Глава 20
Выйти из зала алтарного камня без приключений не получилось. Прямо на пороге на меня накинулось что-то большое, тёплое и тяжёлое и повалило на пол. Правда, по-настоящему испугаться я не успел:
— Красотка! — Ответом мне был её шершавый язык.
— А ну немедленно слезь с меня! — Пума тяжко вздохнула, ещё раз лизнула меня и подчинилась.
Но странности на этом не закончились. Поднявшись по лестнице (Кристи задержалась внизу, ей ещё надо было одеться) я попал в костедробительные объятия Греты:
— Никогда не смейте больше меня так пугать!
Всё ещё пребывая в некотором недоумении (хотя уже и предполагая, в чём тут дело), я спросил:
— А какое сегодня число?
— Четвёртое января.
Я поморщился. Наверняка произошедшее — дело лап того самого уродца. Остаётся надеяться, что он удовлетворён этой маленькой местью.
— Понятно. Быстро вводи меня в курс дела.
Грета вытянулась в струнку и отрапортовала:
— Докладываю. Официально признано, что род Брандо получил родовую магию. Празднества по этому поводу решено отложить до Вашего возвращения. Никто из рода не смог более приобщиться к родовой магии, поскольку Кристина улеглась на полу перед входом в зал алтарного камня и отказалась кого бы то ни было пропускать внутрь. Даже когда запрет на проход в зал подтвердил сам высокородный Этьен, она отказалась покидать свой пост. Позавчера приезжали жандармы за Вашим вассалом из рода Тома и были спущены с лестницы. Журналисты оккупировали все окрестности дома нового высокородного рода и ждут возможности пообщаться с Вами. В гостевом доме замка Ипр гости уже на головах друг у друга сидят. Официальная причина того, что Вы не показываетесь — полный упадок сил после ритуала. Доклад окончен.
Я рассмеялся:
— Отлично. Я к себе в комнаты. — В этот момент я почувствовал присутствие Кристи у себя за спиной. — Кристи, найди высокородного Этьена, скажи, что уже можно даровать остальным членам рода родовую магию. И пусть распорядится по поводу обеда для меня. Грета, в зале алтарного камня остались два камня. Они у дальней стены, слева. Забери их оттуда, пожалуйста. И проследите, чтобы меня никто не беспокоил до тех пор, пока я сам не выйду.
Миг — и обе моих щеки почувствовали прикосновение нежных девичьих губ. Самих же девочек как ветром сдуло.
Впрочем, долго я себе расслабляться не позволил. Дел действительно накопилась уйма.
Как оказалось, уродец знатно мне потрафил, задержав на божественном плане. Не будь этой задержки, меня точно разорвали бы на сотню маленьких Ривасов, требуя чтобы я сей секунд дал их роду родовую магию. А так высокородная Элизабет сумела-таки сломать через колено большинство Верховной палаты Священной империи и они выпустили специальный рескрипт в мою поддержку. Но даже с учётом этого количество деловых встреч, которые я провёл за эти дни, просто-таки поражало. Даже день рождения Аликс прошел как-то мимо меня. Но и добиться удалось довольно-таки многого.
Исток встретил нас морозцем и снегом. Единственное, что радовало — ветра почти не было.
Аликс тут же была подхвачена знакомыми, однако, перед тем, как убежать, она успела шепнуть мне на ухо:
— Я жду Вас сегодня к себе.
Да, ещё одно событие, произошедшее на этих каникулах, я не могу не упомянуть — Аликс всё-таки оказалась в моей постели. Произошло это как-то очень просто и буднично. В один прекрасный вечер я обнаружил её там. Честное слово, первым моим побуждением было отправить её обратно в её комнату, но она столь отчаянно-страстно желала мне понравиться, что я не смог… не то, чтобы устоять, скорее настолько её обидеть. Правда, после этого случая Аликс, как и положено, стала ждать меня у себя.
С первого дня в Истоке я окунулся в водоворот дел.
