Глава тридцатая
Пахомов незаметно осмотрел зал ожидания, затем вышел, пересёк привокзальную площадь, направляясь к своей машине. Там его поджидал Нельсон.
– Ну, как? – спросил он.
– Камеры стоят через каждые десять метров, просматривается весь зал, со всех сторон.
– Как с прослушкой?
– Сидят лучшие специалисты.
– Специалисты! – проворчал Нельсон. – Кепку купили на два размера больше, она мне на нос сползает, хорошо, что я не курносый, а то бы сползла до подбородка!
Несмотря на напряжённость, Пахомов рассмеялся.
– Потерпите полчаса, потом мы её моему шефу, полковнику Лукоперецу подарим – у него голова величиной в тыкву… – Снова став серьёзным, глянул на часы. – Осталось пятнадцать минут. Группа захвата готова, снаружи блокирует выходы. Пора и нам – вдруг клиент явится раньше. Идите, а я следом, минут через пять. Удачи нам!
– Удачи!
Нельсон прогуливался из конца в конец зала ожидания, левой рукой придерживая кепку, в правой сжимая мобильник. Прошло минут двадцать, тридцать, сорок – никто к нему не подошёл… Наконец, мобильник зазвонил, Нельсон торопливо поднёс его к уху, но это был Пахомов.
– Думаю, он уже не подойдёт. Иду к машине. Жду. Проанализируем.
Когда Нельсон добрался до машины, Пахомов уже сидел в ней.
– Как мыслите, в чём наша промашка? – спросил он.
Нельсон не успел ответить, его мобильник зазвонил и прозвучал хриплый голос Сантехника:
– Я здесь вчера вечером был, подсчитал, сколько камер наблюдения. А сейчас пришёл, проверил – их уже раза в три больше. Может, совпадение, а может и нет. Не понравилось мне это – ищите другого сантехника.
Он отключился.
– О, Чёрт! – выругался Нельсон. – Ребята не успеют засечь! Опытный, подлец!
Через минуту его мобильник снова зазвонил и продолжил:
– И не пытайтесь меня искать: за полчаса на метро я могу быть уже в другом конце Москвы. А могу и из поезда звонить: гляньте в расписание, за это время от Киевского вокзала отошли пять поездов и двенадцать электричек – меня трудно засечь. Пока!
И отключился.
– Всё! Потеряли! Снова заляжет на дно, минимум, на месяц! – Нельсон, не скрывая отчаянья, махнул рукой, закурил. – Теперь уже ищите его сами, я ведь в Питере все дела бросил, обязан вернуться…
Пахомов был не менее расстроен.
– Я вас понимаю, понимаю.
– Подведём итоги: задание оправдать Григория я вместе с вами выполнил. О том, что Сантехник сейчас в Москве и о его новой жертве, сообщу моему коллеге, который этим занимается – он с вами свяжется. А вам советую прощупать с другой стороны: Амиран заканчивал университет, и отец собирался забрать его на свою фирму. Может, он кого-то отодвигал, становился преградой для продвижения.
– Спасибо, займусь, я уже это наметил для дальнейшей разработки. – Пахомов улыбнулся. – Мне с вами было приятно работать.
– И мне тоже, – искренне заверил его Нельсон. – Давай перейдём на ты.
– Давай!
Они пожали друг другу руки. Нельсон глянул на часы.
– Надо хватать такси – в гостиницу и на вокзал, ещё успеваю на скоростной.
– Я тебя подвезу. Садись!
Они проезжали мимо того старого дома, где нищий играл на губной гармошке – сейчас его не было, стоял другой нищий, помоложе, играл на аккордеоне.
Пахомов был удивлён.
– А где же тот? За эти месяцы он стал для меня частью ландшафта. Прости, я на секунду!
Притормозил у тротуара, выскочил из машины, подошёл к аккордеонисту.
– Простите, что прерываю, у меня вопрос: тут до вас стоял другой музыкант, играл на губной гармошке – где он?
– Он мне это место продал, а сам более выгодное место купил, возле церкви: там больше подают.
– Спасибо за информацию!
Бросил в лежащую на асфальте кепку несколько монет и вернулся в машину. Поехали.
Нельсон, который слышал этот разговор, прокомментировал:
– Наши нищие становятся на ноги: помнишь, я рассказывал о нищем, который на вокзале мне стихи читал. Так вот, я его сегодня утром встретил в холле гостиницы: он зашёл выпить чашечку кофе. Приоделся, стал таким важным.
– Чего это вдруг?
– Его приняли в Союз Писателей.
– Он не уточнил, в какой Союз? Их ведь теперь много. И количество их с каждым годом увеличивается. Скоро у каждого писателя будет свой союз.
– Пора бы создать и Союз нищих.
– Это не сложно: надо всего лишь поменять название одного из Союзов писателей.
Из окна машины Нельсон любуется Москвой.
– Уезжать не хочется – Москва сегодня такая красивая!
– Да, – подтверждает Борис, – она у нас красавица… Кстати, помнишь какой сегодня день?
– Четверг.
– Вот! Особенно, после дождичка в четверг!
И, действительно, город похорошел. Шевелюры деревьев были вымыты и расчёсаны тугими струями ночного ливня. Эти же струи умыли стены зданий и тротуары. Удовлетворённое своей работой небо улыбалось довольной улыбкой. На груди у неба заслуженным орденом сверкало надраенное солнце.
– Мы прибыли.
Нельсон остановил машину. Они оба вышли.
– Счастливого пути!
– А тебе удачи!
Обнялись. Нельсон побежал к кассам, купил билет и помчался к своему поезду, который вот-вот должен отойти. У входа в свой вагон он вынул из кармана айфон и по скайпу вызвал Елену.
– Прости, что не довёл дело до конца, не нашёл убийцу, но…
Елена перебила.
– Ты сделал главное: помог снять подозрения с Григория. Теперь тебе ещё остаётся помирить меня с твоей мамой, – и, улыбнувшись, добавила, – понимаю, что это более трудная задача.!
– Да. Но я буду очень-очень стараться!
Она послала ему воздушный поцелуй.
– Удачи тебе в этом безнадёжном деле!
