Я люблю этот замечательный город. Люблю, простите за банальность, золотые купола, Красную площадь и собор Василия Блаженного, ГУМ и запах подземки. Хотя «подземка» – в Нью-Йорке. Здесь же это звучит гордо: «метрополитен!» Люблю Кольцевую, Сокольническую, даже Кунцевскую линии. Люблю его песни. Ем мороженое зимой. Люблю своё детство, памятник Ломоносову, корпуса МГУ и образованных интеллигентных людей. Даже скрюченного на заплёванном пьедестале Достоевского у «Ленинки» люблю. Мне нравится, что преобладающее большинство жителей этого Города – генетические носители русского языка. Я неравнодушна к египетскому залу Пушкинского музея и к скамье с видом на Давида. Мне нравятся сталинские высотки, кто бы и когда ни критиковал их монстроподобность. Они – не меньшая составляющая облика нашего города, чем памятник Минину и Пожарскому вкупе с Лобным местом и пробками на Кутузовском. К слову, о высотках…

Буквально за углом одной из них, в подвальчике ничем не примечательного здания, находится контора, к коей я имею некоторое очень условное отношение. Руководство компании питает ко мне совершенно беспричинную ненависть, личными ли мотивами обусловленную или же обезличенной неприязнью ко всему человечеству, разбираться недосуг. Тем не менее изредка привлекает меня для решения так называемых творческих задач в силу оптимального для руководства сочетания «цена – качество». Когда уже никто из выдающихся и гениальных сотрудников, состоящих сплошь из арт-, дизайн-, ивент-, пиар– и прочих менеджеров, справиться не может, раздаётся сигнал, выводящий «наш бронепоезд» с запасного пути. Вообще-то для этого агентства я, строго говоря, только лишь копирайтер. Не более. Но слишком часто по врождённому чувству недовольства любым диссонансом выполняю работу, которую делать не должна. Или которую должен делать тот самый креативный… Можно по-русски? Творческий директор. Ребята не могут осмыслить проблему комплексно. У них напрочь отсутствует синтетическое видение, малейший намёк на целостную структуру в их замороченных попсовых головках. При этом все они получили некое образование. Кое-кто – в той самой пресловутой alma mater имени Михайло Васильевича. А главное – все они являются генетическими носителями «великого и могучего», не будь которого… Дальше знаете. И я порой впадаю в отчаяние «при виде того, что творится дома». И пью на брудершафт с пейзанами – электриками – монтёрами – автослесарями – плотниками, с публикой, так сказать, «низкого пошиба», не VIP, выражаясь языком нынешних кукол Барби и Кенов – сотрудников подобных агентств. Пью немного. И лишь для того, чтобы услышать ёмкие, меткие, гениальные словосочетания Русского Языка, так любимые покойным Иваном Сергеевичем, и вытравить из головы разъедающую мозг сиюминутную дрянь. Прикоснуться к Вечности. Почувствовать свою принадлежность, как ни пафосно прозвучит, к русскому народу. К тем самым блоковским «скифам и азиатам». Ощутить себя языческой богиней, если хотите. «Глоток свежего воздуха не повредит».

Соберёшься писать городской очерк. Всплывёт в сознании нечто. Вспомнишь некстати иссушенных погоней за контрактами директоров, бездарных и безграмотных запуганных исполнителей, «носителей» языка, неуважительно относящихся к родной речи. И готово – поток сознания.

Те, кто с почтением относится к слову, а уж тем более зафиксированному, не важно, надпись ли это на заборе, Моисеевы ли скрижали, пергамент, бумага, текстовой редактор и всякие прочие носители информации, включая изданное типографским способом, знают, что поток сознания – это старый добрый Папа Хэм. «Старик и море». Это «Тонкие письма» Тэффи. Но никак не «один палка, два струна – что увижу, то пою», так часто выпускаемые нынче на рынок книгопродавцами под видом «психоделической», «эзотерической», «философской» и всякой прочей псевдолитературы. Коей так беззаветно зачитывается молодая поросль менеджеров, претендующая занять место в истории искусства и культуры нашего славного города.

Впрочем, я поменяла тему изложения. Дважды. Прошу прощения за мой «поток сознания». А всё так славно начиналось. Город, университет, сталинские высотки…

Отложим городской очерк, оставим никому не нужный поток сознания и обратимся к одной маленькой весёлой байке. Рядовой истории нескольких часов рядового дня рядового копирайтера некоего BTL-агентства.

