Глава третья

Майор Зарубин прошел в свой кабинет. У него имелась спутниковая станция «Орбита-2М», по которой он мог свободно разговаривать с любым абонентом во всем мире. Единственная спутниковая станция в Эль-Руване. Советник знал, что его непосредственный начальник, главный военный советник в Сирии генерал-майор Кордополов находится на излечении в Москве, подхватил какую-то местную заразу и имел разрешение обращаться непосредственно к командиру российской военной базы.

Он привел в рабочее состояние станцию, настроил все параметры, снял трубку, набрал номер.

– Генерал-майор Грубанов, – тут же ответил ему голос.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор, военный советник командира ополчения поселка Эль-Руван, майор Зарубин Олег Викторович.

– Здравствуй, майор, ты назвал поселок Эль-Руван, это тот, что находится в блокаде банд ИГИЛ?

– Так точно. В отсутствие генерала Кордополова имею разрешение прямого выхода на вас.

– Слушаю, майор.

Зарубин доложил об отбитой только что попытке игиловцев прорвать оборону поселка, затем добавил:

– В результате короткого боя ополченцы сожгли семь танков «Т-62» и пять БТР-6ПБ противника, а также уничтожили примерно до пятидесяти боевиков.

– Отличный результат. Не зря ты там свой хлеб ешь.

– Стараемся.

– Потери ополченцев?

– Двое раненых, один убитый.

– Хм, могло быть гораздо больше. Это минимальные потери.

– Вы сказали, что я не зря ем свой хлеб. Собственно, по этому вопросу я и решил к вам обратиться.

– Что, заканчиваются запасы в Эль-Руване?

– Заканчиваются. На урезанном пайке, полный даем только детям, беременным и кормящим женщинам, гарнизон продержится не более десяти дней, дальше – голод. Понятно, что в подобной ситуации ни о какой обороне речи быть не может. Голод убьет ополченцев и мирных жителей за считаные дни. Боевикам бандформирования, заблокировавшего поселок, Азизу Курмани останется только войти в беззащитный Эль-Руван и покончить с теми, кто будет еще жив.

– Мне известна ситуация в поселке. Предполагаю, что командир ополчения Махир Абидир в недоумении, почему мы не выслали помощь?

– Так точно.

– У нас стоит полный борт «Ил-76», завтра должны прибыть еще два. И на складах достаточно продовольствия и боеприпасов, но… в настоящий момент переброска к вам груза невозможна.

– Разрешите узнать почему? – удивился Зарубин.

– Разрешить-то, майор, разрешаю, а вот почему… То, что я тебе сообщу, могут знать в Эль-Руване только ты, командир ополчения, ну, пожалуй, и его заместитель. Все.

– Я слушаю.

– По непроверенным и неподтвержденным пока данным, Азиз Курмани получил из Турции несколько переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер», но это еще полбеды, с ПЗРК мы как-нибудь разобрались бы, Курмани доставлена зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4 «Шилка». Беспилотник, высланный в район Эль-Рувана, не нашел установку, но это не значит, что ее нет. И потом, неизвестно, сколько точно получил Курмани ПЗРК. У нас также имеется информация, что из Турции готовится отправка еще одной партии ПЗРК. Поэтому, даже несмотря на то что информация непроверенная, выслать к вам «Ил-76», а только с них можно сбросить груз, не представляется возможным.

– И что же делать? Эль-Руван открывает дорогу игиловцам на Алеппо. А там и так горячо.

– Сейчас везде горячо, майор. А что делать? Продолжать оборону и использовать те запасы, что у вас есть. А мы тут посмотрим, что можно сделать. Работы по этому вопросу ведутся. Эль-Руван не забыт, и мы решим проблему.

– Я могу сообщить командиру ополчения, что в Хмеймиме занимаются нашими трудностями?

– Да. Помощь будет. Повода для паники нет, так как на неделю запасов вам точно хватит, а это время, которого должно хватить для решения проблемы.

– Я понял вас.

– И еще, Олег Викторович, опять между нами. Вам следует постоянно находиться на связи.

– С вами?

– Пока со мной, дальше посмотрим с кем.

– Я буду носить дистанционный сигнализатор вызова.

– Правильное решение. Ополченцев же похвалите, они нанесли серьезный удар по Курмани, особенно по его репутации. А у боевиков потеря, как говорится, лица грозит весьма плачевными последствиями.

– Курмани вывернется, у него хорошие связи в руководстве ИГИЛ.

– Возможно, но позиции его ослабнут. Впрочем, для нас это не столь важно. Вопросы ко мне есть?

– Да.

– Слушаю.

– Боевики часто выходят на огневые позиции, удаленные от населенных пунктов, мест их базирования и поселка на километр и даже больше. Можете ли нанести хотя бы пару ударов авиацией по этим бандитам?