С ритуалом присяги учителя был один непонятный для меня момент. Само подтверждение происходило в так называемом «сердце» Истока — абсолютно пустой круглый зал из тёмно-серого камня. На полу, на стенах и даже на потолке зала я обнаружил слой пассивного хаоса толщиной не менее двадцати сантиметров. Поработав несколько часов, я очистил зал и ушёл. Всем преподавателям, которые должны были сегодня проходить ритуал, на всякий случай были выданы артефакты, аналогичные артефакту Сабины. Сам я прошёл в свои апартаменты и стал готовиться к экзаменам. Вызов к директору стал для меня полной неожиданностью. Быстро собравшись, я чуть ли не бегом отправился к нему. Директор, в большом волнении, ходил по кабинету, когда я без стука ворвался к нему:
— Что произошло?
— Из четверых преподавателей, намеченных на сегодня, только двое смогли полностью пройти ритуал.
— Почему?
— Не знаю, я надеялся, что Вы мне это объясните.
— То есть, ритуал дважды прошёл штатно, а потом — всё?
— Нет, — медленно, как бы вспоминая, протянул директор. — Уже во второй раз ритуал потребовал больших сил, чем в первый.
— Мне надо снова к сердцу.
— Хорошо, пойдём.
Зайдя в зал, я не смог сдержать изумления — он выглядел так, как будто я никогда не очищал его:
— Ну что произошло — понятно, а вот почему — не знаю.
— Это можно исправить? — Директор был сух и деловит, но видно было, что с души его упал очень тяжёлый камень.
— Возможно, но, похоже, чистить зал надо после каждого ритуала.
— Но ведь это возможно?
— Да, возможно.
Так что мне с этого момента мне пришлось присутствовать на ритуалах присяги учителя. А к моим заботам по сдаче экзаменов прибавилось и воссоздание стального круга порядка — большой здесь явно не справлялся. Впрочем, Директор был полностью со мной солидарен в вопросе о необходимости уничтожения подозрительных развалин на территории Истока и обещал заняться этим сразу же после внутреннего переворота, намеченного на май. Сразу скажу — все остальные помещения Истока, даже те, в которых проходили экзамены, так себя не вели.
Неоднократно присутствуя на ритуале, я смог рассмотреть его во всех подробностях. Впрочем, ничего нового в мои знания о земных ритуалах этот не привнёс. Преподаватель проходил в центр зала и громко вслух произносил слова клятвы. На миг зал вспыхивал ярким светом, после чего на полу, как бы поднимаясь из глубины, проявлялся какой-то узор, насколько я могу судить, связанный с ментальной магией. Полностью «всплыв», узор наливался красным и пульсировал ровно двенадцать секунд. После чего гас. От преподавателя к выходу образовывалась дорожка белого свечения. Если в зале был слой хаоса, ритуал проходил почти так же, исчезала лишь дорожка.
Эти всплывающие из глубины рисунки живо напомнили мне зал в церкви святой истинной веры в Кадисе. Впрочем, абсолютно не удивлюсь, если окажется, что изначально строили Исток демоны. В конце концов плохой и хорошей магии нет, есть плохое и хорошее её использование.
В эту кварту я часто бывал у директора. Тот уже не скрывал своего скептического отношения к королю Якову и проводимой им политике. Как он сам признался, подобное отношение было весьма распространено среди выходцев из племён, населяющих север Бритстана. Это привело меня в некоторое недоумение:
— Простите, но если опасность Вашей оппозиционности была очевидна с самого начала, почему же король именно Вам вручили кольцо королевской благосклонности?
— Дело в том, что данное кольцо только называется так, а на самом деле вручает его не король, а сам Исток. После смерти предыдущего директора кольцо как бы растворяется на его пальце и возникает на подставке в королевских покоях на территории Истока. Все преподаватели, а за ними иные претендующие на кольцо лица по очереди пытаются взять это кольцо. Однако, для всех, кроме избранного, кольцо останется лишь иллюзией, их руки пройдут сквозь него. Ну а не пустить меня в число претендентов никто не посмел, это слишком уж вопиющее нарушение традиций.