Был обычный мартовский день. Я жила, дышала, любила. Куда-то ходила, с кем-то встречалась, несколько подзабыв об агентстве, обычно беспокоившем меня только в момент тотальных «творческих» кризисов, один из которых был успешно преодолён с моей помощью недавно. Правда, за «спасение утопающих» со мной забыли рассчитаться – бухгалтер была крайне удивлена моему письму с вопросом: «И где?» и обещала уточнить у руководства. Мне даже приходило в голову напомнить генеральному директору слова великого английского драматурга об основном источнике вдохновения – о деньгах. И расставить наконец все точки над «i». На его счастье, меня отвлекли дела поважнее, никак не связанные с рекламой.

Но тут раздался звонок, и на меня излился многословный несвязный текст, больше похожий на вопли утопающего, чем на упорядоченную речь менеджера проекта. Из словесного потока, изрыгаемого на меня Диной Катерининой, мне удалось уловить следующее. Некая компания выводит на рынок джип IHTIANDR. По такому случаю предполагается мероприятие. Я остановила Дину и попросила отослать мне письмо с чётко сформулированной технической задачей копирайтеру. Поскольку «мысль изречённая – есть ложь». Но мысль записанная и отосланная – электронный документооборот.

Приводить письмо не буду. Это выше моих сил. Одно «катание на боевой технике» чего стоило. Скажу лишь, что Дине, как и прежде, с трудом давались простейшие навыки вербального формулирования. В прикреплённом файле была презентация предполагаемого мероприятия, дабы я «вдохновилась», как выразилась Дина. Я уже не раз просила коллег не пересылать мне ужасных творений, будь это тексты, презентации, макеты и всё прочее. Не раз объясняла им, что «вдохновение» при выполнении подобного рода заданий мне не требуется. Это – лишь вопрос… усидчивости, культурно говоря. Но они с маниакальным упорством продолжали пропихивать в мою почту презентации размером в десятки мегабайт. Они уже поняли, что я не могу не отредактировать то, что мне высылается, и бессовестно (а главное, бесплатно) пользовались моей слабостью. В которой – моя сила.

Сварив кофе, я открыла презентацию. Первое, что нарушило моё эстетическое восприятие пространства, – фоновый рисунок слайда. Он вызывал ассоциации со скелетом мамонта. Причём покойный реликт явно страдал сколиозом. Посреди костных останков вычурно реял основной девиз мероприятия: «У КАЖДОГО ВРЕМЕНИ СВОИ ГЕРОИ». «О господи! – пронеслось в голове, – они решили представить джип IHTIANDR царём зверей эпохи палеолита!» Прочтение текста следующего слайда вызвало некоторое беспокойство. «ДЕМОНСТРАЦИЯ И ТЕСТ-ДРАЙВ НА ДЕЙСТВУЮЩЕЙ ВОЕННОЙ ТЕРРИТОРИИ». Мне стало жарко. Я встала из-за стола, открыла холодильник и налила себе ледяной минералки. В мой «медленный ум» никак не желало входить вновь открывшееся обстоятельство. Я подошла к бару и, ничтоже сумняшеся, распечатала бутылку виски. Щедро отхлебнув из стакана, призадумалась, а сигарету «во рту держала». Что же это творится?! Ничего себе BTL-агентство! Это что, экстрим для новейших русских? Олигархи-пацифисты апробируют «могучие двигатели V-8, харизматичный дизайн, семиместный салон с тремя рядами кресел, панорамной крышкой Ihtiandr View» прямо где-нибудь в Ираке, Афганистане или Чечне? И чувствуют себя при этом «героями на все времена», если, конечно, не забыли вовремя памперсы сменить.

На третьем глотке глендфича меня посетило откровение. Они имели в виду «на территории действующей военной части»!

В свете открывшихся обстоятельств стал понятен дизайн. Это не скелет мамонта, страдавшего сколиозом. Это – стрелки, нанесённые на военную карту рукой очень пьяного, совершенно лишённого пространственного осознания и представления о пропорциях военкома. По периметру же слайд обрамляет не рисунок под кожу крокодила, а элементы рваных маскхалатов. Если рассматривать через лупу, зная вышеизложенные факты.

Обрамление выведения на российский рынок весьма известного джипа марки IHTIANDR предполагалось в виде игры в «войнушку». В памяти немедля всплыл губермановский гарик:

Из текста агрессивным маршем психику атаковали слова и словосочетания «военный», «военизированный», «стрельба по мишеням», «военные парашютисты». Я почувствовала, что удовольствие от кофе, виски, сигареты накрылось медным тазом, просто прочитать это не удастся и, глубоко вздохнув, открыла поверх презентации окно Word.

Невероятным волевым усилием удержав себя от предложения каких-либо иных идей, я продолжила чтение презентации.

