Глава 11
Ночной абордаж

Даже мне, капитану диремы, становилось страшно от зрелища собравшихся на палубе «Белой Акулы» самого жуткого вида мордоворотов. Свирепые дикие орки в боевой раскраске выли, топали ногами и сотрясали в воздухе своим оружием, накручивая себя и вводя в состояние исступления. Обожравшиеся мухоморов или чего-то со схожим галлюциногенным эффектом берсеркеры так и вовсе катались по палубе, истерично визжали и наносили сами себе кровавые раны, ещё сильнее разъяряя себя перед сражением.

На небольшом свободном от вооружённой толпы пространстве стоял спешно сооружённый жертвенный алтарь, на котором лежала Юнна, морщась от холодного ветра и периодически капающих на обнажённое тело солёных брызг. Девушка мёрзла, чихала и не раз уже просила скорее заканчивать с жертвоприношением, пока она совсем не заболела. Но увешанный бесчисленными ожерельями с черепами, монетами и костями шаман Гуу не торопился и просил жертву потерпеть ещё немного, так как луна ещё не вышла из облаков, а нанесённый кровью на тело гоблинской девушки узор ещё не высох. Шаман был предельно собран и серьёзен и, периодически поправляя дрожащими руками тяжёлый украшенный перьями головной убор, продолжал бубнить какие-то непонятные фразы на орочьем языке.

О необходимости кровавой жертвы заявил сам шаман — по его словам, на милость и удачу богов, а тем более демонов «Бескрайнего Мира» без подобного ритуала нечего было и рассчитывать. Причём Гуу утверждал, что отдача от жертвоприношения намного эффективнее будет в случае, если на алтаре пролить кровь женщины.

— Я знаю самую лучшую кандидатуру для подобного жертвоприношения. Вот только она вышла из «Бескрайнего Мира»… — задумчиво ответил я тогда шаману, и Гуу в ответ на мои слова расхохотался:

— Это точно, капитан! С каким величайшим удовольствием я принёс бы Анжелику Беспутную в жертву ради благих целей! Но её сейчас нет, и придётся рассматривать другие варианты.

Юнна слышала наш разговор, и сама вызвалась добровольцем, перед этим ещё раз переспросив у меня и получив заверения, что она возродится через час в целости и сохранности. Итак, вопрос с подходящей жертвой был благополучно решён, и оставалось теперь решить проблему самого шамана. Дело в том, что Гуу Гэл Всезнающий потратил слишком много сил на сотворение жутких заклятий и едва стоял на ногах от усталости. Но спешно влитый в шамана Эликсир Восстановления Сил и два стакана крепкого рома вернули молодого орка к жизни, и он даже смог нанести на тело жертвы весьма сложный рисунок из странных символов. Сейчас Гуу ждал подходящего для совершения ритуала момента, согревая в зябнущих руках кривой иззубренный ритуальный нож.

Вообще с шаманом на корабле мне исключительно повезло — молодой и крепкий орк обладал достаточно богатым опытом и, что немаловажно, поддерживал меня во всех начинаниях. Шаман, наряду с первым помощником и еще несколькими опытными матросами, являлся ключевым НПС на пиратской диреме, и от его отношения ко мне зависела и лояльность всей команды.

Гуу тоже нервничал, так как никогда ранее не проводил подобных ритуалов. Поэтому я приободряюще похлопал шамана по спине и тихо заверил, что у него всё обязательно получится. Со стороны смотрелось, наверное, странно — маленький смешной ушастый гоблин наставляет и ободряет огромного мускулистого орка, но шаман благодарно улыбнулся в ответ, показав свои клыки, и слегка успокоился.

Давненько я ждал, когда же появится двадцатый уровень этого навыка и даже уже заранее выбрал перк. Да, увеличенное в полтора раза количество подконтрольных мне НПС — это круто, как и возможность чуть улучшить какие-то характеристики моих работников. Но, учитывая современные реалии и вызовы, я выбрал совершенно другое:

Вот будет сюрприз для Дриады-Танцовщицы или любого другого игрока, который когда-либо попытается переманить моих союзников! К тому же я уже посмотрел в справочной информации, что этот положительный перк действовал не только на наёмных работников (в данном случае орков-пиратов), но и на всех моих петов, маунтов и НПС-спутников. Что было немаловажно для случая СТЕРВЫ, которая сейчас формально не контролировалась мною и находилась рядом исключительно из-за хорошего отношения ко мне. Да и для непредсказуемой Таиши дополнительные +50 ко всем проверкам на лояльность помогут предотвратить значительную часть «выкидонов» моей капризной спутницы.

