победительницей. И получает по своему выбору путевку на отдых на одном из морских курортов: в Средиземноморье — Кипр или острова Далмации в Югославии, в Карибском море — Куба или Гренада, в Атлантике — Сан-Томе или Кабо-Верде, они же Острова Зеленого Мыса), а в Индийском океане — Сейшелы или Маврикий.

До последнего сомневался, нужен ли проекту ведущий, но в итоге решил, что, пожалуй, без человека в кадре, который будет вещать о происходящем на островах и мотаться по ним, делая оттуда «синхроны» и «стенд-апы», не обойтись. Тут я первым делом подумал про вечно-молодого Маслякова (вечно-молодого в будущем, поскольку он, словно вампир, и спустя сорок лет выглядел вполне моложаво), но подумал, что раз уж Александр Васильевич вновь ведет КВН, то нужно озаботиться другой кандидатурой. Да и для такого проекта ведущий должен выглядеть брутально, и в то же время желательно заполучить уже раскрученного актера. Ничтоже сумняшеся, подумал про Николая Еременко-младшего. А что, после «Пиратов XX века» парень на гребне успеха, а тут похожая тематика — пресное море, острова, выживание…

Когда я выложил свой план Корзину, то Валерий Алексеевич задумчиво почесал область головы справа между лбом и затылком.

— Проект интересный, уверен, от желающих в нем участвовать не будет отбоя. Но, во-первых, это же людей на целый месяц придется отрывать от производства или учебы…

— Пусть возьмут отпуск за свой счет или академотпуск, ничего страшного, зато вернутся героями.

— Ладно, это, в принципе, можно решить. Но есть еще и финансовая сторона вопроса. Проект получается не таким уж и дешевым. Я имею в виду момент с призом. Если, как вы пишете, в команде по семь человек, то семерых победителей придется отправлять на заграничные курорты. А это, извините, влетит в копеечку.

Хоть я и ненавидел всем своим естеством телерекламу, но сейчас даже пожалел, что советское телевидение не имеет рекламных доходов, с которых могло бы, сильно не напрягаясь, спонсировать победителей проекта неплохими путевками. Ну а с кого рекламные требовать, если все предприятия являются национальным достоянием?!

— Ладно, мы с товарищами по редакции подумаем над этим вопросом, — подытожил Корзин. — А что написали сценарий второго, как вы говорите, сезона — это здорово. Я, признаться, пользуясь возможностью, посмотрел первые десять серий, и думаю, что фильм ждет успех.

Я, честно признать, опасался, что зрители увидят картину только осенью, с началом нового телесезона. Но «останкинское» руководство сделало всем подарок, запустив сериал «Заря новой жизни» в телеэфир 1 марта. Кстати, на Кубе он стартовал в тот же день, не иначе, сговорились. Учитывая, что «мыльная опера» планировалась к показу пять дней в неделю — с понедельника по пятницу — после программы «Время», к летним каникулам как раз должны были управиться, скрасив тропическим телекормом весенний авитаминоз советских домохозяек.

А 15 февраля в той же программе «Время» прошли один за другим два телесюжета. Первый был посвящен избранию на пост Председателя Совета министров Петра Мироновича Машерова, в то же время его место первого секретаря ЦК КП Белоруссии занял отдохнувший на пенсии, но еще полный сил Кирилл Трофимович Мазуров.

Но еще больше меня потряс телесюжет о запуске в Белоруссии опытной линии сотовой связи. Сюжет, впрочем, был показан скромненький, без особой помпы. Более подробную информацию я получил из «Комсомольской правды», где прилагался крупный снимок сотового телефона, а то в телесюжете почему-то крупнячком показать его то ли забыли, то ли не решились. Конечно, это был далеко не тот мобильник из моего прошлого, этот оказался раза в два больше, но и не выглядел «кирпичом» вроде тех, что таскали с собой новые русские в начале 90-х. Больше смахивал на беспроводные комнатные телефоны того же 2015 года. Черный пластиковый корпус, белые клавиши, небольшой прямоугольный дисплей и выдвижная антенна, расположенная с левой стороны телефона. Хотя у комнатных в мое время антенн точно не было. Ну ничего, с развитием отрасли научатся делать скрытую антенну.

Как я понял, на гродненском заводе «Радиоприбор» пока планируется выпуск экспериментальной партии телефонов «Свитязь» числом 500 экземпляров. Цена за штуку — 150 рублей, то есть средняя зарплата советского гражданина. Жорес Алферов, позировавший с телефоном в руках фотокорреспонденту «Комсомолки», добавлял, что если первая партия разойдется, то будет смысл наладить серийное производство сотовых аппаратов, и тогда, само собой, цена существенно снизится.

