Глава 17Спин-протектор
Двое дюжих охранников, в высоких киверах с гербами, в гвардейских мундирах с эполетами и галунами, проводили Бапикова до двустворчатых резных дверей с золотыми ручками. Глядя на двери высотой метра в три, можно было подумать, что тут живут гиганты. Однако, при том что сводчатые, украшенные лепниной потолки были метров в семь, а то и восемь, двери обычного размера, скорее всего, смотрелись бы нелепо.
Жестом велев Бапикову остановиться в трех шагах от дверей, один из охранников поднес ко рту переговорное устройство и что-то едва слышно произнес. Выслушав ответ, он выключил переговорник и, не сказав ни слова, замер с каменным лицом. Как индеец, подумал, глядя на него, Бапиков. Другой охранник с точно таким же выражением лица и в той же позе – ноги вместе, носки врозь, ладони на бедрах – замер по другую руку от куратора. Ребята были вышколены что надо! Получили команду и отключились в ожидании следующего приказа. Интересно, работал ли у них в это время мозг или тоже находился в режиме ожидания?
Бапиков не умел так же быстро отключаться, поэтому ожидание тянулось для него мучительно долго. Но он знал, что иначе нельзя. Такова была процедура. Ни один человек никогда не входил в кабинет спин-протектора сразу по прибытии. Будь у него самая важная на свете информация, касающаяся, допустим, начавшегося вторжения инопланетных захватчиков, его все равно заставят ждать у дверей. Может быть, десять минут, может быть, три часа. Точно так же и сам спин-протектор никогда не являлся на встречу вовремя. Одни говорили, что это связано с особыми правилами безопасности, к которым спин-протектор относился весьма трепетно. Другие были уверены, что таким образом спин-протектор подчеркивал свою значимость. Как бы там ни было, ждать приходилось всем. Генералам, министрам, президентам. Что уж говорить о кураторе сектора, входящем всего лишь в Третий Круг «Вечности». Чудом было уже то, что спин-протектор согласился его принять. Поэтому Бапиков терпеливо стоял и ждал, неслышно постукивая пальцами по планшету, который он прихватил с собой.
Внешне это было незаметно – Бапиков весьма неплохо владел мимикой, – но, вообще-то, куратор пребывал в сильнейшем недоумении. Глядя на огромные двери с золотыми ручками, он пытался понять, как он вообще тут очутился? Изначально у него не было намерения докладывать наверх о новом постояльце пансионата номер сорок пять. Он лишь отписался, что курирует проведение спецоперации, целью которой является обнаружение значительной по численности группы вольных альтеров. Сделав это, Бапиков приготовился терпеливо ждать, когда Шарков вытянет наконец из альтера информацию о местонахождении поселка. Сам он зарекся снова появляться в пансионате. Лишь раз пообщавшись с Мастером, куратор понял, что у этого альтера нет абсолютно никаких моральных принципов и ограничений. То есть он способен абсолютно на все. А с учетом того, на что он действительно был способен, Бапиков вовсе не горел желанием оказаться рядом, когда у того вдруг сорвет крышу. Ну или просто испортится вдруг настроение из-за того, что килька на его тарелке окажется пересоленной, а чай в кружке – слишком горячий. Нет уж, пускай этим вопросом занимается Шарков. Он всю эту кашу заварил, так пусть сам теперь и вылавливает из нее куски сала.