— Время! — прокричал во всё горло шаман, видя выходящую из-за облака луну.

Едва лунный свет коснулся лежащего на алтаре тела, Гуу размахнулся и выверенным чётким ударом вогнал кривой нож в сердце девушки. Тело Юнны засветилось необычным фиолетовым светом и бесследно растаяло. Стоящий возле меня Ирек, родной брат жертвы, дёрнулся было вперёд, но я удержал гоблинского паренька. Дети Тамины Свирепой с недавних пор стали бессмертными и возрождались после гибели, вот только привыкнуть к этому ещё не успели.

299… 298… 297… У нас менее пяти минут благословения, чего же мы бездарно теряем время?! Мой ушастый гоблин взобрался повыше и заорал во всё горло:

— Рулевой, резкий разворот через правый борт! Всем крепко держаться за что-нибудь!.. (далее совсем нецензурно)… Вы глухие жертвы криволапых повитух! Я же приказал держаться! Курс на врага! Оружие к бою! Всем укрыться от стрел за большими щитами! Почему у катапульты никого нет?! Где этот чёртов дварф?!

Из мешанины упавших тел, заковыристо матерясь, выбрался Гнум Злобный. Я указал ему на готовую к выстрелу катапульту и на быстро приближающуюся трирему:

— Попадёшь — первым будешь выбирать трофеи! Если же промахнёшься, прикажу из твоей рыжей бороды сделать швабру и тебя же заставлю ей полы вымыть на всём корабле!

— Не бойся, капитан, не промажу, — дварф осторожно подошёл к катапульте, стараясь не приближаться и тем более не прикасаться к наполненной горшками с горючей смесью чаше, от которой даже мне, не обладающему никакими магическими способностями, веяло жутью. — Факел срочно!

Ирек протянул Гнуму Злобному горящий факел, после чего поспешил отойти подальше от опасной машины. Дварф опустился на корточки, всмотрелся в приближающуюся цель и покрутил поворотный механизм катапульты свободной рукой. Затем обслюнявил и поднял вверх палец, недовольно поморщился и повернул механизм ещё на полградуса. Факелом один за другим дварф запалил снаряды в чаше катапульты и, бросив факел в ведро с водой, обеими руками взял тяжёлую кувалду.

Бздым! Тяжёлый молот выбил стопор, и катапульта выбросила вверх гроздь горящих снарядов. Оставляя в воздухе искрящийся дымный след, полтора десятка ярких звёзд полетели в ночное небо. Мы все с замиранием сердца следили за полётом с каждой секундой всё ярче разгорающихся огненных шаров. Гроздь огней описала крутую параболу и пошла вниз. Кажется, всё же мимо — рулевой триремы вовремя разглядел опасность и круто взял влево, уводя свой корабль из-под обстрела. Со всех сторон раздался стон разочарования.

Но вдруг случилось чудо — летящие горшки с горящей смесью сами по себе слегка подкорректировали траекторию полёта и точно обрушились на большой корабль! Часть связанных между собой горшков запутались в такелаже, мгновенно превратив мачту и парус триремы в огромный пылающий факел. Другие снаряды пролились на палубу смертоносным дождём, вал всё сжигающего огня прокатился по триреме. Ого-го-го! Смотрелось офигенно круто!

Мне приходилось видеть видеоролики о старых военных конфликтах начала XXI-го века о том, как работают тяжёлые огнемётные системы или термобарические боеприпасы. То, что я наблюдал на палубе триремы, больше всего напоминало именно эти страшные военные кадры — множество отдельных вспышек слились в единое всё пожирающее пламя, внутри которого практически не было шансов остаться в живых.

Перед глазами замелькали строчки сообщений:

Последняя запись относилась к гудящей полутораметрой стреле, пролетевшей возле самого моего уха и расщепившей мачту — на приближающемся охваченным пламенем корабле имелась носовая баллиста. Несколько секунд я с широко открытыми от ужаса глазами наблюдал за полыхающим адом на палубе приближающегося корабля противников, и что-то мне резко расхотелось высаживаться туда и вступать в ближний бой.

