У меня день рождения в июне. Я стала думать, кого пригласить, и вдруг оказалось, что приглашать-то некого! Моя подружка Розка закончила первый класс и уехала в лагерь, все ребята из нашего дома тоже разъехались кто куда.

— Да, неправильное ты время выбрала, чтобы родиться, — покачал головой папа. — Вот пойдешь в школу — в июне каникулы будут, никого не соберешь. А в университет поступишь — там в это время тоже не до праздников! Сессия — пора тяжелая…

— Что ты ребенку голову морочишь? — возмутилась бабушка. — Она еще в школу не ходит, а ты ее уже сессиями пугаешь. Леля и не знает, что это такое.

Но я, конечно, отлично знаю: это когда студенты экзамены сдают. У папы как раз сейчас сессия, только он экзамены не сдает, а принимает. Но в мой день рождения у него экзаменов нет.

Вот он и предложил:

— А давайте в лесу отметим? Устроим пикник! — И вопросительно посмотрел на маму. Мама сначала задумалась:

— Не знаю… Работы много… — А потом махнула рукой: — Ладно! Вырвусь как-нибудь на денек.

Я запрыгала и завопила «Ура!» на всю квартиру. А вот бабушка прыгать явно не собиралась.

— Еще чего не хватало! И что вас вечно в лес тянет? Прямо про вас пословица: «Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит!» А что там хорошего? Грязь одна! Пауки ядовитые! Во-от такие! — И бабушка показала размеры пауков — примерно с футбольный мяч.

— Нет в нашей местности никаких ядовитых пауков, — категорически возразил папа.

— Мышей в вашем лесу тоже нет? — спросила бабушка таким ехидным голосом, как будто один из во-от таких пауков успел поделиться с ней своим ядом. — А мыши, между прочим, разносят заразу!

Я сразу представила, как мы подъезжаем на электричке к лесу. По вагонам, как обычно, ходят продавцы и разносят свои товары. Папа этих людей, которые в электричках торгуют, называет электрическими торговцами. Сначала мимо нас идет тетенька и предлагает суперчистящие суперзубные суперщетки. Потом дяденька пытается всем навязать супервыводитель суперпятен. А за ними появляется мышь и тонким голосом кричит:

— А вот кому заразу? Новейшую, суперсовременную, особо прочную, с гарантией! Изготовлена в суперсекретных лабораториях Японии!

Но все старательно отворачиваются и не хотят ничего покупать. Щетки-то никто не берет, а заразу тем более. Мне становится жалко мышку, и я хочу достать из рюкзака бутерброд, чтобы хоть как-то ее утешить. Рюкзака почему-то нет. Потеряла?!

Я огляделась по сторонам, и тут до меня дошло, что никуда мы еще не едем, а у меня, как обычно, разыгралось воображение — это так бабушка про меня всегда говорит. Но сейчас ей было не до меня, она была занята: спорила с родителями. Все-таки удивительно, до чего у меня бабушки разные! То есть они, конечно, обе хорошие, но бабушка Зина, папина мама, больше всего на свете любит лес. Она как уедет в мае на свою дачу, так ее оттуда до октября никакими плюшками не выманишь. А мамина мама, бабушка Дина, лес терпеть не может и не понимает, почему мы туда рвемся. Каждый раз, когда я уезжаю на дачу, она меня провожает так, будто я в Тридесятое царство еду к Змею Горынычу на съедение.

А сейчас она сердито сказала:

— Семь лет ребенку исполняется, такая важная дата! Нет бы отметить по-людски, родственников пригласить — едут грязь на себя собирать.

Маме кое-как удалось ее успокоить, сказав, что родственников мы позовем в воскресенье, а в лесу всю грязь будем обходить стороной.

И вот он наступил — мой день рождения! Я быстренько рассмотрела подарки, мы позавтракали и поехали.

Лес похож на интернет. По нему тоже можно бродить бесконечно и каждый раз находить что-то новое. Только из интернета меня всегда выгоняют ровно через полчаса, а лес в этот день был весь мой. Ну и мамин и папин немножко. Я перебегала от муравейника к колокольчику, от сосны, до которой пытался достучаться дятел, к березе, украшенной огромным полосатым древесным грибом. Хотелось разглядеть все!

Еще мы собирали землянику. А это всегда весело. Вот, например, черника — скучная ягода. Хорошо, что в июне ее еще нет. Как набредешь на хороший черничник, так и застрянешь там на полдня. Искать ничего не надо, только собирать, как с грядки. Ну и что в этом интересного? И цвет у черники скучный. Потом еще и руки не отмыть, и штаны все в фиолетовых пятнах! А землянички — каждая как яркий огонек, на который бежишь издалека.