Но день назад, выслушав доклад Шаркова о том, что Мастер наконец-то изъявил желание поделиться имеющейся у него информацией, Бапиков вдруг решил, что обо всем происходящем необходимо немедленно доложить наверх. Причем не просто наверх, а на Самый Верх! Туда, куда не всякому суждено долететь. В тот момент он даже ясно понимал, для чего это нужно. Доклад спин-протектору стал бы его личной гарантией не на тот случай, если вдруг что-то пойдет не так, а как раз наоборот, если вдруг все сложится как надо. Тогда уж непременно найдется множество прилипал, желающих разделить с куратором его успех. И, поскольку прилипалы эти будут в чинах весьма высоких, отмахнуться от них будет не так-то просто. Совсем другое дело, если об операции будет заранее известно спин-протектору. И не просто известно – Бапиков преподнесет ему свою победу на золотом подносе, как дорогой трофей! И сам, разумеется, получит в ответ солидный бонус. Докладную записку, приложенную к просьбе о личной аудиенции, куратор составил исключительно грамотно. Слово к слову – как кирпичики в стене. Как будто кто диктовал ему текст на ухо. Прочитав такую докладную записку, просто невозможно было отложить ее в сторону и забыть. Поэтому первый секретарь сразу же передал докладную записку Бапикова референту, а тот незамедлительно поместил ее в папку с надписью «Важное», которая каждое утро оказывалась на столе спин-протектора. Рядом с двумя сваренными всмятку яйцами, двумя тостами с тонким слоем малинового джема, одной тонкой венской сосиской и тарелкой овсяной каши, что неизменно ел спин-протектор на завтрак.
День назад все это казалось Бапикову вполне логичным и оправданным. Теперь же он чувствовал себя не сказать, что круглым идиотом, но все же не очень разумным человеком. Спин-протектор – это ведь акула, способная с ходу отмахнуть руку, ногу, а то и голову. Сперва проглотит не жуя, а потом уже подумает, а что, собственно, произошло? Чем намеревался удивить он спин-протектора? Тем, что у него есть суперальтер, с которым он не знает, что делать?..
Тонко пропищал переговорник на ремешке у охранника. Охранник поднес переговорник к уху. Он ничего не говорил, а только слушал. Бапиков тоже всегда так поступал, когда ему звонили из руководства.
Сколько они простояли перед огромными дверями с золотыми ручками? Полчаса? Час?.. Бапиков не решался посмотреть на часы. Но он чувствовал, что у него затекли ноги… Два?.. Три часа?.. А, впрочем, какая разница!
Так и не сказав ни слова, охранник выключил переговорник, подошел к двери, положил ладонь на золотую ручку, посмотрел на Бапикова и коротко взмахнул кончиками пальцев другой, опущенной руки. Куратор нервно улыбнулся, суетливо переложил планшет сначала в левую руку, затем – в правую и мелкими шажками двинулся к дверям. В нужный момент охранник чуть приоткрыл перед ним правую створку. Бапиков вошел в рабочий кабинет спин-протектора, а оставшийся в холле охранник неслышно прикрыл за ним дверь.
Помещение, в котором оказался Бапиков, можно было назвать кабинетом, только обладая недюжинным воображением. На самом деле куратор вошел в огромный зал, ярко освещенный пятью большими, многоярусными, хрустальными люстрами. Окна были плотно задрапированы тяжелыми малиновыми шторами с кистями на плетеных золотых шнурках, так что день снаружи, вечер или ночь, узнать было решительно невозможно. Точно так же невозможно было судить о времени года или даже о том, на каком этаже ты находишься. Поэтому создавалось впечатление, будто зал-кабинет существует сам по себе, вне пространства и времени. Под ногами у куратора лежал декоративный паркет, в котором меж цветочных узоров он мог видеть отражение своего растерянного лица. Звездчатый свод потолка был выкрашен яркой лазурью с не менее ослепительной золотой отделкой. В круглых картушах были изображены сцены из библейских историй.
В целом убранство зала отличалось аляпистым богатством и безвкусной эклектикой. По стенам было развешано дорогое оружие – мечи, щиты, алебарды, мушкеты, пищали, среди которых затерялся автомат Калашникова, инкрустированный золотом и слоновой костью. Куратор слышал, что спин-протектор мнит себя большим знатоком оружия и военного дела в целом, хотя, по отзывам специалистов, и в том и в другом он полный профан. Но кто же ему об этом скажет!