— А что, в Истоке есть королевские покои?
— Да, в главном здании.
— Благодарю Вас сэр.
Но, конечно, главным делом, ради которого мы с директором, да и с прочими преподавателями собирались вместе, была моя помощь в подтверждении ими прав преподавателя и наша сдача экзаменов. И тут меня в очередной раз поразила Аликс. Понимая, что ей будет гораздо сложнее, чем мне, сдавать экзамены экстерном, я хотел договориться об её переходе в Берлинскую школу магии. Однако это моё невинное желание наткнулось на её ослиное упрямство. Аликс дневала и ночевала в библиотеке, милейший профессор де-Клер даже стал прятаться от неё — естествознание не было сильной стороной Аликс, но, тем не менее, она упорно сдавала экзамены, практически не отставая от меня, а вот алхимию она даже умудрилась сдать раньше, чем я.
При всей своей загруженности она ещё и умудрялась каждый день выглядеть свежей и ухоженной для меня, но вот все предложения поиграть в соук были встречены ею в штыки. Она напрямую заявила, что пойдёт на это только по моему прямому приказу, ну а ко мне никто почему-то подойти с такой просьбой не рискнул.
Не могу сказать, что наши действия остались полностью незамеченными, но любые попытки заместителя директора узнать, что происходит, натыкались на глухую стену, воздвигаемую преподавателями-заговорщиками. Как оказалось, даже в нынешней, перенасыщенной хаосом атмосфере Истока, полноправный преподаватель имел куда больше возможностей, чем обычный человек. Так что каждый раз, когда де-Карденхэм пыталась вызвать меня, чтобы «поговорить по душам». со мной оказывался либо мой декан, либо куратор, а иногда я в тот же момент срочно был затребован к директору. Добавьте к этому закрывающиеся прямо перед носом у посланцев заместителя директора двери и вам станет понятна некоторая взвинченность де-Карденхэм, которая в конце концов заявилась к нам с Аликс прямо в апартаменты.
Пройдя в гостиную, она без приглашения уселась в кресло и потребовала:
— Ривас, немедленно объясните мне, что происходит!
— Происходит?
— Чем Вы занимаетесь?
— В настоящий момент готовлюсь отойти ко сну, а что?
— Не прикидывайтесь идиотом, Ривас, Вы отлично поняли, о чём я!
— Нет, и не пойму до тех пор, пока Вы мне не объясните причину нарушения Вами сразу нескольких пунктов подраздела «дельта» примечаний к правилам школы Исток.
Гортензия де-Карденхэм побагровела. Я не знаю, чем бы закончилась наша перепалка, уступать я не был намерен, в любом случае за нападение на меня в пределах моих апартаментов, меньшее, что ждало бы заместителя директора — увольнение, а я в любом случае получал бы право сменить школу, но тут в комнату неожиданно вошла Аликс. Ну как «вошла»? Если считать, что появление тринадцатилетней школьницы в одном кургузом пиджаке на голое тело перед заместителем директора школы, в которой учится эта школьница, нормальным, то да, она просто вошла.
На цыпочках пройдя ко мне, Аликс обняла меня сзади и спросила очень громким шёпотом:
— А что, мы сегодня будем втроём?
Пока де-Карденхэм ловила ртом воздух, подбирая ответ, я смог незаметно отправить сигнал куратору. После этого прочистил горло и заговорил:
— Заместитель директора, я готов утверждать: что бы не происходило в школе Исток с моим участием, это не нарушает законы правила школы. — Меня так и подмывало добавить: «А Вы готовы утверждать тоже самое?», но я решил не усугублять. — Поэтому, максимальное наказание, которое Вы сможете на меня наложить — исключение из школы. Как Вы думаете, Вам нужен такой итог? Кстати, ко мне скоро обещал зайти мой куратор. Вы будете дожидаться его здесь?
Гортензия де-Карденхэм сжала кулаки и, не говоря ни слова, вышла. Аликс бросилась мне на шею:
— Вы мой герой, сюзерен! Так отбрить эту стерву!