Ходили мы, ходили и есть захотели. Значит, пора пикник устраивать! Мама начала разгружать большой папин рюкзак. Прежде всего она достала оттуда корову. Нет, не живую, конечно. И даже не игрушечную. Коровой у нас в семье называется старое бабушкино покрывало. Вообще-то на нем нарисован олень, но я, когда была маленькая, все время показывала на него и упорно говорила: «Корова!» Так это название и прицепилось. Потом бабушка решила, что это покрывало старомодное, и перестала им пользоваться. Теперь мы его таскаем с собой и на пляж, и в лес — очень удобно. И продолжаем называть коровой.

Вообще у нас много таких семейных названий, которым посторонние люди удивляются, если случайно услышат. Например, холодильник зовется «слон». Раньше у нас холодильник был маленький, места в нем все время не хватало, и наконец купили огромный, под потолок! Я как его увидела, только и смогла сказать:

— Это не холодильник, это просто слон какой-то!

Родители посмеялись и стали его слоном называть. Еще у нас есть сумка по фамилии Пушкин. По телевизору часто говорят: «Пушкин — наше все!» Я не очень понимаю, что это значит, но слышала сто раз. Так вот, когда мы с родителями отдыхать ездим, всегда берем с собой сумочку, в которую они кладут все деньги и важные документы. И постоянно ее с собой таскают. И мама беспрерывно повторяет:

— Только не потерять! Только не потерять! Это же наше все!

А папа ей в ответ:

— Наше все — это Пушкин!

Так сумка стала Пушкиным. А мои тапочки называются «морды». С ними вот как получилось: когда-то мне подарили тапочки не то в виде зайцев, не то в виде собак, не то в виде кошек — мы их по-всякому крутили, но так и не смогли понять, кто там изображен.

— М-да-а, — вздохнул папа, — ну и морды.

С тех пор тапочки стали зваться мордами. А самое смешное случилось потом: я из этих котозайцев очень быстро выросла, мне купили другие тапочки, обычные, без всяких зверей, просто красные с помпошками. Но название перешло к ним по наследству. И те тапочки, которые я сейчас ношу, голубые с вышитыми снежинками, мы тоже называем мордами. Как-то у нас сидела мамина подруга тетя Вика. А я не могла найти одну из тапочек и спросила:

— Мам, ты мою левую морду не видела?

— Под диваном поищи, — ответила мама.

Тетя Вика на нас та-ак посмотрела!! По-моему, она решила, что мы немножко с ума сошли. И когда я вытащила тапочку из-под дивана и радостно закричала: «Вот она!», тетя Вика, кажется, ни капельки не успокоилась и со словами «Вам, наверное, пора отдохнуть» засобиралась домой.

Эти словечки обычно только наши — мамины, папины и мои. Бабушка все это называет глупостями и говорит, что мама с папой впадают в детство и засоряют голову ребенку. Но недавно я случайно услыхала, как бабушка говорила дедушке:

— Сходи в магазин. Хотела омлет сделать, заглянула в слона, а в нем ни капли молока.

Слышала бы ее тетя Вика!

Ну вот, я, как всегда, отвлеклась. Я же про день рождения еще недорассказала.

Мы уселись по краям коровы, а в середину мама положила еду и поставила сок. Правда, оказалось, что она перепутала и вместо пакета с пирожками взяла из дома пакет с гречкой. Еще она зачем-то прихватила банку с консервированными персиками, хотя ее в лесу открывать нечем. Но это мелочи! Все равно получился настоящий праздник, мы даже чокнулись пластиковыми стаканчиками. Их мама взять не забыла.

А потом на нашу корову села бабочка. У нее были красно-коричневые крылья, а на них — четыре пестрых кружочка.

— Это павлиний глаз, — сообщил наш всезнающий папа. — Видите кружочки, похожие на глаза? Они напоминают узор павлиньего хвоста.

— Ну и назвали бы «павлиний хвост», — сказала мама.

А я только прошептала:

— Какая красивая…

— Нравится? — спросил папа так гордо, как будто он сам эту бабочку вырастил. — Я тебе ее дарю на день рождения.

— Как это? — не поняла я. — Она же сейчас улетит?

— Конечно, улетит, — кивнул папа, — чего ей с нами сидеть? Бутерброды с колбасой она не ест. Но она будет летать и думать: «Я Лелькина бабочка».

Тут бабочка взмахнула своими глазастыми крыльями и улетела.

А мы еще долго пировали на корове, потом опять гуляли по лесу — тоже долго. Вернулись домой очень поздно, еле переставляя ноги. Бабушка сразу стала охать и гнать нас в ванную — как будто непонятно, что мы там все равно одновременно все не поместимся. А вот кошка Булка нас почему-то не встречала. Наверное, обиделась, что мы на целый день уехали. Она очень не любит, когда меня нет дома. Я пошла в свою комнату. Булка сидела там. Выражение морды у нее было презрительное. Неужели действительно сердится?

— Вот эта, — Булка мотнула головой куда-то в сторону стола, — утверждает, что она твоя. Что ее тебе подарили. Врет, конечно?

Со стола поднялась бабочка и села мне на руку.