– Как долго находятся такие банды на огневых позициях и какова их средняя численность?

– Иногда они стоят час, иногда три, бывает, что весь день, постреливая по окраинам поселка. К Эль-Рувану техника игиловцев, за исключением сегодняшнего боя, старается не подходить, не входить в зону поражения РПГ, которыми неплохо вооружены отряды. Численность банд тоже разная. В среднем это два танка и БТР либо, напротив, два БТР и один танк. Но иногда выходят и более крупные силы.

– По таким целям применение бомбардировщиков или штурмовой авиации нецелесообразно, – ответил Грубанов. – Поймите сами, поднять в воздух бомбардировщик и истребитель прикрытия либо штурмовик для того, чтобы уничтожить пару танков и БТР, слишком дорогое удовольствие. Вот если бы вы сообщили нам о выдвижении к Эль-Рувану семи танков и стольких же бронетранспортеров, да еще с пехотой, то мы подняли бы пару самолетов. И тогда не было бы никакой атаки. По мелким целям, извини, майор, мы работать не будем. Но если боевики сконцентрируют где-либо вне населенных пунктов солидную группировку, сообщай, примем решение.

– Понял. Вопросов больше нет.

– Держитесь, майор, без помощи не останетесь.

– Благодарю, товарищ генерал-майор, до связи!

Переведя станцию в режим ожидания и надев на руку браслет-сигнализатор, который провибрирует при поступлении вызова, майор прошел в кабинет командира ополчения.

Абидир собирался на объезд поселка.

– Говорил с Хмеймимом, – сказал Зарубин.

– Да? – отложил полевую сумку командир ополчения. – И что там сказали по поводу переброски нам продовольствия и боеприпасов?

– Пока это невозможно.

Абидир удивился так же, как ранее и сам Зарубин, и задал тот же вопрос:

– Почему?

– Дело в том, что на базу по каналам сирийской разведки поступила непроверенная пока информация о получении Курмани из Турции переносных зенитно-ракетных комплексов «Стингер», а также зенитной самоходной установки «Шилка».

– Средства ПВО? Но как это просмотрел агент Намира Бакри?

– Агент находится в штабе, а средства ПВО наверняка доставлялись в какое-то тайное место в строжайшем секрете. О них, вполне вероятно, может знать только сам Курмани и те боевики, которые принимали комплексы и установку.

– Но тогда, значит, это отдельная, особая группа, которая размещена вне основных позиций боевиков.

– Скорее всего.

Абидир включил портативную радиостанцию, вызвал заместителя:

– Намир! Махир!

– На связи, командир!

– Ты где сейчас?

– У себя.

– Давай ко мне!

– Что-то срочное?

– Очень срочное.

– Что случилось, Махир? – появившись буквально через минуту, поинтересовался Бакри.

– Майор говорил с командиром российской базы в Хмеймиме, – кивнул на Зарубина Абидир. – Послушай его.

– Да, Олег Викторович?

– Из штаба базы генерал Грубанов сообщил о полученной от сирийской разведки информации о переброске банде Курмани из Турции нескольких ПЗРК и самоходной зенитной установки «Шилка».

– Ничего себе! Интересно, как сами русские пропустили сей момент? Ну, насчет ПЗРК понятно, их укрыть плевое дело, но «Шилка»? Это же такая махина! Как она могла пройти от Турции до района поселка незамеченной для российских беспилотников и спутников?

– Это вопрос не ко мне. Но не стоит забывать, что после вывода основных сил базы возможности ее ослабли. Хотя и ранее ВКС России не контролировали всю территорию Сирии. Для этого необходимо разворачивание здесь как минимум армейского корпуса с частями радиоэлектронной разведки и борьбы. Я же могу задать встречный вопрос: почему получение Курмани средств ПВО осталось без внимания твоего агента?

– Я немедленно свяжусь с ним и поставлю задачу по данному вопросу.

– Вот и на базе предпринимают необходимые меры.

– Значит, русские работают по нашему поселку?

– Да, и активно, генерал заверил меня, что мы без помощи не останемся.

– Шайтан бы побрал этих боевиков! Собаки бешеные! – нервно бросил Бакри, прикуривая сигарету.

– Не горячись, – попытался успокоить его Абидир. – Задачу своему агенту, конечно, поставь, но предупреди, чтобы работал аккуратно. Узнает Курмани о нашем интересе к средствам ПВО, спрячет «Шилку» так, что ни одна разведка не найдет.

– Не надо привлекать агента, – неожиданно сказал Зарубин.

– Это еще почему? – удивленно посмотрел на него Бакри.

– Потому, что велик риск провала. А провал агента приведет к непредвиденным и очень серьезным последствиям. Если за работу взялись наши, то они вычислят и «Шилку», и группу зенитчиков. Не стоит влезать в дела командования базы.

– У нас всего две недели от силы. Успеют ли?