Глаза её сияли от возбуждения. И неизвестно, чем бы закончилась эта сцена (вернее, известно, чем), но тут в двери постучал сэр Стивен.
Более до конца кварты я не видел и не слышал заместителя директора. Попытки вызвать меня к ней так же прекратились.
За всеми этими заботами мы с Аликс немного отдалились от группы. Больше всего от этого страдала Си, которая только с нами и общалась и теперь оказалась совсем одна. Впрочем, она почти каждый вечер звала нас к себе «на чай» и, признаюсь, я даже стал немного разбираться в оттенках вкуса этого напитка.
За чаем мы много болтали. Си неохотно рассказывала о своей родине, что в общем-то и неудивительно. Род Сима был изгнан указом императора за пределы империи Мин и проживал где-то на южных островах. Но вот дискутировать о преимуществах и недостатках ханьской и европейской школ магии мы могли часами.
Сама Си, по её словам, всерьёз обучалась с пяти лет. Причём, как я понял, основным направлением её обучения был шпионаж и диверсии. Сама она об этом не говорила и не будь у меня столь большого стажа общения с той же Светой, я бы вряд ли это понял. Но вот чересчур характерные знания и умения выдавали Си. Я не стал говорить Си о своих выводах — зачем?
Впрочем, почти ежедневно общаясь с Си я заметил и ещё одну странность — картина энергопотоков в её теле была несколько неожиданной для меня. Нет, конечно же, сравнить её мне было не с кем, но вот сами энергопотоки больше соответствовали пятнадцати- или шестнадцатилетнему возрасту, а никак не тринадцати годам. Впрочем, повторюсь, материала для сравнения её энергосистемы с другими, сходными с ней по опыту и стажу тренировок, у меня не было.
Отношения Си и Аликс мне сложно описать однозначно. Аликс спокойно относилась к тому, что Си постоянно оказывала мне мелкие знаки внимания, но стоило Си немного увлечься, как Аликс тут же буквально «вспыхивала». Не единожды Аликс просто-таки утаскивала Си за руку из комнаты, и они подолгу о чём-то беседовали. Я не подслушивал их, зачем?
Однажды, Аликс не выдержала. Я как раз отдыхал от расчётов божественного плана, когда она подошла ко мне и замерла:
— Ты о чём-то хочешь спросить?
— Сюзерен, как Вы относитесь к Сима Ян?
— Несколько расплывчатый вопрос, но я тебя понял. Я не собираюсь заводить с ней интрижку и уж точно не собираюсь жениться на ней.
— Но ведь она полностью соответствует Вам по положению?!
— Это не самое главное. Она представитель иной школы.
— Но что это меняет?
— В магии нет мелочей. Чтобы связывать себя с представителем иной школы, надо, прежде всего, изучить обычаи и традиции этой школы, так как может статься так, что то, что в нашей школе — понятно и естественно, в их — накладывает нешуточные обязательства. Впрочем, как и наоборот. А у меня и без того проблем хватает.
— Это из-за рода Брандо?
— Не совсем. Из-за того путешествия, которое я предпринял после обретения родом Брандо родовой магии.
— А Вы можете мне рассказать об этом?
Я внимательно посмотрел на девушку. Щёчки раскраснелись, глазки горят, ручки прижаты к груди… Я улыбнулся и похлопал рукой по подлокотнику. Вместо того, чтобы сесть на предложенное место, Аликс устроилась у моих ног. Я с наслаждением запустил пальцы в её шевелюру:
— Ладно, слушай. Для защиты от короля Якова мне необходим артефакт. Единственный артефакт потребной силы двухсоставной, основа его представляет собой один редкий материал, находящийся на божественном плане. Материал я добыл, но мне кажется, что он с подвохом, поэтому я не рискую его использовать. Так вот и нахожусь в положении «и хочется, и колется». И как проверить свои предположения — понятия не имею. — Подождав немного и не дождавшись реакции девушки на свой рассказ, я решил, что Аликс уснула, она действительно очень легко засыпала, когда я перебирал её волосы. Но стоило мне только отнять руку от её головы, как она повернулась ко мне:
— А если спросить у самого Бога?
