Мастер и Пелагея

Кого ни спроси — каждый ответит, что Мону Лизу Леонардо писал с нее же, но мало кто знает, что пушечный мастер Андрей Чохов отливал свою Царь-пушку со своей жены, Пелагеи Афанасьевны Чоховой, в девичестве Васильевой. Пелагея была из старинного сибирского рода, ведущего свое происхождение от мифического Василиска — существа с двумя парами крыльев и о двух колесах. Конечно, к тому времени, как Пелагея пошла под венец, никаких крыльев и колес у нее уже не было, поскольку они отсохли еще в детстве, а было только одно рудиментарное колесико на… не имеет значения где, которое впоследствии мастер Чохов любил крутить перед сном или в подпитии. Пелагея Афанасьевна была женщиной монументальной, а потому серьезной, не любящей пустого баловства с органом, который ей достался от предков. Порой Чохову так влетало за эти игры с колесиком… За глаза он супругу звал и царь-пушкой, и царь-тушкой, и просто бой-бабой. Правнук мастера, Григорий Чохов, ротмистр Ахтырского драгунского полка, писал в своих записках, что прадед даже хотел выстрелить Пелагеей Васильевной из Царь-пушки по наступающим на Москву татарам, но жена, заподозрив неладное, ни за что не хотела залезать в орудийный ствол, как ни уговаривал ее мастер хоть одним глазком взглянуть на затейливую внутреннюю резьбу. В летописи, однако, отмечено, что передовые отряды татарской конницы, разглядев в полевые бинокли огромную женщину возле огромной пушки, предпочли ретироваться и уже на следующее утро, надев фартуки и взяв в руки метлы, вышли как ни в чем не бывало на работу.

С тех самых пор из пушки так и не стреляли. Нынешние артиллерийские специалисты даже договорились до того, что из нее, мол, и выстрелить-то нельзя, а если и можно, то только мелкой картечью. Такие, стало быть, настали у нас времена, что из Царь-пушки некем как следует и выстрелить. Понаделали к ней, понимаешь, декоративных ядер, чтобы туристам… Измельчало все. Нет, конечно, наши жены и сейчас ружья заряжены, но… раньше были пушки. Под их защитой наш брат мог такое отлить…