На осмысление следующей фразы потребовалось некоторое время. Ибо она гласила: «Jeep Ihtiandr приходит в Россию на 65-м году жизни». Что же Дина с Колей имели в виду? Русь, если мне не изменяет память, крещена уже более тысячи лет. Или так: представляю себе американца-пенсионера 65 лет с неплохой пенсией, который может наконец посетить далёкую дремучую Россию. Декламация, исполненная замогильного трагизма: «… на 65-м году жизни…» вызвала ассоциацию с некрологом. Конечно же имелось в виду, что этот несчастный Jeep Ihtiandr имеет 65-летнюю историю. И наши бравые менеджеры собирались представить это ретроспективно в процессе мероприятия. Пытаясь быть максимально корректной, я воззвала к Дине в письменной форме, указав на некоторые стилистические огрехи.

Но чем дальше в лес, тем, как известно, толще партизаны. Далее по курсу следовал настолько изящный словесный перл, что я от всей души позавидовала таланту его создателей. «Банкет в палатке». Я не удержалась.

На «банкет в палатке» в районе «действующей военной территории» предполагался «сбор и доставка гостей». Первое, что пришло на ум, – финские домики HONKA («сбор и доставка, стопроцентная предоплата»). Затем я представила пронизанную трагизмом сцену из некоей гипотетической интермедии абсурда в виде ремарки драматурга:

Далее моё восприятие усладило следующее предложение: «Презентация автомобиля Jeep Ihtiandr проводится с помощью оригинальной технологии 3D-анимации: по оригинальной технологии, которая ещё ни разу не была использована в России». Слёзы радости и гордости с лёгким всплеском капали в стакан с виски, вызывая мимолётную рябь на поверхности светло-коричневой стихии. Опустив комментарии по поводу «масла масляного» в виде «…оригинальной технологии… по оригинальной технологии», я продолжила заполнение файла, предназначенного для Дины, Коли и всех прочих соучастников творческого процесса.

В презентации тем временем разворачивалось потрясающее мистицизмом действо, достойное старых добрых голливудских фильмов ужасов 20-х годов 20-го же столетия. По ходу предполагаемых событий «макет первой модели джипа Ihtiandr обрастал новым, избавляясь от старого, и… макет приходил к новому». Я позволила себе напомнить Дине, что «обрастает» пень мхом, а русский язык отличается чрезвычайным разнообразием синонимов.

Следующее утверждение заставило меня напрячь умственную деятельность донельзя. Оно гласило: «Тест-драйв автомобилей Jeep Ihtiandr проводится параллельно с кратким курсом управления танком, обучения стрельбе из танка и управления бэтээром». Поняв, что никакое количество качественного алкоголя не поможет мне осмыслить последовательность предлагаемо-предполагаемых действий, в очередной раз утвердилась в том, что Гегель был не прав, и адресовалась к Дине за разъяснениями.

Во время «банкета в палатке» очень важным персонам предполагалось ввести в очень важные организмы некоторое количество белков, жиров и углеводов в праздничной атмосфере. Что Дина и описала со всей возможной физиологической простотой и доступностью. «Во время питания и отдыха гостей играет лёгкая фоновая музыка». Лёгкие светлые слёзы моего умиления сменились демоническим раскатистым хохотом, ветер которого надувал паруса невидимых мне корабликов – углеводов, плавающих на поверхности вискарной глади моего стакана и ещё не знающих о том, что печальна их участь. Они канут в Лету, напитав меня.

Дальнейшее прочтение опуса было сведено к технической правке. Хотите знать, как это? Вспомните фильм «Осенний марафон». Герой Олега Басилашвили объясняет героине Галины Волчек, что не надо писать: «Коза кричала нечеловеческим голосом». «А как?» – искренне удивляется та. «Просто, кричала».

Я быстренько накатала требуемые от меня тексты приглашения на мероприятие и диплома для тех самых VIP – «героев нашего времени». Я называю это «делом на одну сигарету», честно авторизировав эксклюзив моего коллеги по первой профессии Артура Конан Дойла (не трубку же мне курить, в самом деле). А просимый Диной бонус, в виде замечаний по поводу презентации, завершила следующим образом:

С чувством выполненного долга я… вычеркнула вышеприведенный текст и написала следующее:

Дина написала мне, что «где-то уже это слышала, но не совсем поняла», что я имела в виду!

Вы думаете, эта история выдуманная? Вы совершенно правы. Чистой воды вымысел от начала до конца. Неужели вы в самом деле полагаете, что в стране, где есть такой Город, такой Университет, где были, есть и будут Ломоносов, Державин, Пушкин, Баратынский, Батюшков, Бродский, Шукшин и многие-многие другие, где даже простые мужики сёл Бородино, Псарёво, Облянищево обладают врождённым чувством языка и такта, метафорично синтетически мыслят, чутко реагируют на малейший языковой и пространственный диссонанс, возможен подобный бред, написанный выпускницей журфака МГУ Диной Катерининой? Вот уж ни за что не поверю!