Я всерьёз задумался. Действительно, единственное, чем я рискую, это тем, что у меня заберут семечко и ничего не дадут взамен. Но я ведь всё равно не рискну его использовать!
— Ты умница, Аликс. Так я и сделаю.
Она решительно повернулась ко мне, взяла мою руку в свои, поцеловала её и провела ею по своему лицу. В глазах девушки зажёгся огонёк:
— А умницам положена награда? — Спросила Аликс и медленно потянула мою руку к своей груди…
После этого разговора Аликс перестала обращать внимание на все заигрывания Си со мной, чем привела ту в нешуточное смятение, а я, в первые же выходные отправился в ближайший храм всех Богов, находящийся в Скоттвиле.
Священник встретил меня в воротах храма. В отличие от праздничной, белой, он был одет в повседневную, коричневую рясу:
— Что ищет страждущий у Богов?
— Я хочу преподнести дар Гипносу.
Священник важно кивнул:
— Пройди.
Я зашёл внутрь. Храм практически не отличался от находящегося вблизи замка Тодт — круглое пустое помещение, посередине которого находился маленький бассейн. В центре бассейна росло небольшое дерево.
Священник подошёл к бассейну уже в белой, шитой золотом, праздничной рясе и начал молитву к Богу Гипносу с просьбой отозваться. Как только он закончил молитву, листья на дереве зашевелились, как от лёгкого ветерка. Послышался мелодичный перезвон:
— Бог услышал тебя, страждущий. Ты можешь передать свой дар.
Я медленно поднёс руку с полученным на божественном плане семечком к самой воде. Семечко пропало из моей руки. Более ничего не произошло. Выждав пять секунд, священник заговорил:
— Твой дар принят, страждущий…
Внезапно вода в бассейне закрутилась в смерче. Смерч стал беззвучно подниматься над бассейном. Поднявшись примерно на метр, вода приняла форму шара. За считанные секунды вместо шара образовалась как бы вылепленная из воды голова Гипноса. Я глубоко поклонился воплощению Бога. Бог заговорил:
— Откуда у тебя это?
Я честно рассказал историю получения семечка. Бог задумался. Вдруг вокруг меня образовался сияющий золотом кокон и я почувствовал, что отрываюсь от пола. Расслабившись, я не оказывал никакого сопротивления воздействию. Впрочем, оно продолжалось весьма недолго, затем кокон распался и передо мной вновь предстало воплощение Гипноса. Бог пребывал в глубокой задумчивости, я не решился прервать его размышления. Наконец, через несколько минут, решение было принято:
— Ты сказал правду и в награду получишь от меня то, что хотел получить.
С этими словами Бога вода, совершенно без брызг, опала обратно в бассейн. А уже через секунду из дерева выглянула любопытная мордочка малюсенькой феи. Оглядевшись по сторонам и узрев меня, она легко выпорхнула и подлетела ко мне. Выглядела она точь-в-точь уменьшенной копией той самой девы Гипноса, которая вручила мне семя мака. Как я понимаю, если бы я использовал то семя так, как намеревался изначально, Богу это могло не понравиться. А вот какую ошибку я всё-таки совершил, и как избежать подобных ошибок в будущем — пока не понятно.
Фея подлетела ко мне и сделала церемонный реверанс:
— Повелитель направил меня к тебе для помощи и защиты.
Не дожидаясь моего ответа, она юркнула куда-то вниз. Уже через секунду мой будущий браслет сущностей ощутимо потеплел. Подняв руку вверх, я полюбовался на то, как один из камешков становится насыщенно-фиолетовым. Ну вот, с души упало сразу два булыжника. Во-первых, я с удовольствием полюбуюсь на попытку короля Якова справиться с этой малышкой. Во-вторых, привязать к себе браслет сущностей теперь вполне возможно.