— Рулевой, резко вправо! Уходи от их тарана! Мать вашу, рубите абордажные крючья! Крабы тупоголовые, что вы дохнете словно мухи, да укрывайтесь же вы за щитами от стрел! Нимфа, срочно сделай мой фантом в вороньем гнезде, пусть по нему палят! — истошно кричал я, так как экипаж полыхающей триремы попытался стянуть наши корабли абордажными крючьями и перебраться к нам, спасаясь от огненного ада.

В следующие две минуты спрессовалось такое великое множество разных событий, что я, признаюсь, несколько растерялся и потом уже разбирал их подробнее по логам и записям. Во-первых, нас накрыло волной смертоносных стрел с триремы. Палуба вражеского корабля находилась значительно выше нашей, и лучники противника собрали кровавую жатву, выкашивая орков из моей абордажной команды. Мои лучники и арбалетчики тоже не дремали, я заметил несколько убитых НПС-стрелков на триреме, но всё же этот раунд боя мы проиграли вчистую. В эти мгновения погиб Ирек. Как именно это случилось, я не видел, лишь определил смерть НПС-спутника по посеревшей и затем пропавшей иконке члена команды.

Затем идущие на встречных курсах корабли с грохотом столкнулись. И хотя стоящему у рулевого весла «Белой Акулы» опытному Зябашу Живучему удалось избежать прямого удара по нам окованного бронзовыми листами тарана триремы, но бортами наши корабли всё же ощутимо ударились. Скользящий удар, от которого мало кто устоял на ногах, множество сломанных вёсел, крики искалеченных гребцов… Всё это слилось в единое неуправляемое событие. Но нет худа без добра — от удара «Белую Акулу» отшвырнуло от более тяжелой триремы, закинутые к нам абордажные крючья мои орки успели перерубить, и между кораблями почти сразу образовалась семиметровая быстро расширяющаяся полоса воды. Не удержавшиеся на ногах или просто излишне поторопившиеся прыгнуть на «Белую Акулу» противники посыпались в воду, причём среди них были не только НПС, но и живые игроки.

Я проводил взглядом закованного в латы человека-паладина 89-го уровня, камнем пошедшего ко дну в своих тяжеленых доспехах. Несколькими секундами позже глубину моря отправился проверять человек-варвар 77-го уровня — этот плавать умел, но удар тяжёлым веслом по голове превратил опытного пловца в начинающего ныряльщика.

Но вот следующий враг мог причинить нам огромное множество неприятностей… Я даже не удержался от испуганного вскрика, когда объятый пламенем человек-боец 178-го (!!!) уровня сделал короткий разбег и прыгнул к нам через водное препятствие. Даже не представляю, смогли бы мы остановить столь высокоуровневого рукопашника или нет, если бы он приземлился к нам на палубу. Но стоящий у борта Гнум Злобный, словно принимающий подачу теннисист, встретил летящего в воздухе врага своей двуручной кувалдой. Есть! Звон при ударе молотом по металлическим доспехам вышел оглушительным, мечник отлетел назад и отправился вслед за паладином исследовать морское дно. Не знаю, сколько за мечника дали опыта, но Дварф-Механик ещё долго светился от нескольких полученных «левел-апов» подряд.

Нескольких НПС-бойцов, которые всё-таки сумели перепрыгнуть на «Белую Акулу», на моём пиратском корабле ожидал самый жёсткий приём — в считанные секунды они были разорваны в клочья разъярёнными орками и Серой Стаей. Та же судьба постигла и каменного голема, сотворённого вражеским магом прямо у нас на палубе — его очень быстро повалили на пол и раздробили на куски. В это момент я заметил, что кто-то из вражеских игроков отмечается на мини-карте нестандартным маркером — не красным или чёрным черепом, а просто чёрным треугольником. Такая метка значила, что игрок ранее был внесён мною в «чёрный список», вот только кто и по какой причине мне не понравился, разбираться сейчас было несвоевременно. Я сквозь амбразуру расстрелял из своей духовой трубки практически весь боезапас покрытых ядом игл, а противники всё не кончались и не кончались!

