23 октября

Сколько ни стараюсь убежать от самого себя, один неприятный вопрос так и не отпускает. В данный момент я далек от иронии. Дни сменяют друг друга, земля продолжает крутиться вокруг своей оси, луна до тошноты вращается по одной и той же траектории, и вдвоем эти две бестолковых толстушки каждый божий год вновь и вновь предпринимают единственно возможное путешествие на оборотную сторону солнца. Налицо такое же безволие, как у пожилой скандинавской пары, пятьдесят лет подряд отдыхающей неделю в одном и том же трехзвездочном отеле на Тенерифе.

Чертовски трудно уловить свое место в этом бесконечном и монотонном танце небесных тел. Какая цель могла бы быть у меня? Во имя чего мне приветствовать каждое утро восход пылающего светила? Или каждую ночь его ледяного младшего брата? Чего я хочу достичь в своей жизни? И не звучит ли все это кретинизмом в ситуации, когда кроме меня на планете никого нет, если не считать птиц и букашек? Напрашивается закономерный вопрос: а что есть достижение? Сформулирую понятнее – на необитаемом острове у человека могут быть достижения? Первое место по прыжкам в длину, даже если для разгона не требуется даже задницы поднять? Это достижение или нет? И если да, то в чьих глазах? Ладно, допустим, я пошутил. А если всерьез? Выживание может быть целью, а при счастливом исходе – достижением? В известном контексте, вероятно, да. Если через четыре года какое-нибудь галдящее прогулочное судно подберет, как в том фильме Тома Хенкса, то действительно можно утверждать, что мистер Хенкс, вернее, выведенный им придуманный характер, достиг удовлетворительных результатов в существовании, на протяжении которого надо было всего лишь спастись от одиночества. Только мне кажется, что мое положение несколько отличается от положения Тома. Все прогулочные суда, что заходят в мою гавань, глухонемые и пустые. Они никуда меня не увезут. Более того, они в своем призрачном одиночестве, слезно молят о дружеском общении. Как и я, они не умеют быть одни. К сожалению, для дружбы мы слишком разные.

Невольно прихожу к заключению, что успех, цели и достижения приписаны к жизни, в которой миллиарды людей вынуждены с утра до вечера растрачивать себя, кувыркаясь во всепоглощающей машине. А если эту машину остановить и протереть гигантской пыльной тряпкой от всего человеческого, то в наличии останется одна сплошная бессмыслица. Как не имеет смысла космос, в котором реют дремлющие тела, единственная лакейская и дебильная радость которых сводится к тому, чтобы крутиться в орбите более крупного небесного тела. С таким же успехом и я, выпив несколько порций рома с колой, мог бы припустить вокруг центра Ülemiste и носиться так пока не испущу духа. Упавший сателлит с мятым пластиковым пакетом в кармане.

Кстати, я не уверен даже в том, что моей целью могло бы быть возрождение человеческой популяции. Это и есть та маленькая, невысказанная и весьма сомнительная причина, чтобы ждать девушку из Кореи, или объяснение того, почему она так стремится сюда. Хотя да, по телефону об этом не было речи. Речь шла о достоинствах Louis Vuitton’а. Пусть это и звучит двусмысленно. Для того чтобы оценить достоинства LV, придется сходить со мной в баню, и дело с концом.

В последние дни, валяясь на диване Кристьяна и Марис и любуясь из окна покинутыми гипрокартонными дворцами «Деревни идиотов», я пытаюсь представить себе здешнюю жизнь. Как эта жизнь в шлепанцах на босу ногу выгуливает летом по утрам собаку, как бесконечно прыгает вверх-вниз на батуте (только в отличие от траекторий небесных тел по рисунку простейших геометрических фигур), как главная жизнь заводит мотор и куда-то проваливается на восемь часов, чтобы вернувшись, сменить тесную обувь на привычные шлепки, как по вечерам обе жизни в полной биологической гармонии собираются перед экраном с движущимися на нем живыми картинками и крепко обнимаются, становясь похожими на сплавившиеся друг с другом двойные звезды. Элементы жизни просты и предсказуемы, как то и дело повторяющиеся вопросы и ответы. Если ты растерялся, потерял голову и не знаешь, что делать, то ответ прячется не на книжной полке, а за окном. Там все сказано. В виде красивых крупных и четких иллюстраций. Просто, как в комиксах, где через каждые три картинки положено смеяться, но наворачиваются слезы, если хоть на миг задуматься поглубже.

Только что же делать с собой? Этот дурацкий вопрос никогда даже не родился бы, если б меня в то треклятое утро второго июля чин-чинарем взяли на работу. Тогда не осталось бы и места для бесплодной, тупиковой философии, моя голова надежно забилась бы внутренней и внешней рекламой, и туда, в лучшем случае, смогла бы втиснуться только какая-нибудь деловитая и симпатичная молодая женщина, с которой можно было бы помечтать о трехкомнатном райском дворце в «Деревне идиотов». Можете посмеяться надо мной, но я бы обменял каждый час своей нынешней судьбы на эту нормальную, заслуженную мною жизнь (пусть я и кажусь кому-то молодым клоуном), которую у меня так несправедливо отняли.