Помимо самого телефона абонентам предстояло платить и за возможность поговорить — отправка и прием смс-сообщений в конструкции не были предусмотрены. Но, как сказал журналисту Жорес Иванович, над этим ведется работа. Тариф на данный момент был один, и минута разговора стоила 30 копеек. Причем за входящие абонент не платил, вот так-то! От себя автор статьи добавлял, что новинкой уже заинтересовались зарубежом.

Ну что ж, замечательно! И технический прогресс пошел в гору. СССР сейчас запросто может стать монополистом в сфере сотовой связи, хотя бы не первых порах, получить с этого солидный куш от зарубежных компаний, уже мечтающих так же получать баснословные прибыли с сотовой связи. Там-то проклятые капиталисты имеют отработанный нюх на дела, сулящие хороший куш.

Понятно, что далеко не каждый потянет мобилу в личное пользование по такой цене, учитывая, что еще придется платить и за звонки. Но я, например, или Чарский, в котором я также был уверен, наверняка постараемся прикупить себе по такому аппарату. А то и по два. Если, конечно, сотовые сети дотянутся до Москвы, а я уже не считал это чем-то из разряда фантастики. Думаю, в крупных городах тоже найдется немало людей, которые захотят стать обладателями престижной в глазах окружающих новинки.

Ну а что, сидишь с друзьями в ресторане, и тут вдруг раздается телефонная трель. С важным видом говоришь: «Минуточку, товарищи, наверное, важный звонок», достаешь мобильник, и начинаешь трепаться на глазах у офигевшей публики. Хе, да те же самые кавказские цеховики все как один обзаведутся сотовыми телефонами. Крупные чиновники, само собой, директора заводов, газет, пароходов, военные шишки… При этом все переговоры можно без лишнего афиширования прослушивать. Наверняка Цвигун постарается договориться с Алферовым, как это сделать, все ж таки в интересах государства.

В общем, радужные открываются перспективы. Жаль только, что наша промышленность пока не потянет производство настоящей мобильной связи, работающей в цифровом формате. Не мешало бы, кстати, озаботиться созданием своей Силиконовой долины, к примеру, на базе новосибирского Академгородка. Или достаточно будет того, с чем Алферов работал в Белоруссии? Он вроде и так собрал там вокруг себя местные умы.

Что же касается моих рокеров, то группа «Aurora» за время моей кубинской командировки успела с триумфом прокатиться по нескольким странам соцлагеря, напоследок поставив на уши западногерманских любителей хард-рока. Их первый альбом был уже переиздан, и ребята прочно заселив студии, работая над следующим. Все, что я им подкинул перед отъездом, пошло в дело. Такими темпами, галдишь, скоро английским издателей можно будет порадовать и выходом второго альбома, который планировали назвать, не мудрствуя лукаво, по названию заглавной песни «The Show Must Go On». Мне удалось съездить на один день в Ленинград, пообщаться с музыкантами и Мелик-Пашаевым, а заодно послушать живое исполнение композиции. И я был приятно удивлен, что при своем несколько отличавшемся от оригинала вокале Ордановский сумел придать композиции некий шарм, которого я не помнил даже у Меркьюри. Хотя и принято говорить, что оригинал всегда круче, но в данный момент я, признаться, немного засомневался в правдивости данного постулата.

Я попросил ребят на меня в дальнейшем не очень рассчитывать ввиду моей сильной занятости, а постараться самим что-то придумывать. Отчасти это был правдой, хотя я мог бы добавить, что мои телефонные записи просто иссякли, а вспоминать по памяти хиты будущего было тупо лень.

Как я и говорил, показ сериала начался с 1 марта. А спустя неделю мне позвонил Артур Вазгенович Багдасарян. В первый момент я не понял, кто это, пока собеседник на том конце провода не напомнил, что все еще является помощником Мясникова и когда-то устраивал мое выступление перед студентами педагогического училища.

— А-а, вспомнил, конечно же… Как там Георг Васильевич поживает?

— Да пока неплохо, вас вот вспоминает, как много вы достигли… Сейчас вот, как начали новый сериал показывать, снова про вас вспомнил. Говорит, мол, набери-ка ты, Артур Вазгенович, нашего общего друга, узнай, как у него дела…

— …вашими молитвами…

— …а заодно поинтересовался, нет ли у вас желания по старой памяти посетить Пензу с творческим вечером? Естественно, какой-то гонорар вы за свое выступление получите.