И тут прямо у меня на глазах умерла Таиша — в очередной раз перезарядившая арбалет девушка только высунулась из-за большого деревянного щита, как вдруг отлетела назад со стрелой промеж глаз. Я попытался определить, кто именно из врагов убил мою спутницу, но едва сам не повторил судьбу воровки — сразу три стрелы просвистели мимо моей головы.

— Амра, сзади! — истошный крик Валерианны Быстроногой привлёк моё внимание.

Убитые орки дружно вставали. Поднимался и Ирек, и даже Таиша с пустым ничего не выражающим взглядом приподнималась, не обращая внимания на торчащую во лбу стрелу и доставая свои кинжалы. Вражеский некромант поднял нежить, чтоб его…

— Ну уж нет, на моём корабле такой фокус не пройдёт! — заорал шаман Гуу, срывая со своего пояса какой-то мешочек и бросая его в толпу мертвецов.

Едкая режущая глаза жёлто-зелёная пыль на несколько секунд скрыла от меня происходящее на палубе, а когда её клубы развеялись, все мертвецы уже спокойно неподвижно лежали, как им и положено природой. К счастью, это стало последним напряжённым моментом схватки, «Белая Акула» к этому времени отошла уже от горящей триремы на значительное расстояние и продолжала удаляться. Вслед нам ещё пару раз прилетела магическая шрапнель, но особого вреда ни моему кораблю, ни команде не причинила.

— Доложить о наших потерях! — едва отдышавшись после сражения, потребовал я у первого помощника, в левом плече которого застряло сразу две внешне одинаковых стрелы с красным оперением.

Зябаш Живучий, полоска жизни которого скатилась в оранжевую область, находился в весьма мрачном настроении и ответил, не скрывая своего раздражения:

— Капитан Амра, у нас семнадцать убитых матросов абордажной команды. Также мертвы ваши спутники Ирек, Таиша и один волкодлак. Раненых восемьдесят три, из них тяжёлых семеро. Хотя тролль восстановится — оторванная рука и раскроенная надвое башка для него ерунда, за день заживёт без следа. Но вот трофеев ноль, и наш корабль нуждается в ремонте…

С трофеями да, как-то нехорошо получилось… Я посмотрел на объятую пламенем трирему, быстро удаляющуюся за кормой. Там вдали, судя по всему, происходил яростный бой за право разместиться в единственной уцелевшей шлюпке. Неумирающие в этой кровавой схватке победили — все восемь уцелевших к этому времени игроков заняли места в лодке и принялись отчаянно грести к далёкому едва видимому на горизонте берегу.

— Трофеи сейчас будут! — пообещал я с оскалом на лице. — Разворачивайте «Белую Акулу». Курс на ту спасательную шлюпку! Посмотрим, сколько неумирающие заплатят нам за то, что мы не пустим их на дно!

— Амра, не торопись! Игроки никуда от нас не уйдут. Тут семнадцать километров до берега, им ещё минимум час грести, — остановила меня сестра. — Сейчас лучше вернуться к горящему кораблю. Я смогу погасить пламя на триреме, хотя это и займёт какое-то время. Такой большой корабль уже сам по себе представляет немалую ценность, к тому же там на нижних палубах три сотни прикованных к вёслам рабов-гребцов. А в трюме наверняка немало интересного…

— Мавка дело говорит! — сразу воодушевилась и заголосила моя команда. — Нужно спасать трофеи, пока не сгорели! Да и рабам нужно помочь избежать столь ужасной участи, как сгореть живьём. Кто из них захочет стать пиратом, возьмём к себе в команду, остальных продадим! А неумирающие никуда от нас не уйдут, потом догоним!

Видя столь редкостное единодушие среди команды, я приказал разворачивать «Белую Акулу».

Через сорок секунд в мой почтовый ящик пришло ответное письмо от некого Эрута ибн-Арута, мага земли девяностого уровня:

Я улыбнулся — восемь отчаянно спешащих к берегу игроков согласились, что не успевают спастись. Я быстро надиктовал сообщение:

Ответ на этот раз пришёл почти мгновенно:

И вот восемь неумирающих стоят на коленях на палубе «Белой Акулы» со связанными за спиной руками. Маг земли девяностого уровня. Некромант восемьдесят восьмого. Лучница-эльфийка шестьдесят второго уровня из клана «Первородные». Полуэльф-ассасин шестьдесят шестого. Трое людей-бойцов из одного и того же клана «Варлорды», паладин сто второго уровня из того же клана. Кстати, в чёрном списке у меня оказалась эльфийка.