– Успеют. Для этого у генерала Грубанова есть все возможности.

– Ты имеешь в виду отряд спецназа, что проявил себя в Пальмире и в буферной зоне?

– И его тоже.

– Намир, агента к работе по средствам ПВО не привлекать. Это приказ, – принял окончательное решение Абидир.

– Слушаюсь!

– Командир базы потребовал, чтобы о средствах ПВО, появившихся у Курмани, знали только мы трое. Остальным ни слова, – добавил Зарубин.

– Понятно, – кивнул Абидир.

– Само собой, – ответил Бакри.

– Все будет хорошо, мои сирийские друзья, – улыбнулся майор.

– Так, – повернулся Абидир к своему заместителю, – ты, Намир, займись организацией караульной службы и патрулированием поселка, а я поеду на позиции отрядов. Полюбуюсь на сожженные игиловские танки и БТР.

– Если не против, я с тобой, – сказал Зарубин.

– Конечно, не против, – кивнул Абидир, и они с майором вышли из кабинета…

В сектор, занимаемый командиром группы «Байкал», тихо постучали.

– Открыто! – крикнул майор Жилин.

– Разрешите?

В проеме появился солдат-контрактник с жетоном помощника дежурного по части.

– Входи, солдат, что надо?

– Товарищ майор, вас вызывает полковник Северцов.

– Это он тебя послал?

– Никак нет, дежурный по части.

– Хорошо, понял. Свободен.

– Извините, что передать капитану?

– Какому капитану? – не сразу понял Жилин.

– Дежурному по части.

– Доложи, что выполнил распоряжение. Я через пять минут подойду.

– Разрешите идти?

– Ты первый день, что ли, на базе?

– Никак нет, третий!

– Заметно. Ступай!

– Есть!

Когда посыльный ушел, Жилин, накинув куртку летней полевой формы и захватив полевой планшет, тоже покинул отсек и тут же столкнулся с Соболем:

– А ты чего шарахаешься, Дим?

– Я не шарахаюсь, я ходил в медпункт.

– За спиртом?

– Почему сразу за спиртом, товарищ майор? Голова болит, вот и сходил пилюлю принять.

– Прошла?

– Кто?

– Не кто, а что. Голова прошла?

– Не-е, бесполезно. Видно, перегрелся.

– Ты меньше под кондиционером находись. Эта штука коварная, можешь так простудиться, что потребуется госпитализация. А как группа без тебя?

– Смеетесь?

– Какой уж тут смех? Потеря такого бойца из-за какого-то кондиционера.

– Смеетесь. Ну да ладно, я не обидчивый.

– Ты неблагодарный, хотя бы спасибо сказал за то, что посадил в машину, а не бросил на бетонке.

– Большое человеческое спасибо, товарищ майор!

– Смирнов что делает?

– На кровати валялся, когда уходил.

– Просто так валялся?

– Не-е, включил видак, поставил какой-то советский фильм.

– Вот, правильно делает твой товарищ. Следуй его примеру.

– Есть следовать примеру. А вы никак в штаб?

– Да, Северцов вызывает.

– О-о, – протянул прапорщик, – значит, хана нашему отдыху.

– Никто этого не знает. Отдыхай, пока отдыхается.

– Вот именно, что пока.

Соболь прошел в отсек, а Жилин направился в сторону штаба.

Дежурный по части передал, что генерал-майор Грубанов собирает совещание и майору Жилину тоже следует на нем присутствовать.

– Но твой, капитан, помощник сказал, что меня вызывает полковник Северцов.

– Так точно. И он сейчас в кабинете Грубанова.

– А скажи мне, капитан, до того, как объявить совещание в штабе, какие-нибудь новости поступали?

– Через меня – нет.

– В смысле, разве не все проходит через дежурного?

– Может быть, через оперативного и все, а через дежурного по части – нет.

– Значит, ты ни о каких новостях не слышал?

– Ну, вроде как на Грубанова выходил по связи советник из Эль-Рувана.

– Так, что еще вроде?

– Больше ничего.

– Спасибо и на этом. Значит, мне прямиком в кабинет генерала?

– Так точно!

– Понял. Неси службу, служивый!

– А куда ж я денусь!

– Тоже верно.

Майор поднялся на второй этаж. И там в коридоре встретил полковника Северцова.

– Товарищ полковник, майор Жилин…

– Оставь это, – прервал его командир отряда. – Нам следует быть на совещании у Грубанова.

– А разве сейчас не вы здесь старший?

– Только по вопросам, касающимся нашей непосредственной работы. Или, по-твоему, я еще должен и авиацией командовать?

– Любопытно было бы взглянуть, как это у вас получилось бы.

– Отставить шутки! Подожди здесь, я возьму планшет, и потом вместе пойдем к генералу.

– Жду!

Полковник проследовал к своему кабинету.

