Вот, собственно, и все…
Эта история случилась давно, когда моему племяннику было лет десять или около того. Его мама, моя сестра, решила отправить ребенка в летний еврейский… чуть не написал пионерлагерь. Просто лагерь. Не потому, что сестра еврейка и все такое, а потому, что там было дешево и питание хорошее. Лет за шесть до этого она год или два водила ребенка в еврейский детский сад потому лишь, что он был во дворе ее дома. Сестра у меня вообще без религиозных предрассудков. Несмотря на еврейский детский сад, по вечерам Андрюше случалось есть и свиные отбивные. Она их так умеет приготовить… на косточке… Но сестру это, конечно, никак не оправдывает.
Надо сказать, что бабушка и дедушка были против такого детского сада, хотя их спрашивать никто и не собирался. Моя мама считала (про себя, конечно, считала. Вслух считать это дочери она не решалась), что, несмотря на разгул перестройки, в таких садах все воспитательницы — сотрудницы КГБ и переписывают по фамилиям детей, чтобы потом разобраться с родителями. Впрочем, поначалу ничего особенного не происходило. Ребенок принес из сада семисвечник и еще какие-то предметы культа. Однажды я сам слышал, как Андрюша, сидя на горшке, пел песню «Пурим, Пурим — праздник для евреев». Но это были, если можно так сказать, безобидные, внутрисемейные последствия. Увы, не замедлили появиться и другие.
Однажды бабушка и внук, гуляя по столице, проходили мимо какого-то пивного ларька, в котором продавалась жевательная резинка. Дети — существа глазастые, и Андрюша немедленно сделал стойку возле этой самой резинки. Само собой, без нее он идти дальше не мог. Он даже и сидеть без нее не мог, а мог только упасть на заплеванную землю рядом с очередью хмурых синих мужиков и дрыгать ногами. Но бабушку нелегко было уговорить. Она твердо знала, что от жевательной резинки слипаются внутренности, повышается кислотность и немедленно начинается язва желудка. Не отходя от ларька и начинается. Какое-то время они с Андрюшей препирались культурно, вполголоса. Так же культурно и вполголоса ребенок получил по заднице. Конфликт разрастался. И тут малолетнему, но хитроумному вымогателю пришло в голову такое… Крепко зацепившись ногой и рукой за выступающую часть ларька, внук громким, трагическим шепотом объявил бабушке: или ему купят резинку, или он немедленно закричит, что он… еврей. Пусть все услышат. Нокаут, в котором оказалась бабушка после такого удара, был сокрушителен.
Но перейдем, наконец, к лагерю. Надо было купить путевку. Она продавалась в синагоге, которая находится в Марьиной Роще. Сестра человек занятой. Она имеет свой бизнес. Или бизнес имеет… Впрочем, эти интимные подробности к нашему рассказу не имеют отношения. Короче говоря, за путевкой был отправлен муж. А муж у нее татарин. Он, конечно, пошел. У него и в мыслях не было ослушаться. Если ему жена велела… Зато она красивая. На вид зять мой чернявый, в очках и немного картавит. На первый взгляд и не поймешь… Но имя, отчество и фамилия — все совершенно татарское. Мужчина он спокойный, даже флегматичный немного. Его довольно трудно смутить или вывести из себя. Короче говоря — приехал он в синагогу. Там сидели еврейские бабушки и мамаши. Зять, интеллигентно картавя, спросил, кто крайний, и занял очередь. И стал сидеть. Сидел среди этого еврейского шума и гама и думал свои татарские мысли. Вдруг проходящий мимо еврей в ермолке позвал его с собой. Просто сказал: «Пройдемте на пару минут ко мне в комнату». Он и пошел. Стали беседовать. Но сначала этот еврей прикрепил зятю ко лбу коробочку на ремне и на левую руку привязал еще одну. Забыл сказать — кипу ему дали при входе. То есть вошел он уже не с пустой головой. И еврей рассказал зятю о новом храме, который строят в Иерусалиме. О том, какой он будет замечательный и как много в нем будет света. А после рассказа он предложил помолиться о скорейшем завершении строительства этого храма. Само собой на иврите. С ивритом у зятя были, мягко говоря, сложности. Но еврей сказал: «Повторяйте за мной». И зять все повторил от начала и до конца. Слово в слово. Что самое удивительное — и запомнил. Может, еще и потому, что ему часто приходится повторять эту историю на семейных праздниках или гостям. Потом коробочки с него сняли, и его собеседник спросил, празднуют ли они в семье субботу, зажигают ли свечи? Человеку, с которым он только что вместе молился, зять не смог сказать «нет». И тогда еврей спросил его, как насчет чтения молитв? Тут зять опустил глаза и сказал, что с молитвами дело у них обстоит не очень. Еврей укоризненно покачал головой и… В этот момент в кабинет ворвалась девушка-секретарша с криком: «Папаша! Где вы ходите? Мне уже домой пора уходить. Быстро идите оформлять путевку». Когда зять вышел из кабинета, в коридоре в глаза ему бросился большой плакат, на котором было написано: «Никогда не поздно стать евреем». Купив путевку, зять сел в машину и поехал домой. По пути заехал в магазин за продуктами и в банк по делам. Перед дверью дома вдруг выяснилось, что он забыл ключи. В задумчивости почесав затылок, зять обнаружил на нем кипу.
Вот, собственно, и все. Или почти все. Есть, правда, еще эпилог. Андрюша отказался ехать в лагерь. Потом его уговорили. И сестра с зятем поехали его навестить. Лагерь находился где-то в лесах ярославской губернии. Среди прочих компьютерных игр в лагере Андрюша вместе с другими детьми учил молитвы. Сначала-то он не хотел, но там давали за выученные молитвы специальные лагерные деньги, на которые можно было купить в автомате кока-колу и жевательную резинку. Тут он и вырвался в передовики.