В зале было множество редких и дорогих вещей. В неглубокой нише стояли рыцарские доспехи. А в соседней с ней нише – саркофаг. На невысоком столике красовалась ваза династии Мин с вытянутым горлышком и изображением журавля на округлом боку. Напротив нее прямо на полу стояла странная каменная глыба, отдаленно напоминающая одну из работ Генри Мура. Чуть левее – мраморный бюст самого спин-протектора в образе римского императора, в тоге и с лавровым венком на голове.
В общем, тут было на что посмотреть. Хотя большинство предметов этой странной коллекции вызывало не восхищение, а в лучшем случае смешанное с недоумением удивление. Однако Бапикову было не до искусства. С того самого момента, как переступил он правой ногой порог кабинета, взгляд его, его слух, обоняние… Короче, все его чувства, включая те, в существовании которых ученые сильно сомневаются, были прикованы к возвышению, на которое вели три невысокие ступени, застланные красным ковром. На возвышении стоял огромный письменный стол, блистающий лаком, золотом и перламутром, похожий на постамент для конной статуи великого полководца. Хотя с таким же успехом он мог служить и сценой для выступления краснознаменного казацкого ансамбля песни и пляски. И ничто не помешало бы лихим казакам петь и плясать, поскольку на столе не было ничего, кроме ярко-красной кожаной папки.
Над столом висел огромный поясной портрет спин-протектора кисти Бруно Семирекина. Бапиков мало что понимал в живописи, но он точно знал, что портреты всех нынешних знаменитостей пишет только Бруно Семирекин. Главной чертой художественного стиля Семирекина являлось умение польстить своей модели. Причем не грубо, а очень даже аккуратно, так что не всякая модель понимала, что ей льстят. А та, что понимала, предпочитала делать вид, что не понимает. По этой самой причине иметь портрет кисти Семирекина было не просто модно, но еще и престижно. В определенных кругах. Тех, кто мог оплатить работу Бруно Семирекина, потому как брал он за свои портреты, не скромничая, как за «Джоконду». Не копию, а настоящую.
Человек, сидевший за огромным столом, под огромным портретом спин-протектора, был совершенно не похож на того, кто был изображен на полотне. Однако это и был спин-протектор.
Бапикову и ранее доводилось видеть спин-протектора. Разумеется, это были не личные встречи, а общественные мероприятия, проводимые в корпусе «Вечности». Куратор всего раз оказался лицом к лицу со спин-протектором, когда тот пожал ему руку и вручил грамоту за добросовестную службу. Когда он попытался изобразить улыбку на лице, кожа возле уголков рта натянулась так, что едва не лопнула. Спин-протектор совершенно не был похож не только на свои парадные портреты, продающиеся даже в продовольственных магазинах и украшающие портмоне, кружки, школьные дневники, учебники истории и чехлы для смартфонов, но даже на того спин-протектора, которого показывали в новостях. Те, кто полагал, что вместо спин-протектора по телевизору показывают его более молодого двойника, ошибались. Это был настоящий спин-протектор. Только образ его был несколько скорректирован с помощью компьютерных технологий. На экране телевизора спин-протектор всегда казался выше, моложе, спортивнее и красивее, чем в жизни. Да и волос у него на голове было значительно больше.
Реальный спин-протектор был маленького роста, с узким, непропорциональным и поэтому неприятным лицом. Казалось, какая-то огромная рука схватила его однажды за голову и стянула все черты лица к ставшему слишком длинным и по-утиному загнутым кверху носу. Подбородок у него был срезанный. Маленькие, вечно хитро косящие глазки сидели возле самой переносицы. Уши нелепо торчали в стороны. Кожа на лице была неестественно гладкая. Остатки серых волос, тщательно зачесанные в тщетной надежде скрыть плешь, казались приклеенными к черепу.
Спин-протектору на портрете было примерно тридцать семь лет. Возраст реального спин-протектора определить было невозможно. В чертах его лица будто перемешались признаки самых разных возрастов. Подобное противоестественное искажение внешности являлось следствием длительного употребления М-сыворотки вкупе с другими омолаживающими средствами. С непривычки это производило не просто отталкивающее, а пугающее впечатление. В свое время кто-то сказал, что спин-протектор окружает себя собственными портретами и статуями, чтобы забыть, как выглядит его лицо на самом деле. Это было похоже на правду.