Майор встал у окна. Достал пачку, выбил сигарету, щелкнул зажигалкой. Не успел сделать две затяжки, как какой-то штабной прапорщик, проходя мимо, остановился и с укором посмотрел на Жилина:

– Товарищ майор! Вам известно, что в общественных местах курение запрещено?

– А здесь, прапорщик, что, кафе-мороженое для детей и их мам? И вообще, кто ты такой, чтобы делать замечания старшему офицеру?

– Я – помощник коменданта базы.

– Ух ты, должность какая высокая! Ты куда шел?

– К коменданту.

– Вот и иди, не нарывайся на грубость.

– Вы, наверное, майор Жилин? Командир группы спецназа?

– Да, и что?

– Ничего. Не к лицу вам вести себя подобным образом.

– Чего? – Жилин чуть не задохнулся от возмущения. – Поучи еще, недоносок штабной!

– А вот оскорблять не надо.

– Тебя можно оскорбить?

– Товарищ майор?

– Так проваливай, пока при памяти!

– Что за суета? – спросил Северцов, подходя к ним.

– Да вот этот штабной недоумок решил мне замечание сделать.

– Насчет курения?

– Так точно.

Прапорщик, почувствовав поддержку, пожаловался:

– А майор, товарищ полковник, оскорбил меня.

– Хорошо еще, что в морду не дал. Свободен, прапорщик!

– Есть!

Прапорщик с оскорбленным видом пошел по коридору.

– Ты нюх потерял, Жилин? – повернувшись к майору, повысил голос Северцов.

– Не понял?

– А что тут понимать? Ты – старший офицер, командир боевой группы, а ведешь себя, как бандит.

– Да в чем дело, Александр Сергеевич?

– Нашел с кем связываться, с младшим по званию.

– А нечего мне замечания делать.

– Он правильно поступил, порядок должен быть везде.

– Порядок? А где же тогда комната для курения? И с каких пор штаб войсковой части стал общественным местом?

– Ну, ты мне поговори еще. Вел себя не по-офицерски.

– Может, мне надо извиниться перед этой тыловой крысой?

– Выговор!

– Есть!

– И за мной!

– Есть!

В кабинете командира базы собрались генерал-майор Грубанов, командир авиагруппы подполковник Орлов, начальник разведки подполковник Суслов. К ним присоединились полковник Северцов и майор Жилин. Позже подъехал представитель сирийской военной разведки полковник Гамаль Расуни.

– Все в сборе, – сказал Грубанов, – начнем. Повестка нашего совещания – ситуация, сложившаяся у поселка Эль-Руван, что находится в шестидесяти километрах от Алеппо и является, по сути, последним укрепленным пунктом на пути игиловцев. Обстановка там тяжелая. Мне звонил военный советник командира местного ополчения майор Зарубин, сообщил, что в 5.00 боевики пытались прорвать оборону Эль-Рувана на северном направлении от поселка Бада. – Все посмотрели на интерактивную карту, где высветился район Эль-Рувана.

– От поселка, – продолжал тем временем генерал, – в котором находится штаб полевого командира Азиза Курмани, чьи бандиты заблокировали поселок. Атака игиловцев, скажу сразу, полностью и с треском провалилась. Умелое управление отрядами ополчения, выдвижение вперед отдельно сформированной гранатометной группы позволили защитникам Эль-Рувана уничтожить семь танков, пять бронетранспортеров и до пятидесяти боевиков, при этом сами ополченцы потеряли только одного бойца. Это была очередная попытка Курмани захватить поселок. И последняя, судя по потерям. С этого дня игиловцы перейдут к осаде Эль-Рувана. Далее ситуация характерна не только для этого поселка, мы имеем с десяток населенных пунктов, находящихся в долгой осаде. Но с Эль-Руваном отдельная история. Если остальные блокированные населенные пункты получают от нас продовольствие, медикаменты и боеприпасы, то в Эль-Руван мы не можем ничего перебросить. А запасов там осталось максимум на десять суток. Следовательно, если не принять меры, то через две недели игиловцы без боя займут поселок и устроят там резню тех, кто останется в живых. Допустить этого никак нельзя.

На правах старшего по специальным операциям полковник Северцов спросил командира базы:

– Почему Эль-Руван является исключением в плане переброски туда помощи?

– До недавнего времени поселок не был исключением, и мы перебрасывали в Эль-Руван и продукты, и медикаменты, и боеприпасы.

– Что же изменилось?

– На этот вопрос прошу ответить полковника Расуни.

Представитель сирийской разведки поднялся, одернув полевую куртку, доложил на чистом русском языке – когда-то он учился в Военной академии имени Фрунзе:

– Дело, господа, в том, что, по нашим данным, Курмани получил из Турции переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер» и самоходную зенитную установку «Шилка».