Я огляделся по сторонам. Священник застыл слева от меня соляным столбом. Я подошёл и помахал перед его глазами рукой: никакой реакции. Очевидно, Гипнос не хотел лишних свидетелей своего появления на Земле. Не удивлюсь, если священник вообще забудет о моем визите и единственное, что останется ему на память — праздничная ряса и увесистый кошелёк, который я не раздумывая бросил в чашу для пожертвований на нужды церкви. Да, именно так: жертвы Богам — отдельно, а вот на нужды церкви каждый может внести взнос по желанию. По крайней мере, в Европе дело обстояло именно так, хотя Кристи упоминала, что в Америке дело обстоит иначе.
В прекрасном настроении я сбежал по ступенькам храма, про себя отметив, что их семь, а не пять, как около замка Тодт. Надо будет при случае узнать, означает ли это что-нибудь. Подмигнув своему «хвосту», который, естественно, в храм не был допущен, я быстро зашагал к коттеджу.
* * *
Король Яков, кстати, всю первую кварту никак себя не проявлял, однако я не испытывал иллюзий по поводу того, что он обо мне забыл. Очевидно, он решил, что его установка на мой приезд к нему третьего января слетела либо во время ритуала обретения родовой магии, либо после этого ритуала, когда я, по официальной версии, отлёживался с полным упадком сил. Что же касается новых встреч, то, скорее всего, у Якова появились дела поважнее, чем обуздание какого-то там выскочки, который сейчас и не может быть королю полезен. Всё-таки, зримо ощущающиеся у меня за спиной орден викторианцев и Верховная палата Священной империи могут охладить самые горячие головы. Не говоря уже о тех, кто получил надежду с моей помощью получить родовую магию.
Я также не забыл о короле и любую свободную минуту посвящал поиску информации об армии и флоте Бритстана. Благо, мой «доступ» в библиотеку Истока вновь стал неограниченным. Где-то за неделю до окончания первой кварты в библиотеке меня нашел Норманн. Посмотрев на стол, весь заваленный информацией о возгулах, он спросил:
— Ты хочешь узнать, кто такие возгулы?
— Да.
— Тебя не устраивает официальная версия?
— Нисколько.
— У меня в замке есть исследования по этому поводу. Но если вкратце, то ты прав, возгулы — кто угодно, но не порождения Тьмы. Поэтому я предлагаю тебе на весенних каникулах посетить мой замок и ознакомиться с результатами исследований. В конце концов, именно ты являешься самым успешным победителем этих тварей. Может быть, тебе удастся найти пригодный для любого одарённого способ уничтожить их.
Я ненадолго задумался. Разумеется, такое предложение просто-таки не могло не иметь «второго дна». Норманн заметил мои колебания:
— Я готов предоставить тебе официальное приглашение от народного собрания. Это максимально возможная гарантия твоей безопасности, которую только можно придумать.
Я лишь кивнул. Конечно, сказано было далеко не всё, но что я теряю? Так что в конце концов я согласился.
Я приготовился к долгим сражениям с Аликс за возможность поехать в Иверию одному, то есть без неё. Однако, в тот же вечер она постучалась ко мне в кабинет, что, в принципе (не стучаться, а беспокоить меня в кабинете), позволяла себе крайне редко. Войдя, она опустила глаза:
— Сюзерен, я прошу Вашего разрешения на эти каникулы остаться в Истоке.
— Что-то случилось?
— Я очень боюсь окончательно от Вас отстать, а так у меня будет целых десять дней дополнительных занятий.
— А профессора в курсе твоих планов?
— Не все.
— Хорошо, тем более, что я и сам не еду в Ипр.
Она заинтересованно уставилась на меня:
— А куда Вы едете?
— В Иверию. Меня пригласил Норманн. Он утверждает, что у него в замке лучшая коллекция исследований возгулов.
— А кошка едет с Вами?
— Скорее всего, да.
— Тогда я тоже еду.