Временами я начинаю подозревать, что все это – один затянувшийся тест. Что где-то, спрятавшись от меня и мира, сидит исполнительный директор центра и, морща лоб, следит за каждым моим шагом и движением. Что эта чертова должность маркетингового клоуна для до отвращения исполнительного мужичонки настолько неестественно важна, что он просто боится принять окончательное решение прежде, чем потенциальный работополучатель в рамках испытаний не промотает подручными средствами всю планету. Ну и что мне в таком случае остается? Намалевать объявление громадных размеров:

«Продается малоиспользованная планета с восхитительными видами на Солнце и Луну. Полностью укомплектована, все приложения, действующая заводская гарантия минимум на четыре миллиарда лет. Покрыта сетью готовых к эксплуатации электростанций. Согласно сертифицированным испытаниям, пригодна для 7-миллиардного населения вместе с домашними животными. Охрана и уборка в ходят в цену. Есть возможность приобретения в рассрочку (калькулятор прилагается). Выходите со своими предложениями уже сегодня! P.S. Сдаем по выгодным ценам в долгосрочную аренду участки на Луне. Детальная планировка уже делается.».

Ну, что? Нанят я теперь? Эй, алё-ё!? Честно говоря, он должен бы взять меня на работу уже из-за одного моего имени. Луи Вутон! Что в маркетинге может работать вернее, чем раболепное стремление быть похожим на бренд с мировой известностью!

Молчание… Ну и нервы у этого психа.

Н-да, даже не знаю. Хотелось бы все-таки пожить нормальной жизнью, хотя бы понюхать ее или лизнуть. В пределах возможностей, разумеется.

Взвесил следующий проект: привезу со своей парковки нужное число манекенов и как кактусы рассажу здесь, в «Деревне идиотов». В просторных домах появятся несколько замороженные отцы, слегка одеревенелые матери и парочка неуклюжих деток-переростков, можно еще и чучела волков перед собачьими будками посадить. В домах поскромнее поселятся семьи поменьше. Муж, жена и ребенок (плевать, какого пола). Мужчина и женщина. Мужчина и беременная женщина. Мужчина и две беременных женщины. Двое стильных и жаждущих развлечений мужчин и кошка. Четыре женщины и танкист. И так далее, имитируя фантастическое разнообразие моделей семьи в современном обществе. При помощи священного писания по оформлению жилищ из библиотеки Кристьяна и Марис, я мог бы по всем канонам Фен-шуя соорудить здесь муляжи рая для среднего класса. Глава семьи под открытым капотом, мать семейства на кухне у плиты, дети на батуте, дети перед теликом, женщины с бокалом вина в шезлонге на веранде, мужчины вокруг мангала, молодой человек с газонокосилкой, два стильных и жадных до веселья мужчины за задернутыми занавесками, женщина на сносях, лежащая на заднем сидении автомобиля, собака в конуре, с высунутой на солнечный закат мордой.

Надо полагать, что мы с Ким чувствовали бы себя в таком селении как дома. Просыпаешься утром, варишь на огне кофейку и окликаешь соседа: «Ну, Юри, мотор так и не фурычит?». Затем берешь Ким в охапку и присаживаешься к стройным женщинам с бокалами, вино в которых никогда не иссякает, перекидываешься с ними словечком, интересуешься, родила уже Мари или все еще ждет на заднем сидении, когда Юри что-то починит в машине. Потом кладешь очередную кость на пирамидальную кучу, растущую возле будки единственной в деревне собаки. Помогаешь выпавшему с батута ребенку забраться обратно. Вечером же, прихватив пару охлажденных бутылок шампанского, звонишь в миленький звоночек за дверями «стиляг», и когда под утро с полупустой Ким подмышкой оттуда выползаешь, ты счастлив и удовлетворен (возможно, среди прочих и каким-нибудь новым способом) и утешаешь свою обиженную гетеросексуальную совесть тем, что настоящий праздник и должен оставлять послевкусие, то есть, некоторую неловкость.

И так изо дня в день, год за годом. На синем небе сияет арендованное средним классом солнце. Все на своих местах, ничто не меняется. Машина никогда не будет отремонтирована, беременность будет длиться вечно, бокалы не опустеют, собаки не залают, никто не состарится (ибо никто пока не додумался до создания манекенов-стариков). Меня окружает вечная молодость. И будет окружать всегда. Даже тогда, когда я уже дряхлым старцем, шатаясь, выйду из стильного дома и рухну наземь с разрывом сердца.

Жизнь – это временный гость в неживом мире, где никогда не утихает праздник.