– Ни хрена! – не выдержал Жилин.

– Без этого нельзя, Сергей Владимирович? – сурово взглянул на него генерал.

– Извините, вырвалось, но как игиловцы смогли протащить «Шилку» от границы до района Эль-Руван? Это не «Стингеры», которые можно перевезти в легковых машинах. Это же махина более двадцати тонн весом, хотя… длина у СЗУ шесть с половиной метров, ширина около трех, высота – два с половиной, вполне влезет в современный полуприцеп с тентом.

– Вот-вот, – проговорил Северцов. – «Шилку» могли перевезти в полуприцепе, да сама она идет по бездорожью со скоростью тридцать километров в час, а по дорогам до пятидесяти. Но скорее всего ЗСУ перебросили в полуприцепе.

– Это так важно? – спросил Грубанов.

– Важно, генерал. То, что связано с зенитными комплексами, все важно, ведь в первую очередь это безопасность наших самолетов и вертолетов.

– Давайте по теме.

– Хочу заметить, – вступил в разговор полковник сирийской разведки, – что данная информация пока не подтверждена. Мы получили ее от агентов, внедренных в бандформирования ИГИЛ. Не доверять им оснований нет, но возможна и дезинформация, чтобы сорвать полеты к Эль-Рувану. Боевики уже прибегали к подобным методам.

– К сожалению, данная информация уже подтверждена, – возразил подполковник Суслов. – Кем и как, я, естественно, говорить не буду, но у Курмани действительно есть четыре ПЗРК «Стингер» и ЗСУ-23-4 «Шилка» с полным боекомплектом. Им же создана отдельная особая группа ПВО. Нам неизвестно точно, где базируется эта группа, но не в отрядах бандформирования и не в населенных пунктах. Беспилотник, который работал с утра в районе Эль-Рувана как раз после неудавшейся атаки игиловцев, эту группу не зафиксировал. Это означает, что «Шилка» хорошо замаскирована. Но поиск продолжается.

– Да, господа, – подтвердил полковник Расуни, – наши люди активно занимаются данным вопросом.

– Вы сумели перебросить в район Эль-Рувана разведывательную группу? – повернулся к нему Северцов.

– Нет, господин полковник, работают внедренные в банду агенты. Мы ожидаем результатов в ближайшее время.

– Время, самое главное сейчас – время, а сколько его потребуется агентам, неизвестно. Как и нет никакой уверенности в том, что они вообще выйдут на группу ПВО.

– Большего, к сожалению, мы сделать не можем.

Северцов поднялся, прошел к креслу командира базы, нагнулся к генералу, что-то сказал ему на ухо и вернулся на место.

– Полковник Расуни! – кашлянул генерал. – Вам следует ускорить работу по поиску вражеской группы ПВО.

– Мы делаем все возможное.

– От этого зависят наши действия по доставке так необходимых ополченцам грузов.

– Я все прекрасно понимаю. Но сотворить невозможное мы не в состоянии. Хотя лично я уверен, что в ближайшие дни группу ПВО Азиза Курмани, будь проклят весь его род, наши агенты найдут.

– О чем попрошу немедленно сообщить мне.

– Конечно, господин генерал.

– Ну, тогда на сегодня все. Совещание закончено.

Офицеры поднялись по команде Северцова и вышли из кабинета.

– И чего собирались? – проговорил в коридоре Жилин. – Данные о средствах ПВО могли сообщить и в обычном режиме. Не пойму, чего я-то делал на этом совещании?

– Погоди, Сережа, – сказал Северцов, – еще не вечер.

– А вот сейчас вообще ничего не понял. На что вы намекаете, Александр Сергеевич?

– Сколько раз, майор, говорить тебе, что я никогда ни на что не намекаю, я говорю прямо.

– Да? Тогда что означают ваши слова?

– Поймешь! Пройдись до крыльца, а как сириец уедет, возвращайся в штаб.

– К вам в кабинет?

– К генералу Грубанову.

– Ну и карусель! Это что, командир базы что-то не стал говорить при полковнике сирийской разведки?

– Да, по моему совету.

– Значит, есть какой-то план?

– Не торопись. Иди прогуляйся, да смотри за КПП. Как только машина сирийца уйдет, сразу же в штаб.

– Чует мое сердце, придется лететь к этому, как его, Эль-Рувану.

– Я сказал – прогуляйся.

– Есть, товарищ полковник!

– И веди себя достойно, как положено старшему офицеру.

– Это вы о прапорщике-штабисте?

– Это я обо всем.

К крыльцу Жилин не пошел, облюбовал одну из скамеек на аллее, ведущей к медицинскому пункту, и присел на нее. Отсюда хорошо видны и выход из штаба, и контрольно-пропускной пункт, и стоянка служебных машин командного состава базы.

Из штаба вышел сирийский полковник в сопровождении начальника разведки. Расуни что-то оживленно говорил Суслову. Тот слушал, кивал.

