21 ноября 1883 г.

Насилу-то Аннушку доняли блохи. А то сидит там да молчит. И кто ее знает, как она живет. Теперь вижу, доняли: голос подала! И слава Богу! Помни: Богу кающийся грешник приятнее, чем самомнящий праведник. А кого Бог любит, того и я люблю.

Пишешь, что тебе опротивело все святое; нет, ты сама не понимаешь себя: ты просто обленилась и дошла до одной степени со мною. Я вот точь-в- точь такой же. Стыдно самому, а сладить с ленью не могу. Даже и зубы точно так же болели; ну, Бог даст, заживут. Да у тебя, кажется, уж все заболело: и нога, и поясница, и слабость; жаль, крапивы свежей нет, я б вылечил тебя... А что касается помыслов, то туг нового ничего нет. Я б подивился, если бы у тебя их не было. Тогда бы с тобой не сладил. А то поневоле смиришься. Тогда бы и любить тебя святую было бы страшно, а теперь нельзя не полюбить, и по пословице - свой своему поневольке друг, и за твою детскую откровенность люблю... Мир тебе, спасайся! Пиши, не стесняйся тем, что не хороша: я гораздо хуже тебя. А вот любят же добрые люди.