Эпилог

Две дамы – одна пожилая в строгом сером костюме, но с маленькой кокетливой шляпкой на седых волосах, вторая юная, восторженная, в самом расцвете красоты – внимательно рассматривали картину «Я – стихия». Девушка, изображенная на ней, каталась на качелях, привязанных к старому дереву. Она взмывала над обрывом, над неспокойным морем, подставляя лицо яростному ветру, и мечтательно улыбалась. Словно буря была ей сестрой, да что там… словно она сама была этой бурей.

– Знаете, наставница, я заметила, что на этой выставке центральной темой стала женщина, – повернулась к старшей спутнице девушка.

– Женщины, дорогая моя, – строго поправила ее та и рукой обвела выставочный зал. – Сама посмотри. Это явно совершенно разные дамы, милочка. На той, – небрежный взмах в сторону картины с ифритом, в языках пламени которого все-таки проглядывали очертания женской фигуры, – вообще джинния. Кажется, этот художник большой любитель слабого пола, – цинично скривила губы она.

– Но, говорят, он женат! – воскликнула ученица.

– Милая, все мужчины одинаковы, – снисходительно улыбнулась седовласая дама. – А уж творцы – худшие из них. Он может быть хоть сто раз женат, но, уверена, его несчастная жена даже не подозревает, насколько длинна цепочка его побед на любовном фронте.

– Голову откручу, причем не в переносном смысле, – процедила я себе под нос, все-таки не сдержавшись.

– Простите, вы что-то мне сказали? – непонимающе посмотрела на меня дама.

– Что вы, что вы, – фальшиво улыбнулась ей. – Просто восторгаюсь мастерством художника.

– Талант, настоящий талант, – немедленно рассыпалась в комплиментах она, словно только что не фыркала в сторону моего мужа. – Настоящий бриллиант среди груды стекляшек. Странно, что мне раньше не попадались его полотна…

Я вежливо выслушала порцию дифирамбов и под благовидным предлогом смылась.

И это уже третья такая умная! Складывается ощущение, что здесь собрались истинные знатоки и мужской природы в общем, и моего мужа в частности. Шайтан бы их всех побрал! Почему я должна выслушивать эти гадости?!

Злобно фыркнув, я решительно направилась на поиски своего благоверного. Еще одной такой дамы моя голова просто не выдержит!

Мы были женаты уже полгода, и вот наконец-то Лео решился открыть свою выставку. Вообще, он мог это сделать еще три месяца назад, но почему-то отбивался от моих предложений помочь. У меня, конечно, были подозрения, что он попросту боится, но разве этот мужик во всех смыслах сознается?!

Нужно сказать, что замужем оказалось неожиданно… весело. Или это мне просто так повезло с супругом? Не могу сказать, что мы жили тихо-мирно, но нескучно – определенно. Ругались временами так, что потом еще несколько дней любопытные взгляды соседей ловили. Но и мирились очень быстро… как правило, в постели.

Прочувствовав бешеный темперамент Лео на собственной шкуре, я теперь задавалась только одним вопросом: как?! Как он вообще выдержал столько времени со мной под одной крышей, ни разу не попытавшись соблазнить? Тот случай, когда мы оба упились, не в счет! Сам муж лишь загадочно улыбался или отшучивался.

В общем, меня все устраивало. Я люблю и любима, в семейной жизни установился определенный баланс, моя родня Лео обожает – разве что-то еще нужно для счастья? Кстати, отец Леонарда все-таки оказался под действием магии крови и сейчас проходил реабилитацию. Причем прогнозы были очень обнадеживающие. Недавно он даже начал узнавать сына, что тоже меня очень радовало.

– Ша-а-ая! – вдруг раздался восторженный писк, и нечто повисло на моей шее. – Я так соскучилась!

Беру свои слова назад. Для счастья мне нужно, чтобы это разноцветное недоразумение от меня отцепилось раз и навсегда!

– Альбина, что за обнимашки посреди зала, – прошипела я, пытаясь отодрать от себя эту нахалку.

– Но я соскучилась! – капризно заявила она, вцепившись в меня еще сильнее.

Да что же с ней делать-то, надоело, честное слово! Ее как тогда на мне заклинило, так и никак не расклинит! Энди говорит, что, похоже, на этот раз она и правда влюбилась, но меня это ну никак не радует!

– Эй, я не понял, что за попытки соблазнить мою жену у всего честного народа на глазах?! – возмущенно воскликнул непонятно откуда появившийся Лео и шустро отобрал меня у скульпторши.