Мне потребовалось задать поиск в логах игры, чтобы понять, чем именно эта эльфийка мне когда-то не угодила, раз была занесена в чёрный список. Результат поиска заставил меня удивлённо поднять брови — этот игрок когда-то участвовал в ночной атаке на Тыщь, убивал родственников Таиши, и потому я обещал своей НПС-спутнице эту эльфийку найти и примерно наказать. Не повезло тебе, ушастая. Теперь я уже заранее знал исход «жребия» — кто именно из восьми игроков будет казнён. Оставалось только дождаться воскрешения Таиши, чтобы она лично присутствовала при свершении мести.

Четверо орков, надрываясь от тяжести, притащили из камбуза и поставили на палубу перед пленниками громадную колоду, на которой корабельный кок обычно рубил мясо. Вся испещрённая следами топора и покрытая засохшей кровью она как нельзя лучше напоминала плаху. Жуткого вида палач в красном балахоне одобрительно кивнул и принялся точить двуручную секиру. Получилось очень натурально и антуражно, судя по побледневшим лицам восьми пленников, их проняло.

Я же в это время нашёл небольшой пустой бочонок, лист бумаги и перо. Разорвал лист на восемь частей и на каждом обмакнутым в кровь пером вписывал имя жертвы. Внимательно наблюдавшим за моими действиями пленникам я комментировал свои действия и объяснял, что записываю их имена, и слепой жребий решит их судьбу. Нужно ли говорить, что на всех восьми бумажках было написано одно и тоже имя: Дориэль Гибкая Лань. Да, согласен, неспортивно и нечестно по отношению к лучнице, но зато таким способом я собирался выполнить данное когда-то своей спутнице обещание.

Кстати, а вот и Таиша — гоблинская девушка с испуганным вскриком проявилась возле меня и ещё несколько секунд удивлённо и растерянно хлопала глазами, затем провела рукой по переносице, убеждаясь в отсутствии повреждений. Я подошёл к Таише, обнял и прижал к себе, успокаивая воскресшую НПС-красавицу. Я улыбался, а свои не самые весёлые мысли старался держать при себе, чтобы не омрачать радость вернувшейся к жизни девушки. Хотя тут было от чего загрустить — минус два уровня у Таиши, она снова скатилась на двадцать пятый. Гоблинская красавица всё сильнее отставала от меня и Валерианны Быстроногой по уровню, да и волки Серой Стаи уже были все как один тридцатого.

Покончив с нежностями, я объяснил рыжеволосой красавице, что именно она должна тянуть жребий и выяснить, кто из наших пленников будет жить, а кому суждено умереть. Таиша пыталась мне указывать на эльфийку кивками головы и шептала что-то, но я попросил свою спутницу ничего не говорить. Воровка молча засунула руку в бочонок и вытянула свёрнутую в трубочку бумажку.

— Казнена будет Дориэль Гибкая_Лань! — громко огласил я итог, и Таиша запрыгала от радости, не скрывая своего ликования.

— Вспомни про сожжённый посёлок Тыщь и убитых тобою гоблинов! Небеса карают тебя именно за это! — кричала воровка, прыгая вокруг ревущей лучницы.

— И не только за это! — палач стянул со своей головы красный колпак, и все отшатнулись в ужасе.

Лицо человека было страшно обожжено и представляло собой одну сплошную рану. Ни волос, ни ресниц, красная и местами обугленная кожа. Жуткое зрелище…

— Я — боцман с «Принцессы Амелии», единственный выживший из всего экипажа захваченной пиратами триремы. Эта длинноухая сучка вышвырнула меня из спасательной шлюпки, сама заняв моё место! Я провёл в воде невесть сколько времени, отбиваясь ногами и кулаками от всё более наглеющих акул. Думал, мне конец, но пираты подобрали меня. И даже дали возможность отомстить погубившим мой корабль неумирающим!

Хорошо получилось. Не зря я приказал сохранить жизнь этому НПС-боцману, хотя он остался верен данной королю присяге и отказался вступать в пираты.