— М-м-м… Честно говоря, надо свериться со своим рабочим графиком. Мы вроде бы люди вольной профессии, но и тут нужно успеть, и здесь… Сейчас вот вроде бы по многочисленным просьбам читателей сел писать продолжение похождений Эраста Фандорина. Но, в принципе, на пару дней можно будет сделать перерыв, съездить в родную… практически родную Пензу. Когда вы хотели бы меня видеть?

— Вы говорите, когда вам удобно, а мы уж как-нибудь подстроимся.

— Ну давайте хотя бы… в конце марта. Нормально будет?

— Конечно, в самый раз, как раз успеем напечатать афиши. Не против, если творческий вечер состоится в областном драматическом театре?

— О такой чести я и мечтать не мог. Конечно, не против!

Сериал, судя по реакции моей супруги, удался. Валя с первой серии не могла оторваться от телеэкрана, стараясь непременно уложить Даньку спать к началу показа очередной серии. Глядя на вперившуюся в экран Валентину, периодически шмыгающую носом на особо чувствительных моментах, я только головой качал. И правда, все эти «мыльные оперы» воздействуют на домохозяек как удав на кролика. Или как уж на лягушку — тут уж кому что ближе.

Но большим плюсом стало то, что в то время, как показывали сериал, количество преступлений резко сокращалось. Эту информацию мне по секрету поведал Корзин, который мечтал, что этим летом я снова отправлюсь на Кубу снимать продолжение «Зари новой жизни». Я же, в свою очередь, намекнул, что у меня как бы светят выпускные экзамены на режиссерских курсах, и вполне вероятно, что по срокам эти события могут и совпасть. Так что на всякий случай желательно подготовить кандидатуру Игоря Топалова, который выполнял при мне обязанности второго режиссера. Игорь Андреевич — человек достаточно опытный, настоящий профессионал, уже знаком со спецификой кубинских съемок, знает там нужных людей, а я ему вполне доверяю. Корзин со вздохом ответил, что подумает над моим предложением, но лучше бы я морально сам готовился отправляться на Кубу.

24 марта у меня был запланирован творческий вечер в пензенском драмтеатре. Выехал я заранее, провожаемый печальной Валентиной — ей хотелось повидаться со старыми подругами, оставшимися в Пензе. Но ребенок и работа такой возможности предоставить не могли.

Учитывая, что жилья в городе на Суре у меня больше не было, по предложению Георга Васильевича я остановился в гостинице «Россия», где мне приготовили довольно приличный номер. Я заранее позвонил и предупредил, что планирую приехать фирменным поездом заранее, в пятницу утром, и накануне творческого вечера хотел бы… провести экскурсию для школьников по историческому центру Пензы. Это предложение было встречено с неподдельным энтузиазмом.

Вот так уж захотелось мне вспомнить былое, мои навыки учителя истории не давали мне покоя. Почему бы не устроить своего рода благотворительную акцию? Думаю, рассказать мне есть о чем, даже школота из 21 века с удовольствием ходила на мои экскурсии.

На этот раз мне подсунули 8-классников из трех пензенских школ, больше я просто не потянул бы, не смог бы завладеть вниманием столь внушительной аудитории. За полтора часа обошли все достопримечательности в центре города, а после экскурсии ребятня засыпала меня вопросами о кино, книгах и знакомствах с известными людьми.

В гостиницу шел прогулочным шагом, спускаясь по все еще мощеной булыжником Московской. Проходя мимо дома с тем самым злополучным подвалом, я невольно замедлился. Сердце сжалось, как-то сразу нахлынули порядком подзабытые воспоминания о ТОЙ жизни, о родных, оставшихся в будущем. Кстати, мои потенциальные родители уже познакомились или судьба их еще не свела? Знаю, что встретились они как раз в 1979-м, батя уже пару лет как вернулся из армии, а мама по идее закончила педагогическое училище и приступила к преподавательской деятельности. Жутко хотелось как-то вмешаться в их жизнь, чем-то помочь, ведь наверняка в чем-нибудь да нуждаются. Но останавливала мысль, что такое вмешательство может выйти боком, еще, чего доброго, меня любимого не родят. Да и не должны особо бедствовать мои предки, насколько я помнил по рассказам матери. Может, к бабушке заехать, в деревню? Пока, правда, Антонина Васильевна далеко не бабушка, женщина в самом соку. Как объяснить ей и окружающим причину, по которой в эту глушь приехал известный писатель и новоиспеченный режиссер?