— Нет, ты — остаёшься. Красотка, в отличие от тебя — сложившийся боец, к тому же способна сбежать из большинства тюрем.
Короче, небольшой скандал я всё-таки получил.
В здании портала Истока ко мне подошёл служащий и с поклоном передал письмо. Прочёл я его уже после перемещения. Это было официальное прошение магической семьи Крупп в мои вассалы. Также меня просили известить, нет ли у меня особых пожеланий по поводу имени для сына Альфреда и Эрики Крупп, одарённого, родившегося двадцать третьего февраля.
Отправившись из Истока утром, до замка мы добрались лишь к ужину. Замок Норманна расположен в самой северной точке Иверии — Малин Хед. Он имеет совершенно неожиданную форму — все здания и окружающие замок стены круглые, без единого угла. Мало того, на стенах нет ни одной башни. Нет, с точки зрения магической науки это имеет колоссальные преимущества, но только в том случае, если у вас под рукой бездна энергии. Как потом оказалось, я почти угадал — в те времена. когда замок строился, на его территории находился магический источник.
Прямо в день приезда я потребовал предоставить мне обещанные материалы. Нет, я, конечно, ожидал всякого, но не настолько большого количества информации, среди которой нашлось место и паре сотен фильмов о возгулах. Я с головой ушёл в работу.
Двадцать восьмого февраля я подвел предварительные итоги. Норманн не обманул: материала оказалось очень много и среди этого материала попались настоящие шедевры. Ну, во-первых, приходится согласиться с автором одной из самых критикуемых теорий о возгулах — теории о них, как о морских существах. По крайней мере, вдали от моря их никогда не применяли. Во-вторых, я заметил одну закономерность: все возгулы, в которых прорастали семена камнеломки, прежде всего переставали проецировать в окружающий мир дискомфорт. Секундочку, получается, что любой возгул перед своей гибелью снижал интенсивность ментального давления на окружавших его магов. Но в то же время физическое воздействие на барьер не ослабевало. Так может быть разгадка в том, что возгул — это кадавр, слепленный из нескольких частей, причём эти части слабо связаны друг с другом? В-третьих, сам дискомфорт, ну или страх, ужас, как хотите, так и называйте. Он явно имел не ментальную, а физиологическую природу. Ну и в-четвёртых, легендарная устойчивость возгулов к заклинаниям. Я пришёл к выводу, что заклинания впитывались в возгулов, а не разрушали их. Это разительно отличалось от магии хаоса, но зато очень походило на классическую магию смерти, ту самую, которая являлась одной из «родных» для графа Ашениаси.
Резюмируя. Возгулы — это кадавры, соединённые магией смерти, в которых сочетаются части тела каких-то морских животных, обладающих серьёзными запасами этой самой энергии и части человеческих тел, которые отвечают за общее подчинение кукловоду и тот самый классический для умертвий холод. Стоп. А зачем так заморачиваться? Брать мёртвых, сшивать, наблюдать, чтобы нигде ничего не разрушилось. Да и общая устойчивость конструкции гораздо ниже, чем в другом случае. Но не могут же они действительно массово производить себе солдат настолько изуверским способом?!
В ту ночь я так и не смог заснуть. Проверяя и перепроверяя свои выводы, я всё больше убеждался, что в Бритстане действительно дошли до подобного изуверства. Под утро я для верности сжёг все свои черновики и расчёты. До получения твёрдых доказательств лучше им храниться только у меня в голове.
Я не сомневался, что за всеми моими действиями в замке внимательно наблюдают и даже предполагал, что среди солдат гарнизона, среди гостей и даже среди слуг могут быть полномочные представители народного собрания. Однако, до солнечного праздника ко мне никто так и не подошёл.
Спокойное течение каникул было грубо прервано первого марта, когда по всей Иверии разнеслась весть о смерти короля. А уже второго сын короля, каким-то чудесным образом избегнувший смерти, выступил с манифестом о принятии на себя короны Иверии и об обращении за помощью «в подавлении внутренней смуты» к «своему дорогому брату» — королю Бритстана Якову.