Наконец внедорожник «Тойота» в сопровождении двух «УАЗов» выехал за пределы территории.

Майор выкурил сигарету и направился обратно в штаб.

В кабинете Грубанова на этот раз присутствовали генерал, подполковник Суслов и полковник Северцов.

Жилину предложили место, что до этого занимал подполковник Орлов.

– Вы, Александр Сергеевич, просили прервать совещание, и я это сделал, – обратился к Северцову генерал. – Что у вас есть сказать такого, что не должен знать представитель сирийской разведки?

– Ну, во-первых, лично у меня никаких претензий к полковнику Расуни нет, однако считаю, что ему не обязательно знать о наших планах.

– А у нас что, есть план снятия проблемы по Эль-Рувану?

– Предварительный, который и следует обсудить, так сказать, в тесном кругу.

– Хорошо. Слушаем вас.

– Сирийским агентам особую группу Курмани не найти. По крайней мере в ближайшую неделю. А позже, извините за каламбур, будет поздно. Мы ничего не успеем сделать, дабы снять проблему с ПЗРК и «Шилкой» до того, как Курмани спокойно введет свои банды в умирающий от голода и отчаяния поселок.

– Ваши предложения, полковник?

– Направить в заданный район разведгруппу отряда, скомплектованную из подразделения майора Жилина.

– Говорил же, придется лететь к Эль-Рувану! – воскликнул Жилин. – Но разрешите высказать свое мнение…

– Валяй!

– К поселку следует направить не разведгруппу, а все подразделение плюс авианаводчика. Переброску осуществить в квадрат, что будет определен позже вертолетом «Ми-8» с пусковыми контейнерами неуправляемых ракет и прикрывающим «Ми-24» с полным боекомплектом. «Вертушки» должны находиться в непосредственной близости от района действия группы, поэтому в десантный отсек следует посадить отделение десантников для охраны машин.

– Кто-то, помнится, говорил, меньше народа, меньше вероятности «засветиться», а сам предлагаешь для разведки использовать всю группу, да еще вертолеты и авианаводчика, – покачал головой Северцов.

– Считаю, переброска группы необходима, потому что по результатам разведки, которую мы будем проводить малыми силами, двумя-тремя бойцами, вполне вероятна ситуация мгновенного реагирования. Простым языком, разведчик находит место дислокации особой банды Курмани. А та, к примеру, готовится сменить его, да еще имеет приличную охрану. Разведгруппа не в состоянии уничтожить «духов» и средства ПВО. А пока она сбросит информацию, пока мы будем собираться, пока вылетим, сориентируемся на местности, выйдем к району применения, этой огневой группы и след простынет. Я уверен, что позиции группы будут периодически меняться. Игиловцы – бандиты, убийцы, но не дураки. И Курмани прекрасно понимает, что рано или поздно мы обнаружим и уничтожим все средства ПВО его банды. А то, что группу ищут, по ней работают, он убедится, когда увидит, что мы прекратили полеты транспортной авиации к Эль-Рувану, и предпримет меры. Кто из присутствующих здесь ответит, какие меры? Никто. Потому что в башку к Курмани не залезешь. Это доступно только патологоанатомам, когда мы удавим эту гниду. И что получится, если особая группа Курмани будет обнаружена разведгруппой, мы вылетим в район, а она, эта группа, сменит позицию? Получится то, что нам придется проводить ту же работу, что и разведгруппе при нахождении всего «Байкала» в районе. Так какой смысл тянуть?

– Вполне убедительно, как считаете, товарищи офицеры? – улыбнулся Северцов.

– Я согласен с майором Жилиным, – кивнул генерал. – Он офицер опытный, знает, что делать.

– В этом никто не сомневается. Значит, перебрасываем всю группу?

– Минуту, товарищи офицеры! – прервал разговор Грубанов и по внутренней связи вызвал своего помощника: – Леша! Найди подполковника Орлова, пусть срочно прибудет ко мне. – Отключив связь, он повернулся к присутствующим: – Подойдет Орлов, с ним решим, какие машины используем. Отделение охраны на подполковнике Суслове.

– Есть, Виктор Алексеевич, – ответил начальник разведки.

– Ну, а начало работы «Байкала» определит полковник Северцов совместно с майором Жилиным. Специфические вопросы спецназа обсуждать не имеет смысла.

– Мы определимся, – кивнул Северцов.

– Значит, общий план, касающийся использования группы майора Жилина в полном составе, усиленной авианаводчиком, в работе по средствам ПВО Курмани, будем считать принятым.

– Разрешите, товарищ генерал? – вошел в кабинет командир авиагруппы.