— Нечего смотреть на меня осуждающе! — истерично взвизгнула Дориэль, обращаясь ко все собравшимся сразу. — У этого обгорелого чудовища даже имени над головой не светится. Он всего лишь тупая запрограммированная непись, каких миллионы. Если один погибнет, тут же вместо него появляется другой такой же. Почему я должна была отдавать своё место в шлюпке куску программного кода?!

Я вышел вперёд и, указав на стоящего с секирой искалеченного палача, возразил эльфийке:

— У этого обгорелого боцмана есть собственное имя, его зовут Ставр Крепкий. Просто ты не заслужила его доверия, вот он и не посчитал нужным раскрывать информацию о себе. У каждого из собравшихся тут матросов, — я обвёл рукой, указывая на свой экипаж, — тоже есть своё имя и своя биография, но для тебя они все отображаются просто как «орки-пираты». И у убитых тобой в посёлке Тыщь девушек-гоблинов тоже были имена, но тебе это было неинтересно, и ты их просто-напросто убила. Ты предпочитаешь «фармить непись» и особо не вникать во все тайны «Бескрайнего Мира», а между тем он значительно сложнее, чем кажется на первый взгляд. Вот, смотри! И вообще все смотрите!

С розовеющего утреннего неба, громко хлопая своими широкими крыльями, на палубу «Белой Акулы» спустилась Королевская Лесная Виверна 22-уровня. Гибкая изумрудного цвета летающая змея смотрелась очень красиво — настоящее сокровище, ради которого действительно стоило затевать весь это масштабный ивент. СТЕРВА открыла свою зубастую пасть и осторожно положила передо мной на палубу ещё живого Детёныша Нарвала 3-го уровня.

— Ты же моя умница! Замечательная добытчица, не даёшь ушастому Амре голодать! — я убрал в инвентарь принесённую добычу, обнял свою красавицу за шею и повернулся к во все глаза наблюдающим за столь ценным маунтом пленникам. — Тоже «кусок программного кода», да? Просто трофей охоты? Ну что же, Дориэль, ты хотела поближе познакомиться с моей виверной, и я дам тебе такую возможность. Куда уж ближе — ты сможешь не просто прикоснуться к СТЕРВЕ, а рассмотреть её изнутри во всех подробностях и даже слиться с ней. — СТЕРВА, можешь сожрать эту эльфийку!

Мою вечно голодную крылатую змею дважды упрашивать не пришлось. СТЕРВА моментально оказалась возле сидящей на корточках пленницы и, широко разинув свою пасть, стала совсем по-змеиному заглатывать добычу, словно натягиваясь на неё. Дориэль завизжала так, что у меня даже уши заложило. А змея, быстро заглотив голову жертву, стала сантиметр за сантиметром натягиваться на плечи эльфийки. Изо рта виверны обильно стекала ядовитая слюна вперемешку с кислотой, отчего кожа лучницы чернела, а те миниатюрные элементы доспехов, что прикрывали тело девушки, шипели и дымились.

Признаться, зрелище виверны, заглатывающей эльфийку ещё живой, оказалось достаточно омерзительным. Знай я заранее, что выглядит это настолько неприятно, то предпочёл бы другой способ казни для игрока. Хотя не все разделяли моё борющееся с тошнотой состояние. Маг земли так и вовсе встал, подошёл ближе и проговорил с весёлым смешком:

— Интересно, что кончится раньше: хитпоинты эльфийки-лучницы 62-уровня или прочность разъедаемой кислотой одежды?

— Она задохнётся быстрее, чем погибнет от кислоты, — возразил один из воинов, тоже во все глаза наблюдающий за жутким зрелищем. — Интересно, а лучница играет с полным погружением? Если так, то ощущения не из приятных…

Первыми закончились хитпоинты, или эльфийка действительно задохнулась, лишённая возможности глотнуть свежего воздуха. Так или иначе, жертва наконец-то перестала дёргаться, после чего крылатая змея за минуту заглотила тело целиком. Сквозь достаточно тонкую кожу раздувшегося брюха виверны возможно было разглядеть очертания тела.

СТЕРВА засветилась разноцветными искорками и заметно увеличилась в размерах, получив сразу двадцать третий и двадцать четвёртый уровень. Крылатая змея облизнула губы раздвоенным языком и плотоядно посмотрела на семерых других пленников. При этом все семеро вздрогнули от этого холодного не выражающего никаких эмоций взгляда.