В общем, не придя к единому знаменателю, я решил не забивать голову подобными мыслями и стал готовиться к субботнему мероприятию. Но до выхода на сцену я встретился в здании областного правительства на площади Ленина с руководителем региона Львом Борисовичем Ерминым. В кабинете также присутствовали Георг Васильевич Мясников, пара газетчиков и местный телеканал. Мило пообщались, затем обменялись подарками. Мне вручили богато иллюстрированное издание о Пензенской области, а я в ответ заранее приготовленное собрание сочинений о похождениях Эраста Фандорина, где особо отметил последний том, посвященный приключениям детектива в дореволюционной Пензе.

На творческий вечер я отправился заранее со своей неизменной гитарой — подарком Владимира Семеновича. Настроив звук, оставшийся час до начала мероприятия провел в гримерке Каплана, у которого этот вечер по причине отсутствия субботних спектаклей считался выходным. Скучать в одиночестве мне не дали. Сначала заявились еще больше раздобревший директор «Продторга» Николай Афанасьевич Балякин и радостно улыбающийся руководитель «Плодовощторга» Иван Степанович Чистяков, которые пригласили меня после выступления на званый ужин в ресторане «Бочка». Причин отказывать я не видел, билет у меня был куплен на завтрашний поезд, так что почему бы и нет? Затем заглянул не кто-нибудь, а Ринат, вручивший мне пару каталок офигенно пахнувшей конской колбасы. Отказываться было неудобно, в ответ подарил потомку Чингиз-хана одну из заранее припасенных книг под своей фамилией, нацарапав ручкой пожелание на память. Поговорили о жизни, выяснилось, что Ринат хорошо поднялся на пакетах, сейчас все его семейство подрядилось цеховиками-надомниками, но мясное дело бросать пока не собирается. Мало ли как сложится, пока органы его не трогали, а если почувствует, что запахло жареным — то мигом лавочку прикроет. А в «Пассаже» он никогда не пропадет. Кстати, и колбасу он мне вручил как раз в одном из таких самопальных пакетов с изображением… Инги Чарской. Принимая презент, я едва сдерживал смех.

Вечер начался с выступления Мясникова, который представил меня как земляка заполнивших до отказа зал пензяков. Дальше полтора часа биографии, баек и песен под гитару, очень тепло принятых публикой. Аплодировали мне минут десять, потом на сцену повалила толпа желающих получить автограф на книгах под моим авторством. Взмокший, но довольный, я вернулся в гримерку, где мне вручили конверт с гонораром. Не считая купюры, сунул конверт в карман и тут же о нем забыл, потому что неугомонный Балякин потащил меня праздновать встречу в «Бочку», где нам выделили отдельный закуток со столом на шесть персон. Половину из присутствующих я видел впервые, но после третьей мы были уже закадычными друзьями. После пятой я сказал, что свою норму выполнил, поблагодарил за прием и собрался пешочком, с гитарным кофром в руках, прогуляться до гостиницы. Николай Афанасьевич не позволил мне стаптывать ботинки, усадил в свою «Волгу» и лично доставив меня по назначению.

Утром голова не болела — видно, водка оказалась качественной. Хотя пять рюмок даже для меня, малопьющего, не такой уж и показатель. Вот если бы я поллитра в одну харю выжрал… Интересно, что бы я тогда по пьяни рассказал собутыльникам? Что появился из будущего и все эти перемены в стране и мире по моей вине? Вряд ли бы мне поверили, скорее приняли все за пьяный бред. И все-таки хорошо, что я знаю, когда нужно остановиться… Мдя, только вот на Кубе не сдержался, за что тут же и поплатился.

Провожали меня с вокзала Пенза-I с небольшой помпой. Георг Васильевич по-отечески обнял, призвав не забывать альма-матер, неразлучные Николай Афанасьевич и Иван Степанович вручили пакет со звякнувшими внутри бутылками. Оказалось, настойка «Золотой петушок» в оригинальной таре. Ее начали выпускать только в прошлом году, но я помнил, что «петушок» и в мое время считался чуть ли не символом сурского края. Немного грустно смотрел я на уплывающий назад перрон вокзала. А с другой стороны, завтра снова в Москве, снова с семьей, снова в круговерти неотложных дел… Кстати, сколько мне там в конвертике сунули. 150 рублей, неплохо, хотя в 21 веке, насколько я знал, гастролеры получали в разы больше. Ну да в деньгах я особо не нуждался, можно сказать, отдал дань родному краю. Мог бы и бесплатно выступить, если бы попросили. С такими мыслями я и уснул под мерное постукивание колес.