– Злюки вы, – моментально надулась она. – Не жаль вам меня ни грамма…

– Аля, веди себя прилично, – белозубо улыбнулся Энди, подошедший, видимо, вместе с другом, и подгреб ее ближе к себе. А потом, подмигнув, увел подальше от меня.

Как всегда, он нас спасает!

– Рихтер просил передать, чтобы «Водную фею» ты не вздумал продавать, – вспомнила я поручение старшего брата.

– А сам он где? – с любопытством спросил муж, обнимая меня. – Остальных я сегодня уже встречал, а вот его…

– Дела, дела, – взмахнула я рукой. – Как всегда, в общем. Не понимаю, как Энни его еще не послала. Такое ощущение, что не она его девушка, а работа.

– Энни сама занята по самое не балуйся, – пожал плечами он. – Ей дали все ведущие роли в постановках Королевского театра. Так что там еще спорный вопрос, у кого на кого времени не хватает.

– Два сапога пара, – вздохнула я и, подняв голову, широко улыбнулась. – А выставка-то удалась! А ты боялся!

– Кто боялся? – возмутился Лео и щелкнул меня по носу. – Не было такого! Просто выжидал удобный момент. Да и, не забывай, с лицом для девушки на обрыве я определился лишь месяц назад. Какая до этого могла быть выставка?

– Врешь ты все, – уверенно отвергла я его аргумент. – Ты на следующий день после нашей свадьбы обмолвился о том, что скорее всего назовешь ее «Я – стихия». А значит, уже тогда знал, какой она должна быть.

– Стихия бывает разной, куколка, – хулигански улыбнулся он. – Кстати, я тут подумал о концепции следующей выставки…

– И? – Я рассеянно отметила, что народу становится все больше.

– Хочу написать серию полотен о подготовке женщины к материнству.

– Хм, интересная тема… – Я нахмурилась, осознавая весь размах его задумки. – Но это, по-хорошему, нужно рисовать беременную чуть ли не ежедневно сразу после зачатия. Иначе можно многое пропустить.

– Угу, я тоже так подумал, – кивнул муж.

– На это мало кто согласится…

– А я и спрашивать не буду, – нагло заявил он и коварно усмехнулся.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что к чему.

– Ни за что! – решительно рыкнула я и, высвободившись из объятий, грозно ткнула пальцем в грудь откровенно веселящегося супруга. – Я и замуж-то так быстро не собиралась, но некоторые настояли! А уж вопрос детей!.. Еще года три можешь не поднимать!

– А я и спрашивать не буду! – опять заявил он и от души расхохотался.

– Ты!.. – Я обиженно поджала губы и отвернулась.

Вот всегда он так! И не поймешь, всерьез или так, шутит…

– Ну, куколка, ты что, расстроилась? – Меня развернули лицом к себе и крепко обняли. – Неужели не ясно, что я шучу? Разве можно такие вопросы решать в одиночку? Это я так… размышляю на будущее.

– Мне не нравятся такие шутки, – мрачно сообщила я, все же обнимая его за талию. – Очень не нравятся. И я, между прочим, тебе об этом уже говорила!

– Ладно, ладно, не злись. – Он невесомо поцеловал меня в макушку.

Я прижалась щекой к его груди и затихла.

Как же хорошо! Пусть я, как джинния, физически сильнее Лео, но всегда ощущала себя в его руках защищенной от всех невзгод этого мира. Он часто говорил мне, что я – его гавань. На что я неизменно отвечала, что тогда он – моя крепость. Один раз это услышал Шейран и потом, от души хохоча, заявил, что воистину мы с Леонардом идеальная парочка.

– Господин О’Брайен! Наконец-то я вас нашел! – послышался взволнованный голос.

Я отстранилась, чтобы посмотреть, кто там. Оказалось, один из служащих этой галереи.

– Все собрались! – воскликнул он, поравнявшись с нами. – Ждут только вас, чтобы начать презентацию!

– Понял, иду, – коротко отозвался Лео, после чего служащий испарился. – Ну что, куколка, – мой художник мягко мне улыбнулся, – идем, познакомим общественность с моей бессменной Музой?

– Идем, идем, – с энтузиазмом кивнула я и зло прошипела: – А то придумали, понимаешь, что у тебя толпа баб и всех их ты рисуешь!

Леонард от души рассмеялся и, обняв меня за плечи, увлек к небольшой сцене, вокруг которой уже собрался народ.