— Не, не, хватит с тебя! — отпихнул я морду своего крылатого маунта от связанных неумирающих. — Играем по-честному, как договаривались. Вы все свободны. Ирек, развяжи их! Лодка вон уже стоит на воде, берег совсем близко. Кто хочет, может на память сделать скриншоты с виверной.

— Нет уж, спасибо, — почему-то отказался некромант. — Что-то мне вообще как-то резко расхотелось участвовать в этом ивенте! — с этими словами некромант стянул с головы и бросил на палубу изумрудного цвета амулет на цепочке.

Остальные игроки оказались не настолько впечатлительными и не упустили возможности сфотографироваться со столь редкой летающей змеёй. Хотя было заметно, что моя источающая кислоту жуткая виверна-людоед не очень-то соответствовала тому возвышенному сказочному образу, который создался в головах игроков благодаря посвящённым массовой охоте рекламным роликам.

Едва последние из неумирающих сели в лодку, я приказал гребцам «Белой Акулы» занять своё место, а рулевому поворачивать на северо-запад, догоняя едва видимую на горизонте трирему. Я даже нарочито громко сказал в надежде, что мои слова расслышат не настолько уж удалившиеся от диремы игроки:

— Идём в принадлежащий «Береговому Братству» порт Новая Тортуга, обоим нашим кораблям нужен ремонт.

Первый помощник с перевязанным относительно чистыми тряпками плечом одобрительно кивнул:

— Это так, капитан Амра, ремонт нам точно не помешает. Мачту ишь как расщепило, того и гляди совсем расколется. Борт пробит в шести местах, хорошо хоть все пробоины выше ватерлинии. Половина вёсел сломана. Я уж не говорю в каком состоянии трирема…

Зябаш Живучий наклонился и подобрал брошенный разочаровавшимся игроком амулет в виде виверны:

— Забавная вещица. Видел уже такую на шее Анжелики Беспутной.

Что? Дриада-Танцовщица тоже участвует в массовой охоте на виверну?! Вероника даже специально приобрела амулет, собираясь завладеть моим маунтом? Это стало для меня крайне неприятной новостью. Что с того, что дриада сама лично не носит оружия и не имеет боевых навыков? Её сила совершенно в другом — Анжелика Беспутная вполне была способна взять под свой контроль пиратскую команду и натравить опасных орков на меня!

Того же мнения придерживалась и лесная нимфа, которая слышала слова первого помощника. Танцовщица зашла слишком далеко. По-отдельности ещё как-то можно было объяснить и оправдать ритуал с пролитой в море кровью, опрысканный духами корабль, применение чар на моём экипаже, занятие капитанской каюты, несвоевременный заход в порт, появление преследующего нас корабля, покупку амулета виверны. Но всё вместе это уже выглядело как целенаправленная откровенно враждебная деятельность. Вот только ответить Валерианне Быстроногой я ничего не успел, так как подошедший к нам Ирек спросил встревожено:

— Дядя Амра, а где моя сестра? Я давно уже возродился, и Таиша, и Дарий. А мы ведь все после Юнны погибли, она самой первой умерла на алтаре!

К своему стыду должен признаться, что только после этих слов гоблинского паренька я обратил внимание, что среди расположенной с левой стороны экрана россыпи небольших иконок моих петов отсутствует изображение Юнны. Действительно странно. Почему НПС-девушка не возродилась, как все остальные погибшие в последнем бою?

Меня захлестнуло ощущение беды. Интуиция подсказывала, что случилось нечто крайне серьёзное — программные алгоритмы на воскрешение не сработали, система посчитала гоблинскую девушку обычным НПС-персонажем, который в случае смерти навсегда исчезает из «Бескрайнего Мира». Теперь, если не предпринять самые оперативные и решительные действия, уникальный номер Юнны затрётся каким-то другим совершенно новым созданным алгоритмами «Бескрайнего Мира» НПС-персонажем, и моя наездница на волках вообще никогда не возродится и умрёт навсегда.

Однако проблема состояла в том, что я прекрасно понимал угрозу, но совершенно не представлял, что делать в сложившейся ситуации. Разве что…