Бапиков стоял, вперив взор в спин-протектора, и ему казалось, что их только двое в огромном кабинете. Хотя на самом деле по сторонам от куратора стояли двое таких же охранников-гвардейцев, как и те, что остались по ту сторону двери, и еще двое неподвижно замерли позади спинки кресла спин-протектора. Руки Бапикова судорожно сжимали планшет. На висках выступили крупные капли пота, как будто в зале было невыносимо жарко. Дыхание участилось. Сердце колотилось в груди, как ненормальное. Бапиков чувствовал себя как влюбленный мальчишка, которому не хватает смелости не то что признаться в любви, а даже просто заговорить с объектом своих мечтаний. Если бы кто-то со стороны, ну, скажем, Господь Бог, спросил его сейчас, о чем он мечтает, куратор, не задумываясь, ответил бы: «Отдать жизнь за спин-протектора!»
Хотя, казалось, с чего бы вдруг?
Но такова была удивительная харизма спин-протектора – в его присутствии каждый чувствовал себя либо безумно, но безнадежно влюбленным, либо нашкодившим пацаненком, отчаянно надеющимся, что проступок его останется незамеченным, но при этом готовым первым вскинуть руку, как только прозвучит вопрос: «Кто это сделал?» Порой два эти архетипа сливались воедино, превращаясь в нечто совсем уж монструозное.
Спин-протектор сидел, склонив голову над красной папкой так, что была видна только едва прикрытая жиденькими, как у младенца, волосиками плешь. Кто-то мог подумать, что спин-протектор задремал на рабочем месте. Бапиков решил, что спин-протектор изучает его докладную. Ну и что с того, что лежавшая перед ним на столе папка не была даже открыта? Не исключено, что спин-протектор обладал способностью читать документы сквозь обложку. Или обложка папки, в которой ему подавали документы, была выполнена из хитроумного материала, обладающего светопроницаемостью, но только для взгляда спин-протектора…
Неожиданно спин-протектор коротко всхлипнул и вскинул голову. Взгляд его маленьких глазок быстро пробежал по комнате, ощупывая каждый предмет, словно желая убедиться, что ни один экспонат коллекции не пропал. Коснувшись взглядом Бапикова, он поначалу тоже принял его за экспонат, но быстро осознал ошибку.
– Кто здесь? – отрывисто бросил в пустоту спин-протектор.
– Куратор Третьего Круга Юрий Бапиков, господин спин-протектор! – дрожащим от волнения голосом отрапортовал Бапиков.
Положив руки на стол, спин-протектор по-черепашьи вытянул шею и уставился на куратора долгим, немигающим и ничего не выражающим взглядом. Он был похож на тираннозавра из Парка юрского периода, рассматривающего привязанного к вбитому в землю колышку козла, перед тем как в молниеносном броске схватить его мощными челюстями и перекусить надвое.
– Бапиков, – медленно, растягивая не только гласные, но и согласные, произнес спин-протектор. – Кажется, мне знакомо ваше имя…
– Так точно, господин спин-протектор! Два года назад вы лично вручили мне грамоту за добросовестную службу!
– Нет, – недовольно сморщившись, махнул рукой спин-протектор. – Не так давно.
– Докладная! – догадался Бапиков. – Вы читали мою докладную!
– Да? – Спин-протектор недоверчиво посмотрел на лежащую перед ним папку и, вроде как с опаской, двумя пальцами, открыл ее. И тотчас же на лице его заиграла довольная улыбка. – Точно, читал… – Спин-протектор аккуратно закрыл папку и вновь обратил свой взгляд на Бапикова. – Только ничего не понял.
Куратор почувствовал, что у него похолодели пятки, а в копчик будто шило вонзилось.
– Я… Собственно…
Он запнулся, не зная, с чего лучше начать? Начать оправдываться или сразу же начать врать?