– Проходи. Значит, так, тебе в кратчайшие сроки подготовить к вылету «Ми-8» МТВ и «Ми-24». Время вылета и маршрут будут определены дополнительно. Вертолетам предстоит перебросить боевую группу майора Жилина к району Эль-Рувана и оставаться там до завершения операции. Командиры экипажей поступают в распоряжение майора Жилина.

– Понял! На подготовку уйдет не более получаса. Один вопрос к майору Жилину, раз он будет руководить экипажами.

– Сколько угодно, – ответил майор.

– Вооружение вертолетов?

– Полный боекомплект для «Ми-24», это значит – четыре контейнера с НАР и штатный боезапас для пулемета ЯКБ.

– Понял! Это займет еще полчаса. Через час вертолеты будут готовы к вылету.

– Прекрасно!

– Теперь дело за вами, Александр Сергеевич, – обратился генерал к Северцову.

– Да, мы с Жилиным покинем вас.

– Конечно.

Старшие офицеры вышли и прошли в кабинет командира отряда Управления спецмероприятий МО. Там Северцов расстелил на столе совещаний подробную карту провинции Алеппо, на которой были отмечены Эль-Руван и ближние к нему населенные пункты. Интерактивные карты полковник не любил, считая их излишками технического прогресса, только усложняющими реальную работу. Он взял со стола телескопическую указку, карандаши красного и синего цвета.

– Это Эль-Руван, – обвел поселок красным карандашом полковник, а это, – он сделал овал, захватывающий населенные пункты Бада, Савал, Зарбин, Мурван, Камба, – территория, находящаяся под контролем бандформирования Азиза Курмани. В Баде штаб полевого командира, у Савала позиции отряда Али Шакира, понесшего большие потери в ходе утренней попытки прорвать оборону ополченцев, в Зарбине – восточный отряд банды под командованием Давуда Насима… – Называя фамилии боевиков, полковник посматривал на блокнот, где они были записаны, все запомнить было невозможно. – В Мурване и возле села позиции отряда… Идриса Радани, в Камбе боевики… Сомала Халафа. Бандформирования практически закольцевали Эль-Руван.

– Сколько человек в отрядах?

– По данным советника из Эль-Рувана, у Шакира, с учетом потерь, около восьмидесяти, но игиловцы быстро пополнят отряд. У Насима и Халафа примерно по сто рыл, у Радани меньше, порядка шестидесяти. По технике. Похоже, что Шакир лишился всей своей техники, кроме двух бронетранспортеров, да и те, возможно, из резерва. В других отрядах по три танка «Т-62» и три БТР-60ПБ. Были еще БМП, но их пожгли ополченцы.

– А что у самого Курмани в Баде?

– Учитывая, что он отправлял Шакиру четыре танка и четыре бронетранспортера, на данный момент у него пять «Т-62» и столько же бронетранспортеров. А вот людей маловато, с учетом утренних потерь человек сорок, не больше. Ты куда смотришь?

Жилин указал местность на юго-западе, на стыке отрядов Радани и Халафа:

– Смотрите, Александр Сергеевич, здесь много холмов, роща, балка, уходящая с ответвлением на юг.

– Но такие же холмы по всему южному направлению, а квартал Карбин Эль-Рувана защищен минным полем. Поэтому численность отряда Радани меньше других. Очевидно, что с юга игиловцы наступать на поселок не собираются.

– Холмы такие же, если не обращать внимания на цифровые отметки.

– А ведь точно, – склонился над картой Северцов, – в указанном тобой районе они выше и больше.

– Вот именно.

– Но это совершенно не говорит о том, что именно там сосредоточена особая группа Курмани. Скорее наоборот. Слишком уж удобное место для укрытия там «Шилки».

– Вот потому, что оно самое удобное, и это сразу же бросается в глаза, основная группа игиловцев может находиться именно там. Но посмотрим. В принципе спрятать «Шилку» можно где угодно, про ПЗРК и говорить нечего.

– В других местах сложнее.

– Ну почему? Например, брошенная ферма у Камбы, мельница или кошара у Зарбина, а в поселке Бада таких мест вообще с десяток. Загнать «Шилку» можно в любой двор и накрыть сетью. Да и балки и овраги, которыми изобилует местность у Эль-Рувана, тоже пригодны для укрытия особой группы. Особенно два оврага, что разделяют долину от Камбы до Эль-Рувана.

– Согласен.

– Но первым надо осмотреть район ближних холмов и рощи между Мурваном и Камбой.

– Значит, группа должна подойти к кольцу блокады с юго-западного направления?

– Да. А десантироваться за рощей, что находится в двадцати километрах от стыка отрядов Радани и Халафа. Впрочем, и до населенных пунктов расстояние примерно такое же.

– До Мурвана – двадцать три километра, до Камбы – двадцать шесть, это если по прямой.

– Это мысль. Надо с беспилотника посмотреть эту рощу. В радиусе тридцати километров от этой рощи населенных пунктов нет.