Спин-протектор чуть приподнял руку и поманил Бапикова пальцем.
– Позвольте… Я… – Бапикову казалось, будто резиновый жгут сдавливает его шею, все туже и туже, отчего говорить ему становится все труднее и труднее. – Господин спин-протектор… При всем моем… огромном уважении…
Бапиков оттянул пальцем воротник рубашки вместе с узлом галстука. Но облегчения это не принесло.
– Что ты там бормочешь? – недовольно пробурчал спин-протектор.
– Я… Видите ли…
Планшет выскользнул из рук куратора и грохнулся на идеально отполированный паркет. Но Бапиков не обратил на это внимание. Он думал только о двери, находящейся у него за спиной, и о том, есть ли у него шанс незаметно в нее выскользнуть. Быть может, случится чудо – спин-протектор снова уснет и позабудет…
– Ты курируешь работу подразделения «О»? – спросил спин-протектор.
– Так точно, господин спин-протектор! – Бапиков несказанно обрадовался тому, что наконец-то ему был задан вопрос, на который он мог дать четкий и лаконичный ответ. – Курирую работу ловчих! И, смею вас заверить, наши ловчие выше любых похвал!..
– Ты это хотел мне сказать? – перебил спин-протектор.
– Так точно, господин!.. – на автомате начал куратор, но вдруг запнулся. – Э… – Нужно было поворачивать назад, что он и сделал. – Никак нет, господин спин-протектор! Я уверен, вы в курсе того…
– Я в курсе всего, – снова перебил спин-протектор.
– Не сомневаюсь, господин спин-протектор! – поспешил заверить его Бапиков. – При всем моем огромном уважении…
– Я ни черта не понял из твоей докладной, – с нажимом повторил спин-протектор.
Бапиков судорожно сглотнул.
Спин-протектор двумя пальцами чуть приподнял папку и снова кинул на стол. Папка упала беззвучно.
Только сейчас куратор вдруг понял, что показалось ему странным в кабинете спин-протектора – здесь ничем не пахло. То есть не было вообще никаких запахов. Воздух был абсолютно стерилен и безвкусен.
– Но… он меня заинтересовал. – Спин-протектор чуть развел руки в стороны, словно бы недоумевая, как такое могло случиться? – Хотя… – Он наклонил голову и почесал висок ногтем указательного пальца. – Может быть, это референт сказал мне, что докладная любопытная?.. – Спин-протектор наклонил голову в другую сторону. – Не могу вспомнить… Ты ведь знаешь моего референта? – обратился он к Бапикову. – Чипизубова?
– Никак нет, господин спин-протектор, – отказался от предложенной ему чести куратор.
– Ну это и не важно, – взмахнул кистью руки спин-протектор. – Иди-ка сюда. – Он щелкнул пальцами, будто подзывая собаку. – Иди, иди, не бойся, – подбодрил он, видя, что куратор замялся.
Бапиков медленно двинулся вперед.
Планшет с треснувшим экраном остался лежать на паркете у дверей.
– Вот так… Вот так… – глядя на него, одобрительно кивал спин-протектор, как будто каждый шаг куратора доставлял ему неимоверную радость, словно это он сам научил его ходить. – Теперь ступенька… Другая… Третья… Все, стой.
Куратор замер у инкрустированного перламутром и золотом письменного стола, невольно копируя позу стоящих за креслом спин-протектора гвардейцев.
– А теперь рассказывай, – потребовал спин-протектор. – Все с самого начала. И постарайся не упускать деталей. Я очень люблю подробности.
Сказав это, он положил руки на стол и приготовился слушать.
И куратор Бапиков начал рассказывать. С того самого момента, когда он узнал о побеге альтеров из пансионата номер сорок пять.
Спин-протектор слушал внимательно, не перебивая. Время от времени голова его начинала клониться, и длинный нос почти касался полированной поверхности стола. Но до того, как это случалось, спин-протектор успевал снова вскинуть голову.