– Но есть пастбище.

– Оно тоже достаточно удалено от рощи.

Северцов подошел к столику с телефоном внутренней связи, набрал двухзначный номер. Ему ответил тихий женский голос:

– Сержант Горина.

– Горина, а как ваше имя, милое создание?

– Я вам не милое создание. Кто вы?

– Полковник Северцов.

– Извините, а зовут меня Рая.

– Скажите, пожалуйста, Раинька, где сейчас находится подполковник Орлов?

– У вертолетчиков.

– А с ним связаться можно?

– Конечно!

– Свяжитесь, пожалуйста, и передайте, что мне надо с ним срочно переговорить.

– Подполковнику прибыть к вам в кабинет?

– Можно по сотовому телефону, учитывая его занятость.

– Хорошо, я сейчас же свяжусь с Орловым.

– Спасибо, милая.

Северцов отключил телефон. Но он буквально через несколько секунд сработал сигналом вызова:

– Это Орлов, мне передали, чтобы я срочно связался с вами.

– Да, Анатолий Григорьевич. Скажите, у нас в районе Эль-Рувана работает беспилотник?

– Конкретно у Эль-Рувана нет, два аппарата у Алеппо.

– Можно перебросить один к Эль-Рувану?

– В принципе мы можем поднять и отдельный беспилотник. Что именно вас интересует в Эль-Руване?

– Мне нужна информация по району квадрата… по улитке 4, сектор 3. Это большая роща в пятидесяти километрах от поселка, северо-западнее стыка банд игиловцев в Мурване и Камбе.

– Минуту, я возьму карту.

– Посмотрите.

Через минуту командир авиагруппы возобновил переговоры:

– Вижу эту рощу, подбираете ее для десантирования группы?

– Пытаюсь.

– Я отдал команду на запуск летательного аппарата «Беркут». Его скорость триста километров в час, время работы шесть часов на высоте до шести тысяч метров. Он будет в заданном районе через сорок-пятьдесят минут. Информация с беспилотника будет поступать в оперативный отдел, оттуда – лично вам.

– Благодарю, Анатолий Григорьевич. Если уж аппарат пойдет к Эль-Рувану, то пусть пройдет над линией блокады игиловцев и над самим поселком.

– Конечно. Мы соберем всю возможную информацию.

– Еще раз благодарю. До связи!

– До связи!

– Через час у нас будет информация по заданному квадрату. Беспилотник зафиксирует все, даже наличие мелких животных в роще, – сказал Жилину Северцов.

– Хорошо, – кивнул майор.

– К тому же времени будут готовы и вертолеты. Значит, вылет тебе в 15.00. Лететь придется до Камбы, до рубежа, удаленного от селения на сорок километров, затем разворот на юг, а за рощей отворот на сто восемьдесят градусов. Там экипажи найдут место посадки либо десантируют группу по-штурмовому, а вы подберете им место стоянок. Охранение, как и договорились, обеспечит подполковник Суслов.

– Понял, – сказал Жилин. – Ну что, тогда я пошел готовить парней?

– С тем, что возьмешь с собой, определился?

– С учетом того, что придется совершать марш-бросок километров в восемнадцать-девятнадцать, возьмем штатное вооружение. Лишнего не надо. Да и если особая группа Курмани находится там, где мы предполагаем, то и штатного вооружения хватит уничтожить ее.

– Добро, занимайся личным составом. Построение у «вертушек» на площадке в 14.45. Осмотр. Там же доведу до тебя данные беспилотника. Маршрут переброски передам Орлову, как нанесу на карту.

– Пошел!

– Давай, Сережа!

Жилин прошел к модулям расположения группы «Байкал», вызвал к себе заместителя. Капитан Туренко вышел с полотенцем на плечах, принимал душ.

– Да, командир?!

– Оденься и собери всех наших в курилке.

– Работа?

– Нет, Толя, экскурсия в древнюю Пальмиру. И не на концерт Гергиева. Вперед, Толя, я жду в курилке.

Группа собралась через пятнадцать минут. Офицеры и прапорщики расселись на скамейки вокруг врытой в грунт бочки, куда бросали окурки. Жилин осмотрел подчиненных. Остановил свой взгляд на Соболе:

– Как чувствуешь себя, Дима?

– Лучше всех, товарищ майор.

– Это хорошо. Остальные? Больные, простуженные есть?

– Откуда таким взяться, у нас парни из кремня, – усмехнулся Туренко.

– Ну, тогда, парни из кремня, есть у меня для вас новость. В 15.00 вылетаем в район Эль-Рувана. Довожу до вас обстановку, сложившуюся в районе указанного населенного пункта, и задачу, что придется там решать.

Офицеры и прапорщики внимательно выслушали командира.

Жилин, отдав команду на построение у вертолетов на вертолетной площадке в 14.45, распустил бойцов.