Бапиков старался не обращать внимания на кажущееся странным поведение спин-протектора. Быть может, он был подвержен внезапным приступам сонливости. Может, принял какой-то сильный транквилизатор. А может, у него просто были слабые мышцы шеи. Тогда почему он не откинется назад и не положит голову на спинку кресла?..
Бапиков закончил рассказ тем, что завтра Мастер должен указать место, где находится поселок вольных альтеров.
– Завтра, – повторил спин-протектор.
– Так точно, господин спин-протектор, завтра, – подтвердил Бапиков.
– Почему не сегодня?
Неожиданный вопрос спин-протектора поставил было куратора в тупик, но он быстро нашел что ответить:
– Видите ли, господин спин-протектор…
– Я все вижу!
– Да, конечно, не сомневаюсь в этом. Но альтер, называющий себя Мастером, личность весьма своеобразная.
– Я уже понял это, – кивнул спин-протектор.
– В высшей степени своеобразная, – уточнил Бапиков. – Поэтому мотивы многих его поступков лично для меня остаются непонятными.
– Но он собирается сдать нам тысячу с лишним вольных альтеров?
– Альтеры составляют примерно половину жителей поселка. Остальные – обычные люди.
– Вы не находите это противоестественным? – спросил спин-протектор.
– Что именно, господин спин-протектор? – уточнил Бапиков.
– То, что люди живут вместе с альтерами?
– Разумеется, это выглядит дико, господин спин-протектор! – согласился куратор.
– Это по сути своей дико! – повысил голос спин-протектор. – Людям полагается ненавидеть альтеров!
– Да, господин спин-протектор, – потупил взгляд Бапиков, как будто то, что происходило в поселке вольных альтеров, было лично его виной.
– Почему же они живут вместе? Быть может, альтеры принуждают людей? Используют как рабскую силу?
Услыхав такое, Бапиков несколько оторопел. Трудно было поверить в то, что спин-протектор говорит это серьезно. Но, судя по напряженному выражению его лица, именно так оно и было.
– Я не знаю, господин спин-протектор, – ответил Бапиков, решив, что лучше не развивать эту тему. – Я курирую ловчих. А работа ловчих, как вы знаете…
– Я все знаю! – перебил спин-протектор. – Я знаю такое, чего ты никогда не узнаешь, проживи ты еще хоть тысячу лет! Хотя столько ты уж точно не проживешь. Понятно?
– Так точно, господин спин-протектор.
– Так что ты хотел сказать?
– Я хотел сказать, что отношения между людьми и альтерами относятся к компетенции психологов, господин спин-протектор, – ответил Бапиков.
Он не стал уточнять, что в подразделении «М» имеется специальная группа психологов, занимающаяся подобными вопросами, побоявшись, что спин-протектор вновь заявит, что ему все известно о подразделении «М», о работающих там специалистах и о том, чем они занимаются.
– Когда ты планируешь провести операцию по захвату поселка? – спросил спин-протектор.
– Если Мастер действительно сообщит мне завтра координаты поселка, то я хочу провести операцию на рассвете следующего дня.
– На рассвете. – Спин-протектор выпятил губы и задумчиво посмотрел в высокий потолок, как будто пробуя слова на вкус. – Хорошее время, – одобрительно кивнул он. – Ты подготовился к операции?
– Так точно, господин спин-протектор. Всем подразделениям ловчих приказано с завтрашнего дня находиться в полной боевой готовности. В полиции я зарезервировал два отряда спецназа с боевой техникой. Полиция оцепит поселок, а ловчие займутся зачисткой.
– Очень хорошо! – довольно потер руки спин-протектор. – Я дам тебе еще взвод из своей личной гвардии.
Бапиков покосился на неподвижных, будто вырезанных из дерева гвардейцев. Неизвестно, будет ли от них толк в бою. Но в любом случае…
– Благодарю вас, господин спин-протектор!
– А что пансионаты?
– Пансионаты? – растерялся куратор.
– По самым скромным оценкам, мы захватим пять сотен альтеров. – Спин-протектор говорил так, будто намеревался сам возглавить операцию. – Нужно быть уверенным, что пансионаты будут готовы их принять.
– Конечно, господин спин-протектор. Я займусь этим.
– Нет, твое дело – ловчие!
Спин-протектор вскинул к плечу руку с открытой ладонью и коротко скомандовал:
– Телефон!
И тотчас же в руке у него оказалась старомодная черная трубка телефонного аппарата, шнур от которой тянулся куда-то за спинку кресла.
– Воронов, – произнес в трубку спин-протектор. – Свяжи меня с подразделением «М»… Что значит с кем? Кто у них там старший?.. Ну вот его и давай! Мухой, стать твою! – Хитро глянув на Бапикова, спин-протектор зачем-то подмигнул ему. – Подразделение «М»? С кем я говорю?.. Ага. Ну так вот, полковник Холмогоров, будь готов послезавтра в первой половине дня принять в своих пансионатах сотен эдак пять, а может, и больше альтеров… Ты что, оглох?.. Да, я сказал пять сотен, тебе не показалось. Все. Действуй, полковник. Завтра в полдень у куратора Бапикова на столе должен лежать график, в котором будет указано, какой пансионат сколько альтеров может принять… Если в пансионатах места не хватит, мы отвезем их к тебе на квартиру. Ясно? Дача у тебя, полагаю, тоже имеется. Сколько?.. Сколько гектаров, спрашиваю?.. И озеро есть! Ну, отлично, переоборудуем ее под пансионат. Здоровья тебе, полковник.
Спин-протектор, не глядя, протянул трубку назад.
– Ну вот, вопрос решен. – Он довольно потер руки. – Признаюсь, порадовал ты меня, куратор. Порадовал так, что… – Спин-протектор пощелкал пальцами. – Одним словом, молоток! Хочешь фотографию с автографом?
Бапиков едва не упал в обморок от восторга.
– Конечно, господин спин-протектор!
Спин-протектор снова протянул руку, и в ней тотчас же появилась фотография, уже подписанная и вставленная в рамку. На фотографии молодой и дерзкий спин-протектор сидел в том же кресле, что и сейчас.
– Держи! – протянул он фотографию Бапикову.
Куратор нежно прижал фотографию к груди.
– У меня нет слов, господин спин-протектор…
– Ерунда, – махнул рукой тот. – Я знаю все, что ты мог бы мне сказать.
– Позвольте еще один вопрос, господин спин-протектор? – вкрадчиво произнес Бапиков.
– Ну, давай, – благосклонно кивнул весьма довольный сегодняшним днем спин-протектор.
– Как быть с Мастером, господин спин-протектор?
– С тем суперальтером, что собирается сдать нам остальных?
– Именно.
– А в чем проблема? – непонимающе нахмурился спин-протектор. – Я так понимаю, он еще много интересного может нам рассказать.
– Да, но он хочет получить вознаграждение за свои услуги.
– Вознаграждение? Какого рода?
В вопросах спин-протектора звучал неподдельный интерес. Он любил награждать тех, кто верно ему служил. Так же как любил карать тех, кто отличался неверностью.
– Мастер хочет получить доступ к архивам «Вечности», господин спин-протектор, – тихо произнес Бапиков, заранее приготовившись к тому гневу, что должен был обрушить на него после этих слов спин-протектор.
– К архивам, говоришь? – Спин-протектор провел пальцами по тому месту, где у него должен был находиться подбородок. – Он что, историей интересуется?
– Он вообще всем интересуется. – Бапиков несколько оживился, почувствовав, что грома с небес не последует.
– А нехай себе, дадим ему доступ, – произнес неожиданно спин-протектор. – Он ведь на нашей стороне.
– Насколько я могу судить, господин спин-протектор…
– Я могу судить обо всем гораздо лучше тебя, – перебил куратора спин-протектор. – Я могу судить о том, о чем ты даже понятия не имеешь! Не имеешь, не имел и никогда не будешь иметь! Понял?
Дурацкий вопрос.
– Да, господин спин-протектор.
